Трон Эраклиона

Взойдя на престол, Скай достаточно скоро осознал, что спокойно он жить не сможет, пока не будет уверен в собственной безопасности. Он понимал, что не сместит Самуила одной силой и королевским повелением — как бы ему не хотелось. Да и Диаспро, явно бывшая на его стороне, могла добавить проблем. Поэтому он, скрепя сердце, он решил играть по их правилам: негласно, с помощью главного по подобным делам — главы Тайной Канцелярии… Что ж, этот раунд остался за дядюшкой, супругой, или бог весть какой ещё силой, орудующей во дворце: одним утром мастера Мортена нашли мёртвым в собственном кабинете. Определённо есть, чего опасаться во дворце, где глава над всеми шпионами и тайными отравителями умирает так логично, по таким естественным причинам, что не придраться ни одному следователю или сыщику! В расследовании говорилось: у Мортена были давнишние проблемы с сердцем, он был падок на алкоголь, и нашли его наутро после большого пира по случаю дня рождения королевы-матери… эта складность и вызывала у короля вопросы. Тревожило и то, что погиб глава тайной канцелярии незадолго до того, как он по указу Ская начал работу против Диаспро. Не зря, ох не зря ему не хотелось играть в эти подковёрные игры! Со смерти Мастера Мортена прошло уже больше недели, а Скай так и не привык к общению с новой главной тайной канцелярии, даже назначить официально её ещё не успел. Повторялась история с расследованием смерти отца, а он, как и прежде, ничего не мог сделать. Сместить бы и новую главу тайной канцелярии — но она уже намекала ему на то, что сеть шпионов предана лично ей, а заместителя у неё пока что не предвидится. И Скай побоялся лезть в это. Может, и правильно: а то найдут его однажды мёртвым по “естественным” причинам — и выдержит ли матушка? С этими размышлениями Скай вошёл в гостиную, отделанную лазуритом. — Сын мой, — вдовствующая королева улыбнулась и встала ему навстречу, заключая Ская в краткое дежурное объятье. Удалившись в старую резиденцию, она не зачахла в одиночестве, как опасался король: у королевы-матери были свои тихие радости, которым не получалось уделять время в царствовании. Королева плотно занялась своим здоровьем, повелела расконсервировать давно закрытые горячие источники в северной резиденции, которую ныне занимала, организовала благотворительные кухни, и в целом чувствовала себя вполне неплохо. Вот и сейчас, восседая в синей гостинной своей резиденции и попивая ароматный чай, она выглядела ещё здоровее и довольнее, чем во время своего правления. Скай был искренне рад тому, что матушка оправилась от смерти отца. Но то, как быстро она забыла об этой трагедии! То, как совсем не хотела не то что бы отомстить, но хотя бы разобраться… это выводило молодого короля из себя. Скай не мог отделаться от мысли, что смерть отца была для чего-то нужна Самуилу: наверняка его гадким планам, в чем бы они не заключались, мешало наличие сильного короля, имевшего уважение в совете министров. Попробовали бы эти кабинетные крысы возразить старому королю так, как возражают молодому! — Ты как будто помешался на его виновности! — проворчала королева в ответ на его очередную попытку убедить её в своей правоте. — Все улики на стороне Самуила, все свидетели говорят о том, что твоего отца убили захватчики… — Свидетелей он мог подкупить… — А спектральный анализ поверхностей? А экспертизу применения магии и артефактов? — А что насчет смерти мастера тайных дел? Королева-мать нахмурилась: — Я слышала об этом… И как это связано с Самуилом? Скай прикусил язык: говорить матери о том, что он поручил Мортену шпионить за дядей, точно не стоило. Та истолковала его молчание по-своему и возмущённо продолжила: — Ты словно помешался! У тебя нет ни единой причины сомневаться в верности моего брата… Что ж, матушка была сильно привязана к семье. От Мастера Тайных дел Скай знал, что вдовствующая королева даже возобновила общение с другим братом — королём Тосса Самвеллом, который был лет на десять старше Самуила и чья планета тонула в долгах. Впрочем, монаршая сестра неудачливого короля не торопилась помогать ему финансово, их общение ограничивалось формальными поздравлениями по праздникам и соболезнованиями