***
— Ничего не желаю слушать, Уилбур! Фил категорично стукнул ладонью по столу, хмуря брови. Сын напротив, по другую сторону стола, хмурился не меньше, но в отличие от просто мрачного отца, Уил злился. Глаза под тенью тёмных бровей сверкали, а кулаки нетерпеливо сжимались, словно он то и дело уговаривал себя не ударять собственного родителя. — Я тоже, отец! Я никуда не пойду! — Юноша же воздержался от порчи имущества, и заместо этого лишь сильно рыкнул в конце. — Нашей семье нужны деньги, твоя женитьба — единственный способ достать их в такое время! Не искать же мне невесту для Томми, Боже упаси! Вздрогнули они синхронно: Уилбур в целом ненавидел, когда отец впутывал младшего в проблемы семьи, а Филза боялся даже представить, кто в здравом уме вытерпит это безумие на ножках. — Если нам нужны деньги, проще дать мне учится и работать, а не таскаться по этим разодетым девкам! — Имей уважение, это важные леди, которые, в отличие от тебя, не перечат родителям! — Матушка бы тоже не согласилась на это, — Уилбур процедил это негромко, но точно понял по тому, как скривился Филза, что тот это услышал. Они негласно избегали упоминаний Кристин в такие моменты. Потому что оба знали — о, будь она здесь, то готова была бы разбить все тарелки, но не позволила бы Филу даже пытаться заводить такие разговоры. Женщина-изобретатель знала не понаслышке, что такое внушаемая каждым вторым необходимость быть «правильной девочкой», и это раздражало еë до дрожи. Она уж точно не желала бы такой же судьбы своему любимому сыну. — Нас ждут в поместье Калверов в течение полутора часа. Собирайся, — словно бы не услышав этих слов, бросил Фил, отводя взгляд от сына. — Но… — Если не пойдёшь сам, я лично выволоку тебя в том, в чём ты есть. Уилбур скрипнул сильно сжатыми зубами, но в ответ только фыркнул и развернулся на каблуках, показательно удалившись к себе и сильно хлопнув дверью. Ему хотелось бы забыть о словах отца и уткнуться в работу, доделать проект и затем вновь обессилено уснуть за столом, предвкушая раннее пробуждение на учёбу, однако… Слова о том, что Филза может выволочь сына из комнаты насильно, не были блефом. К сожалению. Поэтому следующий час он посвятил тому, чтобы привести себя в порядок. Мог бы потратить куда меньше времени — но отец не преминул прийти и стоять над душой, требовательно заставляя сына выбирать самое помпезное из того, что было. Уилбуру в такие вечера и нравилось его отражение, и нет. Симпатичный юноша с каштановыми кудрями, в строгом костюме цвета глубокого синего бархата, разбавляемый медными вставками, натёртыми до блеска. Так наряжался он не часто — в жизни небогатого студента мало поводов прихорашиваться — но, если бы это не было для сватовства, Уил был бы даже рад. Именно мысль о том, что в таком красивом костюме ему предстоит строить из себя прекрасного потенциального жениха для очередной богатой дурочки и заставляла ненавидеть юнца по ту сторону зеркала. — Хорошо выглядишь, — удовлетворённо кивнул Филза, поднимаясь. Длинные фалды его выходного костюма, цвета тёмного зелёного мрамора, взметнулись в воздух в такт его движений. Единственными драгоценностями были лишь обручальное кольцо да золотая цепочка карманных часов. — Уверен, в таком виде тебе удастся произвести впечатление на леди Дестине. — Это та, которая в прошлые выходные сидела у нас и пялилась на меня как дура? — скучающе уточнил Уилбур, чуть поджимая губы. Если это та, о ком он подумал, то следовало ждать очередной тяжёлый вечер. Леди Дестине нельзя было назвать уродиной, конечно — но глаза у неё противные. Такие цепкие, как у змеи, но при этом выражения лица у неё вечно глупые и раздражающие Уила. А ещё Бог одарил её высоким резким голосом, иногда режущим по ушам. — Не скажи так при ней, — строго нахмурился Фил. Сын в ответ лишь фыркнул и чуть закатил глаза, но дальнейшие комментарии придержал при себе. Когда они спустились и вышли на улицу, в лицо ударила предвечерняя прохлада. Уилбур поёжился, сильнее укрывая шею стоячим воротом пальто, и поспешил устроиться в машине. Когда она шумно