Немного о травках
Несмотря на то, что Невилл был весьма закрытым подростком с кучей комплексов, в Хогвартсе он умудрился стать одним из немногих, кто мог найти общий язык буквально со всеми. Кроме доктора Снейпа — тот его пугал до чёртиков, и когда началась совместная терапия с экспериментальным лекарством, Невилл и вовсе всё это время боялся что-то сделать не так. Поэтому, когда начались побочные эффекты, Невилл просто-напросто перестал принимать эти таблетки, спасаясь обычными, которые ему подсовывали ребята, чтобы помочь улучшить его состояние. Тогда-то Невилл и заметил, что на каждого определённая таблетка действует по-разному, а если брать в учёт, что Хогвартс — кладезь собственных разработок, то становилось гораздо интереснее. В то же время он активно начал изучать ботанику, разбирая свойства растений по полочкам. Одни успокаивали, другие повышали активную деятельность, и всё в этом духе. Невилл настолько погрузился в мир флоры, что даже всерьёз решил стать исследователем в этой сфере. Бабушка, обрадовавшись, что её внук, несмотря на свою болезнь, старается жить, чем-то интересуется, сразу согласилась на его просьбу построить дома теплицу. Так появились первые сборы разного чая и настоек. Конечно, это был долгий труд: сначала нужно было всё вырастить, следить за каждым растением, потом сборы и сушка — наняли садовника, мистера Саламандера, который безумно любил и растения, и животных. И пусть он был очень стар, но Невиллу мистер Саламандер пришёлся по душе — тот даже сунул юному Долгопупсу свою книгу про неведомых существ, которая впоследствии стала любимой книгой всего Хогвартса, а Луна и вовсе стала придумывать новых существ, которые могли бы очутиться в этой книге. Всё было прекрасно: чаи и настойки никак не вредили, а даже помогали, доктор Макгонагалл всячески поддерживала юного исследователя и приставила его к доктору Стебель, чтобы тот мог получить как можно больше знаний, и всем рекомендовала попробовать сборы Невилла. В скором времени все привыкли, что Долгопупс бегает со своими травками, и поэтому не обращали внимания, что он там таскает с собой. Конечно, слизеринцы увидели здесь свою выгоду. А точнее, Блейз — его сильно ломало, и он от отчаяния пошёл к Булочке, чтобы хоть что-нибудь выпросить. Да, изначально он надеялся на настойку, а потом внезапно спросил — можно ли что-нибудь скурить из его ассортимента. А так как у Невилла было очень много разнообразных таблеток — ребята продолжали ему спихивать что нужно и не нужно, чтобы хоть как-то отплатить за его волшебный чай, — тот и сунул Блейзу экспериментальное успокоительное «Левиоса», которое приносило эффект лёгкости и парения. От этого торкало по-своему, но Блейзу помогло, и он успокоился на какое-то время. Но мысль о том, что можно было бы взрастить травку, которая заменяла бы наркотики, крепко засела в голове Долгопупса. Во-первых, в большинстве случаев наркотики были химическими веществами — состав «Чистокровности» достать не удалось, но даже по описанию, которое дал Забини, можно было определить, что это редкостная гадость. Во-вторых, наркоманов, которых привозили сюда, жутко ломало, и Невиллу было больно видеть их мучения, а те впоследствии срывались и употребляли всё, что найдут — иногда даже доходило до смертей, но об этом старательно умалчивали и запрещали обсуждать. В-третьих, стало интересно — можно ли найти сорт трав, которые могли бы заменить наркотические вещества и при этом, самое главное, не вызывать острой зависимости и хорошенько расслаблять. После долгих нудных поисков Невилл нашёл странное растение под названием «Мандрагора». Его корень помогал при депрессии, выводя человека из состояния длительного ступора, и будто заставлял проснуться и оживиться. А вот про листья ничего сказано не было, и Долгопупс решил не выбрасывать добро, а попросил мистера Саламандера прислать их в Хогвартс вместе с корнем. При поддержке доктора Стебель они создали настойку, которая и до сих пор пользовалась популярностью, а листья Невилл засушил сам, нарезал, а затем скрутил трубочки в тихушку. Потом позвал Блейза оценить, тысячу