***
Один из молодых пустынников скалится во все свои двадцать восемь белоснежных зубов и козыряет ключами от машины, сияет начищенным носком сапога, заверяет, что всё как положено, и теперь можно немножко окунуться в прошлое, и вспомнить, как оно было. Сайно и вспоминать не нужно, его собственную машину подорвали всего пару дней назад, так что ностальгия замучить не успела, а вот старая-добрая привычка полагаться на некоторые удобства [средства выживания] всё ещё даёт о себе знать, и даже сейчас Сайно ловит себя на мысли, что пошёл бы проверить автомобиль. Как минимум отключил бы основной чёрный ящик или выкинул его вовсе [мало ли, кому в руки попадёт], проверил, работает ли система подачи суточных, в каком состоянии находится искусственный интеллект, да и в принципе посмотрел, что там осталось от матры, за которым машина была закреплена. Он понимает, что ничего особенного там не будет, но профессиональная потребность лишний раз во всём убедиться пока что берёт неоспоримый верх. Парень качает головой и убеждает генерала Махаматру, что запасные ключи оказались в бардачке. аль-Хайтам этому не верит, никакой матра так не поступил бы, но и пустынник не может опуститься до такого и просто умертвить матру только потому, что им позарез понадобилась патрульная машина. Аль-Хайтам бы этому щеголю лично голову открутил и не поморщился бы. И Дэхья добавила бы сверху. «Обокрал», — возникает в голове. А о том, что, быть может, из-за того, что все патрульные машины одинаковые, как с одного конвейера, и ключи могут подходить ко всем, которые циркулировали в этой временной зоне, аль-Хайтам не думает. — Ночью отозвались из центра, — Дэхья лишь мельком взглянула на то, как довольно ухмыляется её подчинённый. — Говорят, что приказа мобилизовать ближайшие временные зоны, включая до шестой, не было. Им докладывали о каких-то беспорядках, но ни слова о нас или генерале Махаматре. Всё выглядит так, будто бы вспыхнула очередная волна недовольных своей жизнью. «Ловушка», — мелькает в голове аль-Хайтама. Стало быть, в Академии доверяют не всем и далеко не каждому. Он советует Дэхье давать некоторой части их людей в Академии ложные данные об их перемещении по стране и, по возможности, просить их докладывать об этом наверх, якобы преступная группировка в Караван-рибате или что-то вроде того. После этого стоит обрубить все связи и, наконец, сцепиться в переговорах с Резервом, который не отсвечивает, зато уши держит востро. На нелегальных точках их будут ждать в условленное время. Капсула с очередным веком сейчас лежит в сумке. И всё выглядит так, словно о них никто не знает. Совершенно никто, даже Центр. Будто бы Азару доложили о гибели генерала Махаматры, только чтобы не попасть под горячую руку, если бы миссия была не выполнена. Маловероятно. На пропускном пункте у двенадцатой стены его видело немало матр, они хотели застрелить его с понятной целью. К тому же недоговаривать о такой ошибке было бы слишком опрометчиво с их стороны. Но и Великий Мудрец не дурак впадать в ярость и поднимать все свои силы по одному приказу. Паника — твой самый опасный враг, с которым тяжело совладать даже такому ублюдку, как Азар. Аль-Хайтам ждёт от него одного, значит ли это, что Азар поступит совершенно иначе, чем, разумеется, удивит и сразит всех наповал? — Госпожа Дуньярзада? — Связывалась с ней в шесть утра, — охотно отвечает Дэхья, — она хотела прислать свою охрану в помощь, чтобы сопроводили. Отказала ей, сказала, что мы идём совершенно иным путём, чуть ли не в обход. Аль-Хайтам едва кивает. Дуньярзада — дочь не последнего человека в Сумеру-сити. Главное, чтобы её людей и её саму не задело во всей этой передряге. Хватит и того, что некоторые люди помогают им чуть ли не задаром. — Хорошо. Свяжитесь ещё раз с Центром. Нам нужно будет заранее знать, можем ли мы рассчитывать на их помощь или нам вооружаться и брать центр в лобовую. Мы его возьмём, конечно, но с жертвами, а с Резервом было бы намного проще. Бархатная революция, да? «Бархатная революция», — улавливает Сайно своим почти что кошачьим слухом и мысленно соглашается. Да уж, ещё неделю назад служил себе в Академии и даже не думал, что дело может обернуться подобным образом. Собственно, ни о чём не думал, потому что приказы и задачи стояли в приоритете над всем остальным, даже в приоритете над собственной жизнью. Так всегда и бывает, когда с головой уходишь в работу, когда командование чувствует, что может выдавить из тебя всё