Magic and Mystery

— Блейз, — сказал Дазай, устало моргая. Он старался не слишком громко вздыхать, но другая змея была искусна в чтении подобных жестов, так что это, на самом деле, не имело смысла. — Может не сейчас? Блейз окинул напряжённые плечи товарища преспокойным взглядом. Гостиная Слизерина была пуста, и все остальные, кроме них, скорее всего погрузились в царство Морфея. Но отсутствие публики не помешало ему почувствовать неуютность под новыми бинтами. Блейз, которому, должно быть, пришлось ждать его здесь, всё ещё был в своей школьной форме и выглядел как всегда презентабельно. Досадно, что он хоть и мог уровнять пульс набирающего обороты сердца, но не мог выглядеть таким же собранным, как смуглый мальчик. Может, дело в отсутствии на лице эмоций. По этому лицу было понятно, что тот много размышлял о том, что должен сказать, в то время как лицо шатена, как он уверен, было не более чем усталым. — Чувствуешь себя лучше? — сказал юноша, всё также стоя у камина. Его тело было обрамлено ярким пламенем огня, и Дазай невольно отвёл взгляд. — О-о, Блейз беспокоился за меня?~ — Всё ещё. Осознав то, что сказал его товарищ, щёки налились кровью. Мгновение он по-совиному моргал, пытаясь скрыть потрясение, отразившееся на лице. Очевидное проявление привязанности заставляло задуматься, пришлось изобразить небрежную ухмылку. — Ax, тебе стоит фильтровать свою речь! У окружающих может сложиться немного неправильное представление о нас~ Блейз поджал губы: — Все знают, что мы друзья, так что не думаю, что это проблема. — Ты... — «не можешь так небрежно говорить такие вещи». Мафиози надулся, раскрасневшись и взволновавшись. Всё-таки стоило догадаться: лицо того слишком серьёзно, а поведение - слишком искреннее, чтобы клюнуть на его шуточки, — …не мил. — неубедительно закончил он. — Ты уже упоминал. — Потому что это правда, — проворчал Дазай, переключая тему. Он провёл пальцем по краю шахматного набора, собирая пыль. — Остальные уже ушли кимарить, да? Думаю, ты всё-таки мой самый верный подчинённый. Блейз вздохнул, осторожно прослеживая за пальцами, спонтанно двигавшимися по доске, будто в их действиях заложен какой-то смысл. — А ведь на самом деле нет никаких преимуществ в том, чтобы быть твоим подчинённым. Да и немного с толку сбивает, учитывая, что ты подчинённый Драко. — Только на слове, — «и Рона, и близнецов»… — Он просто пока не понял очевидного. Можно сказать, это такое тонкое поглощение. Через несколько месяцев все, так или иначе, признают меня своим боссом. Возможно. В любом случае, я спать. Не слишком веселись, размышляя в кромешной тьме, ладно? — Я здесь только для того, чтобы поговорить с тобой. Не смей так просто убегать. — Хочешь заключить сделку! Так уж и быть, ты можешь стать моим заместителем, как только банда соберётся в полном составе. Всё, споки-ноки… — Хватит, — резко прервал он мальчика. — Я серьёзно. Дазай замер. Даже его пальцы прекратили своё путешествие по чёрно-белым квадратикам, остановившись рядом с чёрным слоном. — Я тоже. Это лишь вопрос времени. Если я реально захочу, то займусь всей этой затеей. Называть Драко боссом скоро надоест, и тогда… — Дазай. — Что? Лицо Блейза было сморщено в редком проявлении эмоций: брови нахмурены, губы сердито поджаты. Это почти заставляло задуматься, ведь в этой эмоции беспокойства не было никакого смысла. — Ты потерял сознание. Не отмахивайся от этого, будто ничего не случилось. Я беспокоюсь. Он прикусил губу, пальцы дёрнулись, дабы почесать кожу. Что такого в этих учениках Хогвартса, чего он просто не понимал? Почему все так беспокоились о его благополучии? Помфри, Блейз и Гермиона уж слишком явно беспокоились, хотя знали, что ничего за это не получат! Рон был настойчив в том, что