раз предупредив о последствиях, но тому было плевать на последствия, поэтому он с радостью согласился участвовать в эксперименте, который оказался удачным. Травка быстро разошлась по Хогвартсу, и создалась определённая система: ребята платили таблетками за его волшебные трубочки, и Невилл мог изучать лекарства со всех сторон, не прибегая к помощи Снейпа. Гарри вслушивался в тихий, спокойный голос Невилла, но уже не понимал смысла: это было скучно и нудно. Может быть, при других обстоятельствах ему и впрямь было бы интересно, но сейчас ему жутко хотелось спать — видимо, таблетка начала действовать. — Эй, ты как? — спустя какое-то время спросил Булочка, заметив, что его не слушают. — Нормально, — буркнул Гарри и сполз с кровати, чтобы дойти до своей палаты. Ну всё, сегодня он точно никуда не вылезет. — Ладно, — Невилл встал вслед за ним, а затем внезапно остановился, как вкопанный, вглядываясь в окно. — Какого хрена они делают? — Что там? — Гарри попытался тоже выглянуть в окно, но из-за огромного телосложения Долгопупса ничего не было видно. — Кто «они»? Тот повернулся к нему, пристально вглядываясь, а потом лучезарно улыбнулся, подталкивая его к двери. — Прости, это просто была проверка, — залепетал он. — Обливейт очень сильно воздействует на сознание, и я хотел убедиться, что с тобой всё в порядке. Ты был прав — тебе и правда нужно поспать, а завтра отпустит. Было это правдой или нет — неважно, Гарри с каждой секундой всё меньше осознавал реальность. Его волновала только кровать, до которой он добрался очень даже быстро под пристальным вниманием Невилла. Снял с себя одежду, очки и улёгся поудобнее, моментально засыпая. А во снах его снова ждал Драко: нежный, ласковый, искренний. И там Малфой всё говорил, что Гарри — особенный, и он принадлежит только ему. Хотелось бы верить. Очень.***
— Тук-тук-тук, стучусь в небесные врата, — пропел Драко, пытаясь коснуться белых облаков. Их тусовка становилась прекраснее с каждой минутой — Панси, умничка, нашла чего-то покрепче. И теперь было плевать совершенно на всё. Ведь они почти вознеслись к небесам, а там не бывает никаких проблем, верно? — Круцио! — кричали там, откуда-то снизу. Драко расхохотался — демонам его не достать. Он так близко к небесам, так близко. Они должны его впустить, просто обязаны! По телу прошлась мимолетная сладостная боль, от которой хотелось растечься в бесформенную лужицу. Что Драко и сделал. Теперь он не Малфой — он лужа. — Тук-тук-тук, стучусь в небесные врата, — продолжал петь одну и ту же строчку, радостно булькая. Лужицы ведь булькают, верно? — Не думаю, что Тёмный Лорд будет рад тому, что вы доведете мистера Малфоя до состояния овоща, Беллатриса, — пробасил знакомый голос. — Шоковая терапия предназначена только… Драко удивлённо булькнул: лужа не может быть овощем. Вот Сельдерей — да, это овощ, но это прозвище Драко Малфоя, а он — бесформенная водичка. Легко, свободно и никаких границ! Он коснулся облачка, и яркий свет озарил его сознание, чему он ни капли ни удивился — небеса должны такими быть. — Никакой реакции на свет… — Это твоя вина, Северус! Какое смешное имя. Северус. Се.Ве.Рус. Наверное, так зовут ангела, который возьмёт его под опеку. Они будут вместе летать с одного облака на другое, и плевать, что у луж нет крыльев. Он станет первой лужицей, которой подарят настоящие крылья. Белые, большие, с пёрышками. И если Господь существует, то ему уже пора объявиться — Драко не особо терпелив в таких вопросах. Свет погас.***