тронулась, стало как-то даже теплее, и, может, даже уютнее, если бы Филза не продолжал медленно, но верно капать на мозг: — Будь вежлив с ней. Она единственная наследница графского богатства своего отца, и приданное у неё должно быть внушительно. И, ради Бога, не заговаривай с ней о своих бесконечных инженерных работах! — Отчего же? Я люблю это, и почему моя «будущая невеста» не должна знать об этом? — Светские девушки ненавидят такие темы, Уилбур. Они не захотят слушать про количество оборотов последних двигателей и работу роторов в твоих машинах. — Филза устало поправил зеркало. Он объяснял сыну одно и то же каждый раз, и каждый раз Уил прямо за столом заводил разговор о своей учёбе, быстро заставляя леди морщить носики и не желать более пересекаться с ним. Не будь Фил в статусе обедневшего графа — последнее слова в сватовстве оставалось бы за ним, как за родителем жениха. Но все знали о бедственном положении семьи Майнкрафт — и богатые папеньки точно не желали отдавать своих изнеженных дочурок в семью бедную, так ещё и за нелюбимого ею парня. Хоть бы в этот раз всё получилось! Приехали они довольно быстро. Дом Калверов был большим и вычурным, прямо таки крича о богатстве своих обитателей. Насколько знал Филза — из членов семьи остались только старый граф Калвер да его дочка; старший сын несколько лет назад погиб в одной из автомобильных катастроф, а младший при рождении забрал с собой жизнь мадам Калвер, и сам умер через несколько часов. Эта трагическая череда и заставила графа задуматься о браке своей единственной отрады, и он, конечно же, имел высокие стандарты. Не будь Фил его старым другом, Уилбур вообще не рассматривался как вариант. Ворота приветственно отворили перед гостями, позволяя автомобилю въехать на территорию. Уил с неохотой вылез, подмечая, что уже стало прохладней. Их встретил дворецкий, учтиво поклонился Филзе, и повёл гостей в дом. Изобретатель, пересекая коридор, мельком глянул на сына, с недовольством подмечая его кислое выражение. Но от желание шикнуть пришлось пока воздержаться. Вычурная столовая зала, в которую их привели, сразу ударила в глаза светом, в уши — музыкой, а в нос — изысканными ароматами еды. Во главе длинного стола сидел сам граф, слабо улыбаясь, пока по левую руку устроилась леди Дестине, кокетливо накручивая воронной локон на тонкий пальчик и попивая изредка белое вино из бокала, где на краюшке остался отчётливый след её помады. Обратив взгляд к гостям, она сразу состроила милое личико, слегка отсалютовав фужером в сторону Уилбура. Фил едва заметно ткнул сына в бок, как бы намекая, чтобы тот как-то ответил на этот жест. Уил с отвращением растянул на губах вежливую улыбку, вызвав у леди глупый смешок, вместе с тем как она игриво спрятала улыбку за веером. Юноше уже хотелось сбежать. Но долгий вечер только начался — Уилбуру пришлось сесть около девушки, и старательно терпеть её взгляды и вздохи над самым ухом. Филза, сидя по правую руку хозяина дома, периодически многозначительно смотрел на сына, но, благо, куда чаще предпочитал не отводить глаз от собеседника. Граф Калвер вёл отстранённые беседы о своих делах, с учтивым интересом слушал о работе Фила, и не забывал периодически напоминать, какая у него замечательная дочурка, что при таких замечаниях всегда одинаково смущалась и хлопала ресничками. Уил был даже рад, что, не считая периодических попыток леди Дестине завязать разговор, его никто не трогал, и потому он мог сосредоточить своё внимание лишь на еде и только. Хотя, конечно, иногда Фил ощутимо пинал сына в носок туфли, заставляя отрывисто отвечать девушке и даже пытаться проявлять интерес к её рассказам — правда, по итогу Уилбур даже не помнил, о чём они. Время клонилось к глубокой ночи, и юноша надеялся, что совсем скоро граф разочаруется в нём и отпустит их домой с печальными словами о том, что так и так, не самый подходящий кандидат. Но вечер не мог просто спокойно кончиться. — Ах... — Дестине вдруг тяжело вздохнула, обмякая на стуле и быстро обмахиваясь веером. — Что такое, милая? Тебе дурно? — сразу обратил на это