и сразу, а потом сбросить, как переработанный материал. Генерал Махаматра оказался выносливее многих других, вот на нём и держали самую грязную работу, с которой тот и справлялся. До некоторого времени. Уже на месте они разбредаются каждый по своим задачам. Пустынники вытаскивают чёрный ящик откуда-то из-под заднего сидения автомобиля, Сайно, на переднем, разбирается с настройками терминала. Они не переговариваются между собой, потому что рабочий чёрный ящик по-прежнему продолжает писать переговоры, а, значит, подобной радости никому доставлять нельзя. Напоследок Сайно проверяет механизм подачи суточных, однако, сегодняшняя доза оказывается выданной. Ну, Сайно, в общем-то, не удивлён, и даже знает, кто мог её забрать. Он мысленно прикидывает, что его сутки закончатся приблизительно за пару часов до полудня, значит, придётся просить о помощи ещё как минимум раз. К тому моменту, когда аль-Хайтам оказывается рядом, Сайно докладывает коротко и по существу: — Терминал перепрограммирован, даже не пришлось особо вмешиваться. Кто-то уже постарался. Остальное проверим уже по ходу дела, не стал влазить в связь. — Карты старых шахт, — аль-Хайтам показывает в ответ несколько чёрно-белых схем. На них изображались прорытые тоннели, отметки, где находятся, и принадлежность к зонам. Если бы они работали, то связывали все временным зоны воедино, однако разделение стенами поставило ограничения, с которыми шахты пришлось забросить. А оставить эти ветки заброшенными оказалось куда дешевле, чем засыпать или просто разобрать, или подстроить под что-нибудь другое. — Мы не знаем, кто мог поселиться под землей, и не пустил ли туда свои щупальца Азар. Поспрашиваем ближе к центру. Возьми пока, что тебе пригодится. – Слышал не так давно, что кое-кто из местных, тех, что проигрались, устроили там свою общину. Как время получают — никто не знает, да и в принципе это могут быть всего лишь слухи. Слухи о людях, которые предпочли скрыться под землёй, а не отчаливать в гетто, — делится соображениями Сайно. Сайно не думает долго, привычный набор сам собой просится в руки: пара 1911AI с возвратными пружинами с термообработкой и тритиевой ночной оптикой [которыми пользовался, кажется, ещё до того, как попасть в Академию], пара магазинов к ним из нержавеющей стали с экспансивными пулями с полой оболочкой [запрещены для использования в военной сфере, разрешены только для охоты, но кого это волнует?], карманный впрыскиватель нервнопаралитических веществ [спасибо Пламенной Гриве?], и проволочная удавка [предпочёл бы термическую, но что есть, то есть]. Оружие с лёгкостью размещается в карманах штанов, так как не занимает много места, разве что под стволы и магазины к ним приходится воспользоваться сбруёй. Вернувшись, Сайно делает шаг на сближение, касается ладони аль-Хайтама, которой тот упирается в капот служебного автомобиля, накрывает её своей и слабо переплетает пальцы. Подземные шахты оказались крайне неприбыльным проектом, поэтому их и прикрыли. К тому же под землёй затруднялась возможность отслеживать перемещения, нужно было создавать новую систему счёта времени, поэтому, в конце концов, на это махнули рукой, а тоннели даже засыпать не стали. О проекте забыли, как будто его и не было, входы завалили бетонными блоками и прочим мусором, а кое-где и вовсе залили асфальтом, чтобы не портили ландшафт. Но некоторые входы остались нетронутыми. Сайно в принципе не помнит засилье пустынников в Сумеру-сити. Могло сложиться так, что их никогда и не было, а могло сложиться так, что они действовали по неписанным правилам, и потому Академия с не очень чистой совестью закрывала на них глаза. Сайно, на самом-то деле, больше всего верит во второй вариант. Он занимался зачистками, но действовал только по приказам командования, если поступал приказ именно на обнуление. Чаще всего — поимка и составление протокола, по крайней мере в центре, где не стоило слишком-то волновать общественность. А на периферии, ближе к гетто — там пожалуйста, никто и не разбирался, кого убивать, а кого лучше допросить. Минус тело — минус проблемы, это же гетто, можно всё списать на несчастный случай и обстоятельства. Возможность пройти не у всех на глазах, а по низу — это весьма перспективный вариант, который без проблем должен сработать, если внизу их никто не будет ждать. Сайно никогда не спускался в шахты, ему это и ни к чему было, теперь он даже немного хмурится, потому что не любит находиться в неведении относительно