Диаспро никогда не любила рыжих.
Изначально это было простой легкой неприязнью: рыжина сразу делала из человека аляповатое неуместное пятно, а уж веснушки вызывали огромное желание отослать служанку вымыть лицо. К сожалению, на Эмбер, коренное население которого было преимущественно светловолосым, рыжих было достаточно. Мать, конечно, такой привередливости не одобряла.
А потом княжна встретила в коридорах Фонтероссы неуклюжую выскочку, заявившую права на её — её! — жениха. Когда этот жених совершенно неподобающим образом разорвал помолвку из-за какой-то, как тогда все считали, простолюдинки, рыжие служанки из покоев Диаспро исчезли вовсе, и даже княгиня Цитрин не могла призвать дочь к порядку. Непростое было время.
Сейчас, казалось бы, старые обиды ушли в прошлое: Скай ведь восстановил помолвку, они вступили в брак, можно и забыть о старой обиде… Однако ни у кронприцна Эраклионского, ни у его жены в служанках не водилось рыжих: дворцовая экономка была достаточно понятливой для своего уровня развития, да и эмберские служанки новой кронпринцессы скорее всего объяснили всё местным слугам.
Единственной рыжей женщиной, которую Диаспро видела за месяц замужества, была королева. И она успела стать её самой большой головной болью, полностью оправдывая давнюю неприязнь к рыжеволосым людям.
— Где Скай, Диаспро? — начала Самара ежедневную отповедь, покончив с завтраком и приступив к чаю.
— Мне это неизвестно, Ваше Величество, — неизменно почтительно отвечала Диаспро, мгновенно теряя аппетит. Но уйти из трапезной посреди разговора было бы недопустимой грубостью.
— Понятно, — тонкие губы сложились в неодобрительную линию.
Словно жена взрослого человека, кронпринца крупной планеты, должна уподобиться няньке трехлетки, что будет следить за тем, чтобы подопечный вовремя ложился спать и ел овощи!
— Чем ты будешь заниматься сегодня?
— Торговыми отно…
— Понятно, — губы королевы стали ещё тоньше.
В первый раз такой разговор почти не удивил. Во второй — начал раздражать. К четвертой неделе во дворце точного содержания подобных бесед Диаспро уже не запоминала. Всё равно — вне зависимости от ответа — она окажется виноватой. Те, кто видел её раньше, удивился бы тому, как легко она сносила явное королевское неодобрение, лишь покорно кивая и тихо удаляясь с глаз долой.
Сейчас, как и каждодневно на протяжении этого месяца, кронпринцесса Эраклиона в меру быстро, соблюдая приличия, покончила с завтраком и удалилась. Королю нездоровилось уже пару дней. А жаль: обычно он забирал на себя большую часть пассивно-агрессивного недовольства жены, громогласно понося нерадивого сына, пропускающего семейные трапезы.
“Что же, Диаспро за ним бегать по всему дворцу? — как-то раз перебил Эрендор королеву. — Нам лучше всех известно, как наш сын умеет игнорировать нас и скрываться в своих покоях… А жарк
ое кислое, пусть передадут повару, с этим надо что-то делать…”
Тот, кто считает, что удачным браком с принцем все испытания в жизни девушек из высшего света заканчиваются — глубокий невежда. Со свадьбы проблемы обычно только начинаются. Чужая абсолютно всем в этом дворце, в одеждах покроя своей Родины, молодая жена во влиятельной семье должна была быть чрезвычайно осторожной. В идеале — построить мирные партнерские отношения с мужем. Но сейчас надежды на это было мало.
На прогрессивных планетах существует понятие развода, на отсталых — женоубийства и заточения в монастырь. Пусть на Эраклионе и действовал весьма строгий закон о разводе монарха, Скаю не дадут провернуть это родители, прекрасно понимая, какой Эмбер устроит скандал... и что на новый брак по расчёту сын вряд ли согласится, и даже принцесса Домино не примет его обратно после такой истории. Впрочем, они могут передумать, а на поддержку супруга Диаспро вряд ли сможет рассчитывать. Ей нужно удержаться в своём положении любой ценой.