Дазай - добрый, одинокий человек, что тоже не имело смысла! Что они видели такого, чего не мог увидеть он? Близнецы вовлекают его в свои розыгрыши, Клуб Лояльности пытается вырастить из него настоящего волшебника... Все их действия были почти такими же, как если бы они считали его таким же человеком. Ни в коем разе. Он не такой. Его способность подтвердила это там, где не смогли его неудачи. Сначала он думал, что, должно быть, имелись какие-то скрытые мотивы в подобном обращении, но это оказалось не так. Что-то изменилось... Ему стало тошно манипулировать такой искренней добротой, потому и сбивало с толку. Почему же он чувствовал непринуждённость в окружении этих полоумных? Мори бы не одобрил. От этого закружилась голова, засосало под ложечкой… А огорчённый, хмурый взгляд Блейза будто давил… — Понапрасну беспокоишься, — вот, на чём в итоге остановился Дазай, голос которого был близок к рычанию. — Мадам Помфри отпустила меня, ведь так? Блейз приподнял бровь: — Это ничего не значит, — его взгляд ещё раз скользнул по застывшим пальцам и переместился к забинтованной руке. Дазай опустил её, позволив рукаву упасть на ладони. — Просто я… Ты же знаешь, что меня ничего настолько не колышет, чтобы винить тебя в произошедшем, — он сделал небольшую паузу, а затем, почти неуверенно, добавил: — Босс. Он сморгнул, запоздало почувствовав, как уголки губ поползли вверх. — Обращаться ко мне уважительно - высокая похвала от такого, как Блейз! Заслужил ли я, наконец, твою преданность? — обескураженно усмехнулся он. — Тебе не нужно ничего заслуживать, а я просто делаю всё, что хочу. — Как по-блейзовски с твоей стороны, — промурлыкал Дазай. Он взглянул на шахматную доску и после долгого раздумья спросил: — Сыграем партейку? С секунду Блейз просто таращился. Потом вздохнул, что могло означать либо нежность, либо раздражение. С Блейзом никогда не знаешь наверняка. — Конечно, — сказал мальчик, пересекая комнату. — Я тренировался, так что лёгкой победы не жди. Бинты на коже неприятно натянулись, когда он схватил фигурку своей королевы, но на этот раз неуютное чувство не помещало ему ухмыльнуться. — На твоём месте я бы на победу и не рассчитывал, — сидя в ожидании он отодвинул закуски от мадам Помфри в сторону. — Если ты не забыл, белые ходят первыми. Блейз бросил на него равнодушный взгляд, прежде чем занять своё место и передвинуть белую пешку на центр доски. — Я удивлён, что будучи столь расчётливым ты всегда играешь чёрными. — Мори всегда настаивает на том, чтобы играть белыми, — неординарно сказал шатен, сделав контратаку уже своей пешкой. Он не мог припомнить ни единого случая, когда ему удосужилось взять белые фигурки - а вместе с этим и преимущество первого хода. Теперь делать это казалось просто… странным. Другой мальчик что-то промычал, но он за ним не наблюдал, не мог знать, какое у того выражение лица. В камине потрескивал огонь, заполняя уютное затишье. Несмотря на постоянное пламя, в гостиной Слизерина царил вечный холод. Дазай вздрогнул. — Твой ход. Он отвёл взгляд от играющего пламени и вернулся к шахматам. А пока тот обдумывал варианты развития партии, Блейз издал задумчивый звук. — Драко тоже очень волновался. По-своему. Чёрная фигура со стуком опустилась на доску. — Всё продолжал угрожать подать на кого-то в суд, — продолжил он. — Не знаю, о чём он думал, и что хотел от этого получить, учитывая, что никто из персонала даже не знал, что мы собираемся вместе после уроков. Однако он был очень категоричен. — Ха, действительно в его стиле, — со смешком признал Дазай. — Твой ход. Блейз прищурился, задумчиво глядя на доску и подперев щеку сжатой в кулак рукой. — Даже Пэнси казалась беспокойной. — Может, я наконец-то покорил её? — юноша окинул его