— Здравствуйте, ребята. Как вы догадались, я собрал вас не просто так, — проговорил главный врач Дамблдор, обводя всех грозным взглядом. Рядом с ним стояли все доктора, образуя полукруг. Ребята дружно загудели — это и правда было странно. Ведь после завтрака прошло не более часа, а тут снова позвали в столовую, прерывая терапии. Не сказать, что юные пациенты Хогвартса были совсем против, но в связи с напряжённой обстановкой, которая повисла в последние месяцы и усугублялась с каждым днём, они были крайне взволнованы. В том числе и Гарри, который всё не мог проснуться полноценно, клевал носом в стол. А ещё не мог вспомнить события вчерашнего дня, что немного пугало — и как он докатился до такого? Гарри не мог сказать, пил ли он вчера таблетки, виделся ли с Драко, и почему Невилл не сводил с него жалостливого взгляда. И кстати, где Малфой? Что происходит? — Итак, рад представить вам нового доктора, мисс Лестрейндж, которая специализируется на психоанализе! — все стремительно прикипели к чёрной, изящной фигуре, которая стояла за спиной Дамблдора. Тот повернулся к ней, натянуто улыбаясь. — Надеемся на плодотворную работу. — О, не сомневайтесь во мне, — мисс Лестрейндж оскалилась. — Мы обязательно подружимся. — Какая она жуткая, — шепнул Рон, сидящий рядом. — Зуб даю, она из Министерства, как и Амбридж. Нам — жопа. — Тсс, Рональд! — Гермиона дала ему смачный подзатыльник. — Держи рот на замке. — На этом наши новости не заканчиваются. Как вы знаете, наш мистер Филч уже стар, и ему всё тяжелее справляться со своими обязанности, поэтому пришло время попрощаться. Мистер Филч проработал в Хогвартсе почти всю жизнь, а если быть точнее — пятьдесят семь лет. Давайте дружно поблагодарим мистера Филча за такой бесценный труд. Завхоз прошёл к директору и повернулся лицом к ребятам, держа в руках миссис Норрис. По его лицу нельзя было понять, рад он или сердит. Впервые Гарри видел такое пустое выражение лица, словно у него вмиг отняли все жизненные силы. Старикашка ничего не стал говорить, лишь покорно кивнул и направился к двери, прижимая кошку ближе к телу. — Спасибо, мистер Филч! Спасибо! — раздавались голоса со всех сторон. — До свидания! Когда дверь захлопнулась, Гарри невольно пожалел старика: отдать всю свою жизнь какому-то делу, пусть и незначительному, но всё же важному, а в конце остаться только с кошкой в руках. Интересно, а была ли семья у мистера Филча? А что с ним будет потом? На секунду даже показалось, что Хогвартс и вовсе перестаёт быть Хогвартсом, в который Гарри приехал изначально. Или не показалось? — Вы наверняка задумались над тем, кто же заменит мистера Филча. Что ж, поприветствуйте мистера Блэка! — Дамблдор махнул куда-то в конец столовой, и Гарри так резко повернул голову, что даже хрустнула шея. Раздались редкие хлопки. С конца гриффиндорского стола поднялся Сириус — и как это Гарри его не заметил? Неужели Сириус Блэк будет здесь работать? Но как? Почему? Разве так можно? — Привет, привет! — Сириус помахал ребятам, а затем встал возле доктора Лестрейндж, которая злобно оскалилась. — А теперь к самому главному вопросу сегодняшнего дня. В связи с тем, что пара пациентов нарушили правила нашей лечебницы и вместе с этим подвергли своё здоровье опасности, прискорбно заявляю, что с сегодняшнего дня мы вынуждены ввести кое-какие ограничения и меры наказания. Но об этом расскажет ваш новый главный врач Хогвартса — Долорес Амбридж, — он вскинул руку в сторону Жабы, и та самодовольно ухмыльнулась. — И пару слов напоследок, дорогие друзья! Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! — Я не понимаю, — рассеяно отозвался Гарри и обернулся, встретившись с такими же недоуменными лицами. В глубине души проскользнула жалостливая мысль: а может быть, это шутка? Может быть, Дамблдор сейчас вернётся обратно и скажет, что он передумал? Но нет, старик продолжал величественно идти к двери под всеобщее гробовое молчание. Конечно, Гарри не знал Дамблдора так, как все остальные, но он явно был лучше, чем Жаба! В голове сразу пронеслись тысяча мыслей, словно молнии, и он вскочил с места, бросаясь вслед за бывшим главным врачом. — Мистер Поттер! — прокричала Амбридж. — Сядьте на место! Собрание ещё не окончено. — Да клал я на ваше собрание! — выплюнул он, даже не оборачиваясь. Он должен успеть поймать Дамблдора. Должендолжендолжен. И снова — никаких логических объяснений его поступкам. Только неконтролируемая дрожь в руках и бешеный пульс в висках. За ним кто-то побежал, и Гарри снова не стал обращать на это внимание, срываясь на полноценный бег. И как старик может так быстро ходить? Почему коридоры абсолютно пусты? Куда он испарился? И кстати: где, черт побери, Сельдерей, когда