Legacy

Минхо был темнее тучи. После того как Хёнджин сказал холодное и не терпящее возражений "ты едешь с Джисоном", Ли больше не мог отделаться от мысли, что от него просто хотят избавиться, что младший все-таки пожалел о том поцелуе, и теперь не хочет видеть советника рядом. Альфа скидывал, в прямом смысле этого слова, вещи в сумку. Он был зол, расстроен, обижен, и все эти чувства смешались в одно. Ах ну и чувство ненависти к самому себе никуда не делось, лишь усилилось. Джисон был ничуть не радостнее Минхо. Мало того, что к нему приставили столько охраны, будто не человек с точки А в точку Б едет, а жизненно необходимый ресурс, так теперь еще и Минхо с ним отправляют (это еще принц не знает о дополнительной охране в лаборатории). Бан младший высказал регенту все, что он о нем, а точнее о его решении "избавиться" от своего советника, думает. Хотя Джисон прекрасно знал истинную причину. Потому что необычайно сильный, древесный запах пачули, который перекрыл собой розу, растворялся в пряном запахе лаванды, после того, как регент и советник вернулись от Кимов. Джисон оставил всех врачей, включая главврача Хёнвона, во дворце. Ёсана удалось уговорить поехать в лабораторию с Джисоном, поэтому одного врача с собой будет вполне достаточно. Весь день до отправки и в день "икс" Уён ходил хвостиком за Баном и причитал, как будет скучать. Штурмовика даже не смутил Хёнджин, который спустился в лабораторию к родственнику, чтобы проверить, как проходят окончательные сборы. Зато довольнее всех был в этой истории Чонвон. Он так был рад, что Минхо поедет с ними, что не мог успокоиться от мысли, что они все вместе окажутся в новом, для омеги, месте. Вообще, Чонвон был очень дружелюбным и жизнелюбивым. Его крайне редко можно было увидеть расстроенным. И любое событие в нем вызывало бурю эмоций. -Вам дали времени больше суток, чтобы вывезти все необходимое из лаборатории! Почему сейчас ты сообщаешь мне, что вы только загружаете образцы?! Чтобы через полчаса вы все были готовы и выдвинулись быстрее нас! Все понятно?! -Джисон повысив голос, отчитывал одного из альф, пока Уён, в прямом смысле этого слова, сидел на полу и обнимал друга за ногу. Для Бана настолько было привычно поведение Чона, что он даже не обращал на его выходки внимание. Минхо спускался по главной лестнице в компании Кая, который нес в руках сумки Джисона. Хёнджин держал на руках Чонина, который дул губы. Было сложно объяснить ребенку, что его дядя уезжает, и уезжает надолго. А его вопрос «как папа?» выбил воздух из души Хвана, которая и так непонятно на чем держалась. Понял Йени, что это все значит, только тогда, когда ему сказали, что дядя не придет на ужин, и в саду завтра они не погуляют. Феликс стоял рядом с его величеством. Он вообще все последние дни, после того, как они с Минхо вернулись домой, старался быть постоянно рядом с Хёнджином. Объяснить это желание он не мог, да и не успевал толком. Он разрывался на кухне, куда Хван отдал приказ провести полную инвентаризацию, отправить половину еды(которая может хранится долго) в закрома, и пересмотреть меню, дабы снизить расходы. И теперь Феликсу приходилось думать, как кормить всех высокопоставленных людей вкусно, разнообразно, но при этом не затратно, между тем, как поджимать губы и волноваться, когда Джисон и Хван ссорились, а его брат попросту был зол так, что лаванды было уже почти не слышно. Зато запах кожи будто въелся в ноздри. -Ты мой сладкий сахарочек, -Бан зацеловывал Йени, сидящего на руках у Хёнджина, - я по тебе так скучать буду, малышик мой, -Джисон кое-как отлепился от своего племянника, чтобы нарычать на всех людей вокруг и отправить их восвояси, оставив рядом только Минхо и Уёна, -Хёнджин, обязательно целуй Йени за меня по утрам, в обед и вечером, -светловолосый держал маленького короля за ручку. -Обязательно,-Хван целует сына в макушку,-каждый раз буду целовать его трижды, за себя, за папу и за дядю. -Ты дазе в мой день лождения меня не поцелуес?