Трон Эраклиона

Улетая с Эраклиона, Скай совершенно не представлял, что ему делать дальше. Вспышка гнева испугала его самого, в ссоре с кучей обидных слов и вовсе не было ничего достойного, но больше страха вызывало то, что стало известно о его личном общении, которое он тщательно скрывал. О личном общении с той, чьё имя он точно не хотел вмешивать в свою вынужденную супружескую жизнь. Неужели за ним следят? Как много знают шпионы? Кто ими командует? И зачем? Чего ему ожидать? Что планирует жена? Что она предпримет сейчас? Он был растерян, подавлен, зол и не представлял, что делать дальше. Но прекрасно знал, к кому может обратиться. Скай позвонил ему ещё из дворца. Брендон не отказал, прислал координаты своего нахождения на Солярии и поинтересовался, не нужно ли ему сопровождение с Эраклиона. Пришлось отказаться: у него всё же были смутные представления о том, что король, прилетающий погостить на чужих кораблях, будет выглядеть крайне нелепо. Брендон встретил его как друга, без пышных церемоний и торжественных вызовов. В ангаре для кораблей не было никого кроме них, и консорт королевы Солярии крепко обнял короля Эраклиона — будто и не было почти года разлуки, стольких потрясений и возвысившегося положения обоих. Будто всё было по-прежнему. Будто всё было в порядке. Рука, пожимающая руку друга, предательски задрожала. — Выглядишь ты ужасно, — констатировал Брендон. — Слушай, я тебя к Стелле в таком виде не пущу, испугаешь. Сначала — откормить, отпоить и привести в чувство. Напугать Стеллу, которая сразила столько темных магов и ведьм, сколько иной человек по именам не назовёт? Впрочем, их дело. Скай вяло кивнул, позволив увести себя вглубь одной из резиденций монархов Солярии — судя по ремонту, занялись ею недавно, но увитые диким виноградом стены стены хранили как минимум вековую память. Дворцом окружённый с трёх сторон густым садом, а с четвёртой примыкавший к лазурному озеру трёхэтажный коттедж, конечно, не был, однако находиться здесь было гораздо приятнее, чем в столице Солярии и, конечно, в столице Эраклиона. Крайне мало людей (кроме немногочисленных слуг они так никого и не встретили), залитые солнцем коридоры, устланные мягкими коврами комнаты с большими окнами, которые, впрочем, можно было при желании плотно закрыть вполне современными и абсолютно светонепроницаемыми жалюзи. Всё здесь было устроено с максимальным комфортом. В этой резиденции явно планировали жить и отдыхать от суеты королевского двора. — Давно хотели тебя позвать, показать наше семейное гнёздышко, — словно услышав размышления друга, признался Брендон. — Но мы пока вникли в монаршие обязанности, пока хоть минутка свободная появилась… а потом твоя коронация, — он, казалось, намеренно не сказал “смерть твоего отца”, и Скай был за это крайне благодарен, — в общем, думали уже после рождения ребёнка вас всех позвать. И ваш тогда подрастёт… — “Нас всех”? Ничего не знающий о произошедшем Брендон понял его совсем не так: — Слушай, Стелла, конечно, была не лучшего мнения о твоей… супруге, но не думал же ты, что она из-за давней обиды не захочет видеть твою семью у нас в гостях? — друг тихо хмыкнул, оставляя за скобками подозрения в том, что к этому мудрому спокойствию королева Солярии пришла далеко не сразу. — Они неплохо пообщались после твоей коронации, леди Ди вела себя вполне спокойно и мило, а ведь скоро ещё наши дети появятся на свет, почти ровесники! Знаю, и ваши и наши традиции не позволяют объявлять пол будущего ребёнка, но — по секрету — у нас будет девочка! Представляешь, они с твоим сыном или дочерью могут стать друзьями… Скай замешкался, перестав застёгивать пуговицы на рубашке, одолженной другом взамен измявшегося