Баю-баюшки-баю, колотушек надаю. Колотушек двадцать пять — будет детка крепко спать.
Смертная колыбельная
Первые лучи солнца коснулись крыши Хогвартса, когда Драко смог наконец-то собрать всех в Выручай-комнате. Не сказать, что это было сложно, но поднять с кровати почти каждого, успокоить и уговорить пойти с ним — нудно и долго. Судя по тому, что Панси и Тео с когтевранцами пришли позже них, им тоже пришлось нелегко, а вот Винсент и Грегори, к удивлению, справились очень быстро. Выручай-комната не была большой — скорее, это была просто комната для ненужных вещей. Но Драко она очень нравилась, потому что сюда остальные не особо любили приходить из-за вечной прохлады и сырости — все-таки подземелья же. Да и Снейп мог заметить, и тогда наказания было бы не избежать. — Нам нужно вернуться! — завопил Невилл. — Я забыл Тревора там! — Начинается, — вздохнул Забини, присев с ним рядом. — Ты разве не помнишь, что ты отдал свою жабу мне? — Когда? — удивился Долгопупс, а Драко тяжело вздохнул, глядя на испуганные лица. Нервный трепет чего-то необъяснимого ощутимо летал в воздухе, и каждый из ребят был на взводе из-за недосыпа, из-за гнетущей ситуации, из-за своих проблем в голове. Тут и обычный человек чувствовал бы себя не комфортно, а ребята уж и подавно поддались тревоге: Сьюзен из Пуффендуя не переставала плакать, спрятавшись в уголке, с того момента, как пришла сюда; Лавгуд сидела рядом с ней и говорила о том, что это не Сьюзен слабачка, которая не может собраться, а это мозгошмыги атаковали её сознание. — А ещё мозгошмыги размягчают твой мозг вот так, плюх-плюх, — изображала Полоумная, и проходившая мимо пуффендуйка быстро отшатнулась, а Сьюзен заплакала еще громче. Чжоу прижалась лбом к стене и что-то шептала себе под нос (Драко даже поразился самому себе, когда вспомнил её фамилию). Томас залез на подоконник и трясся от страха, а Финниган хохотал, гладя его по спине, говоря, что сегодня они устроят красивый фейерверк, и тогда все мучения закончатся. Крэбб очень заинтересовался идеей о фейерверке и прилип к ним, расспрашивая о том, как это будет происходить. — Да, без спичек будет трудно, но мы можем найти два камня и ударять их друг о друга, чтобы появились искры, как раньше в древности делали, — подошёл к ним Гойл. — Да я тебе говорю, твой Тревор просто символ моего спокойствия! — доказывал Забини, размахивая руками. — Рядом с ним мне хочется меньше курить, понимаешь? Давай мы не будем резаться сейчас — у нас нет ни ножа, ни чего-то ещё. Я же ведь не курю, терплю как-то, и ты терпи. Страх становился сильнее с каждой секундой, и даже пара девочек-когтевранок начали видеть какие-то тени вокруг себя, всё время оборачиваясь. Легковерный Голдштейн пытался увидеть эти тени вместе с ними, беспрерывно дергая руками. — Кажется, я что-то видел, видел! — взбудораженно вскрикнул он и начал прыгать на месте. Тео сидел рядом с двумя мальчиками, что-то им усердно объясняя, а те, перебивая друг друга, расспрашивали его снова и снова об одном и том же. Взгляд Драко скользнул к шкафу, о который Криви стучался головой, а Панси считала удары, подбадривающе хлопая его по спине. — Сто шестьдесят девять, сто семьдесят, — считала Панс. — Кровь уже появилась — цель достигнута. — Окей, теперь твоя очередь, — они с Криви поменялись местами, и теперь Панси стучалась о шкаф, а Колин считал. Ханна, которая должна была давно уже выписаться, просто смотрела в одну точку, а губы сильно дрожали. Где-то там орал что-то невразумительное парнишка, который объявился тогда, когда Поттер валялся под галоперидолом, — это был единственный новенький, которого Драко даже не пытался доставать. А вот девочке-пуффендуйке, сидевшей рядом с ним, от Малфоя конкретно досталось: она