Главный не/герой

Ж.Л. Всё было кончено. Я не мог поверить в это, когда решился открыть глаза и посмотреть на него. Отец больше был мне не страшен. Он лежал поверженным у подножия лестницы, лицом вниз. Я замер, вслушиваясь в тишину и глядя на него. Как непривычно, он рядом со мной и не орёт. Нет, всё-таки страшно по-привычке. Страх уходит медленно, неохотно. Осознание взамен так и не приходит. Тик-так, тик-так, время, напоминаю я себе. Надо подумать, что делать дальше. Спрятать тело, замыть следы и убираться отсюда. Камеры, чёрт возьми, там же везде камеры на выезде, они видели мою машину, они будут её искать. Прятаться бессмысленно, я не собираюсь скрывать, кто это сделал, мне только нужно немного времени. Нужно просто, чтобы никто не узнал до поры до времени, что с ним что-то случилось, тогда и искать не будут. Соседей нет, убеждаюсь я, выглянув в окно, пока обхожу весь дом. У них не горит свет, на улице уже темнеет. Времени мало. Я забираю телефон отца, разблокирую отпечатком его пальца, заляпав попутно кровью. Контакты, сообщения. Нужно сделать видимость, чтобы его не искали. До утра не будут скорее всего, но удостовериться не помешает. Пишу маме, что нужно срочно уехать по делам на пару дней. Потом заму и секретарше, что приболел, пусть пока без меня справляются, все встречи нужно отменить. Каким-то ещё мужикам, что-то про дела, придумываю быстро, главное, чтобы не заметили подвоха. Тут же прилетает несколько ответных сообщений, кто-то начинает звонить. Я в панике и от нервов начинаю бить ни в чём неповинный смартфон об стол, лишь бы его заткнуть. Спрятать тело. А будет ли толк? Машина стоит во дворе, телефон по датчику тоже тут. Пустая трата времени. Следы, черт, тут же везде мои следы! А, ну и что, впрочем? Я же его сын, я не мог здесь бывать? Это нормальная и логичная версия, почему нет? Машина во дворе не моя, Ник подогнал, зная, куда и зачем я еду. Её можно бросить тут, она больше не нужна. Уйти огородами, минуя камеры, через лес на дорогу. Много времени потеряю, проваливаясь в сугробы, но… Чёрт! Кто это? Кто-то подъехал к дому, я слышу шум мотора. Бело-жёлтая такси, рассматриваю я сквозь занавески. Ждёт. Чёрт, а если это к отцу? Если он кого-то ждал? Чёрт, твою мать. Я уже весь дом истоптал в панике, пока бегал от одного окна к другому, из комнаты в комнату и думал, что делать. Машина у ворот нетерпеливо сигналит, я прячусь за шторой и пытаюсь разглядеть, кто внутри. Тут вдруг до меня доходит, что силуэт водителя выглядит весьма знакомо. -Ник? – я выхожу из дома и приближаюсь к такси. -Что ты тут делаешь? -Как что? Такси вызывали? У меня заказ. Облегчение. Сразу такое облегчение, будто камень с души. Хорошо, что он приехал, мне как никогда нужен его здравый рассудок, как замести следы. -Ты что, на себя машину взял? Как мы выберемся отсюда? Ты в своём уме? – отчитываю я его. -Нет. Я сегодня… - он достаёт карточку водительских прав и читает, -Сидоров Сергей Сергеевич. Машинку вызывали? Я окончательно опешил. -Садитесь, уважаемый, куда поедем-то? – продолжал потешаться Ник. -Время – деньги, начальник, за ожидание будьте добры платить по тарифу. – напоминает он, видя моё замешательство. -Пятнадцать рубчиков за минуту. Ну? Едем, барин, али как? Я обошёл машину и сел на пассажирское, он быстро двинулся на выезд из посёлка. Адреналин плескался в крови не хуже алкоголя. Осознание произошедшего так и не достигло меня. Даже Нику нечего было рассказать, он и сам понимал, что я натворил. -Не могу поверить, что сделал это, - лишь заметил я, пригнувшись, когда мы проезжали мимо охранников на кпп. Ник молчал, выезжая на трассу в направлении города, где ему пришлось пропустить на выезде несколько машин. -Тачку надо будет сменить, когда до города доберёмся. -Сообщил он. -Сколько примерно у нас есть времени? -Я не знаю. Он вроде как важная шишка, его быстро начнут искать. До утра может? Потом, пока за след ухватятся, пока меня найдут. Часов двенадцать есть в запасе, я думаю. Мы вернулись на мою съёмную квартиру, чтобы закончить последние приготовления, немного поспать и утром выдвинуться вперёд. Никто однако так и не уснул, Ник сидел на кухне за третьей чашкой чая, постоянно смотрел в телефон, проверял новости, отдавал последние указания своим ребятам. Так и прошла ночь. В восемь мы должны были выдвигаться, но нас опередил звонок в дверь. Кто бы это ни был, гостей мы не ждали и никаких хороших вестей от них тоже. Когда