за полёт и слишком вычурного для этого дома наряда короля Эраклиона. Подобрать слова, которые прозвучат и честно, и не по-скотски, было сложно. — Я… я не думаю, что сам хочу видеть свою жену лишний раз, особенно на отдыхе, — наконец признался он. — Звучит ужасно, но что поделаешь. — Что, беременные заморочки? — Брендон с некоторой долей неуверенности попытался перевести всё в шутку. — “Сахарное печенье слишком сахарное” или там “хочу издать указ о запрете любых духов, меня от них тошнит”? Знакомая история, но, знаешь, я прочитал несколько книжек по родительству, и могу сказать… — Нет, дружище, заморочки в духе “устрою слежку за своим мужем, свяжусь с бывшим приспешником тёмного колдуна и, возможно, убью главу тайной канцелярии”. Брендон мысленно споткнулся, по его лицу стремительно пробежал целый спектр эмоций от нервного смеха до полного недоумения. На мгновение показалось, что он не поверил в сказанное, но старая дружба перевесила возможные сомнения. — Значит, к Стелле я тебя не скоро поведу, с такими-то сюрпризами, — наконец решил он. — Поедим, выпьем, а потом ты мне всё расскажешь. Поесть было действительно хорошей идеей. Впервые за последние полгода Скай чувствовал вкус еды: и дело было не в том, что на Эраклионе плохо кормили, а в том, что он наконец-то ел не в гордом одиночестве пустой столовой, а в компании своего друга, который наотрез отказался обсуждать что-то серьёзное за столом и болтал больше о том, как они обживаются в новых ролях и стараются не показывать нос из своей семейной резиденции последние пару месяцев — по крайней мере королева. — …а потом наш главный по дипломатии как завредничал “переговоры положено вести королеве, а не её консорту, на вас только церемониальные функции”, а Стелла как сказанёт “если мне там станет плохо от их мерзких духов, то плохо мне будет прямо на ваш камзол, а потом вам же и заглаживать дипломатический урон”... Короче, я на те переговоры пошёл. Долго мне втолковывали, как себя вести, но я справился! Теперь хожу сам, если ей нездоровится. — Рад за тебя. А я свои переговоры с океанцами провалил, — мрачно поделился Скай. — Мне сказали, что там не было ничего сложного, а я… ну, не справился. — Меня же изначально не воспринимали всерьёз, — дипломатично пожал плечами Брендон. — Бывший специалист, в прошлом не принц и даже не граф, так ещё и титул консорта не предполагает никакой самостоятельности. Поэтому и ожидали от меня значительно меньшего, чем от тебя. Скай бы хотел сказать, что хотел бы, чтобы от него тоже ожидали поменьше, но не стал: это звучало бы обыкновенным нытьём. Благо обед закончился, и он наконец смог рассказать другу обо всём, что его тревожило. Умолчал лишь о своих вспышках гнева, здраво рассудив, что такое поведение одобрения уж точно не встретит, а большого значения информация о конкретных причинах срочного отъезда и всех сказанных обвинений не играет. — Ничего нового я тебе не скажу, — вздохнул Брендон, нахмурившись. — Если твоя жена и министр спелись, и теперь шпионят за тобой, то максимум, что ты можешь сделать — обвинить жену в измене. Супружеской, в смысле. — Нет доказательств, — покачал головой Скай, пригубив лимонад — от вина он отказался. — Она бы не стала так рисковать. А, если бы и стала, то замела бы следы. Скай не был уверен даже в том, что между ними есть иная связь, кроме желания сместить его с трона. А есть ли эта связь? Они могут работать и поодиночке, сотрудничая на людях и ведя каждый свою тайную игру… Диаспро не производила впечатление человека, который потеряет голову от любви. Той, что вступила в заведомо несчастливый политический брак, должны были быть чужды любые нормальные человеческие чувства… Кроме