***
Было за полночь — может, часа два или три ночи, как думалось Уилбуру, лишённому возможности посмотреть на часы. Главное, что чем ближе к утру, тем больше вероятность, что его больше не тронут. До сих пор неприятно стоять после последнего клиента. — Ты как? — Они с Фанди обменивались этим вопросом несколько раз за ночь так точно. И почти всегда не могли дать однозначный ответ — вот и сейчас Уил лишь повёл плечом, вслушиваясь в ощущение собственного тела. — Пока терпимо, — только и смог заключить юноша, мягко вздохнув. — Хорошо, что народу не так много осталось, и ночь скоро закончится… Уилбур осёкся, сжимая губы и быстро обводя зал глазами. Ему что-то не давало покоя. Он отчётливо чувствовал на себе чей-то взгляд, особо пристальный, но не мог понять, кому он принадлежит. Как назло, без очков все лица превращались в пятна, и даже компанию местного начальства удавалось узнавать лишь по знакомым сочетаниям цветов и движениям. Вот и сейчас он узнал Карла — по аляпистости наряда и походке плывущего лебедя — подошедшего к одному из столиков, за которым сидела явно женская фигура, чьё лимонное платье так явно выделялось в полумраке. Кажется… Кажется, именно эта брюнетка смотрела на него. Ведь её палец отчётливо ткнулся в его сторону. Чёрт. — Ну, это хотя бы девушка, вряд ли всё будет совсем плохо, — тихо приободрил Фанди, мягко похлопав Уилбура по плечу. Тот лишь вздохнул и кивнул. Ну да, если девушка будет не совсем жестокой, то после неё даже стоять можно будет спокойно. Да и едва ли леди в таком нежном наряде может быть садисткой… — Не стой столбом, — грубо рыкнула охранница, бесцеремонно схватив Уила за плечо и потащив за собой. Тот лишь шикнул от боли, но послушно поплёлся следом, удивляясь, как в девушке, заметно меньше его, столько силы. Уже заученные ступени, очередная дверь из светлого дерева, очередная укрытая полумраком комната. Юноша как раз потирал заболевшее после хватки плечо, когда за ним вошёл стук каблуков, и тихо щёлкнул замок. — Уи-илли… Уилбур резко замер, похолодев до кончиков пальцев. Этот голос… Юноша даже не нашёл в себе сил отойти от парализовавшего шока и обернуться, пока не ощутил прикосновение её пальцев, прочертивших лопатку. Лишь после этого он вздрогнул, отскочил и развернулся, широко распахивая глаза. — Дестине?! Он не мог не узнать её. Особенно сейчас, когда она стояла в нескольких сантиметрах от него. Со всё теми же глазами ядовитой змеюки и ухмылкой на вызывающе ярких губах, прямо как в ту ночь. Первая мысль — закономерная волна из злости и испуга. Он прекрасно помнил её мерзкие слова, и прекрасно помнил то, как сильно хотел ударить её за такое отношение к нему, но… Вторая мысль — ёкнувшее в неверии сердце. Она ведь знает его, они ведь дружили семьями, так может?.. — Мы давно не виделись, — промурлыкала Дестине, по старой привычке наматывая воронной локон на палец. Её взгляд скользил по его телу, задерживая на шнуровке рубашки, почти наполовину открывающей грудь, — и кто бы мог подумать, я найду тебя в таком месте, хах. — О, Боже, Дестине! — Уилбур пропустил мимо ушей этот укол, подался к ней с почти мольбой в глазах, едва удерживая себя от желания сжать еë плечи. — Я-я так давно не видел никого знакомого! Прошу, скажи, т-ты знаешь хоть что-нибудь про то, что с моей семьëй? Всë, что угодно, пожалуйста! Девушка отступила на шаг, с немым вопросом на мгновение вскинула бровь, видимо, не понимая его бурной реакции. Лишь затем она осознала, что к чему, и непонимание на еë лице сменилось ухмылкой. — Я