он так ему нужен? — Киви! — Рон вцепился ему в руку, а сзади бежала Гермиона, задыхаясь. — Остановись. — Но так не должно быть! — прорычал он, пытаясь освободиться. —Это всё неправильно! Как он посмел бросить нас этой Амбридж? Волдеморт набирает силы, Драко сказал, что Беллатриса Лестрейндж тоже к этому причастна. Разве Дамблдор не видит, куда это всё катится? Где Драко?! ДракоДракоДрако. Мне нужен Драко! — Гарри, милый, — Гермиона тяжело вздохнула, а затем взяла его за вторую руку. Они с Роном отвели его к окну, из которого был виден серый невзрачный мир, покрытый тонким слоем снега. — Я не имею права говорить об этом, но этой ночью у Малфоя и Паркинсон была передозировка. Какое состояние у них сейчас — неизвестно. Родители уже всё знают, и они наверняка решают вопрос об их дальнейшей судьбе. После такого случая Дамблдор просто не мог оставаться на посту — Амбридж поставила условие: либо он сам уходит по собственному желанию, либо она поднимет всё министерство здравоохранения на уши, и тогда от Хогвартса не останется ни камешка, а всех нас распределят по разным больницам. Гарри физически не мог воспринять такую информацию, поэтому просто постучал своей больной головой об стену, чтобы она смогла выдать хоть одну адекватную мысль Но всё, за что зацепился его ограниченный мозг, — Драко и Панси были в опасности. — Ты знала и молчала? — возмутился Рон, а Гермиона кинула на него острый взгляд. — Нет, я всё понимаю, правда. Конечно, зачем мне знать о таких важных вещах, если у меня эмоциональный диапазон, как у зубочистки? — Рональд! Я хотела рассказать, но не успела! — взмахнула руками Шоколадка. — Ты ушёл на терапию, а меня Тонкс позвала, чтобы как раз рассказать эти новости. — Я должен к нему попасть. Ты знаешь, где он? — тихо спросил Гарри, ощущая, как по лбу стекает тонкая струйка крови. Он любил боль. Боль всегда отрезвляла. — Гарри, нам не следует… — Он в Запретном крыле, ведь так? Там, где был я? — Гарри. — Ты сможешь достать ключи? — Да, но… — Гермиона, — он набрал побольше воздуха в грудь, а затем выдохнул. — Это всё точно не просто так. Я не верю, что Драко и Панси настолько идиоты, чтобы не рассчитать верную дозу. Во-первых, Малфой — не наркоман. И вообще не больной. Там много всего, но здесь он находится только потому, что Снейп — его крестный. — Что?! — синхронно воскликнули друзья. — Во-вторых, — нетерпеливо продолжил Гарри, не обращая внимания на их возглас, — как вы знаете, вся травка в Хогвартсе ведь от нашей Булочки? Невилл — парень умный, он не стал бы давать настолько вредную вещь. Он вроде бы наоборот искал лёгкий аналог наркотиков, — он на секунду замолчал, пытаясь вспомнить, откуда в его голове появилась эта информация, а потом посчитал, что это неважно. — Вы наверняка слышали об этом. Я правда не знаю, как это всё работает, но попахивает чем-то темным: сначала Драко хотели забрать домой — он отказался. Увольняют Трелони, появляется Лестрейндж — Драко меняется и избегает меня, хотя его родители снова настаивали на том, чтобы он покинул Хогвартс. А тут и вовсе это! Он внезапно принимает что-то вместе с Панси, а потом оказывается в таком положении? Хотя тут можно задать другой вопрос — что или кто заставил Малфоя пойти на такое? — Когда ты с ним виделся в последний раз? Ты вчера вроде хотел его найти. Нашёл? — поинтересовался Рон, заботливо вытирая рукавом кровь со лба Гарри. А вот этого он искренне не знал. Весь вчерашний день пропал из его памяти без следа — с кем он говорил, что делал и почему на его сердце так беспокойно? Ему не сиделось на месте, поэтому Гарри выпрямился и направился в сторону Запретного крыла твёрдым шагом. — Я не помню, — протяжный вздох. — Я и правда не помню. — Мистер Поттер! — раздался грубый, властный голос, заставляя замереть на месте. — Позвольте спросить, куда вы направляетесь? Вас ждут другие срочные дела: доктор Амбридж хочет видеть вас в своём кабинете. Немедленно. Чертовчертовчертов Снейп! — А что будет, если я не пойду? — нахально заявил Гарри, а Рон и Гермиона дёрнули его за рукава. — А что будет, если я не пойду, сэр! — процедил