ревности, уж это за ней, как выяснилось, водится! — Значит, придется смириться, — друг пожал плечами. — Постараться не лезть на рожон, помириться с ней, построить отношения хотя бы в нейтралитете. Ну и ещё, возможно, её аппетиты по захвату власти после рождения ребенка утихнут. Энергия направится в более мирное русло. — Хотелось бы верить… Но тогда власть оккупирует Самуил… — Министр? В монархическом государстве? На каком основании? — Под ним добрая часть других министров! Я уверен, что они плетут против меня интриги, почти все меня за глаза считают непойми кем, и охотнее обращаются к Диаспро, чем ко мне — по наводке дяди, конечно. Не думаю, что она может так располагать к себе людей. — После коронации она вела себя вполне нормально, — засомневался Брендон. — Даже Стелла — Стелла, ты сам её знаешь! — признала это и сказала, что Диаспро стала куда более приятным человеком хотя бы внешне… Не кривит нос публично, в смысле, и не огрызается ни на кого. — Огрызается на меня — за всех сразу, — невесело усмехнулся Скай. — Не особо мы ладим, как ты понял. Появился слуга, обновляющий лимонад в графине, и старые друзья замолчали. — Ладно, с твоим несчастным браком всё понятно, — Брендон почесал в затылке, и его лицо выражало что угодно кроме понимания. — Остаётся дядя. Почему ты не можешь его выслать? — Оснований нет. Да и мама... Я не могу допустить, чтобы и она… ушла. А братца, будь он неладен, она любит, и не допустит его высылки. — Как и тебя, — задумчиво пробормотал друг. — Пожалуй, эта шутка работает в обе стороны. Едва ли Её Величество даст молодухе и братцу тебя свергнуть. Это… внушало определенный оптимизм. Всё же у матери было некоторое влияние в высших кругах, как минимум жены и дочери многих министров — её бывшие фрейлины. — Диаспро я, наверное, тоже ещё нужен. Пока не лезу в политику, пока занимаюсь своими делами, пока она может за мной следить и настраивать против меня людей. Ей гораздо проще жить в тени формально правящего короля, а не доказывать всему миру, что она имеет право сидеть на троне сама… И как я пропустил тот момент, в который я превратился в короля, вынужденного спасаться от собственной жены в чужом королевстве! — Знаешь, я, возможно, скажу тебе сейчас обидную вещь, — Брендон прищурился. — Желай ты править Эраклионом по-настоящему, тебе никакая Диаспро бы не помешала. Ты бы нашел способ взять власть в свои руки и построить всё так, чтобы тебя и во дворце, и в стране уважали не только на словах. Скай поражённо уставился на друга: уж от него-то он таких обвинений не ждал! — Намекаешь, что мне не нужна родная планета? — Почему же намекаю? Прямо говорю: не нужна, и ты никогда особо ко власти и не стремился. Так зачем себя мучать? Они немного помолчали. Скай всеми силами отгонял от себя закравшиеся в душу сомнения. Брендон… Брендон говорил так, будто у него был выбор! А выбора не было, это стоило признать уже давно. Или всё же… — И что мне тогда делать? Бежать к вам со Стеллой? Быть нахлебником? — Почему же нахлебником? — удивился Брендон. — Я бы многое отдал за такого военного, как ты, а у нас как раз командиру войск пора на пенсию! Со Стеллой, конечно, нужно согласовать, но она сама за тебя беспокоится! Ей это сейчас противопоказано. Казалось, ещё секунда молчания — и друг снова ударится в разговоры о здоровье своей любимой жены и их будущем ребёнке. Самое страшно, что он, казалось, был уверен, что Скай его понимает и испытывает похожие чувства, а это было полнейшей неправдой. Король предпринял попытку продолжить спор: — Не одобрит она меня на Солярии. Я её подругу предал. Не считая ещё того, что уже солярийская знать не примет на хоть сколько-нибудь важном посту бывшего