внимание граф Калвер, обеспокоено глянув на девушку. — Душновато, отец... — Она чуть закатила глаза, а затем мельком глянула на Уилбура, будто бы подмечая его реакцию. К её, вероятно, сожалению, на его лице не было ни капли заинтересованности. — Лорд Уилбур, не проводите ли мою дочь на террасу, если вам не сложно? Уилу до ужаса хотелось отказаться и уткнуться обратно в тарелку — но в нём взыграла злосчастная вежливость, да и лицо у старого Калвера было слишком искренне-просящим, и отказать ему было почти нереально. Потому юноша проглотил тяжёлый вздох и тихо встал, подавая руку леди, которая уж слишком быстро вложила свою ладонь и поднялась следом. Покинули залу они под напряжённое молчание и взгляды отцов. Всё, что было дальше, известно стало Филзе лишь по рассказам сына, которым он до этого момента старательно не желал верить. На вычурной террасе было прохладно. Уилбур передёрнул плечами, пожалев, что не сумел захватить пальто сюда. Но, хотя бы, пиджак немного, да грел — юноша огляделся, чуть смягчил выражение мрачного лица от вида красивого ночного сада, и осторожно присел на широкую качелю, мягкую, с парой подушек, отчего это куда вернее называть бы подвесным диванчиком. Дестине же прошла к перилам, опёрлась на них, сделала пару глубоких вдохов и выдохов. А затем обернулась на спутника, и её лицо, укрытое таинственной тенью, показалось Уилу странным. — Ты в предвкушении? Стоило им остаться наедине, как леди забыла о былых приличиях, почти сразу бесцеремонно перейдя на «ты». — В предвкушении чего, леди? — В отличие от собеседницы, Уилбур фамильярничать не хотел. Ему вообще не хотелось сидеть с ней, и он предпочëл бы учебный проект еë компании. — Как чего?! — искренне изумилась Дестине. — Нашей будущей свадьбы, конечно же! — С чего вы вообще решили, что свадьбе быть? Если такое вам сказал мой отец — вы зря его слушаете, — настороженно отозвался Уил. Если Фил успел согласиться на свадьбу без его ведома, то он забудет все библейские правила о почитании родителей и огреет отца чем-нибудь металлическим, благо дома такого хватает! Вопреки всему, девушка весело рассмеялась. От того, что ей было душно, не осталось и следа. — Ну как же! — Леди плавно прошла к Уилбуру и опустилась на качелю рядом, до некомфортного близко. — Отчего же ей не быть? Ты ведь такой симпатичный юноша… — Вы, конечно, тоже хорошо выглядите, леди, — старательно подбирая слова, прервал её Уил. — Однако вы не в моём вкусе, прошу простить… — А причём тут твой вкус, Уилли? — снисходительно уточнила девушка. — Простите? Дестине вновь рассмеялась — но как-то иначе, чем обычно. Этот смех был липкий и склизкий, и словно бы принадлежал не молодой глупой девочке, а изворотливой взрослой змеюке в женском обличии. Уилбура аж потянуло поёжиться. — Брось, с чего ты решил, что ты тут что-то решаешь? — Леди придвинулась ещё ближе, заставляя Уила отползти на самый край качели, едва не вжимаясь в деревянный подлокотник. Её голос стал невероятно вкрадчивым: — Всё в этом мире можно купить, Уилли, а у моего отца много денег. В отличие от твоего — все знают, как сильно он в них нуждается сейчас. Так отчего ты решил, что я не смогу купить себе тебя? По позвоночнику промчались мурашки — то ли от холода улицы, то ли от голоса девушки. Юноша хотел возмутиться, но она подалась ещё ближе, едва ли не вплотную к его лицу, и с широкой улыбкой жестоко выдохнула: — Ведь посуди сам — твой отец буквально продаёт тебя за сущие гроши. Пока мы сидим тут, наши отцы обсуждают тебя, как дрянную куклу в лавке игрушечных дел мастера. И мне достаточно одного слова, чтобы мой отец купил тебя для меня. Уилбур резко вырвался из оцепенения и рыкнул, бесцеремонно оттолкнув Дестине — она едва не упала, как ему показалось, но юноша даже не затормозил, чтобы проверить. Он вскочил на ноги и быстрым шагом ушёл прочь с террасы, пересекая столовую залу на пути к выходу. — Уилбур! Он даже не услышал — или сделал вид, что не услышал — окрик отца. Лишь сильнее стиснул зубы и ускорил шаг. Пальто он схватил на ходу, кутаясь в него вместе с тем, как выскочил