так смешно пугалась, когда тот подкрадывался из-за спины и шептал всякие неприятные вещи. Сейчас же, глядя на неё, Драко испытывал лишь сочувствие. Нет: вины, что тогда, что сейчас, не было, — он ведь не при чем, что у неё паранойя в острой стадии. — Ай люленьки-люленьки, прилетели гуленьки, стали гули ворковать и сыночка качать, — вдруг запела она на незнакомом языке, громко и завывающе, гладя по голове новенького. Её голос казался пространственным, будто звучал совсем не из её уст. — Баю-баюшки-баю, колотушек надаю. Колотушек двадцать пять — будет детка крепко спать. Драко не понимал ни слова, но почему-то казалось, что песня несёт скрытую угрозу. Возможно, это была колыбельная, потому что мальчик действительно успокоился, уткнувшись в её колени, и прикрыл глаза. Стало не по себе. А ещё плач Сьюзен, надрывный, безутешный, раздавался эхом по комнате, отчего хотелось просто лечь на пол и уснуть навсегда. — Ай-люли-люли, поскорее умри, будет завтра мороз, мы тебя отнесем на погост, — протяжно пела девочка, а все остальные словно стали ещё безумнее. — А-а-а, а-а-а, а-а-а, ааа… Песня гипнотизировала, околдовывала, опустошала. И чем больше Драко смотрел на всю эту толпу, которая не находила себе места, двигалась по тесной комнате, как тараканы, и уследить за ней было весьма трудно, тем крепче становилась мысль, что они пропали. Внутри зияла чернеющая пустота от безысходности — они не смогут, они сломаются, они и так уже сломлены до невозможности. Драко больше не слышал шума вокруг, хотя гул стоял неимоверный — вместо этого в ушах звенело опустелое отчаяние в голосе девочки-пуффендуйки. — А-а-а, а-а-а, а-а-а, ааа… — всё продолжала выть она. Страх перерастал в откровенную панику, затапливая медленно с головой — Драко, наверное, впервые осознал, насколько они ненормальны. Никакой логики в этом хаосе, никакой систематизации, и, самое главное, а нужно ли было всех собирать? Ведь он и сам псих со стажем, который совершенно не умеет адекватно реагировать на ту или иную ситуацию, так почему вообще он взял на себя такую большую ответственность? Во рту расползся металлический привкус крови, и только тогда Драко осознал, что искусал губы в кровь, пока стоял в дверях как истукан. Захотелось сбежать в сию секунду и не слышать гнилой, удушливый запах подземелий, что забивал лёгкие и не давал дышать полноценно. Но ноги предательски подкосились, стали ватными, и всё, что Драко мог сделать, — продолжать наблюдать эту какофонию и корить себя за то, что у него нет конкретного плана. Да, конечно, всей толпой вылезти в один момент из Выручай-комнаты, как призраки Хогвартса, и пугать своим безумием всех подчинённых Волдеморта — звучит круто, но это же чистой воды глупость. — А почему Выручай-комнату называют Выручай? — спросил один из парнишек, с которыми разговаривал Тео. Видимо, тот устал от бесчисленных вопросов и отправил одного к Драко. — Да-да! — подбежал второй, чуть повыше и постарше, но всё же слишком маленький, чтобы вникать в это дерьмо. Драко их помнил, да. Так, на лицо. Но ни имена, ни фамилии не всплыли в голове — теперь он даже сомневался и в своём имени, настолько сходил с ума и, самое главное, замечал это. — Я точно не знаю, — протянул Драко неуверенно и переглянулся с Тео. Тот кинул ему подбадривающий взгляд и вытащил из кармана брюк пачку сигарет. Закурил, и едкий дым никотина ударил Драко в нос, приводя в чувства. Малфой сел на грязный пол в позу лотоса и прочистил горло, пытаясь вспомнить легенду про Выручайку. Образ медсестры Хэттер возник в голове, и моментально хотелось сорваться к ней, чтобы уткнуться в её колени и разрыдаться прямо так же, как в детстве. А она гладила бы его по голове и начала бы рассказывать сказки. Камин всё потрескивал