короля! — Да я тебя умоляю! Блум первая всем и каждому рассказала, что ты молодец, поступил, как должен был, на благо родной планеты… Все всё понимают. Никто не считает тебя предателем или изменщиком, навешавшим лапшу на уши бедной принцессе Домино! Сама принцесса, между прочим, прекрасно понимает, что такое королевский долг. — А потом она узнает, что я сбежал и свой долг предал! И разочаруется. — Тогда умри от яда в бокале — и тогда все сразу подумают, каким ты был принципиальным молодцом! — А Эраклион? Что будет с моей родиной? — А твоя жена что-то сделала для того, чтобы развалить страну? Вопрос застал Ская врасплох. Собираясь с мыслями, он отпил из бокала, но напиток показался ему совсем безвкусным. Нервное? — Стоит признать, наоборот. Она проводит реформы, что-то там делает… — Ей всегда хотелось быть королевой, — воодушевлённо продолжил друг. — А тебе никогда не хотелось быть королём. Уж сомневаюсь, что она причинит вред Эраклиону. Чем ей тогда править, за счёт чего удовлетворять амбиции? Оставить Диаспро на Эраклионе, чтобы она делала, что вздумается? Фактически предать свою страну, оставить чужой карьеристке, скрыться, прятаться, покрыть себя позором? — Надо подумать. Самуила у трона я точно не потерплю. Иначе всё это было зря! Я зря согласился с родителями, зря женился на Диаспро, зря причинил Блум столько боли… — На колу висит мочало — начинай опять сначала! Блум нисколько на тебя не злится! Даже за глаза козлом не называет. Вот когда приезжала в прошлом месяце, только и разговоров, что… И тут зазвонил телефон Брендона. Выслушав собеседника, он пообещал перезвонить и обернулся к Скаю. В глазах консорта королевы Солярии заплясали до боли знакомые и привычные чёртики: — Знаешь, дружище, а что я тут рассказываю? Убедись сам. Заодно и развеешься. *** После морального склепа, в который превратился Эраклион, Скай чувствовал себя куда свободнее на корабле специалистов, летящем подальше от центральных миров Магикса. Часть его души тяготилась грузом вины за то, что он просто так сбежал с родной планеты, никого не предупредив… но ведь он же вернётся! Мини-отпуск ему не помешает. Тем более, в поездке он будет наконец-то заниматься по-настоящему полезным делом! Всего неделя или две. Неделю отсутствия он может себе позволить. — Заберём твой паспорт по дороге, — уведомил его Ривен из капитанского кресла. — Не знаю уж, кем ты по нему будешь, надеюсь, Чармингом — принцем планеты блондинок. — Я полечу по поддельным документам? — усомнился Скай. Конечно, свой паспорт он в спешке не взял, но про документы у него и не спросили! — Мне твоя сумасшедшая жёнушка на хвосте не нужна! — под сдержанный смешок Тимми отрезал Ривен. — Посреди операции явится на вертолёте и как затребует алименты… Скай было хотел прекратить этот поток шуточек, но вовремя напомнил себе самому о том, что у него больше нет никакого права перебивать Ривена: теперь именно он был лидером той команды, которая раньше за глаза называлась “новой командой света”, а сейчас выступала в роли своего рода наёмников по решению магических проблем. Без карманных денег Ская, Блум, Стеллы и Лейлы они больше не могли позволить себе сражаться со злом благотворительно и брали с нуждающихся определенную плату. Но всё же команда приносила колоссальную пользу, об этом часто писали в новостях. — Не у тебя одного здесь поддельный паспорт, — сжалился над ним Гелия, полуоборачиваясь из кресла пилота. — Непосредственно заказчики, конечно, в курсе реального положения дел, но на таможнях и в новостях наши девушки в списках команды привлекали бы слишком много внимания, ведь официально команда Винкс сейчас не у дел… Судя по лицам фей, сидевших здесь же, едва ли