по случаю семейных утрат или общеизвестных поражений. Вряд ли он теперь узнает больше — не после смерти Мортена. — Тот, кто связался с чёрной магией однажды, всегда будет под подозрением, — мрачно проговорил Скай, так и не прикоснувшись к чаю. — А я ведь предупреждал вас, когда вы заставили меня жениться! — Не буду притворяться, что я в восторге от Диаспро, — впервые с их свадьбы признала мать, и Скай было обрадовался, но она тут же сурово продолжила, отсекая всякую надежду на честный разговор. — Но она твоя жена и мать твоего будущего ребёнка — какой бы она ни была! То, что она однажды находилась под влиянием Валтора, не значит, что она сейчас желает тебе зла. А если тебя смущает её излишняя активность… ты ведь легко можешь отстранить её от любых дел, но почему-то так и не решился. А может ли он на самом деле? Формально — конечно может. Но с того самого раза, как он чуть не придушил жену в порыве гнева, Скай предпочитал свести всё общение с ней к минимуму. Сначала было стыдно, а потом делать вид, что Диаспро не существует, вошло в приятную привычку. Её, это, скорее всего, раздражало. Но его раздражал сам факт их брака, и что с того? — Не хочу лишний раз с ней общаться, — пришлось признаться ему, но лишние угрызения совести в этот момент молодого короля не мучали. — В тебе говорит юношеская обида, сынок, — на лице королевы появилось сожаление. — Эрендор бы не признал… но я сожалею, что ты не смог быть с той, кого любил. Но долг здесь важнее каких бы то ни было уз. Она… признала! В груди отчаянно забилось раненное сердце. — Я до сих пор её люблю! — Скай не мог никому об этом сказать, кроме как матери. — И вряд ли когда-то смогу забыть. Вдовствующая королева же вдруг скривилась и перевела тему, точно тем признанием исчерпала лимит понимания и поддержки: — Напрасно я удивлялась, что у тебя совсем не складываются отношения с супругой, — лицо её внезапно исказилось сначала недовольством, затем — тихим удивлением, точно от неприятной догадки. — Надеюсь, хотя бы наследник… ребёнок у неё от тебя? — Со своей стороны я сделал всё, что от меня зависело, — Ская передёрнуло. — Правду узнаем, когда ребёнку исполнится тринадцать. В тринадцать лет наследник трона проходил проверку венцом старых королей. Ритуал, похожий на происходящее на других планетах, вот только эраклионский венец не сиял на голове истинного наследника, а убивал самозванцев и бастардов. Надел венец и выжил — значит, кровь от крови королевской семьи. С момента возложения венца ребёнок считался полноправным наследником. Скай знал это с детства, он сам проходил проверку, но во взрослом возрасте даже не вспоминал об этом. Не в силах слушать причитания матушки относительно будущего наследника, он быстро вернулся во дворец, сославшись на срочные дела. Мысли об этом ребёнке он гнал от себя ещё дальше, чем мысли о жене. Ну и о чём же он думал, признаваясь матери, что любит другую? Выставил себя в её глазах дураком и сопляком! Оказавшись один в своём экипаже, Скай до боли сжал зубы и кулаки. Во дворце его ждала уйма ненавистной работы. Может, Блум была права, постоянно намекая на отпуск, и ему действительно стоит отдохнуть? *** Уже во дворце Скай запоздало понял, что встречу с министром юстиции он пропустил. Нехорошо, конечно, но ничего критичного: поговорят в следующий раз. Кажется, Эттерн хотел обсудить амнистии. А ещё эпидемия в Родонне. Там происходило что-то нехорошее, но отчёты министра внутренних дел Скай разбирал с трудом: толстяк будто мечтал похоронить его в бумажной работе! Надо ещё встретиться с церемониймейстером, по поводу празднования своего собственного дня рождения… Абсолютно лишенный радости праздник выдастся! Наскоро расправившись с грудой бумажной работы, Скай вышел в дворцовый парк, решив пренебречь охраной, но не мечом. Батюшка был бы в ярости и ужасе, узнав, как легкомысленно сын относится к собственной безопасности. Однако потери на Андросе и при атаке океанцев сильно ударили по личному составу войск и гвардии, поэтому охрану дворца пришлось ослабить. Если кто-то нападёт, Скай отобьётся. Если не отобьётся, то и ладно. Не то что бы у него было много причин оставаться здесь. Он даже таблетки, выписанные