До брачной ночи она и понятия не имела, как глубока обида мужа на неё и родителей, как активно он будет саботировать построение любых отношений и как сложно им будет в этом политическом и заведомо несчастливом браке.
— Будем надеяться, у нас родится наследник, — Диаспро накинула тяжелый, кажется, тоже церемониальный халат.
Кому сейчас нужны традиции? Молодожены в спальне одни, и то — до утра. Часть обычая, у истоков которого супруги ещё не жили в раздельных комнатах.
Распуская тяжелую, тянущую вниз прическу, она хотела бы позвать служанок — если бы новоиспеченный супруг удосужился надеть такой же халат и перестать ломать комедию.
— Надеюсь, тебе достаточно.
Скай смотрел на неё почти с ненавистью. Неуютно. Обычно на его лице была неловкость, раздражение, жалость, но никогда — такой злобы.
— Ты опять не думаешь о смысловой нагрузке своих слов, — процедила Диаспро, откидывая освобожденные волосы назад и оборачиваясь к мужу — растрепанная и весьма раздраженная. — Хочешь оставить свой мир без наследника? Из-за детской обиды?
— Это — не обида. Ты… ты просто не понимаешь, что вы все… вы все… — Замер, беззвучно шевеля губами, смотря сквозь неё несчастным взглядом — и вдруг шепотом прохрипел. — Вы мне жизнь сломали!
Наследник. То, что делает пришлую жену действительно частью семьи. То, что даст формально царственной Кронпринцессе Диаспро Эраклионской относительный иммунитет от любых глупостей мужа. Всё, что ей нужно — родить наследника или наследницу престола. С этого момента никакая сила не выгонит её из дворца, ей удастся получить права самостоятельной фигуры в шахматах королевского двора, а в будущем — влияние на политику и отношения с семьей через своего ребёнка.
Наследника, конечно, ещё надо зачать и родить — и это дело небыстрое. Но до этого момента кронпринцесса не могла позволить себе прохлаждаться, поедая зефирные пирожные. Её воспитали деятельной, привыкшей к умственной работе, не рассчитывающей на чужие подачки. Диаспро с утра до отхода ко сну в своих отдельных покоях, не все уголки которых она успела изучить, вникала во внутренние дела своей новой планеты.
Жаль только, вызывающе рыжая шевелюра министра финансов глаза режет. Но хотя бы характер у него был попроще королевского.
— О, Ваше Высочество, вы так рано, — поклонился брат королевы, сухими губами касаясь её ладони. В комнате кроме них сидел лишь расторопный секретарь: служащие министерства подчинялись лично Самуилу и кронпринцессе во время таких встреч глаза не мозолили.
— Дела не ждут, Министр, — после очередного безрадостного “семейного” завтрака Диаспро не была настроена разглагольствовать.
Самуил обладал достойными аристократа манерами, по-королевски ровной осанкой, скромностью в одежде, предпочитая зелёные ткани и неброские фасоны, с минимумом украшений или и вовсе без них. А ещё он никогда не поминал своё родство с Самарой, не льстил, не кичился достойным происхождением даже перед заносчивыми торгашами. Многие уважали его, одновременно опасаясь. Клерки — за то, что вот уже пятнадцать лет с каждым вмешательством брата королевы во властные механизмы шли массовые кары мошенников и расточителей, властьимущие — за светлый ум и то, что любая проблема в руках министра финансов становилась решаемой.
Ум Министра финансов, действительно выдающийся ум, было не скрыть ни скромностью, ни вежливостью, и именно этот ум не давал Диаспро покоя. Человек с такими талантами мог бы найти себе место получше, нежели кресло министра в монархическом государстве под боком сестры, точно бездарная приживалка!