никогда особо не интересовалась газетами, Уилли, — беззаботно пожала плечиками Дестине, проходя чуть дальше в комнату. — Всë, что до меня дошло — то, что твоего отца посадили, мелюзгу забрал Его Величество, а железяку ищут чуть ли не во всей стране. Она произнесла это так… спокойно. Нет. Презрительно. Уилбур едва не задохнулся от подкатившего к горлу возмущения, но проглотил его — она не обязана страдать из-за его трагедии, для неë это не больше, чем строки в новостях. Ей плевать, и это справедливо. Она дала ему хотя бы крупицы желанной информации, и за это уже стоило быть благодарным. Но… Было и ещë кое-что… — Дестине, я… Я знаю, что многое прошу, но… — Уилбур подался к ней с искрой надежды в глазах, судорожно забормотав, — слушай, прошу, прости за прошлый раз. Я знаю, я повёл себя некрасиво, и мне жаль, н-но пожалуйста… Ты можешь мне помочь?.. — Помочь? — снисходительно уточнила девушка, и на миг её улыбка дрогнула, а во взгляде мелькнуло удивление. — Вытащить меня отсюда, — голос юноши упал до заговорщического шёпота. Он подался ещё ближе, складывая руки в молитвенном жесте и сжимаясь, едва не срываясь на то, чтобы упасть на колени. — Ты же богатая, я знаю, и м-может тебе удалось бы… м… уговорить Кью отпустить меня? Я-я обещаю, я сделаю всё что в моих силах, ч-чтобы отблагодарить те… Он не успел даже договорить — Дестине громко фыркнула и рассмеялась так, будто Уилбур не умолял её, а рассказал отменную шутку. Этот звонкий смех показался болезненной пощёчиной, от которой Уил словно бы очнулся, мгновенно отступая прочь от девушки. — Год назад ты толкнул меня, стоило мне заговорить о подобном, а теперь ты сам предлагаешь мне купить тебя, Уилли? — наконец, успокоившись, расплылась в улыбке леди. Сейчас её выражение лица выглядело особенно жутким, в этом полумраке и в этой комнате, где Уилбуру нечего было ей противопоставить. — Как забавно получается, не правда ли? Дестине сделала несколько быстрых шагов к нему, схватила за ворот, с удивительной силой притягивая ближе к себе, так, что их лица разделяли сущие сантиметры. Хотя, скорее всего дело было не в ней, а в том, что Уилбур растерял все силы для сопротивления. — Ты прав, птенчик, — из её уст это мерзкое прозвище вызвало мурашки по позвоночнику, — я чертовски богата, особенно сейчас, когда мой папочка присоединился к матушке. И я обязательно поговорю с твоим новым хозяином о том, чтобы выкупить такую прелесть. Она прозвучала почти ласково в конце, но этот тон лишь сильнее встревожил. Её ноготь медленно очертил точённую скулу, выделившуюся от голодовок. — Вот только это будет значить, что ты будешь полностью принадлежать мне, — горячий шёпот обжёг побледневшее лицо, и Уил нервно сглотнул, не желая принимать очевидную мысль, — а пока… Я честно оплатила тебя на остаток ночи, и тебе следует отработать мои деньги, потаскуха. Уилбур наконец вернулся в реальность и дëрнулся, высвободив ворот из чужих пальцев и отскакивая, смотря на девушку с непримиримым ужасом. — Т-ты же не… — Юноша осёкся, вновь оступая вслед за тем, как Дестине сделала шаг к нему с хищным выражением лица. — М-мы же д-давно знакомы, п-помнишь? М-мы… — О, вот как ты заговорил теперь? — Леди вдруг зашипела, угрожающе скалясь. — Сначала ты оскорбляешь меня, а теперь умоляешь помочь? Какой же ты жалкий, боже! Я даже рада, что отец не выдал меня за такое ничтожество! Отступая, Уил упёрся спиной в мягкую стену, и вздрогнул, когда ногти Дестине прочертили совсем рядом, и она облокотилась на него всем весом, снова широко