предстоящего поля действия. По-хорошему заранее бы разведать, вызнать, что там, и в самом идеальном варианте — самому, а не полагаясь на чьи-то слова. При этом Сайно прекрасно осознаёт, что одного его в шахты не отпустят — поберегут, как опытного бойца, ну да и пустынники не дебилы, спокойно разберутся со всем самостоятельно. Придётся включать шаткое доверие к людям и полагаться на предоставленные сведения. — Сколько у нас? Сутки на пару зон? — спрашивает Сайно негромко, не поворачивая головы. — Мне логичнее в этот раз разместиться в служебной, всё равно с этой деткой справлюсь лучше любого из вас. Что касается механизма подачи — обнулён, новые сутки будут только в полдень. У Сайно есть ещё немного времени, он об этом совершенно не беспокоится. И он понимает, почему ему не доверяют больше, чем сутки: так будет проще не сбиться со счёта и не потерять тот самый момент, когда секунды начнут обратный отсчёт. Ему привычно жить от суток до суток, и в этом ничего зазорного нет. Он знает, что у каждого пустынника по несколько лет на часах, и это по-своему хорошо, потому что люди не должны ежечасно бросать взгляд и сверяться, особенно перед тем, что им предстоит сделать. Перед государственным, мать его, переворотом. — В идеале? — аль-Хайтам следит за Сайно в профиль, гладит по пальцам. — За сутки должны добраться до пятой временной зоны. Если всё будет с перебоями, то до шестой. Именно сейчас нужно рвануть на всех скоростях внутрь, пока Академия если верит тому, что происходит вокруг, акцентируется именно на отдалённых зонах. В таком случае они будут слепы к тому, что творится перед их носом. И в шестой и в пятой временных зонах есть свободные спуски в шахты под Сумеру-сити. По нашим картам, по крайне мере. Будем рассчитывать, что их не перекрыли. Сайно поднимает руку, сжимая переплетённые пальцы крепче, коротко целует костяшки, задерживает так касание и разжимает хватку, позволяя аль-Хайтаму убрать ладонь, если того захочет. — Я знаю, почему напал на Азара, — говорит он, между прочим. — Теперь знаю. И это даже не попытка вызвать интригу. Да, наёмники в курсе, что его едва не грохнули именно из-за нападения, но о причинах никто [до прошлой ночи даже сам Сайно] не слышал. И не хотелось бы, чтобы услышали. — У всех у нас есть причины навалять Азару, — говорит аль-Хайтам вслух. – Будем выстраиваться в очередь? Так что рассказывай давай, что ты такого сделал Азару, что он отдал приказ о твоей ликвидации? Взрывчатка, поражающие элементы, отравление, расстрел — только появись на горизонте. Всё просто, Сайно не должен был выжить ни при каком раскладе. А тут вот деревня Аару. И всё пошло наперекосяк. Простых матр за какие-то оплошности так вот не убирают. Непослушание? Агрессия? Нестабильность? Что ещё? В ответ на вопрос Сайно поначалу молчит. Он не думал, что отвечать придётся так скоро. Предполагал, что у него есть время подумать, скомпоновать то, что он помнит, в единый пласт, который можно объяснить словами через рот. Не то чтобы Сайно часто приходилось объясняться именно так. Матры в Академии по одному только взгляду понимали, что лезть не стоит, а то, как аль-Хайтам иногда угадывает то, что необходимо в данный момент, но при этом ни единым словом не уточняет об этой самой необходимости, говорит о том, что и они друг друга слишком хорошо знали. Знают. — Им удалось меня задержать, — помедлив, всё-таки говорит Сайно. – Может, лошадиные дозы транков или что-то вроде того. В любом случае, очнулся уже в палате, там куча медиков вокруг носятся, говорят, что на последней миссии получил сильную травму. Такое правда было, причём не так давно. Что-то подсказывает Сайно, что такую легенду ему повторяли не раз и не два, просто предпочитали не менять, чтобы не путать и без того нестабильную память, находящуюся под действием медикаментов. Может быть, каждый раз, когда действие этой дряни полностью перебивало вообще все воспоминания, ему из раза в раз повторяли, что это всего лишь травма на тяжёлой миссии. Потому что Сайно помнит, как первое время с неприязнью смотрел на протез и не мог вспомнить, откуда он вообще у него взялся. И как жить без часов. — Что за миссия, какая миссия… каша в голове, ни черта не помнил. Объяснили, что это нормально, потому что не повреждено ничего, кроме воспоминаний, все навыки остались на месте. Службу продолжать мог, а потом и память должна была восстановиться. Ну, теперь знаем, что не восстановилась бы, сами же и подавляли. Сайно