Разгадывая любую загадку дворцовой жизни, в первую очередь надо искать деньги. Диаспро потратила немало времени, чтобы выяснить: поместье у Министра до неприличия мелкое, дохода дает мало, и там он почти не бывает. Собственности на развитых планетах нет. Бизнеса за пределами Эраклиона официально нет. Нет и утечки денег из казны — а уходил и возвращался он трижды в течение последних семи лет. Наоборот, каждый его приход на пост заканчивался громкими увольнениями и тюремными сроками, после которых государство вздыхало с заметным финансовым облегчением.
Если не ради денег умный человек сидит на пусть и влиятельной, но неприбыльной для ушлого дельца планете, то зачем?...
От чересчур сильного нажатия подпись получилась слишком резкой.
— Дальновидно, — кивнул Самуил, внимательно глядя на отвлекшуюся кронпринцессу.
Диаспро моргнула и с досадой поняла, что даже не прочитала то, что подписывала — глупая, непозволительная оплошность. История знает и такие случаи, что с монарха, вот так вот что-то неожиданное подписавшего, голову снимали. Здесь, к счастью, дело ограничилось подписанием распоряжения дать черни из какой-то подстоличной глуши деньги на постройку и финансирование пары больниц. Досадно, налоги оттуда приходили, судя по расчеты поступлений за минувший месяц, приличные. Отменить бы, точно и не было ничего, но нельзя показаться перед возможным политическим противником дурой.
— На общем состоянии казны это не скажется, — протянула она, стараясь сгладить неловкость.
— А на вашей репутации, Ваше Высочество, очень даже, — вдруг заметил министр, отвлекаясь от собственных бумаг.
— Это всего лишь мелкое прошение ко мне лично, — взвилась Диаспро, решив, что он намекает на недовольство короля. — Я могу позволить себе подписать подобный указ… и без королевского одобрения. Личных средств у меня достаточно, если король будет против, я могу себе позволить...
Самуил вдруг усмехнулся, становясь похожим на лоснящегося лиса.
— Ваше Высочество, позвольте уточнить: я говорю не о внутренних делах дворца, а о вашем образе в народе. Вы, уж простите, иностранка, пусть и с вассальной планеты, вас приняли настороженно, и в Негласной канцелярии уже взяли на карандаш нескольких ваших… недоброжелателей.
Диаспро кивнула, скривившись. Она знала, что дело не только в её родной планете. Дело в три раза обожаемых всей чернью Винкс: люди не замечают государства, заботящегося о них каждый день, но стоит прилететь феечкам в цветастых костюмах, дать по противнику парой волшебных залпов и улететь, оставив разруху после своих спецэффектов, — народные героини. Народу было сказано, что новой королевой станет рыжая бестия из обожаемой команды “спасителей” — народ ждал именно её. А пришла та, которая, между прочим, была обещана на этот трон с трех лет!
— Города и поселения направляют нам подобные прошения каждый месяц, и не надеясь на чудо. Сейчас вы это чудо им подарили. Не думаю, что они действительно верили в успех, направляя это прошение именно вам. Ждите фурора в местных новостях. Возможно, одну из больниц назовут вашим именем. Надеюсь, Ваше Высочество, вы поступили так не от большой приязни к лизоблюдам: народная любовь весьма непостоянна.
— Не читайте мне — дочери князя, которую готовили к правлению Эмбер — нотаций о политике, — отрезала Диаспро. — Я прекрасно знаю, что делаю. Однако мне не приходится верить, что один жест изменит мой облик в глазах народа. Это распоряжение… это распоряжение я использую тогда, когда меня посмеют обвинить в черствости.
— Вы поразительно умны, кронпринцесса, и будете хорошей королевой, — министр примирительно поднял ладони. — Я ни в коем случае не смею вас поучать.
— Королевой я стану лишь тогда, когда мой супруг станет королем, — смягчилась Диаспро и вдруг призналась: — Не для чужих ушей, но он пока не выглядит готовым к такой ответственности.
