Два лета

— Расскажешь, на что ты копишь? — спросил я, разлёгшись на траве и вытянув ноги. Сенька расположился рядом, по-турецки скрестив ноги. Мы с ним вместе впервые пришли к берегу реки, к местечку за деревней, выше по течению. До этого он несколько раз категорически отказывался ходить на пляж. Изначально это место было нашим с Пашкой, но с ним я до сих пор не помирился. Хотя причина конфликта должна была быть исчерпана — пару дней назад я видел его на рынке уже в компании Ирины, он шёл за ней, таща тяжёлые пакеты с картошкой. Видимо, он всё же придумал способ подкатить к ней. А она была не против бесплатной рабочей силы. Сенька на мой вопрос ничего не ответил, как-то растерянно взглянул на меня. — Не хочешь говорить? — снова спросил я. — Да нет, просто… Хм, ни на что особо. Торговля у нас шла довольно бойко, и, учитывая, что себе я денег не брал, у Сеньки, по моим прикидкам, должна была уже скопиться приличная сумма. Но он всё равно продолжал каждое утро торчать на рынке, отказываясь взять хотя бы день передышки. — Каждое утро вставать так рано на каникулах — это издевательство, — пожаловался я и тяжело вздохнул для убедительности, прикрыв лицо ладонью. — Так не вставай. Приходи, когда проснёшься. Ну, если вообще хочешь. — Как я могу оставить тебя одного? Ты ведь совсем не умеешь рекламировать товар! Без меня ты будешь торчать там в три раза дольше. Сенька фыркнул и пихнул меня в бок. Я перехватил его руку и машинально дёрнул на себя. Он не удержал равновесие и плюхнулся грудью мне на живот. А затем быстро отстранился, будто его током ударили. — Блин, ты чего? — возмущённо спросил он, сверкнув румянцем на скулах. — Извини… Я случайно как-то, — я и сам не знал, почему так сделал. От прикосновения как будто огнём обожгло. Чтобы избавиться от этого ощущения, я стянул с себя футболку с шортами и стал неторопливо заходить в воду. Дно было мягковато-противным, илистым, но запах реки мне безумно нравился. — Можно наловить рыбы и тоже продать, — предложил я. — М-м… Я не пробовал. А ты умеешь делать удочки? — Зачем делать? У меня есть. Я тебе дам. — Блин, я тебе уже должен, как земля колхозу. — Да ладно, — я улыбнулся. — Мне несложно тебе помочь. Завтра с утра пораньше придём и попробуем что-нибудь наловить. А пока пошли купаться. — Купайся. Я тут посижу. — Идём со мной, мне одному скучно. Давай кто быстрее до того берега? — я задорно брызнул в его сторону водой, но капли не долетели. — Да не, Назар, не хочу. — Ты что, плавать не умеешь? — дошло до меня наконец. Он пожал плечами и опустил голову. Ну да, действительно, несмотря на то, что он всю жизнь прожил в деревне на берегу реки, кто бы его учил плавать? Наталья и вечнозанятая бабушка — вряд ли. — Ладно тебе, ничего страшного и стыдного нет, — попытался я его утешить. — Хочешь, научу? — Да нет. Ну Назар, правда, мне нормально и тут сидеть. Купайся, я тебя не тороплю. Если б на его месте ломался и отнекивался Пашка, я б просто затащил его в воду вслед за собой. Сенька был тощим, его и вовсе можно подхватить на руки и скинуть в реку. Но почему-то какие-то действия, которые выглядели нормальными между приятелями (ну кто из парней насильно не затаскивал друг друга в воду на пляже?), с Сенькой казались неприемлемыми. Он ведь обычный парень, не капризный и не нытик, но почему-то я воспринимал его едва ли не сделанным из хрусталя и очень боялся разбить или как-то навредить словом или делом. Я некоторое время так и стоял по пояс в воде, погружённый в свои мысли. И не мог понять, что не так. Может, мы просто ещё недостаточно хорошие приятели? — Назар! Ты чего? — голос Сеньки вывел меня из транса. Он даже поднялся с земли и замахал руками. — А? Что такое? — Не знаю. Ты просто уставился в одну точку, мне на ноги куда-то, и стоял, как вкопанный. Я уж подумал, что там гадюка проползла или ещё что… — А, да нет. Я просто задумался. Слушай, точно не хочешь зайти в воду? Ну, тут никого нет, смеяться никто не будет, и я здесь, рядом, я хорошо плаваю. Сенька на несколько секунд задумался, а потом всё же нерешительно, медленными шажками направился к реке. Снимать свои шорты и футболку он не стал. — Моя стихия — лес, а не вода, — усмехнулся он. — А моя