Volens nolens

Казуха раз за разом целовал господина в губы, глядя на него щенячьими глазами. Тот усиленно его игнорировал, отводя взгляд с напускным равнодушием. Казуха до ужаса был напуган. Он не понимал причины такой отстранённости господина. «Ладно, возможно Горо был отчасти прав…» — подумал Хаку, наблюдая, как Казуха отчаянно пытается выбить из него хоть какую-то реакцию. «Вспышки гнева не сработали, теперь начал ластиться?Интересно, что он будет делать дальше, если я продолжу его игнорировать?» Казуха отстранился, чтобы взглянуть на лицо господина. Никакой реакции. Заскулив, он уткнулся носом в его плечо. Чуть погодя Хаку почувствовал влажные поцелуи на своем плече. Кажется, влагу им придавали слёзы. Услышав пару всхлипов, Хаку разозлился. — Хватит! Он толкнул юношу, а затем, схватив того за запястья, прижал к кровати. — Чего ты от меня хочешь!? Когда я с тобой, ты плачешь, когда я стараюсь избегать тебя, ты тоже плачешь! Хаку был действительно зол. Он старался ради комфорта Казухи не донимать его лишний раз, а тот в ответ как назло начал к нему липнуть, ещё и жалуется, что он играется с его чувствами! Какая наглость, кто ещё с чьими чувствами играется… — Я.. я плачу не из-за вас, — только и мог ответить блондин, — прошу прощения, это просто моя несдержанность, вы были так добры ко мне, что я расслабился и позволил эмоциям взять над собой вверх. — Ну так скажи мне, откуда берутся все эти эмоции! Что заставляет тебя плакать каждый раз, когда я рядом!? Я тебе настолько противен? Хаку тяжело дышал. Он отпустил руки Казухи. — Дело не в этом… — Так скажи мне, в чём!? Казуха рвано вздохнул. — Просто с тех пор, как я остался один, на меня столько навалилось, но… как ни странно, я будто немного утратил эмоциональную чувствительность. Однако, когда я начал привыкать к вашей заботе, я почувствовал внутреннюю безопасность, и…и… — запнулся юноша, захлёбываясь в слезах, — чувства обострились снова и слёзы текут сами собой, как бы я не пытался их сдерживать. Хаку удручённо вздохнул. — Хочешь, чтобы я ушёл? — Нет! — возразил юноша, резко приподнявшись в постели и схватив брюнета за руку. Опомнившись, он отпустил руку и более мягким тоном попросил, — останьтесь, пожалуйста… «Ну что за зрелище?» — подумал Хаку, окинув взглядом заплаканного Казуху, жалобно смотревшего на него, «разве такому можно отказать?» — Хорошо, только потом не жалуйся, — брюнет прижал к себе блондина и поцеловал его в макушку. Они поудобнее устроились в постели: господин сидел полулёжа, подложив за спину подушки, а Казуха устроился у него на груди. То, как молодой господин мягко поглаживал его волосы, очень нравилось Казухе. Совсем скоро он так же мягко начал поглаживать его по груди. — Ты касаешься меня. Сам, — вслух подметил Хаку. — Это плохо? — неуверенно спросил блондин. — Не знаю, но мне нравится. В этот момент Казуха чувствовал какое-то невообразимое тепло в груди. Он был так благодарен господину, что сам не понимая зачем, оставил поцелуй на том месте, где только что покоилась его голова. От слёз Казухи не осталось и следа. То, что начиналось как попытка успокоить Казуху, плавно перетекало в обмен поглаживаниями и поцелуями. Сначала они были лёгкими, медленными и почти ленивыми, пока Казуха не начал замечать, что от поцелуев в шею чуть сбивается дыхание и хочется жмурить глаза. Закончив зацеловывать шею, Хаку приподнялся и потянулся к губам Казухи и ненадолго замер, ожидания реакцию. Не найдя знака, что Казуха хотел бы продолжить, он немного отстранился. Казуха вздрогнул и потянулся к нему. — Не волнуйся, я не уйду только потому, что ты не захотел меня поцеловать. — Я уже полностью здоров! — зачем-то протараторил Казуха, опуская взгляд и густо краснея. «Зачем ты мне это говоришь сейчас!?» — удивлялся господин, так же заливаясь краской, — «нет, не может быть, чтобы он намекал на… Он просто сообщает о состоянии своего здоровья, вот и всё» — Рад слышать, — улыбнулся Хаку, погладив Казуху по голове. Тот явно как-то зажимался, будто сильно смущался чего-то. Поцеловав юношу в лоб, Хаку улёгся поудобнее. Казуха же не спешил менять положение. — Ты чего застыл? Казуха привстал, чтобы прилечь у изголовья кровати, рядом с господином. Хаку сразу понял, почему Казуха зажимался. — Серьёзно? Только от поцелуев? Казуха взял подушку и сел, обхватив ее руками. — Я уже все видел, зачем ты прячешь его? — Всегда неловко… Хаку хмыкнул. — Хочешь, чтобы я что-нибудь с этим сделал? Казуха лишь растерянно молчал. Он привык к тому, что господин угадывает его тайные желания. — Не молчи. Если ты не скажешь, чего хочешь, я не буду ничего делать, — твердо сказал брюнет. Он уже извлёк свой урок, и заставлять Казуху плакать снова он не хотел. — …Хочу, — буркнул блондин, глядя куда-то в сторону. Хаку уже было сказал привычное «иди ко мне», но успел вовремя себя