Самуил хмыкнул и наконец отложил бумаги, внимательно глядя на кронпринцессу. Кажется, он понял, что ей было не с кем поделиться этими тревогами. А, может, ухватился за возможность узнать её настоящее отношение к королевской семье. частью которой она пока была лишь формально.
— Во-первых, кронпринц Скай и не будет готов. Умение управлять приходит со временем и в результате упорного труда… а я не вижу ни малейшего его таланта в экономике и политике. Он был бы лишь хорошим офицером. То ли дело вы, — он впервые за весь разговор посмотрел ей прямо в глаза, — если будете готовы взять на свои плечи такой груз.
— Кронпринц сейчас как раз занимается реорганизацией армии, — при всей своей неприязни к детским выходкам супруга, Диаспро признавала, что он действительно занимается каким-то делом. А даже будь оно не так, судить собственного мужа за его спиной было бы неуважением к самой себе. — Что же касается меня, я не думаю, что вы можете судить о моей способности управлять в столь грубом ключе. "Если я буду готова"... Не будь я готова, я бы не вышла замуж за будущего короля.
— Ещё раз простите, Ваше Высочество.
Они ненадолго замолчали. Диаспро не должна была рисковать, продолжая такой разговор, но и отринуть возможность поговорить с кем-то сведущих в делах семейных без лишних расшаркиваний и хоть немного откровенно не могла:
— Но вы начали с “во-первых”. Что же “во-вторых”?
— Что же… — Самуил замялся, подбирая слова. — Я хотел сказать, тоже не для чужих ушей, что король не зря спешил с женитьбой сына. Королю в силу возраста и старых ран… нездоровится.
— Прискорбно.
Диаспро почувствовала дуновение прохладного ветра за солнечным сплетением. Если Эрендор отдаст корону сыну и станет неспособен его контролировать, Скаю, искренне считающему свою жизнь “сломанной” злыми родителями и мегерой-женой, ничего не будет стоить объявить брак недействительным и вышвырнуть жену прочь. По закону права не имеет, нужны или бесспорные доказательства супружеской неверности, или бесплодность на протяжении пяти лет, но история такие случаи знает… Судить о том, что творится в голове у супруга, Диаспро не могла, потому как с самой свадьбы не перекинулась с ним и парой слов вне официальных церемоний, и от этого было ещё страшнее.
— Кронпринцу я противен, — продолжил вдруг Самуил, отводя взгляд и печально вздыхая. — Меня он отправит в ссылку тотчас корона коснётся его головы.
— Вы виновны в измене?
— Имей я грех перед Эраклионом, принц и то не был бы так категоричен, — ответил он с таким горьким смешком, что всё сразу стало ясно. — Я оказался на пути гораздо более непредсказуемых сил.
— Вы перешли дорогу "новой команде света"?
Министр кивнул — и рассказал свою историю про тёмного властелина Линфеи и то, как его “финансовая консультация” обернулась неожиданными проблемами и обвинениями в организации захвата власти. Ясное дело, “консультацией” там дело вряд ли ограничилось. Благо он и не пытался обмануть её и настоять на официальной версии событий. Не хотелось признавать этого, но такой человек имел возможность обвести вокруг пальца даже её. Дать немного больше подробностей, покаяться в собственной глупости, солгать там, где информацию проверить невозможно — он явно сделал это перед властями, чтобы не получить официальных обвинений, но перед ней скрываться не стал.
Диаспро вдруг поняла, что, несмотря ни на что, чувствует к нему некое расположение. Что такое встать на пути “великих спасительниц волшебного измерения” она знала не понаслышке. Так вот почему Самуил сидит на Эраклионе! Ближайшие пару лет его ни на какую приличную планету не примут, помня о несколько запятнанной “службой тёмному властелину” репутацией. Здесь же, где о “спасительницах” и слышать не хотят…
— Что ж, мы оба заинтересованы в долгой и здоровой жизни его Величества, — вздохнула Диаспро, не зная, как завершить разговор.