им это нравилось. — Приятно познакомиться, фея Хип-хоп, — саркастично поддержала его Муза. — Да, фамилии нам придумывает Ривен, и у него “прекрасное” чувство юмора… — Всё для тебя, дорогая, любимая, непревзойдённая королева моего сердца… — Меня сейчас стошнит от твоей язвительности. — Самый большой пакет под твоим креслом, любимая! Скай никогда не мог взять в толк, что происходит между этими двумя: их отношения, полные всевозможных подколок, скандалов и ссор он не понимал ни раньше, ни тем более теперь, после почти годичной разлуки с командой. Но сейчас они оба выглядели вполне счастливо… Что ж, не ему с его несчастным браком, нелюбимой ревнивой женой и брошенной невестой судить чужие отношения. — Муза недавно обвинила Ривена в том, что он не говорит ей приятных слов, — пояснила Текна, заметив, верно, озадаченность Ская. — Имеем теперь… это. — Главное, что они счастливы. Не каждому дано. Фея технологий кивнула и вернулась к своему ноутбуку. Скай и не рассчитывал на долгий разговор: никто из трёх летевших с ними фей не притворялся, что в восторге от его компании. Сначала он был для них парнем, бросившим их подругу ради исполнения королевского долга, а теперь — незадачливым королём, которому этот долг надоел. Что ж, справедливо. Он сам не был от себя в восторге. Посадку на какой-то промежуточной планете Скай пропустил, проверяя новости. Его не было на Эраклионе уже сутки, но всё, казалось, было в порядке: писали о том, что ситуация с лихорадкой в Родонне под контролем, о каких-то мероприятиях, о наступлении единого дня уплаты земельного налога… Ничего страшного. Никаких новостей о смене власти, о народных волнениях и чем-то подобном. — И даже не поздороваешься? — голос, который Скай бы узнал из тысячи, отвлёк его от нервного чтения новостей. — Я, конечно, по документам сейчас мисс Спаркл, но… Как оказалось, Блум тоже летела с ними. Наплевав на все приличия, Скай подскочил со своего места и крепко её обнял. Просто по-дружески, как давно потерянного боевого товарища. Она его не оттолкнула, лишь едва слышно всхлипнула, пряча лицо в его груди. Идиллию воссоединения нарушали лишь Муза и Ривен, под смешки команды беззвучно изобращающие рвоту в пакет от лишних нежностей. Но Скай был рад даже им. Блум, впрочем, тут же вывернулась из его объятий и побежала к подругам, на ходу перебрасывая Ривену список того, что требовалось закупить с учётом специфики миссии. *** Всё, казалось, вернулось в норму: в ту норму, которую Скай потерял в тот момент, когда родители поставили ему условие о браке. Конечно, это должно было рано или поздно закончиться: их рейд в отдалённый мир планировался всего на неделю. Однако Ривен неспроста попросил присоединиться к их вылазке Блум и согласился даже принять на борт Ская: усмирять потребовалось вулканических гигантов, каждый человек был на счету. — Я могу оплатить термодоспехи, — тихо предложил Скай Ривену, когда они остановились на одной планете для покупки снаряжения. — Не буду даже шутить про то, позволит ли тебе это жена, — Ривен благодарно кивнул — что ж, даже он изменился к лучшему. Они с Музой даже ссориться по-настоящему стали меньше, лишь подкалывали друг друга и дурачились. Лидерство пошло вспыльчивому специалисту на пользу. — Кстати, тебя там ещё не объявили умершим? Ривен был единственным, кто спрашивал у Ская, как дела на Эраклионе. В своей манере, конечно, но он этим интересовался. Остальные члены команды словно пришли к единогласному решению не вспоминать, что мистер Чарминг (Ривен всё же ехидно сделал документы именно на это имя) — на самом деле скрывающийся король в “отпуске”. — Вроде бы не объявили. Я каждый день проверяю новости. — Наслаждайся этим, пока