больше вода, а не лес. В лесу я постоянно боюсь потерять тебя из виду и заблудиться. — Да уж, ты в лесу даже сам зайти за дерево и отлить не можешь, всё время требуешь, чтоб я был в поле зрения, — улыбаясь во весь рот, сказал Сенька. — Ну там ты за меня отвечаешь. А тут я за тебя. Так что давай. Он кивнул, шагнул в воду и тут же споткнулся, явно не ожидав почувствовать под собой такое мягкое дно. Я успел поймать его, придержать за плечо и за шиворот. — П-почему там так мягко? — заикнувшись, спросил он. — Ну, дно такое. Илистое. Ты не знал что ли? Не купался ни разу в реке? — Ну-у, купался. Давно, правда. Я не люблю… — Ну ничего. Держись за меня. Я повёл его поглубже, пятясь назад, лицом к нему и спиной к противоположному берегу. Его ладони положил к себе на плечи, свои ладони уместил на его плечах. Нужно всё делать осторожно, нельзя ведь допустить, чтобы он упал и поранился. Мы зашли туда, где вода доходила чуть выше колен, намочив края Сенькиных шорт-карго. Тогда Сенька взглянул на меня и отдёрнул руки. Я в этот момент, наверное, как и он, осознал, что выглядели мы со стороны очень странно. — Ну как? Нормально? — нарушил я повисшее на несколько мгновений молчание. — Ну… Дно противное. Не знаю, не любитель я… — Можно просто плавать и не чувствовать дно! Это классно, ты когда научишься, за уши будет не оттащить. — Вряд ли я научусь, — усмехнулся Сенька. — Я слышал, что если в детстве не научиться, то потом уже будет тяжело. — Глупости! Мой двоюродный брат научился в тридцать лет, и ничего, прекрасно плавает, — двоюродных братьев у меня не было, но хотелось Сеньку замотивировать. — Ну хорошо. Что мне нужно делать? Я призадумался, вспомнив, как меня мелкого учила плавать мама на море. Она держала меня под живот, пока я грёб своими неуклюжими ручонками. Когда я научился более-менее нормально двигаться и держать голову, не глотая воду, она постепенно отпускала. Сначала на пару секунд, потом подольше. Когда я пересказал это Сеньке, он недоверчиво поднял бровь. — Вот поэтому детям проще научиться. Ты ж не будешь меня держать под живот. — А почему нет? — Не то чтобы моё удивление было искренним. Я и правда чувствовал себя немного неловко, предлагая такое, да и он, разумеется, тоже. А если бы на его месте был Пашка? Хотя его не нужно было учить, мы с ним прекрасно плавали наперегонки, брызгались, напрыгивали и хватали друг друга в воде. Никакой неловкости не было. Так почему она должна быть здесь? Сенька ведь ничем не хуже Пашки. — Ну, блин. Как-то это странно. Я ведь не ребёнок, — сказал он. — Да всё нормально. Тут всё равно никого нет, никто не увидит и ничего не скажет. Сенька расправил плечи, видимо, решившись наконец. Стянул жёлтую футболку и забросил на берег, обнажив смуглые загорелые плечи с неплохо развитой мускулатурой. Зато грудь и живот у него были белыми, будто он всё лето пробегал в одной лишь майке, ни разу её не сняв. Он был худым, очертания рёбер отчётливо просматривались, но в то же время слегка очерчивались и кубики пресса. Он вопросительно взглянул на меня, и до меня дошло, что я слишком уж долго рассматриваю его тело. — Ладно, давай зайдём поглужбе. Иди сюда, — тут же опомнился и затараторил я. Сенька пошёл. При этом он смотрел куда угодно, только не на воду, да и его выражение лица, поджатые губы и нахмуренные брови явно демонстрировали, что ему очень некомфортно, но он старается это побороть. Ну, раз старается, то всё должно быть нормально. Я подошёл к нему вплотную, подставил вытянутые руки. Он сжал губы совсем уж в тонкую ниточку, но кивнул и плюхнулся на них боком ко мне. Плюхнулся резко и неуклюже, случайно ушёл головой под воду. Тут же вскочил, как ошпаренный, отпрыгнул от меня, не удержал равновесие. Вода доставала нам здесь чуть выше пупка, но Сенька споткнулся и провалился по шею, при этом не издав ни звука. Я бросился к нему, обхватил под мышками, попытался поднять на ноги, но он выпинался и никак не мог ровно стать. — Сень, Сень, блин, ты чего? Тут неглубоко, не бойся! Он снова упал, хлебнул воды, закашлялся. Тогда мне ничего не оставалось делать, кроме как обхватить его поперёк туловища и потащить к берегу. Он не мог сделать и шаг, его ноги волочились