главным лекарем, не принимал — не видел смысла, не верил, что хоть что-то может облегчить его постылое существование. Да и не подкупил ли лекаря тот, кто стоит за смертью мастера тайных дел? Где гарантии, что короля не сведут с ума или не отправят в могилу намеренно? Палая листва приятно шуршала под ногами. Закрыв глаза, он мог представить себя ребёнком, гуляющим в этом саду. В окружении телохранителей и слуг, будучи единственным сыном королевской четы, он никогда не чувствовал себя здесь свободным… но всё же относительно счастливым, этого не отнять. Он тогда еле уговорил родителей тогда отпустить его в Фонтероссу: матушка была против, отец же решил, что образование воина будущему королю пойдёт только на пользу, в качестве меры безопасности ограничились лишь сменой документов, и Скай полгода жил под именем Брендона. Родители не одобрили отмену этого маскарада, как не одобрили и разрыв помолвки, едва приняли Блум и после окончании Фонтероссы частенько пытались вернуть его домой, намекали на женитьбу. В конце-концов у них это получилось. Да, монарх себе не принадлежит. Да, вернуться на родину стоило. Но мог ли Скай переиграть эту ситуацию? Не слишком ли он рано сдался родителям? Мог ли он поставить свой ультиматум о том, что останется на планете лишь при условии женитьбы на любимой?.. Трава зашуршала под чужими шагами. Скай обернулся, собираясь было отослать слугу или стражу, сказать, что он не нуждается в сопровождении — и замер. По парковой дорожке к нему приближалась Диаспро. Он, конечно, сталкивался с ней на советах и в коридорах, но лично они не говорили уже несколько недель. Публичные мероприятия супруги, не сговариваясь, поделили через церемониймейстера и секретарей, семейные обеды ушли в прошлое ещё с отбытия матери, совместные выходы свели к минимуму. Жена шла через парк медленно, вряд ли способная ускорить шаг. Внешне она почти не изменилась, лишь наряды стала выбирать свободнее — по очевидным причинам. Сейчас она была в тёмно-оранжевом, и её платье можно было даже назвать красивым на фоне листвы. Но всё же первой попыткой было ускориться и оторваться от неё, не видеться близко и не встречаться взглядом. Не общаясь с ней лично, можно было спокойно позабыть их несчастный брак и жить в приятной иллюзии. — Только попробуй, — процедила она с одышкой, точно читая его мысли. — Я и так с ног сбилась в поисках тебя. — Чем обязан такому вниманию? Диаспро смерила его холодным взглядом и вытащила из папки в своих руках два документа. Вот же… — Я вчера подписал их, как они попали к тебе? — неприязненно спросил Скай, бросая короткий взгляд на собственноручно заверенные акты о помиловании. Это вмешательство в “его” сферу напрягало: они ведь разделили обязанности, пусть и негласно, почему она залезла туда, куда ей лезть не стоило? В “её” вопросы он ведь не лезет! Мало ей юстиции, финансов и торговли — она хочет и право на помилование у короля отнять? Выставить его настолько недееспособным идиотом… — Важно то, кого ты решил помиловать, — проигнорировав вопрос, продолжила жена. — Эттерн всё утро искал тебя, но ты... — Я был занят. Встречался с матерью. — Чудно. Но вопрос с помиловании сейчас стоит острее. Эттерн не знает, как эти прошения дошли до тебя, но этих людей просто нельзя… Если быть честным, Скай не помнил, почему он помиловал этих преступников. Все такие документы попадали к нему с пояснительной запиской министра юстиции, и дополнительно с мнением главнокомандующего, если дело касалось военных преступников. И, если мнение Пале излагалось всегда по-армейски кратко и чётко, то крючкотвор Эттерн… Ох, на его мемуары сил хватало не всегда! Скай не помнил, читал ли его записку полностью. Но показать это не мог. Только не жене. — Я не хочу обсуждать с тобой свои решения. — Эти люди угрожают… — Вопрос о помиловании решаешь не ты. Диаспро смерила его гневным взглядом, но проглотила обиду. Расправив плечи ещё сильнее, она перешла в новое наступление, точно не могла уйти, ни в чём его не отчитав: — Хорошо, милуй кого хочешь и сколько хочешь. Тогда как насчёт мер по эпидемии в Родонне? Они ведь обсуждали это на Совете, совсем недавно! Её вина, что Совет она пропустила, сославшись на