***
В субботу ближе к вечеру Снейп стоял перед кроватью в своей комнате и угрюмо смотрел на принесенный Ненси костюм. Лоснящаяся черная ткань вызывала в нем неуемный прилив отвращения к себе и заодно к предстоящему торжеству. Северус не любил наряжаться, тем более по чьему-то велению. Расстегнув пуговицу на пиджаке, он со вздохом достал из шкафа рубашку и принялся одеваться. Костюм сел на него как влитой. Идеальная длина брюк, удобные глубокие карманы, белоснежная рубашка с жемчужными запонками, переданными от Гермионы, тонкая жилетка сошлась на груди и заточила его в привычный многослойный кокон, в котором он чувствовал себя более-менее спокойным. Когда в дверь постучали, Северус как раз завязывал шнурки на лакированных ботинках. — Войдите, — крикнул он, и на пороге комнаты появилась Ненси в бежевой униформе. — Миссис Уайт просила передать, что через полчаса ждет вас у машины. — Благодарю. — И возьмите вот это. — Ненси преподнесла ему коробку и услужливо открыла. — Ну конечно, — Северус закатил глаза. — Могу предложить свою помощь. — Не откажусь. Ненавижу платки. Ненси пожала плечами и вынула красивую золотую ткань из обертки. — Они добавляют шарма. Мужчина без платка выглядит в разы не так эффектно, как с ним. Так говорил Уильям. Раньше это был его аксессуар. Северус застыл с высоко поднятой головой, ничего не ответив. — Вот и все. Приятного отдыха. Домработница оглядела его фигуру, бросила укоризненный взгляд и вышла, закрыв за собой дверь. Северус подошел к зеркалу. Выглядел он неплохо. Дорогой костюм придал ему некого лоска и статусности, а набранный за последние месяцы вес сделал из него более-менее сносного на вид мужчину. «До обаятельности Уайта мне еще далеко», — про себя подумал Снейп и погладил пальцами лацканы пиджака, надеясь, что он не с чужого плеча. Последний раз мысленно выругавшись на необходимость выходить в люди, Северус собрал волосы в хвост, достал из шкафа заранее трансфигурированное пальто и с беспристрастным выражением на лице направился к машине. Он прошел в гараж через подвал и заодно проверил зелья. Несколько котлов стояли под чарами охлаждения. Он заглянул в каждый, чтобы убедиться в правильности проходящего этапа, и взял со стеллажа несколько уже готовых составов. На всякий случай. Зелья от головной боли и похмелья могли пригодиться, с учетом предстоящего нетрезвого праздника и любви Гермионы к вину. Предусмотрительно уменьшив размер флаконов, Северус спрятал их во внутренний карман пиджака и вновь запечатал лабораторию от чужих глаз. На улице было снежно. Маркус в детском пальто выбежал на улицу и запрыгнул на заднее сидение, не спрашивая на то разрешения. — Я сам пристегнусь, — деловито сказал он и захлопнул дверцу. — А мы точно успеем в магазин за игрушкой? — Постараемся, — ответил Северус, повернувшись к сыну. — Ты ноты выучил? — Ага. — Маркус заерзал на кресле. — До, ре, ми, фа, соль, ля, си, до, — монотонным голосом произнес он. — Это не считается. — Почему? — Ноты нужно слышать, а не просто их проговаривать. — Ты говорил просто их выучить, — со шкодливой улыбкой повторил Маркус слова Северуса. — Я выучил. Восемь нот. Снейп усмехнулся. «Маленький слизеринец». — Хорошо, тут ты прав. Маркус хлопнул в ладоши и радостно засмеялся. — Я заслужил машинку? — Заслужил, но при одном условии, — Северус хитро прищурился. — Показать ноты на рояле? — Маркус, казалось, даже не расстроился. — Придумал! Он потянулся руками к Северусу и быстро огляделся. — Не расскажешь? Снейп покачал головой и сильнее повернулся на водительском кресле, чтобы полностью видеть сына. Тот насторожено насупился и высунул язык. Его пальчики коснулись висков Северуса, и они оба прикрыли глаза. В головах заиграла нотная лесенка. Снейп слышал, как сын мысленно проигрывает мелодию и называет каждую ноту. «Ладно, ты выиграл», — мыслено сказал Северус, с трудом сдерживая восхищение. Он невероятно гордился сообразительностью сына. — А можно сначала машинку, а потом на бал? — хитро спросил Маркус, выплывая из сознания Снейпа и глядя в его темными глазами. Северус не удержался и рассмеялся. — Уговорил. — Он протянул сыну ладонь, и тот по ней хлопнул. Дверь в машину