раздался повторный звонок, Ник озадаченно посмотрел на меня и пошёл взглянуть на раннего гостя. Едва ли это тактично звонит в дверь группа захвата, но мысль такую мы оба допускали, поэтому вышли в коридор. Ник заглянул в глазок, держа в правой руке нож на всякий случай. Стрелять нельзя – слишком громко, слишком много свидетелей. -Кто это может быть? – вслух спросил он. -Я же тебе сказал, только свои знают…- нервно огрызнулся я, но он уже уточнил. -Похоже, это твоя подружка. Поговоришь с ней? А то не уйдёт, шуметь начнёт, нам внимание ни к чему. -Самое, чёрт возьми, подходящее время выяснять с ней отношения! – всплеснул я руками. -Что я ей скажу? А если она заподозрит что-то? -Пустим в расход, только тихо. Нет, Женьку трогать совсем не хотелось, поэтому я дал ему знак, чтобы открыл двери. Надо спровадить её побыстрее, чтобы ничего не заметила. Тут же четыре сумки автоматов, магазинов, снаряжения, гранат и взрывчатки! Сложно не заметить их в пустой квартире! -Жень, что случилось? – сходу запричитала она, влетев в открытую дверь и кинувшись ко мне. -В новостях пишут генерала Лебедева то ли убили, то ли покушались! Ты видел? Ты уже знаешь? Что произошло? Чёрт, у нас меньше времени, чем я думал. Почему они начали его искать прям с утра пораньше? Ник же проверял новости полчаса назад, всё было тихо, а потом мы собирались, не до телефонов было. -Жень? – заметив неладное затормозила она, отпрянув от меня. Мы уже готовы были выдвигаться, снаряженные в аммуницию, бронежилеты, разгрузку, чёрную форму, чтоб сочеталась с прикрытием, вид наверное показался ей непривычным и она что-то заподозрила. Секунда-две заминки, которыми воспользовался Ник, чтобы найти что потяжелее и ударить её по голове. Девчонка рухнула в нокаут от такого удара. Прости, Жень. -Ты чего? – возмутился я подкравшемуся тихо Нику. -А ты хотел, чтобы я ей глотку перерезал? – огрызнулся он. -Если она уже знает, то и другие тоже! Нам надо выдвигаться! Времени мало, пока она не очнулась! Очнется – кинется звонить ментам, сдаст нас. Она наверняка успела догадаться! Чёрт, как невовремя. Я посмотрел на лежащую на полу девушку и притормозил друга. -Не расскажет. Дай мне пару минут «попрощаться с ней». Ник взглянул на меня недоверчиво, но дверь на всякий случай запер и остался помочь разобраться с Женькой. Жаль, конечно, что у нас с ней всё вот так нелепо закончилось. Невовремя. Да и началось тоже невовремя. Мы вышли из дома и сели в машину. Осталось сделать ещё кое-что, прежде чем мы перейдём к финальной стадии. До одиннадцати утра оставалось совсем немного. Когда она очнется, её ждёт сюрприз – смотанные скотчем руки, ноги и заклеенный рот. Дверь заперта снаружи, ключей у неё нет. Пока она выпутается из липкой паутины, пока найдёт свой телефон, пока заметит его примотанным к потолку всё тем же скотчем, пока достанет и сможет с кем-то связаться, надеюсь, нам как раз хватит этого времени, чтобы закончить начатое. Я поступил с ней слишком гуманно. Мне было её жаль. Можно было наверное с самого начала отшить её, дать понять, что шлюхи вроде неё мне не нужны. Но мне стало её жаль. Даже шлюх иногда жаль. Как отец когда-то пожалел мать. Они не исправляются, это как неизлечимая болезнь. Давать им второй-третий шанс, также как и наркоманам, - бессмысленная трата времени. Если она сказала, что завязала, это совсем не означает, что она не начнёт спустя время вновь продавать себя ради дозы, оправдывая себя чужими ошибками. Это не для меня, это для брата. Такие не выкарабкиваются, не стоит ждать от них раскаяния. Маньяки тоже не раскаиваются в содеянном, они вспоминают свои былые «успехи» и жаждут новой крови, как наркоманы – дозы. У нас есть нечто общее в этом смысле. Дорогой жилой комплекс, спрятанный за забором не мог стать для нас неприступной крепостью. -Он никуда не выходит. Почему он никуда не выходит сегодня, чёрт его дери? – нервничал Ник, сидя рядом со мной в машине. Акимов уехал на работу, когда ещё семи утра не было, а вот мальчишка не торопился покидать стены своей крепости. Ничего, выкурим. -У нас нет времени ждать его! – напомнил Ник и тут я был с ним согласен, заседание вот-вот начнётся. Нам лучше успеть к началу. -Значит, пойдём и возьмём сами. – хмыкнул я, проверив обойму в пистолете, всё том же, вчерашнем. Сегодня не будет так сложно, он не готов дать отпор, он – не мой отец. Не охотник, жертва. С ним должно быть совсем легко. Мы поднимаемся по пожарной лестнице, минуя