на улицу, встретившую ударом ветра в лицо. Хоть бы таксисты ещё развозили клиентов. — Уилбур, объяснись немедленно! — Филза, красный от стыда и гнева, вылетел на улицу следом за сыном, и осёкся, когда тот резко обернулся. — Лучше попроси объясниться эту обнаглевшую богатую мерзавку, решившую, будто ей всё можно! — злобно выплюнул Уилбур, а затем вновь отвернулся к воротам, поспешно выходя на улицу и вскидывая руку, увидев на дороге машину характерных для такси цветов. — Как ты смеешь так говорить о ней?! Она дочь достойнейшего из графов! — Фил почти взвизгнул, и Уил приложил много усилий, чтобы не сравнить его с резаной свиньёй. — Вот только она сама — законченная тварь! — рыкнул юноша вместо этого. Таксист как раз остановился подле них, и Уилбур взялся за дверцу, напоследок бросив: — Если она тебе так нужна, ты на ней и женись! Дверь автомобиля громко хлопнула, и машина унеслась прочь по ночной дороге, оставляя изобретателя наедине с его яростью и скопом проблем за спиной.***
Филза жадно глотнул воздух, болезненно проснувшись. Голова отозвалась покалыванием во лбу и висках, и глухой слабой болью. А ещё там раз за разом раздавались последние слова Уилбура, брошенные им с нечеловеческой ненавистью. Он был идиотом, раз пытался поистине продать собственного сына таким образом. Он сам создал между ними пропасть, которая тяготила сейчас — и из-за которой подобные сны-воспоминания то и дело врывались в сознание. Может, переживать это всё было бы проще, имей Филза сейчас вообще представление о том, как там его средний сын. О нём не было слышно абсолютно ничего, это была пугающе мёртвая тишина, и, грешным делом, Фил правда думал, что, может, потерял сына совсем. Может, он был так задет за живое, что предпочёл окончательно лишить себя проблем и просто... Уйти. Совсем и абсолютно. А может, ему не удалось выжить одному. Столица была хищным местом, попасться в нехорошие руки можно легко, а Уил не имел понятия, как нужно жить в условиях вечной охоты. Фил не обременял этим никого из детей, и сейчас это могло сыграть злую шутку. Так что даже если Уилбур ещё живой — нет гарантии, что не на грани. Филза тяжело выдохнул, опуская голову. Он ненавидел, когда мысли уводили его в эту сторону, создавая жуткие в своей реалистичности картины перед глазами. Грудь мгновенно сдавливала помесь из страха и тревоги, и он отчаянно гремел цепями. Если бы только он мог сбежать... Хотя бы он знал, что Техно ещё жив. Даже мозолит глаза Дриму, периодически напоминая о себе — но особо это не успокаивало. Как долго Техно сможет скрываться? Как долго будет продолжаться их игра в прятки с премьером? И что вообще думает делать старший — едва ли он планирует провести в таком подвешенном состоянии всю жизнь. Вопрос лишь в том, кто быстрее справится. Фил не хотел думать, что будет, если выиграет Дрим. Томми мог бы быть тем, за кого Филза переживал бы меньше всех остальных, если бы тот не был самым младшим. Он ещё меньше понимает, чем остальные, и у изобретателя скрипели зубы, когда он думал, что Дрим мог наговорить его сыну. Он теперь у премьера как на ладони, и едва ли в свете последних событий Фил мог и хотел полагаться на Эрета, который засадил его в это подземелье изначально. Премьер же в любом случае фигура куда более сильная. Дрим, Дрим, Дрим... О чём не думай, мысли всегда сходились на нём. Фил его ненавидел и боялся, и прежде хотел, чтобы тот не приходил к нему почти что через день, сводя с ума своим до дрожи спокойным голосом и таким размеренным тоном. Но сейчас его всё не было и не было — и Филза начинал испытывать необычное волнение. Почему он не приходит? Он забыл, задумал что-то, просто пытается свести изобретателя с ума одиночеством? Ответов не было, вопросов и головной боли становилось только больше, и мужчина болезненно кривился. Дрим наверняка хотел, чтобы за время наказания Фил пожалел о содеянном. Он создал для этого все условия. Что ж. Он не жалел. Но беспокойство нарастало. Филза не жалел — но молился, чтобы ярость Дрима закончилась на нём и не коснулась последних дорогих ему людей.