открылась. Рэй помог Гермионе в длинном черном платье забраться на заднее сиденье, и сам сел вперед. — Веселитесь? — ее голос нервно срывался. — У нас слегка изменились планы. Едем? — заводя машину, уточнил Северус, и приветственно пожал руку Рэю. Их дорога пролегла через детский магазин. Северус и Маркус направились к огромным стеллажам с разного размера машинками, оставив остальных в заведенном авто. Тем временем Рэй, похоже, был полон решимости наконец выяснить, почему Северусу так много позволено. Он вполоборота повернулся к Гермионе и спросил: — Гермиона, могу я задать личный вопрос? Гермиона посмотрела на охранника и кивнула. — Меня волнует поведение мистера Снейпа. Его… — он замялся, подбирая слово, — вседозволенность. Вначале объятия с твоим сыном, потом прямое неповиновение тебе, затем перестановка в доме, будто он в нем хозяин, следом занятия с Маркусом и вот эти походы в магазин, когда мы опаздываем на мероприятие. — Я понимаю, как все это выглядит со стороны. — Гермиона смиренно посмотрела на охранника. — Ты прав, Северус чересчур быстро сблизился с Маркусом, меня это тоже тревожило. — Но ты не собираешься с этим ничего делать? Мэгги и Ненси также обеспокоены поведением Снейпа. — Вам всем нечего опасаться. Северусу можно доверять. — Ты в этом уверена? Просто раньше ты просила... — Абсолютно, — немного слукавив, уверено ответила Гермиона. Она сама не знала, чего ожидать от Снейпа, но верила в лучшее. Раз он обещал больше никуда не исчезать, ей приходилось только полагаться на его слова. По крайней мере, раньше это была весомая гарантия. — Рэй, я понимаю, что мистер Снейп тебе не нравится. Он вообще мало кому приходится по душе. — «В отличие от меня, видимо». — Но теперь он часть семьи. Пускай я наняла его как главу моей охраны, сейчас он скорее некто важнее. — Такими темпами он станет в доме хозяином, — недовольно пробурчал Рэй. Гермиона вздохнула и потерла лоб. Она не понимала, как объяснить то, что у самой в голове толком не стыковалось. Кто ей Снейп? Кем он может быть в глазах прислуги и коллег? Где граница его дозволенного? — Рэй, то, что я сейчас скажу, должно остаться между нами. — Безусловно. Он ваш любовник? Гермиона ошарашено уставилась на охранника. — Нет, об этом даже речи не идет. Я всего полгода как вдова, Уильям слишком много для меня значил, чтобы так просто его забыть. — Прости, я просто подумал, что Снейп весьма схож внешне с Уильямом, а тебе в последнее время довольно одиноко… — Не продолжай, — Гермиона прервала Рэя на полуслове. — Я собиралась сказать, что Северус в доме только из-за Маркуса. Психотерапевт сказал, что благодаря ему у Маркуса прекратились эмоциональные всплески и было бы замечательно, чтобы их общение не прекращалось. Поэтому я позволяю Северусу заниматься с сыном. — Разве Снейп в этом компетентен? Я читал его досье, там кроме выдающейся военной службы и оконченного университета больше ничего. — Чтобы быть замечательным учителем, не нужна степень по педагогике. Поверь, Рэй, если бы можно было поступить как-то иначе, я бы с удовольствием это сделала, но Северус останется в моем доме и ему будет дозволено чуть больше, чем остальным. Я прошу всего лишь относиться с пониманием к его общению с Маркусом и, конечно же, приглядывать по возможности, чтобы он не переходил границы. — Ты доверяешь Снейпу? Он человек не семейный и, по моим ощущениям, весьма мутный. Я не представляю, чего от него можно ожидать. — Он не причинит никому из нас вреда, это я знаю точно. С остальным давай разбираться по ходу. Я боюсь загадывать. И больше никаких разговоров о моих любовниках. Рэй выглядел смущенным и пристыженным одновременно. Он коротко кивнул и откинулся на спинку кресла. Сам Северус стоял вместе с Маркусом в очереди на кассе. Он держал в руках небольшую коробку с полицейской машинкой, пока сын разглядывал пластиковые рации, которые выпросил в дополнение к обещанному подарку за хитрость с магией. Они оплатили покупки и довольные вернулись в машину. — Он вьет из тебя веревки, Северус, — упрекнула Гермиона Снейпа. — Маркус, зачем тебе рации? — Нужны. Я буду играть в полицейских, смогу сидеть в засаде и издавать вот такой