-малыш нижнюю губу выпячивает, почти плача, хватаясь пальчиками за Джисона. -Поцелую конечно, малыш. Я же не навсегда уезжаю, и буду приезжать к вам. Мне же никто не имеет права запрещать ездить домой, -Бан ручку маленькую целует, чтобы после щечку зацеловать. -Джисон,-сморщился Хван, как от пощечины,-не говори так, будто тебя из дома гонят. Ты сам бы сбежал туда, если бы я тебя не отправил. Я уверен, тебе там понравится. -Ваше величество, -Джисон удивленно перевел взгляд на Хёнджина, - я говорил вовсе не об этом. Я очень благодарен, что ты позволил мне туда поехать, хотя знаю, как на самом деле тебе будет тяжело без меня, и как ты будешь волноваться. Я говорю о том, что могу и буду приезжать в любое время обратно, -Бан потянулся к регенту, чтобы поцеловать его в щечку. -Я люблю тебя, Джисон,-шепчет Хван ему на ушко,-береги себя, пожалуйста, ради нас с Йени. -Ох, Хёнджини, не прощайся со мной так, пожалуйста. Я чувствую вину за это, словно оставляю тебя, -Джисон взял Йени на руки, поцеловал его в щечку и передал короля нянечке, - со мной все будет в порядке, мой король, -Бан улыбнулся, - и еще, я тоже бесконечно люблю тебя. Даже не представляешь, как сильно. Ну конечно не сильнее, чем моего маленького сахарочка, но примерно на одном уровне, - омега тихо захихикал. -Ну с ним я никогда бы не стал бороться за твое сердце, этот альфочка украл и мое, так что я тебя, как никто другой, понимаю,-Хван прижал старшего к себе, за улыбкой скрывая все свои слезы. Минхо отвел Феликса чуть в сторону и наклонился близко к брату, чтобы прошептать: -Позаботься пожалуйста о Хёнджине, пока меня не будет, бери в помощники Чанбина, я его тоже предупредил. Он кушать должен хорошо и особенно отдыхать. Ну думаю не мне тебе объяснять, как он временами забывает о себе. -Конечно,-серьезно кивнул Ли младший,-ты тоже позаботься о Джисоне, пожалуйста. Он сейчас как увлечется, вообще обо всем позабудет. И постарайся помочь ему смириться с охраной. Он так психовал на Хёнджина, что я боюсь, охранников просто на шашлык пустит,-Феликс улыбается, но добавляет уже тверже, положив руку на плечо брата,-и позаботься о себе. Ты в последнее время какой-то угрюмый и нагруженный. А за его величество и маленького короля не переживай, я буду рядом постоянно. -Да, да, позабочусь, -Минхо натянуто улыбнулся. Ему совсем не хочется, чтобы кто-то другой заботился о его короле, как и не хочется оставлять его одного. Но, может это и к лучшему. Может, когда они побудут друг от друга далеко, это прояснит, что между ними происходит. Брюнет вновь ушел в себя и даже загрустил. -Что тебя так тревожит, Хо?-веснушчатый попытался заглянуть в глаза брата,-я могу помочь? -Не уверен. Здесь только я могу помочь, ну… и еще один человек, -Минхо вздохнул. "Хёнджин может помочь. Оставив рядом и не отдаляясь. Лучше бы я ничего не делал. Потерять его из-за одного поцелуя...". Альфа жмурится, стараясь отогнать мысли и прийти в норму, - все хорошо, Ликси, - брюнет улыбнулся и потрепал младшего по волосам. -О, кстати,-младший вспомнил об этом, только услышав домашнее «Ликси»,-папа попросил, чтобы я передал, он забыл вчера,-он достал из кармана подвеску в виде легкого пера и стрелы из белого золота, талисман отца-альфы. Минхо завис смотря на подвеску. К вещам отца все в доме относились, как к божественным реликвиям. Прошло 6 лет, как его не стало, но время совершенно ничего не значит в сравнении