бы, отбрасывая тени на темно-дубовый пол, а в воздухе летал бы сладкий запах печений в виде шляпок. — Нужно быть храбрыми в такое тёмное время, — сказала бы она. Но Драко понимал, что беспокоить медсестру Хэттер не стоит, — она и так стара, как мир, и почти уже не выходит из своей комнаты. Может быть, она даже и не подозревает, что происходит в Хогвартсе — даже сам мистер Реддл её уважал и ценил. — Ну так что? — нетерпеливо спросил первый мальчишка, начиная чесать пальцы, и Драко заметил, что они все исчесаны до крови. Где-то были старые ранки, покрытые сухой корочкой. Малфой кинул внимательный взгляд на второго — тот выглядел, вроде как, получше всех остальных, но на лице красовалась искривленная улыбка, можно даже сказать, равнодушная, вежливая, точно такая же, как и у Драко. — Не обещаю, что расскажу всё в точности, как помню, но попробую, — выдохнул он, прикрывая глаза. — А-а-а, а-а-а, а-а-а, ааа — не затыкалась девочка, но голос стал тише, и Драко был благодарен хотя бы за это.Выручай-комната
Когда-то давным-давно, еще когда Хогвартс только стал больницей, здесь было очень много тайных ходов. Все, что находится ниже подземелий, раньше было скрыто от людских глаз. И Салазар Слизерин решил эту комнату использовать для хранения змей и называл ее своей персональной Тайной комнатой. Говорили, что тут даже жил Василиск — но никто не может утверждать, что это правда, так как никто его не видел. Василиск был одной из самых первых легенд Хогвартса, им пугали пациентов, чтобы те не лезли туда, куда не нужно. Мы же все с вами понимаем, что это не особо помогло — кое-кто все же нашёл эту комнату и прятал там свои вещи. Времена шли, подземелья стали частью Хогвартса, и эта комната стала доступнее. Из года в год сюда приходили разные люди, оставляли свои вещи, но не всегда удавалось их забрать. Весь медицинский персонал также прятал сюда разные вещички. Появились и те, кто начал таскать отсюда всякое. Поговаривали, что, когда кому-то было что-то очень нужно, он приходил сюда и обязательно находил: от одежды до книги, от расчёски до таблетки. Даже появилась поговорка: — Комната-комната, выручай, помогай. Так со временем и осталось название, пусть и Выручай-комната потеряла свою актуальность как место для складывания вещей, ведь Астрономическая башня теперь заменяет её. Говорили, что хотели снова закрыть подземелья, но доктор Снейп настоял на том, чтобы его лаборатория оставалась на месте — прохладно, нет солнечных лучей, да и дети не полезут просто так сюда. Когда я был маленьким, Выручай-комната ещё пользовалась популярностью у пациентов, но доктор Снейп со временем отбил у всех желание таскаться сюда, поэтому сейчас это просто заброшенная комната. И пока Драко рассказывал эту историю, внезапно вспомнил вечную поговорку медсестры Хэттер: — В Хогвартсе тот, кто просит помощи, всегда её получает. Почему-то Малфой наивно полагал, что основной смысл слов заключается именно в психологической помощи. Но сейчас у него словно открылись глаза, и он сосредоточенно оглядел всех вокруг: они внезапно успокоились, слушая легенду Хогвартса. И Драко просто мысленно попросил помощи. Честно, от всей души, искренне веря в свою немую мольбу. Может быть, магия и правда существовала, потому что почти что сразу дверь в Выручай-комнату распахнулась с тихом скрипом. Драко резко обернулся, замечая Грейнджер с Уизли. Да, Хогвартс тоже, судя по всему, не особо нормален, если считал что эти гриффиндорцы смогут всё разрулить. — А, вот вы где, мы вас обыскались! — всплеснула руками Гермиона, а за ней ввалился Рон, злобно сжимая кулаки. — У кого-нибудь есть еда? — Сельдерей! Это всё из-за тебя! — заорал Уизли, хватая его за одежду и поднимая с пола. — Какого хрена ты