звук, — рации затрещали и воспроизвели записанный в память позывной. — А кто такой коршун? — Птица, — машинально ответила Гермиона и подавила вмиг накатившую панику. Ей вспоминалась война, старое радио, которое постоянно брахлило и выдавала скрипучие звуки, вместо мелодий и новостей, перекличку однокурсников, когда они готовились к битве за Хогвартс. Гермионе стоило больших усилий, чтобы не остановить машину и не выскочить на морозный воздух, чтобы почувствовать крепкую землю под ногами. Северус посмотрел в зеркало заднего вида и заметил помрачневшего и напуганного сына. — Маркус, а ну-ка повтори вслух ноты. Маме тоже будет любопытно послушать, — резко скомандовал Снейп, переводя внимание сына. — До, ре, ми… Пока Маркус послушно произносил ноты, Северус вполглаза наблюдал за Гермионой. Она смотрела в окно и часто дышала. Сперва к Снейпу пришла мысль остановиться на обочине, но он быстро ее отверг. Объехав несколько машин попутного направления, он прибавил скорость. До особняка, в котором проводился бал, они добрались спустя пятнадцать минут. Северус первым выскочил из машины и поспешил открыть дверь Гермионе. Она выглядела бледной, что особенно бросалось в глаза на фоне насыщенного черного платья. — Я рядом, — тихо проговорил Снейп и помог Гермионе выбраться из авто. — Когда ты пытаешься поддерживать, Северус, становится только страшнее, — отшутилась Гермиона и ощутила, как волна дрожи прошлась от шеи к копчику. Виной тому был явно не морозный воздух улицы. — Перестань бояться. Это не в твоем характере, — уже строже сказал он и захлопнул дверцу, заметив, что Рэй уже помог Маркусу выйти из машины. — Твое настроение напрямую влияет на сына. Нам не нужен магический взрыв посреди толпы маглов. — Так и знала, что ты не обо мне переживаешь. — И о тебе тоже. Он наигранно провел рукой, как бы приглашая ее на бал. Гермиона чопорно поклонилась и, подобрав подол платья, зашагала по вычищенной от снега дорожке к особняку, стараясь абстрагироваться от всего, кроме крепких мышц руки Северуса. Зал был шикарен. Просторный, светлый, с тяжелыми массивными шторами на окнах и люстрами под старину с электрическими свечами. Гермиона вошла в зал с высоко поднятой головой и за руку с сыном. Позади на некотором расстоянии также гордо держались Рэй и Северус. Оба почти одновременно окинули убранство и толпу людей вокруг цепкими взглядами. — У фуршетного стола двое мужчин в коричневых костюмах, — шепнул Рэй, слегка склонив голову к Снейпу, — это самые богатые акционеры компании. Гермиона им не доверяет. Северус одарил охранника благодарным кивком. Эта информация ему пригодится. Они прошли еще пару метров вглубь зала и остановились. Заиграла торжественная музыка, слишком театральная, чтобы быть уместной. Гермиона непроизвольно вздрогнула. Ее нервы были на пределе, что, несомненно, чувствовали и Маркус, и Северус, а от музыки, взглядов коллег и подчиненных вовсе стало тошно. В ее мозгу, как сигнальная лампочка, маячила одна мысль — сбежать. На одной лишь силе воли Гермиона сделала шаг вперед, навстречу двум соучредителям компании «Крауд билдинг» и по совместительству бывшим лучшим друзьям Уильяма — Томасу Бергу и Венделу Майеру. — А вот и наша звездочка! — произнес Томас с жизнерадостной улыбкой прямо в микрофон. Его голос мощной волной разошелся по залу. Все присутствующие зааплодировали. — Миссис Гермиона Уайт, ты знаешь, зачем мы здесь собрались? «Чтобы выставить меня напоказ, как цирковую лошадь», — подумала Гермиона и выдавила из себя смущенную улыбку. Маркус дернул мать за руку и вынудил ту наклониться. — Я хочу к Северусу, — тихо попросил он, стесняясь собственных слов. Его глаза были на мокром месте. Гермиона обернулась на своих мужчин. Снейпу не понадобилось дополнительных жестов, чтобы понять, что от него требовалось. Он быстро подошел к сыну, взял того на руки и ушел из центра зала, предварительно кивнув Рэю. — Давайте еще раз поаплодируем миссис Уайт, — громко произнес Томас Берг, чтобы разрядить обстановку. Зал вновь разразился бурными и, по мнению Гермионы, неискренними овациями. За этим последовало нудное и совершенно бестактное разглагольствование бывших друзей