очень скептичным взглядом. — Ну, навряд ли. В любом случае, не могу представить себе такую Пэнси. — Думаю, она больше боялась, что у нас будут неприятности из-за того, что мы сильно на тебя давим. Он остановился. — И как? Были? Блейз водил пальцем по белому коню, наконец решив, куда его примостить. Поставив белую жеребцеподобную фигурку, он поднял очи, взглядом встречаясь с глазами цвета ржавчины. — Нет. — Чудно, — весело пропел он: — Мне не нужны подчинённые, всё свободное время отбывающие наказания. — Говорит ученик, которого задерживают каждую неделю, — Блейз вздохнул. Этот вздох определенно являлся очень нежным. Дазай надулся и уставился на свою ладью. — Ты и правда совсем не мил. Тот рассмеялся. Тихо, приглушённо, но это не помешало уголкам рта непроизвольно дёрнуться. Однако секундой позже он снова стал серьёзным. Мальчик попытался удержать кривоватую улыбку, но и та померкла, а потом и вовсе сошла с лица при словах: — Ты не ел. Кровь застыла в жилах. Чувствовалось, что за ним наблюдают, следят, хотя юноша всё ещё был прикован к шахматной доске. Сердце как-то странно забилось, будто его самые сокровенные секреты были раскрыты. Тщательный фасад, который он выстроил вокруг себя, разлетелся вдребезги уже во второй раз за день. Никогда раньше существование без еды не было таким тяжёлым. В мафии отсутствие у него аппетита поощрялось больше всего остального. Но что теперь? Визит к медсестре, бдительные взгляды профессора, а теперь ещё и серьёзный допрос от друга? Он хорошо понимал людей и их поведение, но всё это как-то… Какой-то в этом незнакомый привкус. — Твой черёд, Дазай. ...Верно. Мальчик настороженно приготовился к ответу, даже если не до конца понимая, почему и зачем защищается. — И что? — вот вам и всё, что он сумел вымолвить. На самом деле, отрицать что-то действительно бесполезно. Когда Дазай пролистал свои воспоминания о Блейзе, стало ясно, что мальчик ни за что не поверил бы, настаивай он на обратном. А ещё он запоздало осознал, что Блейз всё время наблюдал за ним и тем, как он ничего не ест. Желудок нервно сжался. Он был так сосредоточен на себе и своей учёбе, что даже не подумал о бдительном оке своего товарища. Мафиози вслепую передвинул фигуру по доске. — Не вижу в этом ничего такого. «Я же не умираю от голода», — всем своим видом попытался сказать он, — «так что кого это волнует?» Блейз тихо напевал, обдумывая свои следующие ходы, в то время как его соперник размышлял, стоит ли встретиться с глазами другой змеи. Когда тот, наконец, оторвал взгляд от доски, Дазай ответил ему лукавой улыбкой. Именно такую улыбку можно отрабатывать перед зеркалом. — Кто же будет руководить твоей бандой, если ты весь год будешь сидеть в лазарете? — нараспев произнес он. Голос был чуть ли не скучающим, а для такого человека, как Блейз, это могло означать что угодно. — Мой верный заместитель? — лёгко пошутил он, наблюдая, как свет камина окрашивает пешки первого игрока в болезненно-оранжевый цвет. От того, что он отводил взгляд, глазам становилось ещё больнее. — И этого больше не повторится. — Просто будешь лучше скрывать, что не ешь, да? Проблему не решает. — Ох... Блейз так нечестен, загоняя бедненького меня в угол! Тот опять вздохнул. В голосе слышалась странная озабоченность, но движение белой ладьи по доске было уверенным. Он потерпит поражение в течение следующих нескольких ходов, и, должно быть, прекрасно об этом знает. — Мне бы не пришлось этого делать, не будь ты боссом-идиотом. Следующий ход Дазая был быстрым. — Ты не милый, ты злой, — вяло проворчал мафиози: — Знаешь, я очень рад, что твоё эссе улетело за тридевять земель. — Ага, как будто мне не всё равно на ноль от Квиррелла, — бóльшая часть доски обратилась против белых. Теперь