улыбаясь. Её вторая рука вцепилась в каштановые кудри, и девушка резко притянула его к себе, впившись в губы жадным, грубым поцелуем. — А теперь, сладкий, — томно прошептала леди, наконец отстранившись, её рука сползла ниже и теперь перебирала в пальцах шнуровку рубашки, иногда касаясь пальцами разогретой от стыда кожи, — лучше делай свою работу добровольно, не заставляй меня звать охрану. Надеюсь, в постели ты лучше, чем в светских разговорах. Уилбур отчаянно хотел забыть то, что было дальше. Забыть её прикосновения, смех, то, как она срывала с него одежду и упивалась его вынужденной покорностью. Забыть всё, что она заставила его сделать, обращаясь по имени, напоминая об их общем прошлом. Забыть как жалко он звучал, пока его голос едва не срывался на плач от отчаяния и непринятия того, что всё это реально. Он отчётливо запомнил лишь, как она в последний раз обожгла его лоб поцелуем, рассмеялась над самым ухом, и как хлопнула дверь, когда она вышла. Со звенящей тишиной в ушах и мерзким склизким ощущением на языке Уилбур нашёл в себе силы почти сползти с кровати, дрожа всем телом не от боли, как это бывало обычно, а от какого-то тошнотворного ощущения, сдавившего в груди. Было холодно и жарко, хотелось бессильно разрыдаться, но слёз словно бы не осталось. Уил пытался запретить себе вспоминать, но перед глазами то и дело снова вставало пережитое. Ничего из того, что она делала с ним, не было впервой — но мысль о том, что она знала, что и с кем делает, резала сильнее всего. Остальные были безликими мерзавцами, не считавшими его за человека ни единой секунды — она же имела лицо, голос и имя, и, как бы не хотела убедить его в обратном, знала прекрасно, что когда-то он был таким же человеком, как она. И всё же это не остановило Дестине — это, напротив, разогрело в ней азарт… Юношу сильно передёрнуло от этого осознания. Он небрежно влез в одежду и, цепляясь пальцами за стену и дверь, сумел выйти в коридор. Должно быть, уже рассвет — хотелось в это верить, по крайней мере. Он не выдержит ещё даже пары минут там, внизу, под пожирающими взглядами в окружении резкого табачного запаха. Впрочем, Уилбур не успел даже спуститься, сделав лишь пару шагов в сторону лестницы. — О, птенчик, вот ты где, — раздался знакомый до боли голос. Уилу не понадобилось даже поднимать глаза, как он узнал его обладателя. — А я тебя как раз искал. От вида Квакити почти рябило в глазах. Он всегда, казалось, перебарщивал с золотом, которое даже в малом количестве света сверкало вызывающе. Хотя сейчас юноша заметил другое — странный флёр в движениях и голосе авторитета. Словно… Его тоже что-то взволновало. — Дорогуша, я думал, между нами уже нет секретов, — начал мужчина с лёгкой ноткой укора, придержав пальцами подбородок Уилбура. — Так отчего ты никогда мне не рассказывал, что у тебя была девушка, м? Боялся, что я буду ревновать? — У меня никогда не было… — слабо прошептал Уил, уже понимая, что Дестине ничуть не пошутила, когда пообещала поговорить о выкупе. — Что бы она не говорила… — Но ты её знаешь, верно? — прищурился Квакити, подавшись ближе, внимательно изучая бледное осунувшееся лицо напротив. Пальцем он осторожно очертил красноту вокруг опухших глаз и на едва высохших щеках. — Ты давно так ярко не реагировал на клиентов… Что случилось, птенчик? Она тебя обидела? Голос, ставший почти ласковым, и скользнувшие ниже пальцы, осторожно сдвинувшие ошейник чтобы убедиться, что на шее не появилось новых шрамов, были ударом поддых. Уилбур сдавленно втянул носом воздух и