Уильяма о том, какой Гермиона была прекрасной женой, и как муж гордился бы ее железной хваткой в бизнесе. Вендел Майер позволил себе подчеркнуть красоту и изящество платья Гермионы, а также не оставил без внимания факт ее нового статуса — богатая вдова и генеральный директор лучшей строительной фирмы Британии. Гермиона стояла посреди всего этого хаоса изо всех сил надеясь, что люди не подмечали ее стремительно разрастающееся волнения. Приклеенную на лицо искусственную улыбку становилось все сложнее удерживать, как и в целом неподвижно стоять на каблуках, которые она сдуру выбрала из всех возможных вариантов обуви на этот вечер. Она толком не знала, сколько продлилась речь Берга и Майера, но это точно было долго. После очередных оваций и дружного выкрикивания ее имени, будто они были по меньшей мере на стадионе, а по большей — на детском утреннике, Гермиона смогла наконец уйти из центра зала и дать себе минутную передышку. Она убежала в дамскую комнату со скоростью снитча, веря, что никто не последует за ней. Так и вышло. Одна, посреди маленькой комнатки туалета, Гермиона закрыла крышку унитаза и села сверху, обессилено положив голову на собственные руки. Хотелось плакать. Ей всегда претило чужое внимание, еще со времен награждения за доблесть, проявленную на войне. Она ненавидела торжественные мероприятия, где чествуют твое имя. Для нее все это было наигранным, фальшивым. Никто никогда не догадается, через что на самом деле нужно пройти, чтобы добиться тех достижений, которые потом вызывают всеобщее восхищение. Статус героини второй магической войны Гермиона заслужила бессонными ночами, умением преодолевать животный страх и кровью, но об этом знала только она. Для остальных ей просто повезло оказаться подружкой Поттера, а раны, которые до сих пор оставались на ее теле, как напоминание о тех нечеловеческих буднях, были не более чем незначительным неудобством ради высокого статуса в обществе. С ее назначением на пост генерального директора все было ровно так же. Коллеги и подчиненные даже представить себе не могли, насколько сложно было удержать этот пост и как им всем пришлось бы несладко, допусти она на это место человека со стороны. От компании не осталось бы ничего целого, сотрудников ждало бы нещадное сокращение, тысячи человек остались бы на улице без средств к существованию. Однако Гермиона слышала в свой адрес только сплетни, будто после смерти мужа ее интересует только наследство, деньги и престижный статус, ради которых она идет по головам, отталкивая разумные предложения совета по назначению на должность более опытного и взрослого руководителя. Притом эти же люди, пускающие против нее фальшивые пересуды, пару минут назад громко скандировали ее имя. «Лицемерные твари», — подумала Гермиона и громко выдохнула. Ее нервы были на пределе.***
Северус стоял со стаканом газировки в углу зала и наблюдал, как Маркус играет с другим мальчиком в машинки. Он был рад, что сын оказался не один в толпе взрослых, поэтому почти с легкостью отпустил его от себя, когда к ним подошел другой ребенок. Рэй тем временем приглядывал за Гермионой, которая то и дело общалась с разными людьми. К ней подходили поздороваться и сделать комплимент прекрасному внешнему виду. Северус слышал, как она вежливо их благодарила и позволяла каждому мужчине целовать ее руку. Он испепелял взглядом охранника, который это допускал, но ничего тем самым не добился. Рэй даже не смотрел в сторону своего непосредственного начальника, зато часто опускал взгляд на вырез платья Гермионы. От этого Снейп закипал еще больше. Скрипя зубами, он соглашался, что выглядела Гермиона бесподобно и отвести от нее взор было тем еще испытанием. Ее черное платье в пол с высоким вырезом на бедре и открытыми плечами демонстрировало все прелести фигуры и не оставляло равнодушным ни одного мужчину в зале. Гермиона была хороша собой, женственна и утонченна, скромна и одновременно страстна, когда того пожелает. Северус, наверное, был единственным в зале, кто знал, какой красавицей она была совсем без одежды, и эта мысль слегка подбадривала, когда он замечал оценивающие взгляды других мужчин. По спине у Снейпа прошли