— Есть основания полагать, что наши с Вами интересы здесь значат мало, Ваше Высочество.
Что ж, во всяком случае, быть в одной лодке с разумным человеком неплохо. Ни ему, ни ей не рад будущий король. Но Диаспро куда хуже, ведь она не вызывает симпатий и у нынешней королевы. При возможном конфликте ей будет не лишней поддержка её брата.
— У вас есть какие-либо разумные мысли на этот счет, министр?
— Есть, и вам они понравятся, — Самуил сумрачно улыбнулся. — Сразу скажу, наш разговор не подслушает даже муха, мой хороший друг об этом позаботился…
— Я желаю видеть вашего “хорошего друга” лично.
— Непременно. И я даже постараюсь организовать вам встречу с кем-то повыше скромных друзей государственного служащего. Возвращаясь к делу…
***
Диаспро покинула рабочий кабинет в весьма глубоких раздумьях.
Кроме некоторой информации о расстановке сил во дворце, министр финансов не сказал ей абсолютно ничего нового: если она на момент новой коронации будет хотя бы беременна — с трона её не сможет сместить никто, даже король. Проблема была в том, что Эрендор мог отречься в любой момент, лишь поняв, что сын не начнет играть в дурака, получив корону. Самуил будет стараться оттянуть коронацию, показывая принца в глазах отца неспособным пока ещё удержать власть.
Брат королевы умен и достаточно храбр, чтобы довериться кронпринцессе, о которой не знал почти ничего. Она выгодна ему на престоле, но надолго ли? Слабо верится, что такой человек будет довольствоваться позицией министра, учитывая, что воровать на своей должности он вряд ли станет. С этим надо будет разобраться. Но не сейчас. Сначала надо удержаться на горе самой, а уж потом думать, как сбросить с неё конкурентов.
В своих покоях она переоделась в более откровенное и интересное платье, чем то, в котором занималась государственными делами и ходила на “семейные” завтраки. Светло-зелёное, из самых новых, подаренных уже здесь, и, главное, ничем не напоминающее те наряды, что она любила раньше. Возможно, если сильно не напоминать супругу о прошлом хотя бы внешне, они смогут поладить? Пусть и ненадолго — сейчас Диаспро было нужно от него не так уж и много.
Со Скаем она поговорила, пусть для этого и пришлось сначала искать его по всему дворцу, а потом до неприличия долго стучать в дверь его рабочего кабинета.
Он больше не выглядел таким несчастным, как на свадьбе: дорвавшись до армии, Скай затеял масштабную модернизацию и реорганизацию, на которую казначейство смотрело с ужасом. Армия, конечно, важна, но горячий на голову принц хотел сделать всё и сразу, не утруждаясь планированием бюджета, словно война начиналась уже завтра.
— Может, и начнется, — вздохнул Скай, откидывая со лба нестриженные волосы. — Отец уже несколько лет не занимался армией, и мы будем просто-напросто безоружны перед лицом опасности!
Слышал бы это король, всю молодость проведший в борьбе за целостность и безопасность страны! Несмотря на то, что конпринц насмотрелся на передовые технологии в Фонтероссе и сравнивал текущее положение дел именно с ними, армия Эраклиона всё ещё была достаточно приличной… Нет, сейчас точно не время спорить с этим упрямцем!
— Безопасность сейчас стоит во главе, — покивала Диаспро, выражая полное согласие со сказанным. — Пусть Министр Финансов и про…
— Слышать про этого пройдоху ничего не желаю! — ожидаемо вспылил Скай. — Ты пришла рассказать мне про него?
Да, ведь не может быть других поводов супругам увидеться спустя четыре недели полного игнорирования друг друга, начавшегося на следующее же утро после свадьбы!
— Нет, я не про кого не хочу тебе рассказывать, — отрезала Диаспро, смерив кронпринца гневным взглядом и решая сразу перейти к делу. — Действительно, оставим работу по укреплению страны за дверьми спальни.