можешь: в великаньем краю интернета нет. Скай кивнул. В душе он был рад избавиться от навязчивой идеи проверки новостей каждый час. Если что-то и произойдёт… Что ж, возможно, если его действительно объявят умершим, это принесёт лишь облегчение. — И ещё, просто чтоб ты знал, — остановил его Ривен, когда термодоспехи были куплены, и они несли их на корабль, — наша мисс Спаркл после твоей свадьбы рыдала что-то типа недели. Или двух, я не выдержал и нашёл подработку день на третий, лишь бы это не видеть. До последнего надеялась, что всё переиграется, и ты вернешься к ней. Мы и команду снова собрали по пинку Музы и Флоры, чтобы её вытащить из этого депресняка, занять чем-то. Корабль нам вообще король Домино подогнал, просил поддержать дочурку. Летали вместе, она была рада быть полезной, и постепенно смогла вернуться к своим обязанностям принцессы. Если ты ей голову вскружишь, а потом снова свалишь восседать на троне со своей женой, то… Звучало так, будто он собирается обманывать Блум! — Этого точно не будет, — твёрдо заявил Скай. — Мы с ней просто друзья. Я свой долг понимаю. — Долг-долг, — немного промолчав, процедил Ривен. — Если ты не понял, я не считаю твою задницу на троне единственным вариантом. Я в целом не понимаю, на кой чёрт тебе ломать себе и ей жизнь. Ты, признаюсь, неплохой специалист. Ты бы нам очень пригодился. Едва ли Ривен понимал, что такое королевские обязанности! Он и жизнь принцев и принцесс представлял сильно легче, чем она была на самом деле. — У меня есть… — Долг. Это мы поняли. Но, будь уверен, когда мы через недельку вернёмся от великанов, с твоим Эраклионом без тебя ничего не случится. А, значит, чего себя мучать? Скай украдкой кивнул. Почему-то признаваться в том, что в глубине души он согласен с Ривеном, было очень стыдно. *** Решение великанского вопроса заняло у команды значительно больше времени, чем предполагалось. Сначала их корабль сломался на подлёте к планете, и ремонт своими силами на отшибе галактики — в месте, где уже не было ни связи, ни помощи — занял целую неделю. Великаны за это время совсем разбушевались и разбрелись по планете, где их вылавливали ещё месяц, в процессе чего феи получили очередное специфическое превращение (специалисты, занятые эвакуацией населения из зон затопления лавой, так и не поняли, какое именно). Времени думать об Эраклионе у вымотанного Ская не было. Да и желания — тоже. Он впервые за практически год делал то, для чего был создан: спасал людей, помогал бороться с магическим злом — приносил реальную пользу. Впервые за год он не страдал ни от бессонницы, ни от отсутствующего аппетита. Высокие температуры не пошли кораблю на пользу, поэтому после успокоения великанов специалисты ремонтировали его ещё две недели. — Хорошо, что я сказала родителям, будто отдыхаю на Солярии, — слабо улыбнулась Блум, помогая Скаю ремонтировать обшивку. Её магия, поглощающая тепло, не давала ему зажариться под местным солнцем — это и было причиной их первой за всю вылазку беседой наедине. — На курорте без связи, один на один с природой и прохладительными напитками… Главное, чтобы семья не волновалась — ни та, ни другая. — Зато мы решили проблему. Без нашей помощи эти люди были бы обречены. — Да, — согласилась девушка. — Знаешь, только на этих вылазках я и чувствую себя полезной. Королевская жизнь… я не создана для неё. Справилась бы с тобой… Прости. Она смущённо замолчала и огляделась по сторонам, будто боясь, что её услышит кто-то ещё. Неизменная привычка монаршей персоны, которая дома никогда не остаётся в одиночестве. Глядя на этот жест, Скай принял решение не рассказывать ей о слежке Диаспро. — Нет, я согласен, — отозвался он, закрепляя последние