вернулся? Откуда они вообще узнали об этом? — Рон, даже не смей ему говорить! — попыталась влезть между ними Грейнджер. — Да, господи, неужели ни у кого нет конфетки?! — Не говорить что, Грейнджер? — прорычал Драко, отталкивая её на безопасное расстояние, а сам в ответ вцепился в Рона. — Уизли, в чем дело? Где Поттер? Он надеялся, что Уизли скажет, что они оставили Поттера где-то там, в Хогсмиде, к примеру, а сами вернулись за ним. Он надеялся, что первая нехорошая мысль, которая царапалась на подкорке сознания, необоснованна, — не время поддаваться панике. Он надеялся до последнего, что Уизли злится только из-за недостатка еды, а не из-за того, что Поттер решился возвратиться в Хогвартс. — Угадай, Сельдерей, — опасно прошипел Уизли, со всей силы толкая его в стену. Дыхание сперло от сильного удара, но Драко даже не обратил на это внимание, глупо пялясь в ясно-голубые глаза Рона, в которых плескалась чистая ярость. Сердце ухнуло — Поттер был где-то здесь. И если он не со своими друзьями, то… — Булочка! — радостно прокричал Гойл, вытаскивая из кармана целлофан, и победно вскинул руку, словно он за неё боролся в жесточайшей схватке и победил. — Я её почти не ел! Честно! Только нюхал иногда. — Но как вы вообще допустили это? Вы же вроде были далеко отсюда! — теперь это уже Драко напирал на Рона. — У вас получилось вывезти его отсюда! Где он? Мне срочно нужно… — Вот нам не хватало ещё и за тобой бегать! — огрызнулась Гермиона, отлепляя своего парня от Драко, и сунула ему в руки булочку, предложенную Гойлом. — С Гарри всё будет хорошо, с ним доктор Люпин, нам нужно… Дверь снова распахнулась, и в комнату вошёл доктор Люпин с медсестрой Тонкс. Бессонная ночь, беспокойство и усталость явно отражались на их лицах — опухшие глаза, тёмные синяки под глазами, понурый вид. — Мы не нашли доктора Снейпа. Нет времени ждать, нам срочно нужно найти комнату с видеокамерами и изъять записи. Доктор Магконагалл уже связалась с полицией. До их приезда надо собрать как можно больше доказательств. Гарри с ним не было, и это наталкивало на мысль, что Гермиона просто его обманывает. — Где. Поттер. Грейнджер! — проорал Драко, напирая уже на неё, но Рон сразу закрыл девушку собой. — Малфой, где доктор Снейп? Он срочно нам нужен, — протараторил Рон, нервно откусывая булочку. — Нет времени объяснять. — Ну уж нет, вы всё объясните и прямо сейчас, — включилась в разговор Панс, потирая бедный лоб. Крови, в отличие от лба Криви, не было — не успела, видимо. — Мы не сможем помочь, если не будем знать всё. И это не только дело Поттера, но и всех нас, — она провела правой рукой в воздухе, указывая на всех. Драко очень хотел бы взять себя в руки и выслушать адекватно, но ему откровенно стало плевать. Он сорвался с места, бросая всех и вся, даже не обращая на крики, что летели ему в спину, и направился к кабинету Снейпа — Драко был уверен, что найдёт ответ там. Кажется, даже раздался взрыв? Или нет?Ай-люли-люли,
поскорее умри,
будет завтра мороз,
мы тебя отнесем на погост…
А-а-а, а-а-а, а-а-а, ааа…
Странная песня отбивалась в голове вместо сердца, и кроме неё Драко больше ничего не осознавал. Он вошёл в кабинет Снейпа, и в глаза сразу ударил ярко-зелёный свет прожектора, ослепляя, дезориентируя. Промелькнула тень — Драко гулко сглотнул. Его бросило в холодный пот — здесь не было ни намёка на родной кабинет Снейпа. Всё те же вещи, всё та же обстановка, но в то же время всё такое чужое, и внутри возросло отторжение от происходящего, Драко даже и шагу больше не мог ступить — голова неимоверно закружилась, словно он был в бреду, никак не меньше. И вместо того, чтобы пойти вперёд, Драко качнулся в бок, кидаясь к шкафчику с таблетками, нервно шарясь в поисках успокоительного — без него он точно не справится. — Мистер Малфой, мой юный друг, рад встрече, — прошипел Волдеморт, выступая из тёмной комнаты вперёд, заслоняя собой свет прожектора. Обрамлённая ярким освещением, фигура мистера Реддла теперь казалась ещё более пугающей, ненастоящей. — Я удивлён, что в тебе столько смелости ворваться сюда — у твоего отца никогда на это не хватило бы духа. — Где Гарри? — щелк упаковкой, и пара таблеток полетели в рот. Драко спрятал таблетки в карманы брюк, еле справляясь с головокружением. — Чего вам нужно, черт возьми? Неужели вам так сложно отстать от нас всех! Он не особо понимал, что говорил, но хотелось высказаться здесь и сейчас — больше терпеть не было сил. Из-за Волдеморта у него не было настоящей семьи, из-за него Драко постоянно пребывал в страхе, особенно последние месяцы, и из-за него сейчас он лишается последнего шанса на счастье — как вообще можно быть счастливым в таких условиях? — У щенка появились зубки? Мне нравится, — хохотнул Волдеморт и указал куда-то в сторону. Глаза метнулись в сторону — Гарри, его Гарри сидел в кресле безжизненной куклой, привязанный к креслу. Всё лицо было в крови, и Драко чуть не стошнило на пол. — Ты об этом теле? Вот оно. А Гарри там больше нет, потому что теперь мы вместе. ДракоДракоДрако. Его имя, прозвучавшее из этих уст, было словно ударом под дых. Волдеморт не имел права так его звать — так говорить мог только Гарри. И лишь горький вкус таблеток не дал ему слететь с катушек окончательно — уж лучше он сам себя прикончит, чем позволит Волдеморту издеваться над собой. — Нет смысла бороться, Драко. Все будет именно так, как я и планировал, — усмехнулся Волдеморт, дернув головой в сторону. — Я предложу тебе всего лишь один раз — готов ли ты встать на мою сторону? Власть. Деньги. Влияние. Ты получишь всё, что только пожелаешь. Мне нужны такие молодые люди. Драко ничего не ответил, вытаскивая из кармана упаковку таблеток. Он даже не знал, что за лекарство это было, возможно, даже и яд, плевать. Одна таблетка, вторая, третья. — Эй, ты полегче, малыш. Не думаю, что Северус одобрит это, — Реддл указал куда-то в угол. Драко резко обернулся и едва различил ещё одну неподвижную тёмную фигуру на полу. — Он немного не в духе, решил прилечь, отдохнуть. Навсегда или нет — всё зависит от его сознания. Драко застыл изваянием, вглядываясь в Северуса, который лежал возле стены — скорее всего, Волдеморт зажал его в угол и сделал какую-то инъекцию, а крестный сполз вниз, уже не контролируя своё тело. Стоило только представить эту отвратительную картину у себя в голове, так сразу сознание начало вопить о том, что это неправда. Северус никогда не позволил бы себе поддаться. Северус всегда был самым сильным человеком в его окружении, это точно не он. Северус наверняка где-нибудь там, в другом месте, а это кто-то другой, просто очень сильно похожий. И чем больше Драко вглядывался в лицо, тем меньше он узнавал Северуса. — Пошёл. К. Чёрту. Том. — прошипел Драко и злобно проглотил остатки таблеток, а затем опустился на пол, на колени, сдерживая ожидаемый приступ тошноты. Он запрокинул голову, чтобы ещё раз взглянуть на Гарри. Иступленный крик вырвался из груди сам по себе. — Поттер! Словно это поможет. Словно Гарри услышит его крик и побежит прямо к нему, решая все проблемы. Но Поттер даже не пошевельнулся. Драко искренне надеялся на то, что тот лишь крепко спит, как и Северус. Они не мертвы. Нет. Они. Не. Мертвы. — Что ж, ты сам сделал свой выбор, — хмыкнул Волдеморт, наклоняясь к нему. И в какой момент он оказался так близко? Тот схватил его за подбородок, впиваясь холодными пальцами, заставляя посмотреть в его покрасневшие, полные безумия, глаза. — Жаль, конечно. Ты всегда мне нравился, Драко. Есть