Слабость

— Сергей Алексеич, чего такой счастливый? — Фурман привстал, чтобы пожать руку майору и вновь опустился на диван, закидывая ногу на ногу и делая большой глоток коньяка из квадратного стеклянного стакана. Рядом, на столике, в пепельнице лежала недокуренная сигара, которая создавала большие клубы едкого дыма в непроветриваемом помещении. — Да так, день хороший. А я смотрю, ты сегодня решил расслабиться по полной программе? — Сергей улыбнулся ещё шире, чем до этого, внутренне матерясь так, что если бы его сейчас слышал Сеченов, то на месте майора осталась бы лишь лужица. Военного раздражало всё: этот Ласточкин, со своим борделем в театре, Штокхаузен, который взялся буквально из ниоткуда, и Эдуард Фурман, с которым нужно было вести светские беседы на тему: «Что такое хорошо, а что такое плохо». Нечаев сделал небольшой глоток алкоголя из своего стакана, быстро проглатывая обжигающую жидкость и отставляя ёмкость на столик, где стояла пепельница. — Ты абсолютно прав, мой друг. Сегодня я сделаю то, о чем мечтал очень давно — отдохну. Работа в комплексе «Павлов» очень утомляет, знаешь ли. Ещё Сеченов этот, с проверкой со своей: «Это не правильно, это не требуется, а это можно оставить». — Эдуард активно жестикулировал руками, пародируя голос и интонацию академика, что, кстати, у него неплохо получалось. Майор наигранно рассмеялся. — Похож, похож. У тебя прям актерский талант. А насчет проверки, что, академик прям настолько жёсткий? Я конечно знаю, что он серьезный мужик, но не настолько же. Сидит себе в кабинете, деньги лопатой гребёт. Его вообще ничего ебать не должно. — Сергей уже раз семь мысленно дал себе в челюсть за такие слова про Дмитрия Сергеевича, но, к сожалению, ничего не поделаешь — работа такая, говорить такие вещи всяким подонкам. — Не то слово, Серёж. Придирчивый до ужаса, каждую мелочь замечает. И вообще, раздражает он меня. Все время какую-то ересь несёт. «Коллектив», «Коллектив», объединить все человечество. Бла-бла-бла. — Фурман залпом выпил содержимое своего стакана и чуть-чуть поморщился. Людей в помещении становилось все больше — скоро начнется представление, поэтому большая часть представителей Предприятия 3826, приглашенных на постановку, собралась, чтобы выпить чего-нибудь покрепче чая из буфета и насладиться длинноногими девушками, которые совсем скоро переоденутся и выйдут на сцену. — Соглашусь. Идея с обновлением этого «Коллектива» меня тоже напрягает. Не к добру это всё. Сейчас как станем подопытными кроликами и будем потом бесправными сущностями. — Нечаев подводил к самому главному — плану Эдуарда для смещения Сеченова с должности директора Предприятия. Сергей аккуратно засунул руку в карман своих брюк, делая вид, что он просто ищет ключи от машины, и нажал на маленькое устройство, похожее на обычный брелок. Это был диктофон. Запись разговора никогда не будет лишней. — Ты знаешь, Сергей Алексеич, на самом деле у меня есть план, как остановить этого академика наук, черт его побери. Только об этом стоит разговаривать не здесь. Мало ли, какие уши нас слышат и какие глаза нас видят. — Фурман кивнул на Штокхаузена, стоящего в сторонке и подмигнул немцу, на что тот густо покраснел и отвернулся. Сергей слегка усмехнулся. Даже здесь бедный Михаэль не остался без подколов и лёгких смешков в его сторону. — Тогда нам следует отойти, я прав? — Сергей поднялся с дивана и слегка потянулся, в ожидании ответа. — Как никогда, мой друг. — Эдуард тоже встал и пошел в сторону двери, которая вела в пустой коридор. ХРАЗ в это время внимательным взглядом смотрел на двух мужчин, которые направлялись в сторону выхода. Пришлось оторваться от какой-то скучной беседы про робобалерин Сеченова и незаметно последовать за этой парочкой.

***

Оказавшись в длинном плохо освещённом коридоре, майор сразу же был прижат к стене двумя сильными руками. — Что, сеченовская псина, думал я не знаю, кто ты на самом деле? Хотел ко мне в доверие втереться, а потом по тихому всю информацию выудить? — ассистент говорил тихо, цедя все слова сквозь зубы. Он оказался достаточно сильным, несмотря на телосложение, а сквозь полы пиджака мужчины виднелась кобура с оружием. Но Нечаев тоже не промах. Ударив Фурмана коленом в живот, майор выскользнул из-под хватки Эдуарда и пытался найти свой ПМ на ремне брюк. Чёрт, он же оставил его на охране при входе в тетр — правила запрещают входить в «храм искусства» с пистолетом. Ассистент на удивление быстро очухался и выудил из кобуры что-то похожее на Маузер. Как он его пронес непонятно, но тот факт, что стена рядом с майором стремительно покрывалась вмятинами от пуль, пугал. Одна из пуль угодила Сергею в плечо. Кровь быстро пропитала рубашку и дорогая ткань неприятно липла к коже. Не долго продлилась эта не до перестрелка — Эдуард вдруг упал на пол, выпуская из рук Маузер. Сзади стоял Захаров, из пальцев которого виднелись полимерные жгутики, на концах которых искрилось электричество. — Ты как всегда вовремя, перчатка, как всегда. — сказал майор и улыбнулся, зажимая плечо сильнее, пытаясь остановить кровь.