— Это кабинет… — рассеянно пробормотал он, так ничего и не поняв.
— Что ж, как тебе угодно...
По мановению руки и простейшего бытового волшебства на двери задвинулся засов. Скай отвлекся от бумаг, над которыми стоял, выпрямился — и отступил назад. Но за его спиной был только книжный шкаф.
— А если я не хочу? — прохрипел он, косясь на жену, подошедшую вплотную. Казалось, что ещё одно мгновение — и он в ужасе выхватит оружие, спасаясь от покушения на свою жизнь, честь и достоинство.
— А кто тебя спрашивает? — раздраженно бросила она, рванув вниз невидимую застёжку платья. — Хочешь прослыть первым королем, не способным обеспечить Эраклион наследниками?
По вискам ударила духота непроветриваемой комнаты. Диаспро не больше его нравилась необходимость делить постель с человеком, который так явно показывает своё нежелание, но для неё вопрос с наследником стоял гораздо острее, чем для кронпринца. Сказать по правде, для неё это было вопросом выживания здесь.
***
За окнами постепенно светлело. Весна ещё не начала вступать в свои права, и о её приближении напоминала лишь прохладная свежесть, ради которой можно было проветрить этот склеп, именуемый спальней, пусть и ценой потери последних крох тепла.
В покоях Ская рабочий стол стоял прямо в спальне, что объяснялось неудобным расположением кабинета, в который можно было попасть лишь пройдя несколько метров по общей зоне; за этим столом он и работал с позднего вечера. Не идти же через коридор в домашнем халате… и не оставлять же в комнате с личными вещами постороннего человека.
Ещё одна бессонная ночь перед ещё одним безрадостным днём. Бессонницу обеспечивал чужой человек в кровати. Признаться честно, в один момент Скай даже залюбовался: во сне жесткие черты лица жены разглаживались, растрепавшиеся волосы не были уложены как всегда безупречно, а закрытые глаза не метали молнии. Обычная спящая девушка. И не скажешь, что ради достижения цели по головам пойдёт или свяжет себя и его политическим несчастным браком.
Кстати о политике. Скай убрал в конверт только что прочитанное письмо, вернувшись к раздумьям, как будет правильно ответить на него. Написанное вызывало тревогу… и, стоит признаться, приятное предвкушение настоящего дела.
— Тебя что-то беспокоит?
Скай вздрогнул, оборачиваясь. Сидящая на краю постели Диаспро зябко куталась в легкий халат: по полу гулял недобрый сквозняк. Сегодня… точнее вчера она не ушла к себе, заснула в его постели, пробормотав перед этим что-то про завтрашнее заседание.
Кронпринцесса была погружена в работу, что вызывало недовольство королевы: та часто говорила, что от молодожёнов стране в первую очередь нужны не лезущие в государственные вопросы юнцы, наследник, дабы упрочить династию. Ведь Скай единственный ребёнок, а родители уже совсем не молоды. Погибнет он — род оборвётся, и страна погрузится в смуту
Эта цель помогала сговариваться с собственной совестью, пусть и ножом резала сердце Ская, не привыкшего к постылому существованию при дворе. Вся его натура рвалась к недостижимому прошлому: команда друзей, битвы со злом, любимая… Нет, пустое. Он сам сделал выбор, пару месяцев назад твёрдо решив не допустить до правления родным миром подлеца-Самуила. Ведь, коль он спутался с тёмным магом на Линфее, то и на Эраклион может принести какую-нибудь дрянь. Или сговориться с Йошинойей или кем-то ещё из сепаратистов. Эх, удалить бы его от двора…
Диаспро продолжала вопросительно смотреть на него, отгоняя мысли о прошлом — особенно хорошие, вот это ей удавалось отлично. Бодрствуя, она снова стала самой собой: жесткой, местами капризной расчётливой девицей, добившейся желаемого путём разрушения чужого счастья.
