Главный не/герой

Я.С. -Если вы смотрите это видео, значит, мы уже на последнем пункте нашего плана. Всё, что вы видели до, было всего лишь жалкой прелюдией, а вот теперь начнётся настоящий фейерверк. Вам до сих пор не страшно от того, что рушатся основные столпы, на которых держалась ваша мирная спокойная жизнь? Власть, деньги, сила – всё это не значит ровным счётом ничего перед лицом смерти. Ни один из преступников не может быть неприкасаемым. Я найду каждого и уничтожу, воздам ему по заслугам. Им не спрятаться от меня за спинами своей охраны. Скажите мне, что делала наша доблестная полиция, пока я вычищал город от швали? Ничего? Абсолютно ничего? – он смеётся. Парень в маске на экране телефона всё смеётся. Теперь-то уже и так понятно, что это Лебедев, чего прятать лицо? С самого начала всё это делал Лебедев. Не укладывается в голове. -Они сами дрожали от страха передо мной, усиливали патрули, созывали подмогу из соседних городов. И к чему это привело? Кстати, вы ведь уже слышали, что больше некому отдавать им приказы? Генерал Лебедев лежит мордой в пол, пригвожденный моими пулями. Я давно ждал этого момента. – он снова хохочет. Теперь-то я понимаю, почему Кай заметил, что он псих. -Напоследок у меня осталась только одна цель. Акимов. – произносит он задумчиво, а потом со смехом восклицает ещё раз. -Мать твою, Акимов! Как? Вы всё ещё не знаете, кто он такой? Сейчас расскажу поподробнее. Пятнадцать миллиардов активов, градообразующие предприятия, спонсорская помощь городскому отделению полиции. Не иначе косяки свои покрывал? Три принудительных помещения в психо-нерво диспансер. Употребление и хранение наркотиков. Любитель маленьких мальчиков. Фух, у меня пальцы закончились перечислять. Да к чёрту все его заслуги. Я только хочу сказать ему кое-что лично, в этом видео. Он наконец стягивает маску, поправляет тёмные волосы, встряхнув головой. Теперь его лицо ни для кого не секрет. -Акимов, то, что тебе нужно, у меня. Твоё самое ценное вложение, ты знаешь, о чём я говорю. Твой верный преданный щенок, который сейчас скулит и просится к хозяину. Если ты не хочешь, чтобы с ним снова что-нибудь случилось, то я жду тебя в здании администрации города, в одиннадцать утра. В это время там как раз будет экстренное совещание по вопросу безопасности. И если ты не хочешь, чтобы твоя малолетняя шлюха пострадала, а, ну и ещё пара сотен человек вместе с ней, то тебе лучше быть там. Чао какао, - машет Лебедев на экране телефона и улыбается, прежде чем видео останавливается. Я смотрю на реального Лебедева перед собой и замечаю, что вживую он уже не так весел. Можно молча проглотить все обидные слова в адрес себя и Кая, я не в том положении, чтобы обижаться на детсадовские оскорбления. Мне непонятно другое. -Это всё равно не отвечает на вопрос, что тебе сделал Кай? – произношу я. -Что он сделал? Серьёзно? Он – квинтессенция зла, он – змеиное гнездо, он – тьма во плоти! С этим не поспоришь, киваю я сам себе с легкой усмешкой. Если не забывать, что Кай всё-таки наполовину демон и неоднократно убивал людей, чтобы жить самому. Да, но об этом знаю я, а Лебедев? Как он мог догадаться? Неужели Кай или кто-то ещё из таких, как он, не прочистили бы мозги Жене, если бы он узнал? Во имя сохранения тайны они могли бы просто стереть Лебедева с лица земли так, чтобы никто даже не вспомнил о его существовании. Нет, тут что-то другое замешано, что-то личное. Но когда Кай успел перейти ему дорогу? Наверное он рассказал бы мне об этом, если уж он догадался, что Лебелев за ним охотится. -Это не слишком конкретное объяснение, - качаю я головой. -Тебе нужны точные объяснения? Пятнадцать