Лето номер шесть

Гарри чуял, что в воспоминаниях Ремуса есть дыра. Или даже парочка. Шестой год учебы закончился для отца и матери не лучшим образом. Лили побывала в кровати с парнем, который был кем-то вроде Диггори и Забини в одном флаконе, а отец наверняка не сразу простил ей ту угрозу. Они-то с Сириусом думали, что неуязвимы и великолепно находчивы. На седьмом курсе родители так хотели уединиться, что готовы были сделать это даже без всякого уединения. Получается, за те полгода что-то изменилось. И сейчас рядом с Гарри сидела дама, вероятно, способная об этом рассказать. К тому же, историк, события в ее голове должны храниться в строгом порядке. Ну, во всяком случае, Гарри именно так представлял себе историков, даже со скидкой на преклонный возраст. Гермиона без слов пыталась сказать ему, что сейчас время думать совсем о других вещах. Но их Гарри уже обдумал и принял все решения, хотя пока не представлял, как сообщить ей, что больше он в Хогвартс не вернется. — Твое желание знать, какими людьми были Лили и Джеймс, естественно, можешь не объяснять, мой мальчик, — вздохнула Батильда, поправляя чепчик. Она смотрелась почти прозрачной, будто готовилась стать привидением. А что, они с Бинсом будут отличной парой. И интересы схожие. — Вы помните, как познакомились с ними? — Разумеется, помню, — проворчала Батильда, будто вопрос Гарри ее слегка оскорбил. — Мы с твоей бабушкой Юфимией дружили по-соседски, и я, считай, первая узнала новость, что у них с Флимонтом будет ребенок. Они уж не надеялись. Любили его безмерно. Так что Джеймса я с пеленок знаю, такой сорванец был. А Лили привел Гораций, попросил приютить, чтобы у магглов вопросов не возникало. Она поздоровалась только и замолчала, но я и не лезла. Из дома почти не выходила. Потом предложила по хозяйству помочь. Настойку мне такую приготовила, ломота в ногах мигом прошла. Когда в Хогвартс уезжала, велела писать, если еще какое зелье потребуется. Красивая такая девочка, глаз не отвести, чудесная, и голос такой глубокий. Как музыка. Да что я тебе рассказываю. Говорят, дети помнят материнские колыбельные, — Батильда снова подслеповато прищурилась. — Привязалась я к ней, боялась, не вернется будущим летом, по нашим-то законам она уже взрослая стала. Но нет, вернулась, уточнила так вежливо, можно ли еще на пару месяцев у меня задержаться. А Джеймс зашел ко мне как-то, принес чудесное печенье твоей бабушки, и увидел, что Лили здесь. С тех пор зачастил. Раньше за все лето пару раз заглянет, а в тот год чуть ли не каждый день находил предлог навестить. Юфимия та-а-ак на меня разозлилась! — неожиданно воскликнула Батильда, и Гарри вздрогнул. До этого момента речь ее походила на набор бессвязных фактов, и он начал терять нить. — Потом дюжину раз извинялась, конечно. — Разозлилась? Почему? — Сказала, зря я согласилась на авантюру Горация, представляешь? Так и сказала — авантюру. Да она авантюр-то толком не видела, выходит. Ребенка обогреть — авантюра, ты подумай. Отругала я ее тогда и посоветовала в дела детей не вмешиваться. Жаль было ту юную мисс, не спорю, и мне жаль, видно было, как ее тяготит присутствие Лили, хотя Джеймс и старался тайком сюда пробираться. Нехорошо, конечно, но сердцу не прикажешь. — Мэм, а ту юную мисс звали случайно не Сьюзен? — Именно так, мой мальчик. Юфимия так радовалась, что Джеймс повстречал милейшую девушку, о свадьбе уже мечтала, хотя он просто в гости ее привез, на каникулы. Так хотела успеть внуков увидеть, и потому отчаянно желала женить сына как можно быстрее. И