в тебе что-то особенное. Ты мог бы стать великим человеком. — Мне достаточно просто быть человеком, — выплюнул Драко сквозь сжатые зубы и попробовал отстраниться. Но тело, естественно, стало непослушным — таблетки в таком количестве уже сыграли свою роль. — В отличие от тебя. — Пусть так, — согласился Том Реддл, отпуская Драко. Тот сразу опустил голову и выплюнул горькую слюну на пол, тяжело дыша. — Но ты ведь понимаешь, что выбор теперь стоит такой: ты либо со мной, либо присоединяешься к ним. Драко ничего не ответил — сильный кашель не давал ему это сделать. Организм начал бороться за жизнь самостоятельно, не обращая внимания на то, что сознание уже сдалось. Волдеморт выпрямился, шагая мимо него, и почему-то он был абсолютно босым. — И не думай, что я дам тебе уйти в этот раз, — где-то там звякнули ключи. — Что ж, спасибо за представление, ты меня позабавил. Но у меня много дел, увы, приду не скоро. И вряд ли кто-нибудь придёт в ближайшее время, сам понимаешь, мне нужны помощники. Ты мог бы стать одним из них. А станешь всего лишь мёртвым ничтожеством. Кстати, я очень добр — там в углу ящичек с морфием и экспеллиармусом. Можешь сам выбрать свою смерть, ты же так любишь выборы. Драко мог бы напоследок проорать что-нибудь колкое, но вместо этого прохрипел что-то невразумительное. Даже неудивительно, что у него такой конец. Ведь он Малфой. Малфой — синоним к слову слабак. Малфой — синоним к слову трус. Малфой — синоним к слову мерзавец. Во-первых, он мог бы пойти сюда не один, а с кем-нибудь. Во-вторых, Драко снова сорвался, поддался своей прихоти и позаботился о том, чтобы притупить боль, наглотался таблеток бездумно, хотя мог развернуться, убежать, позвать кого-нибудь на помощь. В-третьих, он мог бы заболтать Волдеморта, потянуть время, а не идти у поводу у своей тупой гордости. И теперь у ребят почти нет времени, чтобы предпринять хоть что-нибудь. Они не были готовы. К этому никогда нельзя быть готовым. Драко вскинул голову, еле держась, упираясь руками об пол — они сильно дрожали, но это казалось мелочью по сравнению с тем, что мир, освещённый этим холодным зеленоватым светом, начал расплываться перед глазами, а Драко даже понятия не имел, живы ли Гарри и Северус. — Поттер! — выкрикнул он, собирая остатки последних сил, и кашель, противный, тошнотворный, снова вылез. Чуть отдышавшись, Драко повернул голову к Северусу, снова завопив. — Северус! Но ни один, ни второй на его крики никак не отреагировали. Драко попытался встать на ноги, но те подкосились, словно тот выпил две бутылки виски за один присест, и он плюнул на эту затею. Что, черт возьми, он выпил!? — Драко, сколько можно говорить, что нельзя тянуть себе в рот всё, что видишь. Таблетки — это не игрушка! — произнес Северус. — Нормальную еду мы есть не хотим, а вот таблетки — пожалуйста! Что за ребёнок такой! Он понимал, что это всё было в его голове, но голос был отчётливо слышен, будто крестный говорил с ним. Драко медленно пополз в сторону Северуса, и только потом он додумался, что и правда нужно было избавить свой организм от вредных веществ. Его стошнило с лёгкостью, но после этого мир и вовсе стал одним огромным пятном, и Драко просто потерялся в пространстве, хотя знал этот кабинет до мельчайших подробностей. — ДракоДракоДрако, — сказал Гарри. — Да что с тобой не так, черт возьми!? Смерть дышала в его затылок, заставляла двигаться дальше, пусть Драко и не понимал, куда именно полз. — А-а-а, а-а-а, а-а-а, ааа, — пела девочка в его голове, словно пыталась убаюкать. — Ничто так не ломает человека, как его собственная психика, — хохотала тётя Беллатриса. Драко устало прикрыл глаза, выдыхая. Казалось, что дрожь усилилась, или, вообще, он и есть сама эта дрожь. Комок