какие-то личные дела: ни для кого не секрет, что часть министров с радостью побежит ей отчитываться! Но, видимо, придирчивую королеву опять что-то не устроило, и она решила выразить своё невероятно ценное мнение. — Введены, — Скай пожал плечами. — Послушай, волноваться не о чем, а я не намерен перед тобой отчитываться… Супруга начинала выходить из себя. По-видимому, она тоже раздражалась от общения с ним: хоть что-то у них было общее. — Какой идиот предложил тебе отменить закрытие границ региона? Людям было наказано сидеть по домам, и сейчас они побегут оттуда в страхе, что границы всё же закроют! Эпидемия распространится по всей стране, не нужно быть гением, чтобы до этого додуматься! — Сейчас сезон продажи урожая… — О, через него вирус распространится дальше! Тебе был предложен прекрасный план с закрытием границ и созданием полевых госпиталей… — Прекрасный план Самуила, как же! — припомнил Скай причину отказа, и его тут же ядовито кольнула злость. — И твой конечно, вы же в последние месяцы просто неразлучны! В закрытии границ нет нужды, об этом ясно сказали несколько министров. Я не стану плясать под вашу дудку. Нет. Ты не убедишь меня принять план своего дружка. На мгновение Диаспро замолчала, поражённо глядя на него: — То есть ты мало того что не уделяешь должного внимания тому, что подписываешь, но и отрицаешь всё, что предлагает тебе министр финансов, которого ты до сих пор ненавидишь? Скай, я просто хочу помочь, хочу уберечь тебя от ошибок! Мы правим этой страной, это наше общее дело, мы… О, неужели она всерьёз думала, что он забыл о смерти собственного отца? О чуть не уничтоженной Линфее? Хотя… не важно, что она об этом думает. — Я уделяю достаточное внимание проблемам страны! — предпринял новую попытку холодно отгородиться Скай. — Кто ты такая, чтобы меня отчитывать? Впервые за разговор — и за неисчислимое количество недель до него — он, кажется, смог по-настоящему её задеть. Жена порозовела от гнева, от злости у неё задрожали губы, и ей потребовались лишние пару глубоких вздохов, чтобы ответить ему звенящим и непривычно высоким голосом: — Королева этой планеты, если ты ещё помнишь. И твоя законная жена. Мать твоего ребенка — ах да, тебе и на это плевать… Им бы стоило остановиться. Ему бы стоило остановиться, раз уж он считал себя — в отличие от неё — хорошим человеком. Но едкие слова сами срывались с губ, а сердцу, ежедневно больно ноющему от боли за утрату любимой и нормальной жизни в целом, легче не становилось — яда становилось только больше: — О, как я мог забыть о своём несравненном счастье? Я же так хотел, мечтал быть твоим мужем! Не делай вид, что мы хоть немного друг друга любили! Что этим браком вы все не лишили меня и любви, и надежды на счастье! Или хочешь, чтобы я притворялся? Мне упасть тебе в ноги? — Не стоит, — Диаспро отвела взгляд, прикусив губу. Кажется, она хотела уйти, но в последний момент не удержалась и пошла в яростное наступление, срываясь на крик: — Для любовных сонат у тебя есть девица, которой ты звонишь каждую неделю! По вторникам и четвергам, почти безукоризненно точно и без опозданий! Можешь и во дворец её привести, чего скрываться? Смысл сказанного дошёл до него не сразу. И до Диаспро тоже — не сразу. Но она поняла это первой и сделала аккуратный шаг назад, но Скай уже сорвался с места и сократил дистанцию между ними почти до интимной. — Что ты сейчас сказала? — вкрадчиво переспросил он, понижая голос. — Нам с тобой больше не о чем говорить, — бросила она, разворачиваясь и собираясь уйти. — Нет, стой, — он схватил её за руку и дёрнул на себя сильнее, чем стоило бы. Документы из её рук разлетелись по саду белыми листьями. — Ты следишь за мной? — Отпусти! Скай отшатнулся. Нет. Он точно, совершенно точно не собирался причинять ей вред. Но страх за собственную жизнь въелся в него куда сильнее, чем хотелось бы, а сводившая с ума паранойя наконец была облечена в слова — и вопросы, которые он никогда бы не решился задать, не будь этой ссоры: — Ты следишь за мной? — король повторил свой вопрос, не разрывая зрительного контакта. — Твои шпионы докладывают тебе о каждом моём шаге, любимая супруга, не так ли? Во сколько я ем, кому я звоню, какие