«Я с ним на сцену выхожу»

1997 г. Зима выдалась снежной. Крупные, белые хлопья шквалом сыпались, застилая собой всю землю. Темнело рано, на небе виднелись серые, объемные облака, которые и не думали рассеиваться над вечно пасмурным Питером. Юноша с трудом бежал по сугробам, держа в руках чужое пиво. Живот уже болел от непрекращающегося смеха, пальцы ног не чувствовались, а щеки покраснели от мороза. Беззубая улыбка не сходила с лица весь вечер. — Ренегат, заходи справа! Балу, заходи слева! Сейчас мы его поймаем, — Князь, тяжело переставляя ноги, старался догнать Миху. — этот дермоед пиво мое спёр! — Ха-ха-ха, сдавайся, Княже! Не видать тебе его больше, е-мое, — послышался смех, а затем глухой звук падения. — епт! Добежав до Горшка, который барахтался в снегу, пытаясь подняться и оценив весь масштаб происшествия, Андрей, не стесняясь, громко захохотал, уперевшись руками в колени и пытаясь выровнять дыхание после долгой погони. — Ебать ты лох, Мих! — утерев подступающие слезы кулаком, он встретился с обиженным взглядом друга. — ну че ты. Ты так смешно упал, я не мог сдержаться. Вкусный снег? — Ой да иди ты нахуй, е-мое, — Горшенев с кряхтением поднялся, отряхиваясь и стуча зубами от, пробирающего до самых костей, холода. — пацаны где? Или ты их тоже разогнал, долбоеб. — Да подожди ты. Давай полежим так. Упав на спину, Андрей потянул на себя друга. Тот неуклюже улегся рядом и, повернув голову, посмотрел на Князева, беспорядочно шаря глазами по его лицу, запоминая каждую черточку, каждую ресничку. В этот момент им казалось, что все заботы и проблемы отошли на второй план, оставляя вместо себя лишь глаза напротив. Звуки проезжающих машин, голоса прохожих будто приглушили, убавляя звук, как на старой Шуркиной магнитоле. Слышно было только собственное частое биение сердце и чужое глубокое дыхание. — Мы же навсегда вместе, Дюх? — такой простой вопрос заставил сердце Князя забиться чаще. — обещай мне. — Навсегда Мих, — нашарив ледяную руку друга рядом, он крепко сжал ее, пытаясь согреть. — навсегда. Счастье — лежать рядом и знать, что все это не просто так. Счастье — знать, что навсегда вместе. Счастье — быть одним целым. **** Воспоминание всплыло в голове резко и было таким ярким и теплым, что Андрей невольно улыбнулся, посмотрев на Миху. Много времени прошло с тех пор, а в карих глазах, ставшими родными за столько лет, всё еще проскальзывают смешинки, заставляя других щуриться, как я от самых ярких лучей солнца. Они будто разом забыли все ссоры и недомолвки, которые заставили их разойтись на два года. Это радовало. Горшенёв стоял чуть поодаль, привалившись к стене и скрестив руки на груди. На губах играла легкая улыбка, а глаза светились теплотой ко всем присутствующим. В лучах закатного солнца, он, казалось, мерцал и делался каким-то совсем уж волшебным. «Он же скоро совсем уйдет» Андрей отвернулся и зажмурился, стараясь выкинуть навязчивую мысль из головы. Для верности встряхнув головой, он опустил взгляд на кухонный стол, который буквально ломился от обилия еды и выпивки. Татьяна Ивановна постаралась на славу, наделив дом уютом и комфортом. Леша притащил гитару и тихо наигрывал знакомые мелодии. Юрий Михайлович облокотился на руку и смотрел в стену, глаза его были заволочены легкой дымкой. «Мишу вспоминает» В этот миг Андрей, решив что-то для себя, встал с табуретки, чуть было не уронив ее и устремился в прихожую. Вернувшись с гитарой, он уселся на насиженное место и, легким перебором проверив натянутость струн, поднял голову на призрака. Горшок посмотрел на него с легкой улыбкой и кивнул. Заиграло вступление. Мелодия лилась из-под умелых пальцев, создавая особую атмосферу и разбавляя щемящую тоску, царившую в комнате. Горшеневы-старшие придвинулись друг к другу, обнимаясь, и устремили взгляд на Князя, который, заметив это, почувствовал, как сердце наполняется каким-то необъяснимым, теплым чувством. — Уставшим путником войду в твою я спальню. Без приглашения, тайком, без лишних слов. Возле тебя я сяду тихо на диване И пожелаю необычных, сладких снов, — Андрей поднял голову и улыбался сквозь резко подступившие слезы, придаваясь теплым воспоминаниям и стараясь не выдать дрожь в голосе. — зажгу свечу я, но будить тебя не стану, Не отрываясь, буду пристально смотреть. И этот миг мне силы даст, залечит мои раны, И он сумеет сердце мне согреть. Заиграл проигрыш. Миша, оторвавшись от стены подошел к другу и положил руку ему на плечо, чуть сжимая и безмолвно поддерживая. Андрей вздрогнул, ощущая ледяное прикосновение и чуть откинулся, прислоняясь спиной к чужому животу. Внезапно появившийся чужой голос охватил комнату, дополняя основной. Мягкий тембр слился с голосом Князева, заставляя сердце того непроизвольно сжаться. Последняя песня, которую они поют вдвоем. — Дальний путь зовет меня, но уйти я не могу, Возвращаюсь снова я, твой облик в сердце берегу… — пропев это, Миша посмотрел в глаза Андрея и чуть улыбнулся. Оля тихо стояла в самом уголке кухни, укачивая на руках маленькую Сашу. Стараясь не потревожить дочь, женщина методично смахивала слезы, покачиваясь в такт музыке. Скосив глаза в близ стоящее зеркало, где отражался Князь, она замерла в оцепенении, не в силах вымолвить ни звука. В отражении четко виднелся ее покойный муж за спиной у Андрея. Не веря своих глазам, она надавила на глазницы пальцами и застыла, снова посмотрев на зеркало. Не может быть. Вскрикнув и тут же сажав рот рукой, она обратила все внимание присутствующих на себя и, поймав взгляд Князева, прошептала в образовавшейся тишине: — Дюш, почему он сзади тебя?