миллиардов! Как, ты думаешь, он их заработал? Совершенно честным путём к тридцати годам? Нет, Лебедев ничего не знает, убеждаюсь я. Я, если честно, впервые слышу эту цифру – пятнадцать миллиардов. Никогда не задавался вопросом, сколько у Кая денег, раз он позволяет себе раскидывать их направо налево. -Ну, я-то, предположим, знаю, как он их заработал, однако, хотелось бы услышать твою версию. – хмыкнул я. Женя злится, это заметно. По его представлениям я не должен сидеть сейчас и ехидничать, я должен испуганно дрожать и умолять о пощаде. -Как обычно достаются такие деньги? Воровством, взятками, подставленными людьми, убранными с дороги конкурентами. Алчность портит людей. Господи, что за представления у него о бизнесе? Как из девяностых. -То есть это всё? Все твои претензии к нему? И на чём, прости, они основаны? Какая-то точная информация? Подтвержденные факты? Показания жертв? Ты же мент, Лебедев, ты знаешь, как ведутся расследования. Хочешь сказать, все обвинения основаны только на твоих предположениях? – смеюсь я. Он злится, сжимает зубы. -Хочешь сказать, за твоим ёбарем не водится грешков? Он весь белый и пушистый? Лебедев как будто впервые начал задумываться над логичностью своих же слов. Критическое мышление у психов – это хороший признак, напомнил я себе. -А ты? Какие за твоей спиной грехи? – вернул я ему его же претензию. -Он нужен был мне! С его знаниями и умениями, положением в обществе и деньгами он очень пригодился бы в нашей игре! Но он мне отказал! И хочет он или нет, ему придётся прийти и поучаствовать! Так вот в чём корень зла. Лебелеву, видимо, впервые отказали и он, как ревнивая барышня, затеял какую-то мясорубку ради того, чтобы насильно втянуть в неё Кая. Как же это глупо. Это даже звучит глупо. Неужели ни ему самому, ни его окружению не заметно, что он просто спятил? Я оглядываюсь на остальных и понимаю, что один тут обладаю критическим мышлением. Интересно, что сейчас делает Кай? Едет с одного вызова на другой и кто-то рядом в машине случайно включает ему это видео? Как скоро он заметит мою пропажу и придёт? Может, он сейчас уже набирает мой номер и раз за разом не может дозвониться? Там же Аська одна. Господи. А что, если они вернулись и за ней? Как за подстраховкой, если их план не сработает. Черт, я надеюсь, что всё проще. Кай увидел это сообщение и позвонил мне, Аська взяла трубку и всё ему рассказала. Он отправил кого-нибудь к ней, Леру, Андрея, не важно, главное, что они придут и присмотрят за ней. Хотелось бы надеяться. Между публикацией видео в сети и нашим приездом к зданию администрации проходит всего несколько минут. Как скоро полиция его увидит и приедет проверить, правда его угроза или нет? А что, если они вообще не поверят? Он же сказал, генерал Лебедев мёртв, он сам его убил, своего отца. Кто теперь будет отдавать им приказы? Я молча наблюдаю, как Женя и его друзья собираются. Лицо одного из них кажется мне знакомым, он не так весел, как Лебедев, он нервничает и хмурится. На лице его следы долгой постоянной усталости, морщины не по возрасту и мешки под глазами. Мне кажется, я видел его с Лебедевым раньше. Они работают слаженно, будто давно знакомы и отлично за это время сработались. Одеваются, распихивают по карманам обоймы, ножи, гранаты, проверяют, заряженно ли оружие. Накидывают перед выходом форменные куртки инкассаторов, которые отлично всё это скрывают. -Первая группа? – спрашивает Женя перед тем, как выпрыгнуть из машины. -Уже на месте. Пока всё гладко, прикидываются фирмой, обслуживающей кофейные автоматы. Никто не догадался. -Отлично, - кивает он, поправляя наушник рации и выдвигается вперёд, таща большую