мурашки, когда Гермиона посмотрела на него. В ее глазах была затаенная усталость. Он приподнял бровь, как бы спрашивая, стоит ли ее спасать от назойливых комплиментов, но она лишь отрицательно покачала головой и переключила внимание на подошедших коллег. — Мистер Снейп, я полагаю? — раздался властный сипловатый голос где-то сбоку. Северус сделал глоток газировки и развернулся. — Мы знакомы? — Пока нет. Я Мартин Фишер, — он протянул ладонь для рукопожатия. Северус неохотно ее принял. — Вы сегодня главная звезда вечера, за исключением Гермионы. Уж простите, — Фишер натужно рассмеялся. — С чего вдруг такой интерес ко мне? — Ну как же, вашу кандидатуру рассматривали на роль главы безопасности компании. Это весьма престижно для человека с вашим послужным списком. Неужели Гермиона вам об этом ничего не рассказывала? — Она упоминала, но я не придаю значения пустым разговорам. Фишер оценил слова Снейпа и довольно улыбнулся. — Как работается в доме Уайтов, мистер Снейп? Поделитесь подробностями, а то мы все слегка волнуемся за Гермиону. Она очень болезненно переживает смерть Уильяма. «Вас волнуют только деньги в ее кармане», — злобно подметил Северус и безразлично ответил: — Все хорошо. Она справляется. — А вы, я так понимаю, сейчас заняты воспитанием Маркуса, так ведь? Северус ощутил себя будто на допросе. За приветливой вежливостью Фишера отчетливо виднелась очень хитрая натура, способная жить и работать только по своим правилам. Сейчас Мартин оценивал угрозу, которая могла исходить от Снейпа, ввиду его близкого положения к новой главе компании. Одного Фишер не учитывал — Северус всю свою жизнь жил среди змей и прекрасно умел находить с ними общий язык. — Маркус находится частично под моей опекой. Кажется, именно вы настаивали на этом, разве нет? Фишер опять рассмеялся и наигранно схватился за живот, где на рубашке вот-вот оторвутся пуговицы. — Вы мне нравитесь, мистер Снейп. Дерзко общаетесь. Вас этому научили на службе? Северус скупо кивнул. — Почему вы решили устроиться к нам? — напрямую спросил Фишер и перестал улыбаться. «Вот зачем я тебе понадобился», — отметил Снейп и, ощутив себя в родной стихии, ответил: — Условия у вас хорошие и работа, которую я знаю. — Вы ведь были знакомы с Гермионой до того, как попали к ней в штат? — Частично, да, — солгал Северус, не моргнув глазом. — Почему вы ушли с предыдущего места службы? Снейп выдержал секундную паузу. «Слишком топорный способ меня проверить, кретин». — Списали по здоровью. Знаете, трудно перекладывать бумажки со стола на стол, когда ходишь с тростью. — Так вы были ранены? — Да. — Но прежде служили? Северус не ответил и вальяжно пригубил выдохшейся газировки. Он глянул на Маркуса, катающего полицейский автомобиль по дорогому паркету. Фишер заметил отсутствие интереса к себе и попытался восстановить разговор. — Я, мистер Снейп, навел о вас справки. Ваших данных нет ни в одной военной базе и вашу фамилию не слышали ни в одном более-менее серьезном ведомстве. — И к какому выводу вы пришли? — Ни к какому, я спрашиваю у вас. Знаете ли, у меня нет привычки бежать впереди паровоза. — Если даже ваши влиятельные знакомые не смогли ничего обо мне рассказать, с чего же вы взяли, что это сделаю я? — Разве вы не заинтересованы в работе на более высокой должности? — А вы мне ее предложите в обход решению миссис Уайт и свои предыдущих слов? — Можем и такой ход дела рассмотреть. Когда-нибудь, — добавил Фишер и панибратски похлопал Снейпа по плечу. — Скажу вам по секрету, что вы сегодня главный объект всеобщего интереса. Вы очень похожи на покойного Уильяма как внешне, так и деловой хваткой. Я бы с удовольствием встретился с вами в более спокойной обстановке и обсудил вопросы вашей работы у Гермионы. Поверьте, вам понравится со мной дружить, я могу быть очень щедрым. Северуса внутренне передернуло от этих слов, но он ни одним мускулом не выдал своего отвращения. — Возможно, однажды. — Считайте, вы почти согласились, — жизнерадостно произнес Фишер. — Приятно было познакомиться, мистер Снейп. — Взаимно, — Северус вновь подал руку новому знакомцу и нахмурился, когда тот крепко сдавил его кисть. — Запомните, мистер Снейп, наша