камеры. Долго, но зато меньше привлекаем внимание. Некоторый эффект неожиданности и смятения. У меня происходящее вызывает только довольную улыбку, у Ника – нервное напряжение. Он может натворить делов сгоряча. -Он нужен мне живым, - напоминаю на всякий случай перед выходом на нужный этаж. Накинутая наспех для прикрытия безразмерная фирменная куртка оператора связи неплохо скрывает бронежилет и разгрузку под ней. Кепка – чтобы прикрыть лицо от камер. В машине ждёт другое прикрытие, а через пару кварталов – наш микроавтобус. Всё было продумано заранее до мелочей, кроме этого мальчишки. Я звоню в дверь, посматривая краем глаза на камеру наблюдения под потолком. Дверь открывается наружу, если её открыть пошире и шагнуть за неё, то в угол обзора уже не попадёшь. Мальчишка открывает не сразу, наверное проверяет в глазок, но не спрашивает, кто там. Никаких мер предосторожности. Он ведь должен быть сейчас дома один, ну, то есть с ребёнком. Ребёнок присматривает за ребёнком, смешно, ей-богу. -Женя? – хмурится он после некоторой паузы, будто долго вспоминал моё имя. -Приветики, - улыбаюсь я, доставая из-под широких пол куртки пистолет и приставляя к его лбу. -Пойдём прогуляемся? – предлагаю я, улыбаясь ещё шире. Он ошарашенно смотрит на дуло возле своей переносицы и поднимает руки вверх. Растерян. Не ждал подвоха. -Пожалуйста, не надо, у меня дочка маленькая дома! – начинает умолять он. Чудные, думают, если умолять, то им всё простится, их помилуют и отпустят? -Мне она не нужна. – тихо, вкрадчиво объясняю я. -Только ты. Со мной. На выход. И без фокусов. -Что я тебе сделал? -Не ты. Твой друг. Хочу позвать его на разговор, но он очень строптивая особа. – цыкаю я. -А ты поможешь мне, правда же? Видно, как у него в голове крутятся шестерёнки. Соображает, пытается найти выход, пути отхода, мечется взглядом по сторонам. Поздно, дружочек, не нужно было изначально открывать дверь незнакомцам. -Поехали, прокатишься с нами, - я указываю стволом на выход, но всё ещё держу его башку на прицеле. -Можно я хотя бы позвоню сначала? -Обязательно позвонишь, но попозже. Давай, не трать моё время напрасно. Мы опаздываем на совещание! -Какое совещание? – недоумевает пацан. -Руки, - командую я вместо объяснений. Он опять сперва долго пытается понять, что от него хотят, потом выставляет руки вперёд, чтобы я зафиксировал его запястья кабельной стяжкой. -Что это? Зачем? – недовольно сдергиваю с него мешающиеся габаритные часы или какой-то электронный гаджет. -Тебе это не потребуется. Он провожает взглядом летящий куда-то в коридор браслет. На грохот отзывается откуда-то из комнаты детский голосок. -Папа? Надо поторопиться. Я в последний момент цепляю ботинки, стоящие в коридоре возле двери, и пихаю ему в руки. В домашних тапочках зимой наш друг будет привлекать слишком много внимания. Выталкиваю его в подъезд и хлопаю дверью квартиры. Пока мы добираемся до машины, у меня уже нет сомнений, что камеры не видели нашу странную компанию. Да ещё при том, что он переобувается на ходу. Пленник ведёт себя на удивление спокойно, озирается по сторонам, но в целом не выдаёт нас. Хотя мог бы, мог кинуться к прохожим или закричать, но что это даст? Мне бы просто пришлось пристрелить их и дальше следовать плану. Через пару кварталов, как и было задумано, меняем машину на инкассаторскую, бронированную, одежду – на фирменную, всем знакомую. В чёрных сумках вместо денег пара автоматов и гранаты. Выезжаем наконец в сторону центра, к нашей конечной точке назначения. Заложник снова подаёт голос, когда мы трясемся в кузове потрепанного жизнью микроавтобуса. -Зачем тебе Кай? Что он тебе сделал? -Ты до сих пор ничего не понял? – смеюсь я и обращаюсь уже к Нику. -Загрузил? -Давно уже. -Дай тогда ему кино включу. Проще, чтобы сам услышал. Он без слов кидает мне смартфон, где уже стоит стопкадр из последнего нашего видео. Телефон ничей, общественный. Он был приобретён специально для этих видео. На него снимали, с него же и загружали в сеть. Безымянная симкарта стоит в нём. Поэтому мне было так забавно, когда они искали концы, откуда было загружено видео, искали каких-то выдуманных людей в каком-то кафе с общественным вайфаем. Они никогда даже не были близко к разгадке, как мне казалось. Я всегда был в курсе всех этапов их расследования, потому что Новиков идиот, потому что остальные не умеют хранить тайну следствия. Никто не воспринимал происходящее всерьёз. Ну и зря.