сначала по дну, затем по земле. Я усадил его на траву, он продолжал откашливаться и выплёвывать воду. Глаза прикрыл ладонями. — Сень… Дышать можешь? Скажи, блин, что-нибудь! Он кивнул, но лицо по-прежнему закрывал. Выплюнул воду, снова принялся кашлять. Когда кашель немного стих, я подхватил полотенце и накрыл подрагивающие плечи. — Прости… Это так по-дурацки было… Я, наверное, пойду домой, — пробормотал он. Попытался подняться, но я придержал его. — Куда ты? Приди в себя хотя бы. Хочешь мать до чёртиков испугать? Он всё никак не мог отдышаться. Я поправил сползшее с него полотенце. Мои ладони остались лежать у него на плечах. — Получше? — спросил я через пару минут, когда его дыхание более-менее выровнялось. — Да. Я всё не мог понять, что с ним случилось. Его напугало моё прикосновение? Или, может, он змею увидел в камышах? — Из-за чего?.. Сенька ничего не ответил, только ещё ниже опустил голову. Закрылся, уполз в раковину. — Я домой пойду, бабушка ждёт, — только пробормотал глухо. Он поднялся, нащупал свою футболку и пошёл прочь. Я окликнул его пару раз, но он только ускорил шаг. Я тоже ушёл домой и до вечера провалялся в своей комнате, размышляя о случившемся. Почему Сенька такой странный? Если он испугался чего-то, почему нельзя было сказать? Вечером я решил всё же сходить к нему. Узнать хотя бы, как он себя чувствует. Телефона, чтобы позвонить, у них дома не было. Во дворе я заметил Наталью в длинном застиранном сарафане и, по всей видимости, бабушку Сеньки — она была высокой, полной, с такими же, как у Сенькиной матери, большими голубыми глазами. Только взгляд был, как у Сеньки, внимательный и подозрительный. — Арсения нет дома, молодой человек, — проговорила она, оттряхивая траву с граблей, в ответ на мой вопрос. Наталья в этот момент узнала меня и радостно замахала, бабушка же шикнула и строго посмотрела на неё. Она сразу застыла и виновато опустила голову. — А он скоро придёт? — Должно быть, скоро. Он ушёл за молоком на соседнюю улицу. Я подождал минут пятнадцать, но его всё не было. Бабушка Сеньки тоже отложила грабли и обеспокоенно выглянула за забор. — Что-то долго Арсения нет, — проговорила она. — А куда именно он пошёл за молоком? Я схожу посмотрю. — Ну сходи. За поворотом четвёртый дом. Я быстрым шагом направился к повороту. Дошёл до него, отсчитал четвёртый дом. Хозяйка, пожилая тётка, возилась в саду. В ответ на мой вопрос о Сеньке она сказала, что он был здесь, но давно ушёл. Я в растерянных чувствах направился обратно к его дому. Куда он ушёл, да ещё и с трёхлитровой банкой молока в руках? Мы не могли с ним разминуться, дорога здесь только одна, ну разве что он решил на пути к дому сделать совсем уж большой крюк. — Назар! Здорова. Я даже вздрогнул от неожиданности. Обернулся — это был Пашка. Он поравнялся со мной, немного помялся и протянул руку. Я машинально пожал её. — Куда идёшь? — как ни в чём не бывало поинтересовался он. «Ирку клеить», — захотелось ехидно ответить мне, но я сдержался. — Гуляю. — О, хорошо! Может, вместе пройдёмся? Я в ступоре посмотрел на него. Нет, как ни в чём не бывало после произошедшего общаться мне определённо не удастся. — А в чём дело? Ты решил, что я больше тебе не соперник? — Да блин, ладно тебе. Наверное, я был неправ. Мы с Иркой теперь, ну, встречаемся, типа… Так зачем нам с тобой продолжать делать вид, что мы незнакомы? — он взглянул виновато, пожевал губу и снова заговорил. — Мы ведь так классно ходили на рыбалку… А Ирка вот не хочет на рыбалку, ей только с рынка овощи помоги донести да в кафешку своди. Я пожал плечами. С Пашкой всё понятно, ему стало скучно с девчонкой, и он решил прекратить строить из себя униженного и оскорблённого. Но это сейчас не особо важно, меня больше интересовало, куда делся Сенька. — Слушай, ты Сеньку не видел случайно? — Друга твоего нового? — ревниво поинтересовался он, после чего мне сильно захотелось врезать ему по лицу. — Видел недавно, кажется, он куда-то в сторону реки пошёл. — Как давно это было? — Ну не знаю, недавно совсем, я в магазин ходил и видел его. Он ещё с банкой был почему-то. Вот чёрт. Я резко развернулся и побежал в сторону пляжа. Пашка удивлённо окликнул меня и бросился следом.