у него не было шансов, но фигуры, несмотря ни на что, уверенно продвигались вперед. — Что сказала мадам Помфри? — «Ешь побольше»… У вас с ней много общего в этом плане, ужасно раздражает, — и в других планах, которые… Блейзу, конечно, знать ни к чему. От одной лишь мысли об этом тяжесть марли стала давить куда сильнее. Любопытно то, что она никак не подталкивала его к этой теме. Но пока Дазай держал рот на замке, Блейз такой услуги не оказывал. — И она, конечно же, права, — кивнул он. Дазай непонимающе моргнул, переводя взгляд с Блейза на белого короля и обратно. — Шах и мат. — О, как жаль, — он дал своему королю щелбан и тот опрокинулся на чёрно-белое поле. Похоже, юноша ни капельки не расстроен, а наоборот, почти весел. — Я проиграл... Съешь что-нибудь, прежде чем ляжешь спать, босс, — и, не теряя ни секунды, встал, помахал рукой, да удалился в спальню крепко спавших и изредка похрапывающих слизеринцев. Камин тихо потрескивал вслед, прощаясь с уходящим. И вот он снова один, наедине со своими мыслями. Шатен тяжело выдохнул, обращаясь к наполовину побитым шахматным фигуркам. Они не ответили. Мальчик поднял упавшего белого короля и покатал между пальцами. Деревянный, светлый и совсем непохожий на привычного статного чёрного короля, за которого он так привык играть. Со стуком поставив фигурку на чёрную клетку, он принялся расставлять всех по доске. Как только каждая фигура вернулась на своё законное место, не осталось ничего, что могло бы отвлечь от слов Блейза и от кулька Помфри, лежащего на столе прямо напротив него. Новый противник. Этого Дазай не смог бы победить остроумной игрой за чёрного коня. Он протянул руку, дабы взять его. Послышался топот крошечных ножек. Он вздрогнул, очнувшись от своих мыслей, и окинул комнату в поисках источника столь неожиданного звука. Звук слишком тихий, чтобы принадлежать ученику, но магические существа не исключаются. Конечно, если бы тролль смог пройти… Аметистовые глаза-бусинки Энджела уставились него. — Оу, — на мгновение расслабился он. — Просто жуткая крыса Рона, — и чуть громче добавил: — Знаешь, хозяин-то твой искал тебя. Она молчаливо наблюдала за ним, не мигая и пугающе не двигаясь. Казалось, что Энджел всегда страшно улыбался где-то там, за слоем гладкого чёрного меха. К сожалению, оказалось, что крысу не съели совы. Она была на полу, на некотором расстоянии от его ног. Крошечные тёмные коготки аккуратно входили в пазы плитки. Широко раскрытые фиолетовые глаза, казалось, одновременно воспринимали всё и ничего, а отблески пламени придавали телу ярко-красный оттенок. Дазай устало закатил глаза. — Убирайся отсюда, дерьмовая ты демоническая крыса. Энджел умчался прочь, не дожидаясь, пока ему скажут дважды. Вот ведь жуткая маленькая хрень. Он выкинул странную встречу из своих мыслей напоминанием побеспокоить об этом Рона, дабы тот держал своего стрёмного питомца в узде. Раздраженно вздохнув, мафиози, наконец, потянулся через стол, чтобы порыться в пакетике Помфри. Краткое общение с Энджелом, как ни странно, пробудило его от туманных мыслишек. Пакетик был набит крекерами и печеньем (ничего, - как он удовлетворенно отметил, - что могло бы испортиться) и бинтами, которые сам и украл. Дазай достал упаковку шоколадного печенья. Маленькие чёрные крапинки походили на глаза. — О, как жаль, — передразнил он, скривив губы в отвращении, и бросил их обратно в пакетик, а затем медленно встал. — Похоже, для меня они слишком сладки. Он зажал корону черного короля меж пальцев, хмуро глядя на неё свысока. Король и правда бесполезен без своей армии, но без руководства Дазая ему вообще худо. Глупые деревянные штучки. И он оставил его там, только чтобы услышать, как тот покатился по столу и звонко упал на пол.