чёрную сумку. Кто-то накидывает мне на плечи куртку, такую же, как у них, форменную, и подталкивает ко входу в здание. Я оборачиваюсь и вижу того самого друга Лебедева, который с усталым взглядом. -Не рыпайся, - советует он, -Каждое твоё неверное движение будет стоить жизни невинным людям. В его голосе нет угрозы, но именно это меня и пугает. Я киваю в знак согласия и он, подхватив меня под локоть, тащит вслед за Лебедевым. Что делать? Пытаться сбежать? Сопротивляться? Или наблюдать и не встревать, будь, что будет? Я смотрю по сторонам – извернуться и бежать. Выстрелят в спину, ну и что? В первый раз что ли? Проблема не в этом. Проблема в том, что они начнут стрелять без разбора, в прохожих, в любого, кто под руку повернётся. Подыгрывать до поры до времени, кажется мне лучшим решением на данный момент. Обезоружить, как в универе, не получится, бравировать и пытаться что-то противопоставить им – бессмысленно. Дождаться Кая? А хорошо или плохо будет, если он придёт? Он же придёт за мной? Придёт? Не бросит? Бежать от опасности – не в его стиле, в общем-то. Охранник на входе ничего не заметил, хотя рамка металлодетектора запищала при виде нас. Он в нашу сторону даже не посмотрел, хотя должен был. Где пропускной режим? Где усиление охранных мер? Их прошлый опыт ничему не учит? Халатность – главная причина всех бед. У меня было мелькнула мысль в голове, рвануться к нему, попросить помощи, пусть его судьба предрешена, но он нажал бы тревожную кнопку, вызвал бы подмогу. Я не решился, но пока отвлёкся, глядя на охранника на своём посту, забыл смотреть под ноги и закономерно запнулся, влетел в плечо Жениного друга, мы оба остановились, а охранник наконец заметил нашу мрачную процессию. Женин друг переместил палец на курок автомата и прижал к моему боку. Почуял подвох. Все замерли. -У вас всё нормально? – поинтересовался охранник, выглядывая из-за своей стойки. Секунды, вязкие, как зыбучие пески, текут медленно, утягивают меня за собой. В наступившей тишине было слышно, как я громко сглотнул. Охранник окинул нас долгим внимательным взглядом, я сжался и попытался спрятаться. Одно неверное движение и… Взгляд его остановился на моих скрепленных кабельной стяжкой запястьях, я попытался убрать их под куртку, но было поздно – он начал о чём-то догадываться. -Да, всё в порядке, - отвечает за всех Лебедев с широкой улыбкой-оскалом. Охранник не верит, тянется объявить тревогу. Секунды, всё решают какие-то секунды. Один в одну сторону, другой – в другую, мгновения движения, смены позиций, мир переворачивается и в следующем кадре уже другая картинка. Лебедев и его друг одновременно выстрелили в охранника, я в этот же момент вырвался и перекатился кувырком за ближайшее укрытие, в противоположную от охранника сторону. Взвыла сирена тревоги, нападающие в замешательстве. -Объявляй команду «огонь», - отдаёт приказ Лебедев. -Главное, что мы уже внутри. -Всем командам «огонь», - ретранслирует его друг в рацию. Почти сразу же после этого где-то в глубине здания слышится грохот, похожий на взрыв. -Работаем. -Жек, ты идёшь? -Останусь здесь, встречать. -Мы здесь не за этим. -Я – за этим. Иди вперёд, я останусь здесь. Переговариваются они коротко, пауза, потом друг соглашается с Женей. -Понял. Уходит, судя по звуку шагов. Мы с Лебедевым остаёмся один на один. Он достаёт что-то из сумки, звякает чем-то металлическим, шуршит. Мне страшно выглядывать из укрытия, чтобы проверить, чем он занят. -Кис-кис-кис, выходи, котёночек, - зовёт он меня. Больше тут обращаться не к кому, в большом холле возле входа мы одни. -Мышонок? Зайчонок? Как правильно? Как он тебя называл, а, малыш? Он