службу и продолжал, буквально не вылазил из неё, потому что в обычной жизни его не держало ничего, и жил он, по факту, только Академией. Это теперь он знает и понимает, что именно у него отняли, и понимание — лишняя капля в решении прострелить Азару голову. — Прошло время. Сейчас я понимаю сколько, тогда — мне было всё равно. Нездоровая активность на периферии привлекла внимание кого-то сверху. — Сайно вопросительно смотрит на аль-Хайтама. — В деревне Аару или Караван-рибате ничего не происходило? Потому что Азар примчался как ошпаренный. Несколько дней ходил по Академии филином и заглядывал в каждый угол, постоянно сверял данные на сводке по всем часовым зонам, словно искал что-то. Или кого-то. Тогда поведение одного из Мудрецов вызывало если не подозрение, то недоумение. Сайно не помнит каких-то особых эмоций по этому поводу. Есть приказ — делай, нет приказа — занимайся улучшением собственных навыков. А что там готовит командование — не твоего ума дело до самого непосредственного участия. — В тот день меня вызвали в допросную. Сдёрнули до того, как прошёл ежедневный осмотр у медиков. Думаю, это и повлияло, потому что пошли вторые сутки без той дряни, которой держали меня под контролем. В допросной к стулу приковали кого-то из департамента, — Сайно ещё силится вспомнить, кого именно, но на лицо и уж тем более имя не помнит, поэтому просто продолжает: — точно не архивного, скорее, из отдела связи. Стандартная процедура: слить время и провести допрос. Вот только время слили до того, как вызвали меня. Не знаю, что он им сказал, но поначалу Азар отдал приказ его пристрелить, а после того, как я по протоколу поинтересовался о мотивах для ликвидации — всё-таки это центр, новости быстро разлетятся, — то уже в свою очередь почувствовал, что значит, когда дуло прижимается промеж глаз. Не скажу, что это обычная для меня практика, но пару раз ощущал, и это не из приятных. Сайно усмехается. Великий Мудрец Азар — человек резких действий, но марать руки о кого-то — увольте. Пусть руки марают другие. Возможно он решил, что генерал Махаматра, такой послушный и с начисто [неправда] стёртой памятью — идеальный палач для всех неугодных. Кто ж его разберёт, в голову ему не залезть и мотивы не узнать. — Азар тогда сказал что-то вроде: «Ты не незаменим, пристрелим, и пса твоего тоже, место займёт кто-то послушнее. Твоё дело — выполнять приказы». Что-то меня в этой фразе напрягло, — Сайно останавливает взгляд на аль-Хайтаме, черты его лица заметно смягчаются, — теперь понимаю, что именно. Он, может, и не специально, но косвенно упомянул истинную причину амнезии, и это послужило триггером. А вечером объявили зачистку нескольких даршанов Академии. Вот это стало, наверное, переломным моментом. Такого на памяти Сайно не было никогда. Приказ сверху: прошерстить все даршаны, а тех, на кого вывешена сводка [полученная только некоторыми матрами] ликвидировать на месте, не давая возможности уйти. — Вместо того, чтобы идти и зачищать, меня толкнуло подобрать момент и попытаться вывести из строя самого Азара, который в этот момент спускался из своего кабинета. Даже для человека с промытыми мозгами, такого как я, его действия казались крайне странными. То есть, ни причин, ни предпосылок. Выглядело, как чистое безумие, попытка одного человека захватить всю власть в одни руки. Сайно ненадолго прикрывает глаза. В меткости своей он никогда не давал повода усомниться, и то, что Азар жив — не воля случая, а сознательное желание не бить на поражение. — Тем временем новая доза по вене. Может быть даже сильнее обычных. И приказ разбираться с ограблением банка. Возможно, он хотел сначала избавиться от меня, чтобы без лишних помех зачистить Академию от тех, кто ему не нужен. Однако я жив. Он более чем вероятно в курсе. Наше счастье, что он слишком доверяет собственному плану перехвату власти на случай его смерти. Повернём план в свою сторону, заставим резерв уничтожить Академию, и дело сделано. Да здравствует Академия, покойтесь, Мудрецы, с миром. Да и без мира тоже покойтесь. — Когда я спонтанно выдал тебе примерный план, — негромко говорит Сайно, зная, что его всё равно слышно, — я вообще не предполагал, что мы будем связываться с резервом. Это должна была быть такая пассивно-агрессивная атака. Просто натравить одну часть Академии на другую, чтобы они сделали всю работу за нас и перебили сами себя. Перспектива связи, конечно, не может не радовать, но если они откажут, то придётся действовать самим, а это гораздо сложнее. Мне бы не хотелось, — второй раз лишиться тебя, — втягивать Пламенных Зверей в кровавую баню. Всё пройдёт максимально комфортно. Если придётся — сам зачищу подходы к Академии и обрублю связь центра с другими зонами. Так будет правильно. — Давай просто сделаем это, — тихо произносит аль-Хайтам, поворачивая голову и глядя на Сайно. По времени — как раз отправление. Ну, что, началось.***
