Глава 6
— Это же книга. Как простая книга может увлечь его так надолго? — спросил Клинт, поднимая с дивана подушку и прижимая ее к груди. — Это не одна книга, а несколько, — поправил его Стив. — Как бы там ни было, суть не меняется. Книги! Какой ребенок может найти книги увлекательным занятием? — спросил Клинт, обиженно надувая губы. — Например, Тони, — пожал плечами Стив. — Но почему? — Ну, во-первых, это Тони, — ответил Стив, как и всегда, когда не мог толком понять или объяснить причину, по которой Тони делал те или иные вещи. — А во-вторых, почему тебя это так сильно волнует? — Потому что мне скучно, — проныл Клинт. — Я пришел сюда, чтобы поиграть с ним, но он меня игнорирует, — Стив не смог удержаться от смешка, когда это услышал. Из всех них Клинт был тем, кто постоянно играл с Тони, но каждый раз, когда малыш игнорировал его, находя для себя более увлекательное занятие, Клинт начинал дуться, как ребенок. Стив, в отличие от него, был только рад, когда на него не обращали внимание. Если Тони хотел провести свое утро, играя с книжками со звуковыми эффектами, которые купила ему Пеппер, то он не видел в этом никаких проблем. Тони хлопал в ладоши и весело хихикал, что означало, что ребенок был в настоящем восторге. И Стиву не помешало бы отдохнуть от всего этого. Видимо, Тони истолковал тот факт, что Стив добровольно поднял его на руки, как зеленый свет, и теперь сам подходил к нему, как только этого хотел. И по сути это означало, что малыш едва ли не приклеивался к Стиву всякий раз, когда они находились в одной комнате. Создавалось такое впечатление, что на свете не было ничего более интересного, чем Стив. Тони хотел, чтобы Стив кормил его, играл с ним, убаюкивал его… а вчера Стиву даже пришлось поменять ему подгузник (Роджерс очень надеялся, что ему больше никогда в жизни не придется это делать, потому что он не находил забавным тот факт, что кое-кто помочился ему прямо в лицо, несмотря на то, что приступ смеха Тони доказывал, что это было действительно смешно). Все эти действия были не тем, чего Стив ждал с особым нетерпением, но и сказать, что ему это не нравилось, он тоже не мог. Проведя довольно много времени с Тони, Стив теперь чувствовал себя куда более расслабленным в его обществе — он даже мог признать, что общение с малышом действительно было успокаивающим — но он все равно не мог до конца избавиться от подсознательного страха причинить ему боль. Он не мог отделаться от мысли, что чем больше времени он проводит с Тони, тем более высока вероятность, что рано или поздно это произойдет. Что, если Стив слишком крепко держал Тони, когда тот сидел на его коленях? Что, если он слишком сильно хлопал его по спинке, когда ребенку нужно было отрыгнуть? Что, если он случайно споткнется о малыша, когда будет за ним бежать? Теперь было так много случаев, когда Стив мог все окончательно и бесповоротно испортить. А еще Стив опасался, что начал превращаться в параноика. — Ладно, давай уже наконец выясним, что там такого интересного, — сказал Клинт. Он поднялся с дивана, подошел к Тони и сел рядом с ним на пол, скрестив ноги и хватая книгу, которая оказалась такой захватывающий для малыша. — Не возбуждай его слишком сильно, — предупредила Пеппер, беспокоясь о том, что Тони снова не ляжет спать днем, если Клинт в очередной раз перевозбудит ребенка (как это обычно и бывало). — Расслабься, я просто хочу посмотреть, что в этих книжках такого. Животные с фермы? Серьезно? — воскликнул Клинт, помогая малышу подняться на ножки и прислониться к своему бедру для равновесия. — И ты правда считаешь это увлекательным? — спросил он, приподнимая бровь. Тони указал на одну из кнопок на странице книги и что-то пробормотал. Клинт намек понял и нажал на нее. Из книги послышалось коровье мычание, заставившее Тони радостно захлопать в ладоши. — Серьезно? — Мууу, — протянул Тони, счастливо улыбаясь. — Ты прав. Именно так говорят коровки, — сказала Пеппер слишком громко и взволнованно, испугав всех остальных. — Му! — Мууу, — повторил Тони. — Молодец, — похвалила его Пеппер и ласкова провела по его волосам. — Ты очень умный мальчик. — Умный? Он просто сказал «му», в этом нет ничего умного, — возразил Клинт и в замешательстве нахмурился, от чего между его бровями появилась морщинка. — О, не слушай его, милый. Ты очень умный мальчик, — сказала Пеппер, смотря на Клинта с неодобрением в глазах. Она поманила Тони к себе, но малыш ее проигнорировал и снова сосредоточил свое внимание на книге, которую Клинт продолжал держать на коленях, нажимая сразу несколько кнопок и создавая просто ужасающую какофонию звуков. — Иди