Снейп, приближаясь ближе. — О, что вы, не обязательно называть меня «сэр», — оскалился Гарри, пытаясь вложить в это предложение как можно больше язвительности и раздражения. — Можно звать меня просто Гарри. Только ради бесподобного выражения лица доктора Снейпа это действительно стоило произнести. Гарри натянул ухмылку, голова нервно дёрнулась в сторону. Коридор заполнился ребятами, которые беспрерывно перешептывались между собой — собрание подошло к концу. — Поттер, вы идёте со мной, и это не обсуждается, — врач схватил его за локоть. — А после вас ждёт развлекательная программа в виде одиночной камеры — там вы и попрактикуетесь в остроумии. — Вы можете делать со мной всё, что угодно, доктор, — Гарри вырвал руку и поправил очки. — Только для начала скажите. Драко. Что с ним? Вы же знаете, что это всё неспроста! — Вас не должно волновать состояние мистера Малфоя. — Я его парень! Я имею право знать. Пустите меня к нему! Если вы этого не сделаете — я сам найду способ добраться до него! Взгляд, которым его одарил доктор Снейп, явно не предвещал ничего хорошего. Хотя не велика беда — Гарри привык к такому. По телу прошёлся острый зуд, переходящий в огромный комок злости — он снова переставал контролировать себя. — Мисс Грейнджер, позовите санитаров, — спокойно проговорил врач, но в голосе проскользнули угрожающие нотки. Гермиона не сдвинулась с места, как и Рон. — Сейчас же выполняйте свою прямую обязанность — иначе можете попрощаться с дальнейшим обучением. Ведь вам нужно собрать хорошие рекомендации всех врачей Хогвартса, верно? Вас и так держат на кончике карандаша, желая поскорее вычеркнуть из списка, а моё письмо лишь ускорит процесс — больная девочка-заучка, считающая, что количество прочитанных книг имеет какое-то значение, никогда не сможет стать настоящим врачом. Нетнетнет! Гарри резко повернулся к Гермионе, и та кинула на него беспомощный взгляд, плотно поджимая губы. Он мог поклясться, что слышал все её мысли в эту секунду, и готов был уже сдаться добровольно, как Рон выступил вперёд. — Я позову, доктор Снейп. Шоко… мисс Грейнджер с утра себя неважно чувствовала, я буду быстрее, — и он сломя голову бросился по коридору. — Что ж, мисс Грейнджер, раз вы плохо себя чувствуете, то нужно взять больничный и лечиться. Бегом к медсестре Помфри! — прикрикнул врач, и Гермиона покорно кивнула, тут же исчезая с глаз долой. Гарри выдохнул — да, так будет лучше. Ни Гермиона, ни Рон не заслужили наказания из-за него. — А вам, мистер Поттер, иногда следует думать, перед тем как что-то говорить. Неужели ваш крошечный мозг и на это не способен? — Снейп сделал внушительный шаг к нему, нависая сверху. Он резко перешёл на зловещий шепот, от которого по коже прошлись мурашки. — Когда же вы уже поймете, что вы — психически нездоровый малец. И что вы ничего уже не сможете изменить, ваша судьба уже предопределена. А у мистера Малфоя другое будущее. И ему больше не стоит находиться здесь. Поэтому предлагаю выкинуть из головы ваши дурацкие мысли и забыть про Драко, словно вы никогда его не знали. — Но! — Никаких «но». Чем больше вы будете бороться, тем сильнее получите отдачу. Вы в любом случае утонете, так перестаньте же топить других за собой. Вам всё ясно? — доктор отошёл назад, а за его спиной показались два санитара, которые торопливо шли к ним. — В четвертую палату его. Вколоть два миллиграмма экспеллиармуса внутривенно. Доктору Макгонагалл и главному врачу я доложу сам, — Снейп повернулся к Гарри, который сник после его слов. — Может, вы ещё не заметили, но жизнь несправедлива. Нам остаётся только смириться. Санитары тут же скрутили его, но Гарри даже не сопротивлялся, послушно топая за ними и прислушиваясь к звуку своих шагов. Кажется, он начал привыкать к тому, как подают информацию слизеринцы. На лице невольно проскользнула тень улыбки — перед тем, как Драко покинет Хогвартс, он успеет его увидеть, пусть даже придётся немного полежать под лекарствами. И перед тем, как его закрыли в палате, Гарри успел увидеть, что за окном пошёл снег. Крупными белыми хлопьями, как в сказке. Наступила зима.