юная леди всячески поддерживала эту мысль, как я поняла. Еще бы, такой красавец. Да вот как ты. — Леди и правда подслеповата, подумал Гарри. — Когда Лили поехала к сестре за остатками своих вещей, даже отправилась следом. Не знаю уж, что там произошло, но, кажется, Сьюзен пыталась отговорить Лили возвращаться сюда, ко мне. А я считаю, глупости это все, в школе-то они все вместе учились, так что сколько ни беги... Джеймс мальчишка своенравный был. Мать обожал, но на поводу у нее никогда не шел. Да и сложилось все замечательно, Юфимия мигом приняла сторону сына, стоило тому заявить, что он влюблен, и нужна ему только Лили. Флимонт лишь посмеивался, глядя на эту возню. И в чем же тут была моя вина? Я-то сразу поняла, что мальчик давно неравнодушен. Много лет прожила на свете, а сейчас и того больше. Видела, как они целовались в прихожей, — лукаво улыбнулась Батильда. — А свадьба была изумительная, сынок. И листва… точно в тон волос нашей девочки. — Они поженились осенью? — Гермиона, как и полагается девчонкам, внимательно слушала рассказ о всех этих делах. Впрочем, она всегда внимательно слушала, особенно авторов учебников. Гарри беззвучно хмыкнул. — Поздней осенью, — кивнула Батильда. — Как сейчас помню, только гости разошлись, снег пошел, а на следующий день уже все кругом засыпало. Гарри произвел в уме нехитрые подсчеты. — Значит… мама тогда уже ждала меня? — Что ты, до тебя далеко еще было, — Батильда махнула на него рукой. — Поженились они в семьдесят восьмом. А тебе лет сейчас… семнадцать? Правду говорю? — Почти семнадцать. — То-то же, — сказала Батильда, довольная собственной правотой. — В датах я не ошибаюсь, мой мальчик, уж поверь. Гарри пока не понимал, что чувствует по поводу рассказанной ею истории. Но на душе стало чуть полегче. Батильде точно нет смысла его обманывать. — А что случилось с Юфимией и Флимонтом? — Драконья оспа, — вздохнула она. — Весной слегли оба, и к июню твои папа с мамой остались вдвоем. У меня сложилось впечатление, что им и не нужен был никто, хотя гости к ним захаживали частенько. Статный такой юноша… Сириус. Разумеется. — Может, у вас сохранились какие-то их вещи? — без особой надежды спросил Гарри. — Мне сказали, их дом был разрушен, но может быть… — Да, мой милый мальчик, остались, а как же, — неожиданно заявила Батильда, и Гарри с Гермионой, оживившись, переглянулись. — Лили отдала мне целую коробку незадолго до той трагедии. Как чувствовала, что от дома ничего не останется. Хотя первый-то этаж цел и по сей день… Сказала, что они очень дороги ей и Джеймсу. Думаю, будет правильно, если память о них будет храниться у тебя. Ты бы зашел ко мне как-нибудь… — Давайте я заберу, — решительно вмешалась Гермиона. — Зачем тянуть? Заодно провожу вас. У меня уже есть разрешение на аппарацию. — А мне только почти семнадцать, — ухмыльнулся Гарри, с благодарностью обнимая ее. Он готов был поклясться, что Гермионе, помимо всего прочего, не терпится взглянуть на первое издание «Истории магии», которое наверняка сохранилось у автора. — Признайся, ты просто хочешь побывать в доме, где были написаны наши учебники, — шепнул он ей на ухо. — И помочь тебе. Это не считая того, что в Годриковой впадине тебя может ждать засада, — пробормотала Гермиона так тихо, чтобы Батильда не услышала. — Но я ведь знаю тебя. Ты добудешь эти вещи любой ценой, а я не хочу платить так дорого. Так что… — Не думал, что встречаться с девушкой постарше так выгодно, — поддразнил Гарри. Она закатила глаза, но все равно выглядела довольной. — Замолчи.