зажмурился, пытаясь удержать в себе вновь подступающие слёзы. Знакомые руки обхватили щёки и потянули ближе, чтобы коснуться губ мягким успокаивающим поцелуем. Поймав взгляд юноши, авторитет понимающе цокнул. — Ты не хочешь её больше видеть, так ведь? — заботливо прошептал Квакити, и Уил не сумел сделать большее, чем просто кивнуть. В ответ мужчина улыбнулся. — Правильно. Не волнуйся, дорогуша, может денег у неё и хватает, но я ей отказал. Я никому не отдам тебя, ты же знаешь. Он прочертил рукой по его плечу, медленно зайдя за спину и обвив талию, утыкаясь носом в волосы, жадно вдыхая их свежий аромат. — А е-если она с-снова п-придёт… — едва слышно начал юноша, но его оборвали. — Ничего, больше она тебя не тронет, я обещаю. Ты же знаешь, я всегда держу мои обещания, птенчик, — успокаивающе прошептал авторитет. Уилбур лишь неровно выдохнул, чувствуя, как одна из рук мужчины скользнула под рубашку, обжигая холодную кожу своими поглаживаниями. Хотелось вывернуться, оттолкнуть его, сделать что-то… Но сил не было. Из груди вырвался ни то стон, ни то сдавленный всхлип, когда чужие пальцы добрались до особо чувствительных точек. Беглое тепло от проявления заботы сменилось жаром привычного стыда. — Пойдём ко мне, дорогуша. Виски и моя компания поможем тебе успокоиться, — нарочито-ласковый голос коснулся теплом уха. Уилбур позволил Квакити перехватить его руку и утянуть себя. Он слишком устал, чтобы сопротивляться, чтобы испытывать эмоции. Он должен был понять и принять, что у всех здесь такая любовь. Никто не любит его иначе.***
Ноги всё же дрожали, когда Уил вернулся в свою комнату. Глаза слипались, на голову давила тяжесть, хотелось отключиться прямо здесь, в коридоре, но пришлось удержаться. — Уил! — Первым, что встретило юношу, стоило ему войти в спальню, был Фанди. Удивительно бодрый, хотя он уже как час, не меньше, должен был спать. Он осёкся сразу после собственного вогласа, воровато оглянулся на спящего третьего, и когда Уилбур закрыл дверь и упал на свою кровать, по-лисьи юркнул к другу, садясь рядом, чтобы перейти на полушёпот. — Как ты? Я… — Нормально, — ответ прозвучал глухо и мертвенно. Точно не тот тон, которому будут верить, и парень закономерно нахмурился. — Это опять из-за Кью, да? И чего он к тебе так привязался… — Это из-за неё, — оборвал Уилбур, и его голос предательски дрогнул. Ресницы быстро задрожали, пытаясь подавить новую волну подступивших слёз. Фанди сразу встрепенулся, как делал всегда, стоило ему заметить хоть тень подобных эмоций на лице друга, и подался ещё ближе, тревожно заглядывая тому в глаза. — Она? Ты о… Той девушке?.. — Рыжий заботливо взял дрожащую руку — единственный жест привязанности между ними, от которого никого не накрывала волна отвращения и воспоминаний. — Что она сделала? — Не в этом дело… — Подавить слёзы не удалось, и Уил лишь закрыл глаза свободной рукой, делая несколько немерных сдавленных вдохов и выдохов, пытаясь продолжить говорить. — Я-я… Я просто з-знаю её… — Вы были друзьями? — со странным пониманием уточнил Фанди. — Отец хотел выдать её за меня… Я… Мы с детства были знакомы, наши родители дружили… Но я… Я никогда не хотел её в жёны… — Тугой глоток. Ещё один неровный вздох. — Она наговорила мне глупостей в день, когда нас пытались сосватать… И я… Я-я от нервов толкнул её тогда… Я не думал, что… Что ещё р-раз… — Не оправдывайся, — оборвал его потуги договорить парень, звуча как можно мягче, — зная твои истории про отца, я понимаю, что ты не виноват. Просто… Так получается всегда, когда