одёрнуть. В этот раз они будут это делать так, как захочет Казуха. Приблизившись к блондину тот положил ему руки на талию и шепнул на ушко: — Считай, что мы поменялись ролями, — ухмыльнулся Хаку. Идея была интересная на его взгляд: он экспериментирует и получает новый опыт, а Казуха держит ситуацию под контролем и учиться озвучивать свои желания. — Что? — опешил Казуха. Он не рассчитывал на такое. — Я говорю, что сейчас ты можешь мне приказывать, — пальцы господина нежно погладили кожу на талии юноши. Тот замер, будто бы что-то обдумывая. — Ну тогда… поднимите руки? — неуверенно сказал блондин. Хаку покорно выполнил то, что сказал ему Казуха. Это было «пробное задание», чтобы Казуха немного адаптировался под эту игру. — Могу я… назвать вас по имени? — Не ожидал, что ты попросишь что-то подобное, — усмехнулся Хаку, — но правила есть правила. Зови меня, как хочешь. — Хаку. Брюнет даже слегка вздрогнул. Слышать свое имя из уст Казухи было непривычно, странно и… приятно. Будто это добавляло какой-то близости их взаимодействию. Казуха скользнул кончиками пальцев вверх по поднятым рукам господина, пока не дотянулся до кистей. Взяв его ладони в свои он аккуратно заставил того опустить руки и сложить их за спиной. Прижав его крепче за талию, Казуха начал медленно раздевать его, подрагивающими пальцами нежно касаясь открывавшихся участков бледного тела. Хаку было непривычно просто сидеть и наблюдать. Он решил, подтолкнуть Казуху к тому, чтобы дать ему ещё какой-нибудь приказ. — Ты можешь велеть мне коснуться тебя каким-то определенным образом или ещё что-нибудь...— предложил Хаку. Уголки губ Казухи слегка приподнялись. — Да, я могу. Вам так хочется подчиниться мне? «Что? Он меня дразнит?» Казуха аккуратно уложил господина на спину так, чтобы голова была на подушке. — Вы молчите, — улыбка на губах Казуха стала ещё более отчётливой. Он наклонился к уху господина и прошептал, — я расценю это как «да». Нежно поцеловав того в губы, Казуха ушёл чуть ниже, к подбородку, шее, ключицам… «Сердечки в глазах» — довольно подходящее описание состояния Хаку. Тем временем Казуха уже оставлял влажные поцелуи на его животе, двигаясь всё ниже и ниже. — Постой! — Хаку вздрогнул, поняв, куда это ведёт — ты же не собираешься…? Казуха взял в руку член брюнета и лизнул головку. — Ты не обязан… — Раздвиньте ноги. «Точно, я же все ещё должен подчиняться ему. Впрочем, не то, чтобы он делал что-то, чего я против…» — подумал Хаку, да так невзначай, будто и не представлял столько раз, как Казуха это делает. Дважды повторять не пришлось, и брюнет выполнил приказ блондина. Устроившись поудобнее между его ног, Казуха начал делать это со свойственной ему нежностью и осторожностью. Первые мгновения погрузили Хаку в эйфорический экстаз. Казалось, будто его больше удовлетворяет не сам процесс, а факт того, что это делает Казуха. Сам. Однако, уже совсем скоро мучительно ласковая и медленная манера движений начало вводить Хаку в нетерпение. Он поскуливал и сжимал простони. — Сильнее. Можешь делать это чуточку сильнее? Ему не пришлось повторять дважды, Казуха сразу начал делать так, как надо. Чтобы закончить, брюнету потребовалось больше времени, чем обычно, ведь Казуха делал это очень неумело. — Вам понравилось? — с едва заметной гордостью в голосе спросил блондин. Один вид зажатого между его бёдрами алого лица блондина, залитого его спермой, приводил Хаку в дичайший восторг. Понравилось ли ему? Ещё бы. — Да, — мягко улыбнулся брюнет, поглаживания Казуху по голове. — Хорошо, — сказал блондин, приподнимаясь, — тогда как насчёт того, чтобы продолжить?. Хаку заметил, что член Казухи покраснел и стал ещё твёрже за это время. — Тебя так возбудил процесс, или.. — Голос. Я уже говорил вам, что у вас прекрасный голос, когда вы… наслаждаетесь этим. Так бы слушал и слушал. Хаку рассмеялся. — Ну, судя по тому, что происходит у тебя внизу, ты ещё услышишь сегодня мои стоны. Сначала Казухе нравились эти стоны, а потом ему пришлось начать зажимать рот молодому господину, поскольку в первый раз он закончил слишком быстро из-за них. Сначала Хаку не понял, почему Казуха зажал ему рот, но когда понял, то не смог сдержать смешка. Впрочем, смеяться ему пришлось недолго, ведь Казуха всё ещё мог ему приказывать, и, судя по его резким толчкам и уверенного надавливания на его спину, чтобы тот пригнулся ещё сильнее, он прекрасно помнил об этом. Казуха кусал его плечи и шею, толкаясь в него все глубже и сильнее. Сказать, что Хаку нравилось, значит, ничего не сказать, поэтому он кусал одеяло и подушку, чтобы не стонать так громко. Кончили они громко, даже слишком. Даже старик Такэру услышал, и сначала было даже подумал, что на господина напали, однако, услышав голос Казухи, пазл в его голове сложился. Изнемождённые, они лежали на кровати, пытаясь перевести дыхание.