с любовью к отцу. Брюнет руку тянет к украшению и забирает его в свою ладонь. Он проводит по подвеске большим пальцем, а после надевает на шею, пряча под рубашкой. -Передай папе, что я не сниму ее, и поцеловать за меня не забудь,- альфа улыбнулся ярко. -Так, время для этих идиотов вышло. Если они уже не уехали, то до лаборатории половина людей не доедет,-Джисон отстраняется от Хёнджина и смотрит из холла на улицу, замечая, как стартует первая машина, словно услышав угрозы принца. Бан довольно улыбнулся и повернулся к Уёну, который сразу же прыгнул обниматься, повиснув на шее. Хёнджин немного отшел, чтобы дать попрощаться Джисону и Уёну. Он опустил взгляд в пол, чтобы не столкнуться с Минхо. Не запнуться о его карие глаза. Не разреветься от холода в них. Минхо не смотрит на Хёнджина. Не позволяет себе, потому что тогда еще больше не захочет никуда уезжать. Будет готов нарушить приказ короля и, стоя на коленях, просить его отменить свое решение. Слишком мало. Хёнджина слишком мало. После поцелуя хочется больше быть рядом, больше касаться, больше вдыхать запах сладкой розы и древесного пачули. А сейчас Минхо лишается даже шанса просто взглянуть на него и неизвестно на какое время. Советник отходит к Джисону, от которого кое-как отлипнул Уён. -Всё. Ваше величество, Хёнджини,- Бан коснулся пальцами щеки омеги,- мы не прощаемся,- Джисон повернулся к Минхо, который молча поклонился Хёнджину и, не смотря на него, вышел из дворца,- я обещаю позаботиться о нем,-омега кивнул в сторону уходящего Минхо и наклонился к Хёнджину, чтобы прошептать,- не знаю, что между вами произошло, но судя по всему, для него это очень важно. -Джисон, я…-Хван заморгал часто,-я желаю вам хорошей поездки,-ему тяжело себя сдерживать, поэтому он еще раз чмокнул Бана и решительным шагом направился прочь. После того, как они вернулись домой, Хёнджин много времени проводит рядом с могилой мужа. Он честно говорит ему, как напуган. Но не говорит, что боится именно своих чувств. Хочется стать к советнику ближе. Хочется почувствовать пальцами голую кожу, пригреться о его тепло, чувствовать мужчину как можно дольше. И это просто ужасно. Никто не вызывал в нем таких желаний. Даже покойный муж, потому что Чан не был запретным и далеким. Бан был сразу весь его и без остатка. Он видел его меньше десяти раз, прежде чем оказаться с ним в одной постели с кольцом на пальце. А Минхо он полгода видит каждый день. Он почти весь день проводит с ним. Он его учитель, он его защита, он его уверенность, опора. Хёнджин так расстраивается, когда Ли задерживается, или вообще не приходит на ужин. У короля на душе непогода наступает, когда он чувствует на Минхо запах его омеги. Хван помнит каждую похвалу, улыбку и касание в его сторону от советника, но почти забыл голос мужа. Всего за пол года. Ему становится мерзко от самого себя. Он неправильный и бездушный. Он плюет на память покойного мужа, на чувства того милого омеги из лаборатории Джисона, на собственного сына, и на самого Минхо в конце концов. Но сегодня он весь вечер будет плакать на камне, не потому что он неправильный, он будет страдать от осознания, что еще очень долго не увидит Минхо. Ли будет где-то там, далеко, со своим омегой и лучшим другом. И именно этого Хёнджин хотел. Им просто нужно провести время врозь, чтобы их отпустило. Хван поднимается уже глубокой ночью в покои к своему сыну, который на самом деле очень долго не засыпал, потому что был расстроен отъездом дяди, так еще и тем, что папа не пришел его укладывать. Хёнджин смотрит на сына долгие полчаса в полной темноте, довольствуясь лишь светом от луны, и вдруг чувствует, что у него режет живот, да так, что регент сгибается пополам.