непонятного существа, наивно думающий, что сможет что-то сделать. Разум начал кричать, что они закрыты, что их не скоро найдут, что Поттер, скорее всего, уже мёртв, а Северус так и не проснётся. Перед глазами всплыло окровавленное лицо Гарри со вскрытым черепом, и его снова стошнило. Ему хотелось заплакать. Но сил на слёзы уже не было, и Драко скрипнул зубами от собственного бессилия и неимоверной тупости. Будь Малфой хоть на каплю адекватнее — ничего этого не было бы. Волдеморт просто воспользовался ситуацией, даже ничего не предпринимая. Драко сам себя сломал. — Мистер Малфой, нет ничего неправильного в ваших чувствах. Каждая эмоция, что возникает в вашей голове, имеет место быть, просто нужно уметь их контролировать. Как только вы научитесь иметь дело с тем, что есть, а не избегать старые проблемы и не создавать новые, вы станете на шаг ближе к здоровью, — монотонный голос Северуса немного привёл в чувства, и Драко снова пополз в его сторону. — И почему мой сын всегда выбирает тебя, Северус? Мы для него всё делаем: и одежда, и еда, и дорогие игрушки, и развлечения, и прочие хотелки. Но он каждые выходные начинает проситься к тебе! — Я думаю, что вам нужно просто поговорить. Не давить на ребёнка, не обвинять его, а выслушать, дать возможность высказаться. — Опять эти твои психологические советы, не начинай! У тебя нет собственных детей, ты и понятия не имеешь, о чем говоришь. — Драко и мой сын тоже. Пусть и крестный, но я всё равно люблю его не меньше, чем ты, Люциус. Разговор, который подслушал Драко в детстве, всплыл в сознании внезапно, словно утешая перед смертью, чтобы она не казалось такой ужасной. Подсластить пилюлю, так сказать. Северус никогда не говорил Драко, что любит его, но он знал об этом всегда, а этот разговор был тогда единственным светом в его беспросветном детстве. — Пациент из тебя тоже вышел неважным. Но я горжусь, что у меня такой сын, — мягко прошептал Северус. Неужели это было последней фразой, которую Драко слышал из уст крестного? Неужели это было гребанным прощанием? Неужели..? — Только… пожалуйста, будь здоровым. Пожалуйста, прекрати себя изматывать. Пожалуйстапожалуйстапожалуйста. Я не могу видеть, как ты угасаешь, Драко, — взмолился Гарри, заглушая остальные голоса. — Поттер! — отчаянно выкрикнул Драко, меняя направление, и пополз предположительно в его сторону. — Не умирай. Я обещаю, что стану лучше, только будь живым! Пожалуйста. Сломленный. Отвратительный. Жалкий. Глаза начали закрываться сами собой, и Драко просто лёг на пол — его тело отказывалось двигаться. Ему показалось, что он начинает плыть куда-то, но он знал, что так и лежит на месте мертвым грузом. Во рту всё пересохло, мерзкий привкус стал отчётливее, отчего его чуть не вырвало ещё раз. А может быть и вырвало, кто знает. Драко не был уверен совершенно ни в чем. — Ты сам сделал свой выбор, мой юный друг, — прошипел Волдеморт с усмешкой в голосе. — Когда это уже закончится? Когда? — плакала Панси в его голове. — Когда, черт возьми? — Драко. Увидимся во сне, — еле слышно пообещал Гарри, и ему даже показалось, что кто-то погладил его по голове. На что похожа смерть? На боль? Нет, конечно. Больно совершенно не было, ведь Драко эгоистично позаботился об этом. Да, он всегда думал, что когда-нибудь умрёт от передоза, что ж, так и случилось, даже неудивительно. Смерть скорее была похожа на адское пламя, что пожирала его тело постепенно, медленно забирая его с собой. Он горел изнутри и снаружи, но ничего не мог с этим поделать. Но зато его сердце хоть перестанет стучать, лишь сгорит дотла, и тогда — больше никаких сожалений. На что похожа смерть? На оглушительный взрыв. Одно мгновение, и никаких голосов, никаких ощущений. Только безграничная пустота.