— Всё нормально, — кронпринц махнул рукой, стараясь спрятать конверт под ворохом других бумаг. — Но мне, наверное, надо будет уехать…
Диаспро нахмурилась и, поднявшись, решительно откопала припрятанное письмо и бегло его проглядела. Скай не стал забирать: бесполезно, да и скандалить с ней он уже устал. Её — жену то есть — никогда не получалось переспорить, из любой стычки она выскальзывала вроде бы правой, будь это хоть сто раз не так. Скай почти смирился. У него не осталось сил ни на споры внутри собственной спальни, ни на то, чтобы выгонять из неё жену.
— Стало быть, Андрос?
— Как видишь, — Скай пожал плечами. — О помощи просит мой близкий друг, принц Андроса, так что мы отправимся...
Письмо Набу было весьма однозначным: на Андрос напала соседняя страна, видимо спутавшаяся с чем-то тёмным, и водная планета нуждалась в помощи союзников. Пусть он с женой, в отличие от Стеллы, пока ещё не встали во главе родного мира, о помощи он просил от лица всего Андроса.
— Кто это — мы?
— Моя Фонтеросская команда. Я не привык отсиживаться в стороне, и свой меч другу предоставить обязан.
— А Андросу, — Диаспро вдруг усмехнулась, — нужен твой меч? Один лишь меч?
— Ещё я в приложение.
В ответ на шутку жена лишь закатила глаза и язвительно спросила:
— То есть ты думаешь, что на этой гербовой бумаге просто школьный друг просит помощи друга, как попросил бы любого другого?
Хм, и действительно, зачем этот официоз? Они друзья, Набу мог бы просто позвонить ему или оставить сообщение, это было бы значительно быстрее самой оперативной межправительственной почты.
— Нет, Скай, к тебе обратились как монаршей особе планеты, располагающей достаточно приличной армией.
— Едва ли отец позволит мне отправиться туда, ещё и с армией, — Скай тяжело вздохнул.
Никогда отец не давал ему даже самого маленького отряда сверх необходимой принцу охраны, даже когда речь шла о битвах с врагом, способным доставить проблемы всему волшебному измерению! Впрочем, войска не давали и никому из принцесс команды. Правителей не заботят никакие угрозы, пока опасность не постучится в двери покоев!
— Почему же? Как будущему королю, тебе следует озаботиться о политических союзах уже сейчас. Его Величество понимает это.
— Ты предлагаешь просто подойти к отцу и попросить дать мне армию? — Скай недоверчиво нахмурился. — Я пытался, это не работает.
— А ты подними этот вопрос не за семейным завтраком, а на сегодняшнем совете министров, как кронпринц, а не сынок короля, — Диаспро наколдовала себе мягкие тапочки и халат побольше, даже по виду тёплый и уютный. Озябший Скай ей даже немного позавидовал. — Учись подчиняться порядкам двора — ты будущий король. А, и на завтрак всё же явись: я устала придумывать тебе оправдания перед твоей матерью.
Сказав это, она покинула покои. Скай зевнул в кулак и с тоской посмотрел на разворошенную постель. На сон времени не осталось, прошлый день вымотал его, но уснуть подле жены он вечером так и не смог. Хотя, признаться честно, за прошедшие два месяца он привык к ней и больше не испытывал слишком сильного отвращения. Пугало то, что взгляд помимо воли задерживался на её чертах лица, пышных кудрях, рукам была приятна нежная кожа… Это, признаться честно, было ужасно. Лучше бы его химера в подземельях сожрала.
Поднимаясь из-за стола, Скай чуть не споткнулся о… мягкие тапочки того же вида, что и наколдованные минутой раньше Диаспоро.
Пожалуй, она тоже начинала к нему привыкать. Вряд ли в тапочках спрятан яд или… приворотное зелье? Нет, лучше обуться в свои ботинки — от греха подальше. Для него остаться собой в таких условиях было вопросом выживания.