десерты предпочитаю — важнейшие сведения, чтобы однажды я не проснулся по “естественным причинам” — как прошлый мастер тайных дел? — Я не желаю тебе смерти, — процедила Диаспро, высоко поднимая голову. — Это было бы абсурдно — травить короля планеты и отца своего ребёнка. И я не думаю, что хоть кому-то во дворце выгодна твоя смерть, если уж говорить на языке твоей паранойи. — Но ты следишь за мной! — О да, под покровом ночи пробираюсь к твоему окну по водосточной трубе! — Не переводи тему. Ты сказала… — Я могла догадаться, вполне ожидаемо, что вы с ней общаетесь… Диаспро заозиралась по сторонам, точно ища поддержки, но в саду они были одни. — Угадать точное время, ну-ну! — Я фея, у меня развито чутьё, — с нервным смешком ответила она, всё ещё пытаясь перевести явно неудобную ей тему. — А у тебя паранойя и вспышки гнева, ты не принимаешь назначенное лечение, вот ты и завёлся с полуслова. — Сейчас я говорю вполне спокойно, — Скай действительно больше не злился. Потерев лоб рукой, он тяжело вздохнул: — Но мне крайне, крайне интересно, откуда у тебя сведения о моих личных делах. О лечении, о разговорах. И да, мы с ней просто общаемся. Поддерживаем друг друга по-товарищески. — Так же по-товарищески, как ты полез с ней чуть ли не обниматься на похоронах? Возможно, это и правда было некрасиво. Возможно, ей было больно видеть это. Стоило признать, что Скаю не всегда удавалось вести себя сдержанно… А иногда он и не старался. Как в тот раз. — За это прости, — искренне попросил он, надеясь, что эти слова звучат не фальшиво. — Я не вижу в этом ничего плохого, но раз это тебя задело… Она издала резкий смешок, перебивая его: — О, как могло жену задеть то, что её муж обнимается со своей бывшей! — Да, вот такой вот я плохой муж! — снова завёлся Скай. — А что ты ждала от политического брака, в котором никто никогда друг друга не любил? Диаспро отшатнулась, точно от удара. Часто-часто заморгала, а потом расправила плечи, точно пытаясь казаться выше и сильнее, и с достоинством ответила, почти сумев скрыть дрожащий от гнева голос: — Изначально я тебя любила. Ты же меня даже не уважал, даже не пытался уважать, погрузившись в свои страдания! О, какой я бедный-несчастный, меня заставили бросить праздное шатание по миру! — Ах, так шпионить за мной — это любовь такая у тебя? — Нет! — закричала она, топнув ногой по разбросанным документам. — Здесь речь о моей безопасности. Что у тебя в голове, я не понимаю, может, ты прорабатываешь планы по разводу со мной и свадьбе на своей… — У меня нет таких планов, но желание — просто огромное! — Скай не сдержался и тоже закричал. — Желание деться куда угодно из дворца, где меня не уважают, и из брака, где за мной шпионят! — Ну так иди! — она всплеснула руками, кривовато улыбаясь. — Я не держу тебя. Если тебе станет легче терпеть меня, то лети к ней хоть сейчас. Только армию с собой не забирай, а то снова останемся без защиты — ты ведь всегда ставил интересы своих дружков выше собственных. Напоминание о смерти отца больно резануло по сердцу. — Пожалуй, мне действительно стоит взять небольшой отпуск, — процедил Скай, глядя ей в глаза. — Полечу на Солярию, где за мной точно никто не будет следить. На Солярию, слышишь? Не к ней. Как бы тебе не хотелось убедить меня в обратном, я тебе верен. К большому моему сожалению. — Да лети куда хочешь! — в сердцах воскликнула Диаспро и, развернувшись, поспешила прочь. Принесённые ею документы позабытыми остались лежать на тропинке. Скай тяжело опустился на садовую скамейку, пытаясь унять озноб. От недавней меланхолии не осталось и следа. Собственный дворец душил его. Дрожащими пальцами он вытащил из кармана телефон и выбрал контакт Брендона. На Солярии уже была глубокая ночь, но Скай об этом даже не задумался. — Можно я приеду? Нет, ничего не случилось, я просто… да, спасибо. Кажется, друг хотел сказать ему что-то ещё, но Скай уже повесил трубку. Так и не притронувшись к еде, он поспешил в сторону выхода из парка — но не во дворец, а к стоянке кораблей. Для управления самым маленьких из них не требовалась команда. Скай не бежал, нет. Но развеяться и хорошенько обдумать всё случившееся вдали от дома ему было жизненно необходимо.