компания хоть и дружная, но здесь тоже есть место войне. Такие служивые, как вы, нам всегда пригодятся. — И языки у всех тоже длинные, — иронично подметил Северус, обуздывая свое раздражение. — Даже не представляете насколько. По моему опыту, именно охранники больше всего распространяются о внутренних делах компании или семей. Поэтому рекомендую быть осторожным, ваше положение пока весьма шаткое. Любой слух — и пф-ф-ф, — Фишер резко отпустил руку Снейпа и театрально изобразил взрыв. — Хорошего вечера. — Взаимно, — вежливо ответил Северус. Как только Фишер отошел на достаточное расстояние, он потер руку. На кисти останутся синяки, но это Снейпа почти не волновало. Богатей явно считал себя самым умным среди всех присутствующих и не питал особого уважения к людям ниже его по статусу. У Северуса сложилось неприятное впечатление, что именно Фишер мог быть причастным к автокатострофе, в которой погиб Уильям, а в том, что смерть Уайта была не случайностью, он был почти уверен. Снейп попытался отогнать эти мысли, для них пока было неподходящее время. В первую очередь Фишер мог представлять опасность для Гермионы и Маркуса, а это для Северуса было в разы важнее, чем все прочее. Торжество продолжалось, закуски и напитки нескончаемым потоком выставлялись на фуршете, люди старались веселиться. С каждой минутой, проведенной в этом красочном балагане, Северус все больше мрачнел. Он стал поглядывать на часы. Время едва перевалило за девять вечера. Они не пробыли на празднике даже двух часов, возвращаться домой пока было некультурно. — Ты грустишь. Маркус подошел к Северусу и дал ему рацию. — Почему ты грустишь? Снейп взял подарок сына и повертел пластиковую игрушку. — Тебе кажется. Я просто немного устал. — Мне здесь тоже не нравится, — сказал Маркус и забрался на стул рядом с отцом. — Давай поиграем? — Во что? — Покажи мне фокус. — Здесь нельзя. — Почему? — Вокруг люди. — И что? — Помнишь, я тебе говорил, что о чуде никто не должен знать, иначе оно больше никогда тебе не откроется? Маркус активно закивал. — Только ты умеешь делать чудо? — с наивной открытостью спросил он. — Нет, нас много, только мы скрываемся. — Почему? — Потому что так безопаснее. — Безопаснее? — переспросил Маркус и задумался. — Вас может кто-то наказать? — Нас, Маркус. Нас могут наказать. Ты тоже умеешь делать чудо. — Правда? — мальчишка подпрыгнул на стуле. — А как ты называешь тот фокус с мыслями? — полюбопытствовал Северус, глядя сверху вниз на сына. — Оно само получается. Я только тебе показывал. — Спасибо за доверие. Маркус шкодливо хихикнул, прислонился к плечу Северуса и зевнул. — А мы скоро поедем домой? — Как только мама освободится. Снейп поднял руку и позволил Маркусу поудобнее устроиться у себя под боком. Мальчишка притих, из своего импровизированного укрытия он смотрел на танцующих людей, а потом, окончательно расслабившись под защитой Северуса, уснул. Они так просидели еще час. Когда к ним подошел Рэй, Снейп попросил аккуратно перенести сына в машину. Пора было уезжать. — Гермиона еще танцует, — возразил охранник. — Меня это не волнует. Мы едем домой. Сделай то, что я велел, — это было сказано таким беспрекословным тоном, что Рэй не смог не подчиниться. Северус осторожно поднял Маркуса и передал его в руки охранника. — Идите, я поговорю с Гермионой сам. Рэй сжал челюсти и тихой поступью покинул зал. Северус отыскал глазами Гермиону. Она кружилась в очередном танце с каким-то мужчиной. Снейп размял затекшую руку, достал палочку и спрятал ее в рукаве пиджака. Несколько едва заметных взмахов — и неудачливый кавалер Грейнджер сбился с ритма, зацепил других гостей, пролил чей-то напиток себе на костюм и, засуетившись, сбежал от своей партнерши. Гермиона растерянно огляделась по сторонам, однако не успела она даже понять, что случилось, как ее подхватил Северус, спасая от неминуемого позора оказаться без кавалера посреди танца. — Что ты делаешь? — шепнула она, когда его ладонь легла ей на талию. — Спасаю твою честь. Зачем ты вообще согласилась танцевать с тем неуклюжим стариком? Снейп повел ее по кругу, подальше от посторонних ушей, и ждал, когда музыка закончится. — Он не старик, ему