что, больной? -Выходи, тварь, я же тебя сам достану! -тут же сменяется с милости на гнев, чеканит сквозь зубы. Я сжимаюсь за хлипкой деревянной перегородкой. Пуля с легкостью её пробьёт, единственный смысл – он меня не видит. Или видит? Я шарю взглядом по стеклянной стене перед собой, через неё видно улицу, а в отражении ему видно меня. Смысла нет, ладно. -Я тебя всё равно достану, - нараспев повторяет Лебедев. -Выходи, мразь. Ты вообще в курсе, какой ты мерзкий? – переходит он к рассуждениям. Ну что ж, поговорим, если ему хочется, потянем время. Сколько минут нужно для приезда полиции? Сирена выключается, зато слышны выстрелы где-то далеко. -Вы, педики, просто омерзительны! Это всё, что он хочет мне сказать? Хоть бы новенькое что-то придумал. -Для чего ты всё это затеял? – перебиваю я его рассуждения о педиках. -В смысле? Я же сказал… - недоумевает он. -Про Кая я понял. Но все остальные чем провинились? Тормозит, отвечает не сразу. -Все тараканы в одной банке, ты шутишь что ли? Такой шанс – сложить всё здание, как карточный домик и убрать сразу всех говнюков в этом городе? Как можно им не воспользоваться? Пока он говорит, снова кто-то стреляет, слышен чей-то крик, я вздрагиваю, а Лебедеву хоть бы что. -Забрать с собой всех, кто меня бесил в этой жизни? Это ли не высший кайф? -Сложить здание? – ловлю я мысль за хвост. О, чёрт, я понял, к чему всё идёт. -Ты реально такой тупой? Тут килограммы взрывчатки, несущие стены, пол, потолок! – Я смотрю вокруг себя и силюсь понять, что он имеет в виду. -Мы готовились к этому не один год, за взятки выигрывали тендер на ремонт здания, чтобы осуществить мечту всей своей жизни! Курва мать, я и не представлял всех масштабов бедствия. Сколько нужно времени чёртовому омону, чтобы приехать к самому важному зданию в городе? Я утыкаюсь лбом в колени. Думай, Слава, думай. Нужно что-то сделать с руками, запястья режет дурацкая стяжка, они уже заметно отекли и болят. -Что у вас? – спрашивает Лебедев в рацию. -Всё под контролем. – тихо отвечают ему. -Работаем по плану. В холле опять тишина, всё действие сейчас происходит глубоко внутри здания. Сквозь стеклянную стену я вижу, как по улице проходит одинокий человек и совершенно не обращает внимания ни на меня, ни на Лебедева. Никому нет дела. Прошла уже минута или две. Сколько человек они успели убить за это время? Я уже несколько раз слышал автоматные очереди. Сколько друзей привёл с собой Женя? -Чего молчишь, котёнок? Язык проглотил от страха? – посмеивается Лебедев. -Нет. – вздыхаю я, а про себя считаю секунды и стараюсь не сбиться. Третья минута подходит к концу. -Мне не страшно, я не ребёнок. -Что, правда что ли? А я думал твой дружок любит только малолеток. Он же педофил, да? -Что за чушь ты несёшь? – морщусь я. -Ну, сколько лет тебе было, когда он начал тебя трахать? Меньше восемнадцати? Посадить бы его. – цокает он. -Мне уже давно было восемнадцать, - вздыхаю я, а сам пытаюсь подсчитать, какой год рождения у меня сейчас стоит в паспорте. Новом паспорте, с исправлением цифры в котором мне помог Кай. Сейчас сложнее с подделкой, раньше, до цифровизации, на раз два было сходить, скостить себе лет пять-десять, чтобы снова стать молодым по документам. Ещё немного и третья минута подойдёт к концу. Скорее бы подмога. -Что сейчас делают твои друзья? – перевожу тему я, чтобы отвлечь его. -Развлекают гостей нашего праздника. – смеётся Лебедев. Он говорил что-то про совещание? То есть все представители власти там, внутри? -Они держат их в заложниках? Зачем? У вас есть какие-то требования? Заминка. Он растерян. -Нет никаких требований. Единственное требование – чтобы они наконец