оказываешься в подобных местах. Фанди чуть сильнее сжал чужие пальцы своими, и Уилбур не удержался от того, чтобы взглянуть на его лицо, замечая помутневшие от воспоминаний глаза. — Ты… — Уил туго сглотнул от жуткой догадки. — У тебя тоже… Такое было? — Не раз, — Рыжий тяжело выдохнул, слегка мотнув головой чтобы согнать неприятные картины. — Ты забываешь, что я тут уже год. За это время… Всякое повидаешь. Когда оказываешься в таком месте, тебя за человека даже друзья не считают. Даже радуются, что теперь могут безнаказанно отыграться… — Это… Это ужасно, Фанди, я… Прости… — Юноша и сам сильнее сжал чужую ладонь, чувствуя странную вину. За то, что поднял тему в принципе и за то, что в те дни рядом с другом едва ли был кто-то, что мог поддержать его, утешить, сделать хоть что-то. Но парень лишь отмахнулся и вдруг отстранился, и Уил поёжился от внезапной прохлады. Но прежде, чем он успел задать вопросы, Фанди лишь скользнул к своей кровати, чтобы на пару мгновений зарыться в свой тайник и вернуться на место уже с потрёпанной пачкой сигарет в руках. Эта привычка была, пожалуй, у каждого здесь, — ведь нужно было как-то успокаивать расшатанные нервы — но Уилбур до сих пор морщил нос от этого, памятуя своё аристократское воспитание, и не прикасался к сигаретам с того самого дня, как ему дал попробовать Квакити. Что ж, быть может… Зря? — М-м… Можно попробовать? — Уил слегка кивнул на уже зажжённую сигарету в пальцах друга, неловко и нервно перебирая пальцами. Фанди странно на него глянул, но подал другую сигарету, и Уилбур чуть покрутил её в руке, прежде чем неумело поджечь и попробовать затянуться второй раз в жизни. Кашлял он на порядок меньше, чем в первый — кажется, становилось привычней, и уже не настолько мерзко. В этот раз он, может, даже докурит. — Ну, у того, что ты был занят, есть плюс, всё же, — вдруг заметил рыжий, нарушая повисшую на несколько мгновений тишину. Поймав ошалелый взгляд юноши, Фанди спешно пояснил, уводя тему. — Старший брат Дрима приходил. — У него ещё и брат есть?! — Уилбур почти подавился очередной затяжкой, прежде чем сам вспомнил, что да, и вправду ведь есть, и он про него мельком слышал из газет. — Ещё и сестра младшая, — добавил парень понимающе, слегка похлопав друга по спине. — Но она сюда не приходит, благо, говорят, она совсем поехавшая. А старший… Он раньше тоже во всей этой незаконщине крутился, поговаривают, и был чуть ли не самой жуткой фигурой. От его вида даже Кью побледнел, ты бы видел. — А Дрим у них средний, получается… — пробормотал себе на уме Уил, делая новую затяжку. Что ж, теперь хотя бы ясно, отчего Квакити искал его, вновь желая успокоить свои нервы в первую очередь. Ничего необычного. — Ага. С младшей он просто старается не пересекаться, а старшего прям ненавидит… Ну, так говорят, — последнее Фанди спешно добавил, почувствовав на себе вопросительный взгляд друга. А Уилбуру часто не давали покоя такие фразы, слишком осведомлённые даже для того, кого периодически забирали на дом. Может, однажды надо будет докопаться до правды и задать вопросы, что крутятся на кончике языка. Но сейчас юноша лишь нахмурился, вновь задумавшись. Средний… Ещё и ненавидит старшего, такого серьёзного и напыщенного по описаниям — Уилбур странно усмехнулся куда-то в пустоту, неосознанно для самого себя снова затягиваясь. — Могу его понять, — тихо проронил Уил. Пожалуй, самое неожиданное, что он мог сказать по отношению к Дриму — юноша и сам удивился. Где-то внутри его аж передёрнуло от собственных мыслей.