все около пятидесяти. Он почти твой ровесник. — Ну спасибо. — Это факт, Северус. И я не могла отказаться. Они тут все собрались из-за меня. — Мы собираемся домой, — слегка обиженно сказал Снейп и едва удержался, чтобы не опустить взгляд с лица Гермионы на ее декольте. От ее внимания это не укрылось. — Где Маркус? — довольная произведенным впечатлением, спросила она. — Спит, Рэй отнес его в машину. — Я видела, как вы очень уютно устроились в дальнем углу. О вас все говорили. — Не начинай. Я уже наслушался этой чуши за сегодня. — Не нравится быть в центре внимания? — поддела его Гермиона и, забывшись, оступилась. Северус удержал ее на себе, и они продолжили неспешный танец. — Ты произвел впечатление на жен акционеров. — Мне нет до этого дела. Поедем домой прямо сейчас. — Это будет невежливо… — Тебе не все равно? — он ехидно приподнял бровь и замедлился. — Ты невыносим. Это было негласное согласие с его планом. Северус вмиг сделал шаг назад и увлек Гермиону за собой. Они оказались вне танцевального круга и сбежали из зала, словно подростки. На выходе из особняка портье подал им верхнюю одежду и пожелал доброй ночи. — Кто за рулем? — громко спросил Рэй, когда заметил хозяйку. Он вальяжно оперся на капот и курил. — Я. — Северус забрал протянутые ему без особого удовольствия ключи. — Прошу, миссис Уайт. Рэй услужливо открыл дверцу хозяйке и тихо ее захлопнул. Домой ехали в молчании.***
Маркуса укладывала спать сама Гермиона. Она любовно переодела сына в пижаму, поцеловала в лоб и укрыла одеялком. Мальчишка почти сразу же провалился в сон, а Гермиона еще несколько минут сидела возле него, гладя по спине. Она думала о том, что ей делать дальше. На балу ей не посчастливилось услышать от жен коллег и акционеров одобрительные отзывы о внешности Северуса (что было несколько удивительно) и его чрезвычайно теплого отношения к Маркусу, что было весьма удивительно для постороннего в семье человека. Женщины перешептывались между собой, оценивая внешность и манеры Снейпа, говорили о его костюме, который идеально ему шел, о его заботе и улыбке, когда он разговаривал с сыном. Гермиона тихо закипала, стоило кому-то выразить поздравление с таким мужчиной-находкой. Для всех Северус показался подарком. И только для нее он был большой проблемой, с которой она абсолютно не понимала, как поступить. Почти месяц они жили в подобии семейной идиллии, но с каждым днем Гермиона все ближе подбиралась к мысли, что так не может продолжаться бесконечно. Это было неправильно. Ее поведение было недостойно вдовы, ее чувства не имели права на существование. Сняв туфли, Гермиона еще раз поцеловала сына в ладошку, и тихо притворила за собой дверь. — Как прошло? Северус подкрался незаметно и напугал Гермиону. Та вздрогнула и отступила. — Черт возьми, я просила так не делать, — шепотом выругалась она. — Ты здесь дежуришь, что ли? — Я шел из кухни к себе в комнату. — Как бы в подтверждение он показал ей бутылку воды. — Есть предложение выпить чего-то покрепче у меня в кабинете. Не дожидаясь его согласия, Гермиона развернулась и босиком вальяжно пошла по коридору. Северус не стал упускать момент и последовал за ней. В кабинете было прохладно. Гермиона включила настольную лампу и бросила рядом с креслом туфли. — Могу предложить коньяк или виски. Я видела, что все торжество ты пил только газировку. Она выдвинула нижний ящик и выставила бутылки на стол. — Следила за мной? — Так же, как и ты за мной. Итак, что будешь? — Виски. Она разлила напиток по стаканам. Они отсалютовали друг другу и пригубили алкоголь. — Присаживайся, — Гермиона махнула на одно из кресел перед столом и сама села напротив. Ей не хотелось, чтобы их что-то разделяло, пускай даже стол. Северус скинул пиджак и устроился на предложенном месте. Гермиона закинула ногу на ногу и задумчиво посмотрела на него. — Мы все еще отмечаем твое назначение? — спросил он, подражая ее позе. — Не совсем. Я хочу с тобой поговорить… о личном. Лучше это сделать сегодня, а то завтра мне может не хватить духу. — Хотя бы честно. Так в чем суть? — В тебе, Северус. Снейп насторожился, от былой расслабленности не осталось следа. Он крепче сжал стакан и