услышали свой народ и перестали прятаться от него за спинами кучи охранников. -Но разве они сегодня приехали без охраны? Лебедев разразился небывалым хохотом. -Вот это – самая интересная часть спектакля! Их охраной занимаемся мы же! -В смысле… - он это про сегодняшнее нападение говорит? Про то, что они их там держат под дулом автомата? -Малыш, ну не тупи! Моё охранное агентство выиграло тендер на охрану этого здания, охрану высших представителей власти, они все сейчас у меня под контролем. Это, по сути, государственный переворот в отдельновзятом городе! А вот теперь мне становится не по себе. -Я думал, ты против взяток. Требуешь, чтобы все соблюдали закон, но сам же его нарушаешь? Вот тут уже просматриваются те же симптомы, что и у Кая – нелогичные поступки. Точнее, логика, которая работает в обе стороны одновременно. Это как вообще? -Выходит, не очень-то ты и принципиальный. -Ну так. Это ещё папа помогал, когда думал, что я в люди выбьюсь. У него такие связи, что и взятки не потребовались. Я когда сказал, что хочу свою охранку открыть и всех своих сослуживцев пристроить туда, отец сам предложил прыгнуть сразу по верхам, накрыть нашей сетью весь город. Мэру нас рекомендовал, типа, мы проверенные и опытные ребята. Свои в системе. Знал бы папочка, какую службу он нам сослужил. – Женя всё ещё смеётся. А я всё думаю о том, что он убил своего отца. Разве он должен сейчас так хохотать после этого? -За что ты его убил? -Он был мразью. Любая мразь должна сдохнуть! – вдруг рявкнул он. -Вы видите только одну сторону монеты, а я вижу всё, я вижу таких мразей насквозь! Четвёртая минута закончилась, заметил я. Почему никто до сих пор не зашёл или не вышел к нам в холл? Там, дальше, за стойкой охранника ещё большой поворот за углом, огромное пространство, почти, как зал. Мне бы хотя бы переползти к убитому охраннику. Наверняка у него есть какая-нибудь канцелярия, нож или ножницы, очень уж запястья болят. Зубами я уже попробовал разгрызть стяжку, пока Лебедев болтал. -А кто решил, что они мрази? Только твои беспочвенные рассуждения? Меня он тоже назвал мразью, значит, по его мнению я тоже должен сдохнуть. -Они продажные, а ты их купил. Вы, в принципе, равны. – замечаю я. Он в этот раз почему-то молчит, это явно нехороший знак. Пять минут прошло. Время прибытия? Сколько мне ещё считать? Семь? Десять? Полчаса? Знать бы точно. -Почему никто не выходит к нам сюда? – спрашиваю я. Жертвы попытались бы сбежать. Здание же большое, они не смогли бы перекрыть сразу все коридоры и всех заставить сидеть на месте. -Так двери же заблокированы. Хвала пропускному режиму и магнитным замкам, которые легко взламываются удалённо. На всё-то у него готов ответ! И вдруг я вижу, как за окном по дороге проезжает серая машина. На ней полоски или мне показалось? Нет, не показалось. Полиция! Спасение! Всего один патруль, но это уже что-то. Они бросают машину недалеко от входа и направляются в здание, держа наготове пистолеты. В последнюю секунду я успеваю подумать: а что, если они тоже купленные? Друзья Лебедева? Что, если подмоги ждать неоткуда? Они уже подходят к крыльцу, пара шагов остаётся до ступенек, но дойти они не успевают. Сначала один падает, будто на льду поскользнулся, а потом и второй. Женя, кажется, даже не заинтересовался их приходом, а я в первые секунды просто не могу понять, что произошло? Звук выстрелов даже не было слышно. Откуда? Как далеко? Снаружи тоже кто-то присматривает за зданием? -Молодец, Леон, идеально сработал, - смеётся Лебедев. -Рад стараться. – отвечает ему тихий голос в рации. Я опять утыкаюсь лбом в колени. Помощи ждать неоткуда. Похоже, моя надежда мертва.