заклёпки на обшивке. — Я тоже справился бы с этим гораздо лучше, если бы со мной была ты. Сейчас… я почувствовал себя живым впервые за год. Слова были излишни и ничего бы не изменили. Бывшие возлюбленные замолчали, и Блум задала вопрос только тогда, когда ремонт был окончен: — Ты вернёшься на Эраклион, так ведь? — Мне придётся. — Что ж, ясно, — горько улыбнулась она безо всякого гнева. — Ты делаешь выбор, достойный короля. — Будь у меня действительно выбор, я бы не вернулся, — с жаром воскликнул Скай. — Остался бы мистером Чармингом, и дело с концом. Но я… эта вылазка заставила меня многое переосмыслить. Если я не испугался гигантов, то почему я должен трястись в своём собственном дворце? Если я помог спасти чужой мир, почему не могу взять в руки ситуацию в своём? Я слишком долго прятался от ответственности и избегал того, что мне не по душе? — Планируешь приструнить своих министров… и её? — Да. Думаю, теперь мне это по силам. Блум кивнула, принимая к сведению, и больше они не говорили об этом. Скаю на мгновение показалось, что она надеялась на другой ответ. Когда корабль сломался в третий раз, Тимми предложил Скаю взять шаттл и добираться до Эраклиона, не ожидая его починки. Скай отказался: учитывая, в каком состоянии была вся техника, он имел все шансы остаться чинить шаттл в одиночестве. Да и Эраклион… неделей больше, неделей меньше — несущественно в ситуации, когда его не было там уже два месяца. Высадив Блум на Домино, Ривен с Музой предложили подбросить Ская до Солярии, где до сих пор стоял его шаттл и лежали вещи, в которых он прилетел с Эраклиона, включая королевскую печать. Было бы глупо вернуться без неё. Как бы велико не было бы искушение остаться с командой, Скай не мог так просто бросить свою страну. Он и так отсутствовал на Эраклионе непростительно долго. Новостей особых, впрочем, не было: с лихорадкой справились, незначительные волнения в столице из-за этой лихорадки (тут король напрягся) были пресечены, во многих новостях печаталась речь королевы, вышедшей к народу. На некоторых сайтах высказывались опасения относительно здоровья короля: дворец официально заявил, что король заразился лихорадкой и сейчас находится на карантине. Новости о рождении наследника Скай пролистывал, не открывая. Ему было мучительно стыдно от того, что он узнает о своем ребенке из интернета. — Вот видишь, без тебя ничего не развалилось, — прокомментировала Муза, читавшая новости через его плечо. Была глубокая ночь, и все, кроме них и Ривена, управляющего кораблём, ушли спать. — Мне всё равно придётся вернуться. — Зря ты полетел с нами. У неё появилась надежда. Осуждением Музы можно было бы убить добрый десяток человек. Но Ская и это мало заботило: он уже давно устал винить себя во всём и смирился с тем, что не является ни идеальным, ни даже хорошим человеком. И всё же внутри что-то болезненно зазвучало. — Вы с Ривеном удивительно единодушны, — криво усмехнулся он. — Не переживай. Если я и вернусь, то уже окончательно. — Всерьёз рассматриваешь этот вариант? — Не знаю, — Скай повел плечами, отвлекаясь на проверку сумки со своими скромными пожитками. — Он со всех сторон трусливый и неправильный, но я хочу этого всем сердцем. Жаль, помимо сердца есть ещё и долг. И я намерен поступить так, как требует именно он. А Муза вдруг перестала смотреть на него как на последнюю сволочь и почти тепло заявила: — Твоё сердце отбивает значительно более чистый и приятный ритм, чем разум, когда ты пытаешься говорить о долге. — Она имеет в виду, что на мозг тебе полагаться не стоит, — усмехнулся Ривен, забирая у него документы. — Ну всё, мистера Чарминга больше не существует. Ваше Величество, мы снижаемся над Солярией.