сюда, солнышко, — позвала Пеппер, но Тони послушался ее только тогда, когда она забрала книгу у Клинта и положила ее на свои колени. — Ты можешь сказать «Му» снова? Му. — Мууу, — ответил Тони, несколько раз нажимая на кнопку с наклейкой коровы. Пеппер улыбнулась малышу. — Ладно, я все еще ничего не понимаю. Почему все это настолько важно? — в недоумении спросил Клинт. — Думаю, он готов начать говорить, — сообщила Пеппер, поднимая Тони и усаживая его к себе на колени, удерживая при этом книгу в пределах досягаемости детских ручек. — Как ты догадалась? — спросил Стив. Откуда Пеппер было это известно? — В последнее время он очень много болтает. И иногда мне кажется, что он хочет что-то сказать, но пока просто не знает нужных слов, — объяснила Пеппер. — Как вы думаете, почему я купила именно эти книги? — Потому что ты скучная и понятия не имеешь, что такое веселые игрушки, — ответил Клинт, скорчив насмешливую гримасу. Пеппер впилась в него раздраженным взглядом, а Стив усмехнулся, наблюдая за Тони, который в это время беспорядочно нажимал на кнопки.— — — —
— Знаешь, если его первым словом станет мама, то это будет уже слишком, — сказал Клинт, когда Пеппер в сотый раз произнесла это слово. Очевидно, она была уверена, что после подражания коровьему мычанию, Тони не составит никакого труда назвать ее мамой. Именно поэтому в течение последних тридцати минут она пыталась заставить ребенка произнести это слово, но все ее труды были напрасными. Тони продолжал повторять «Муууу», будто Пеппер просила его именно об этом, а ее настойчивость в том, чтобы изменить гласную, никак не укладывалась у малыша в голове. Когда ему стало очевидно, что она добивается от него чего-то другого, Тони просто начал ее игнорировать и снова сосредоточился на книгах. Когда Пеппер поинтересовалась у Клинта, какое слово он мог бы предложить в качестве первого, а Клинт начал перечислять такое, что для малыша еще долго останется непроизносимым, Стив решил, что пришло время уходить. Он спустился сюда только потому, что не хотел разочаровывать Тони своим отсутствием, но раз уж малыш не собирался обращать на него внимание, то Стив мог бы провести время на своем этаже без каких-либо забот и переживаний. — Куда ты? — спросил Клинт, как только увидел, что Стив встал с дивана. — Пойду потренируюсь, — ответил Роджерс, что было не такой уж и ложью. Он еще пока не решил, чем конкретно займется, просто если он скажет о том, что у него нет никаких планов, но Клинт или Пеппер попросят его остаться. — Не возражаешь, если я к тебе присоединюсь? — спросил Клинт. Стив не знал, произошло ли это из-за того, что Клинт поднялся с дивана, или потому что Стиву пришлось пройти через гостиную прямо рядом с Пеппер, но факт оставался фактом — он услышал, как ребенок что-то пролепетал. Испытывая угрызения совести, Стив продолжил идти вперед, не оборачиваясь. Он боялся, что если посмотрит на Тони, то тот начнет плакать, а если это произойдет, то у Стива просто не будет сил уйти. Стив добрался до лифта и никогда еще не чувствовал такой благодарности за то, что ему не нужно было нажимать на кнопки и ждать. ДЖАРВИС самостоятельно раскрыл двери. В это время речь Тони стала более красноречивой, заставляя Стива задуматься о том, а хочет ли он на самом деле уходить. Он уже поставил правую ногу в лифт, когда малыш выкрикнул нечто такое, во что Стив просто не мог поверить. — Что ты сказал? — спросил он с недоверием в голосе, после чего обернулся и посмотрел на ребенка широко распахнутыми глазами. — Папа! — повторил Тони и выпятил нижнюю губу, явно расстроенный тем, что Стив его игнорировал. Пеппер что-то пробормотала, а Клинт засмеялся над ее словами, но Стив не слышал их, потому что в этот момент ему было чертовски сложно мыслить здраво. Неужели Тони только что назвал его папой? Разве это слово не должно быть чем-то особым? Понимал ли Тони, что это означает или это было просто досадное недоразумение? Просто пара слогов, по счастливой случайности сложившихся в известное слово? Но ведь Тони произнес его дважды. Но почему тогда он использовал это слово по отношению именно к нему? И почему Стив чувствовал такой восторг? — Папа! — снова позвал его Тони, протягивая свои маленькие ручки и еще больше надувая губы. Стив в несколько широких шагов пересек гостиную и впервые за все то время, что Тони был младенцем, подхватил его на руки, не особо задумываясь о своей силе и чем-то подобном. Малыш начал болтать ножками и хлопать в ладоши от счастья, а еще, к радости Стива, он продолжал называть его папой. Будто понял, что именно из-за этого слова к лицу Стива вдруг приклеилась эта дурацкая улыбка.