***
Майор вышел на улицу и оглянулся. Его вдруг настигло дежавю: в последний раз он так искал взглядом Харитона. И сейчас, как по заказу, ХРАЗ оказался рядом с центральной высоткой Челомея: с ссадиной на щеке, которую оставил майор, и перебинтованной рукой. Нечаев невольно нахмурился. Нет, он не держал какой-то глубокой обиды на Захарова, ни в коем случае, но неприятный осадок после случившегося с Сеченовым остался. Майор подошёл к бывшему ИИ, от чего Харитон слегка дернулся в сторону. Сергей усмехнулся. — Ну привет, перчатка. — Нечаев выглядел изумительно, что не могло не привлечь внимание Захарова. Сергей заметил уже второй внимательный взгляд за день, разглядывающий тело военного. — Здравствуйте, товарищ майор. Прекрасно выглядите. — ХРАЗ слегка наклонил голову вперед, смотря как бы сверху вниз на майора, хотя разница в росте была совсем не большая. — Что, опять идёшь всякие пакости Сеченову делать? — Сергей сщурился и с вызовом глядел на мужчину перед собой. Ругаться не хотелось, но лёгкий подкол никогда не помешает. Харитон закатил глаза. — Никак нет. Это все что Вы хотели сказать, я могу идти? — ХРАЗ не стремился продолжать разговор и собирался уже уйти, как тяжёлая рука опустилась бывшему ИИ на плечо. — Не можешь. Дмитрий Сергеевич сейчас не располагает временем, чтобы говорить с тобой, перчатка. Ты едешь со мной на задание. — Нечаев усмехнулся выгнувшимся бровям мужчины напротив и похлопал ХРАЗа по плечу. — Давай, давай, перчатка. Жду в машине. — Майор удалился к блестящему автомобилю, оставляя Захарова в полном недоумении. Что это за анекдот такой? Чтож, ладно, пусть будет так, как сказал Сергей. Академик и правда не захочет видеть Харитона, по крайней мере сейчас.***
Добравшись до театра имени Майи Плисецкой, майор вышел из машины и слегка потянулся. Не любил он долгие полеты, особенно в роли водителя. Почему именно театр? Потому что Фурман, как личность, которая любила искусство, назначил встречу именно там. На входе майора и ХРАЗа встретил слегка пьяный Степан, прошу прощения, Стефан Ласточкин. — Приветствую, мои дорогие друзья! Рад вас видеть. Пойдёмте, я вам все покажу. — худрук театра схватил майора под руку и буквально потащил его внутрь, на что Нечаев лишь крепко стиснул зубы, а Харитон вновь закатил глаза. Ласточкин провел небольшую экскурсию по восстановленному театру и решил показать самую главную «достопримечательность» этого места — бордель, который располагался за кулисами. — А сейчас, мои дорогие друзья, вы увидите то, что дозволено видеть далеко не каждому! — Стефан говорил шёпотом. Потом он аккуратно приподнял темную плотную занавеску, отделявшую два помещения друг от друга, и пропустил двух напарников вперёд. Зайдя за импровизированную дверь, напарникам в нос сразу ударил запах алкоголя. Повсюду ходили длинноногие балерины в неприлично коротких юбках, которые предоставляли совершенно разные услуги, помимо выступления на сцене. — Товарищ майор, мне кажется, что мы пришли не туда, куда нужно. — Харитона напрягала обстановка, царившая в помещении, в особенности долгие жадные взгляды майора на ноги девушек. — Тебе кажется, ХРАЗ. Фурман находится именно здесь, вон, на диванчике сидит, а рядом с ним… Стоп. Штокхаузен?! — Сергей был в шоке. Неужели этот кудрявый немец заодно с таким гадом? — Да, товарищ майор, вы правы. Рядом с нашей целью действительно сидит «правая рука» Дмитрия Сергеевича. Я думаю, что нам не стоит сейчас их трево. — майор вдруг резко дёрнул Захарова на себя, утаскивая его в тень занавески. Сергей сделал это очень вовремя: в сторону напарников направился Михаэль вместе с симпатичной девушкой то ли из балерин, то ли из официанток. Эта парочка прошла мимо двух прячущихся мужчин и не заметила их, что было замечательной новостью. — Значит так, ХРАЗ. Ты остаёшься и чем-нибудь тут занимаешься, только в пределах разумного, а я иду разговаривать с этим ассистентом. — Майор быстро юркнул в свет и натянул на себя маску чеширского кота, идя размеренно, при этом широко улыбаясь. Для вида Сергей прихватил стакан с каким-то алкоголем и присел рядом с Фурманом, начиная разговор. — Ничем хорошим это не кончится — пробубнил себе под нос Харитон.