постарался сохранить бесстрастность. — Я тебя слушаю. Гермиона сделала глоток виски и измучено провела ладонью по волосам. Она ощутила, как у нее вспотели руки и ускорилось сердцебиение. «Успокойся», — приказала она себе. «Это нужно сделать сейчас». — Нам нужно это все прекратить, — на одном дыхании произнесла Гермиона, избегая смотреть Снейпу в глаза. — Что именно? — Наши с тобой отношения. — Между нами ничего нет, — резонно заметил Северус. — Разве? Я прекрасно видела, как ты смотрел на меня в том зале. — Ровно так же, как и большинство мужчин. Ты неотразима в этом платье, — Снейп окинул ее фигуру рукой. — Если бы ты желала остаться в тени, то выбрала бы что-нибудь скромнее, а не с вырезом на бедре. Я лишь поддался очевидному. — Именно поэтому мы должны остановится. Если мы продолжим всю эту… — она забегала глазами по комнате, будто ища подсказку, которая помогла бы объяснить все то смятение, творившееся у нее в душе. Северус отставил стакан и оперся на колени, наклоняясь к Гермионе. — Посмотри на меня и скажи прямо, что я тебе безразличен, — властно произнес он. — Это не так. И никогда не было так. Черт возьми, я вообще о другом гово… Снейп прервал ее, резко приблизившись, и вовлек в поцелуй. Гермиона, растерявшись, не успела оттолкнуть Северуса, и на миг поддавшись блаженству от ощущения таких родных губ и объятий, потеряла связь с реальность. Что-то внутри нее ожило, она словно вновь стала собой, сбросила оковы и запрыгнула на гиппогрифа, взлетая над Запретным лесом. Только сейчас она почувствовала, что многие годы прожила лишь в мнимом счастье и что ее душа всегда будет стремиться к любви только одного человека — Северуса Снейпа. Однако рациональная ее часть сопротивлялась мнению сердца, и она же вынудила остановиться. Гермиона неуклюже отвернулась от Снейпа и прервала поцелуй. Северус не собирался отступать, он был полон решимости добиться своего всеми способами. Гермиона поняла, что если не окажет сопротивление его манящим, горящими любовью и желанием глазам, то пропадет, а вместе с этим сгинет вся ее выстроенная болью, сожалением и компромиссами реальность. — Нет, Северус. Хватит, — твердо сказала она и выставила ладонь, чтобы Снейп не попытался опять ее поцеловать. — Ты не слышишь, что я тебе говорю? — Я люблю тебя, Гермиона, — признался Северус. — И в который раз прошу прощения за свое исчезновение. — Это ничего не меняет. Сядь, пожалуйста. Снейп подчинился и вернулся в кресло. — Пойми одну простую вещь, Северус: я не могу тебя простить. Не могу. Хочу, но… — Гермиона запнулась и прикрыла ладонью губы, чтобы Снейп не заметил, как у нее от напряжения и подступающих слез трясется подбородок. — С нашего последнего разговора на кухне, после магического выброса Маркуса, я каждый день думаю о тебе. Я проводила часы ночью у моря, пытаясь уговорить себя отпустить обиды и принять тебя обратно, но так и не смогла. Это слишком тяжело. Если бы я умела прощать, то, вероятно, не жила бы сейчас в этом доме и не лишилась бы двух лучших друзей, но я такова. У меня не получается забыть, и поэтому я не смогу дать тебе того, что ты на самом деле хочешь. Снейп сжал челюсти и негромко возразил: — Ты не знаешь, чего я хочу. — Разве? Северус, не получится у нас с тобой полноценной семьи. Я не забираю у тебя сына, но не будет никаких нас. Оставь любезность, эту свою сговорчивость и услужливость. Ты с роду никогда не был таким послушным и милым, я прекрасно понимаю, для чего все это было. И признаюсь, эти уловки сработали. Я не могу больше на тебя злиться или ограничивать в общении с Маркусом. Я приняла тебя, но не простила. Нам всем будет лучше, если мы оставим наше общение в дружеских рамках. — Ты боишься разоблачения и, как следствие, потери компании? — В том числе. У Маркуса сейчас есть огромное наследство, которое я намерена ему передать от Уильяма. — Я тебя услышал. Надеюсь, ты учла, что рано или поздно этот мыльный пузырь вокруг сына лопнет и тогда нас обоих настигнут последствия. Как и сожаления. Северус махом допил виски, с грохотом поставил стакан на стол и вылетел из кабинета Гермионы. Вкус поцелуя все еще оставался у них на губах, и это терзало душу обоим.