Они выруливают с площадки, на которой удалось до этого припарковать авто, и съезжают в сторону нескольких улиц с побитым наружным освещением. Нижнюю сигнальную полосу Сайно специально оставляет тусклой только для того, чтобы видеть, что творится под колёсами, но и при этом так, чтобы любой встречный не подумал, что это матры ведут за кем-то погоню, ведь обычно полоса освещения не используется таким образом, а нормальные фары конструкцией данной машины не предусмотрены. Здесь же удобно: свет смещён практически к самому низу, а переключение от дальнего к ближнему и обратно происходит так же естественно, как и с обычными фарами. Сайно тянется рукой в сторону, щёлкает парой кнопок терминала и переключает его на ближайшую волну, послушать, не несёт ли кого нелёгкая навстречу. Он уже опустил верхний козырёк, чтобы дополнительно скрыть часть лица тенью, если кто-то вдруг выскочит на встречную полосу, но при всём этом пока что не пытается излишне себя прятать, маскироваться или что-то вроде. Люди вообще имеют свойство не смотреть на то, кто сидит в авто, особенно, если это авто матр. В таком случае люди стараются как можно быстрее разминуться, чтобы лишний раз не трясти тонной документов, начиная от паспорта и заканчивая правами. Сайно убирает руку от терминала, касается кончиками пальцев колена аль-Хайтама, оглаживает. При этом он умудряется концентрироваться на том, что видит перед собой, концентрироваться на дороге и вовремя себя править, чтобы не застрять в этой рухляди на энное количество времени. Две другие машины должны выехать спустя некоторое время. Сайно краем уха прислушивается к иногда оживающим Акашам — в этот раз он не отвечает, чтобы не отвлекаться. Если произойдёт что-то срочное, вот тогда он точно ответит, а пока тишь да гладь. Хотелось бы надеяться, что так оно и продолжится. Один раз всё-таки пришлось остановить движение и пропустить из ниоткуда взявшийся патруль. Сайно заставляет авто замереть на повороте, так, чтобы его не было слишком заметно, и полностью гасит нижнюю световую панель, чтобы отсветы не давали даже намёка на то, что там что-то стоит. Патруль проезжает мимо [в это время Сайно успевает поймать их волну и услышать ничего не значащие разговоры о повседневности, по которым можно было сделать вывод, что выезд — совершенно стандартный, а также упоминание небольшой потасовки наёмников, и вот последнее, насколько помнит Сайно, это просто для отвода глаз, чтобы дать Пламенным Зверям фору минут в пятнадцать на то, чтобы красиво разъехаться с ночными патрулями, если они вдруг появлялись на улицах]. Границу зон одиннадцать-десять они минуют почти что без лишнего шума. Идеально, как по нотам, не получается, но всё-таки достаточно быстро, не застревают в проходе под Стеной, как пробка. Их снова придирчиво осматривают, Сайно — так и несколько раз. Он, сцепив зубы, не сопротивляется, когда выходит из авто, по приказу держит ладони постоянно на виду, и даже не огрызается, когда к нему подходят с приборами. Только смеривает тяжёлым взглядом, прикидывает, что хуже всё равно не будет, и добровольно подставляет руки, думая лишь о том, чтобы это закончилось. Эти наёмники тоже не засекают ничего подозрительного, только переглядываются между собой, а один из них мимоходом говорит, что слышал о неплохом медике в пятой зоне. — Резерв ответил. Позывные в зашифрованном канале, — аль-Хайтам убирает карты, с которыми возился, и быстро переключается на терминал. — Азар завтра в полдень покинет Академию. Отправляется во вторую зону, по какой причине — мы не знаем. Пробудет там примерно день. Резерв готов оказать содействие. Канал остаётся тот же. План мы получили и я готов поклясться, что это будет сложно, если в кратчайшие сроки всё не будет организованно. Аль-Хайтам снова задерживает взгляд на Сайно. Время на их стороне пока что. Значит, путь по земле однозначно отпадает. Если главный мудрец куда-то отправляется, то матры активно рассредотачиваются по периметру чуть ли не на нескольких временных зонах далее. Остаётся рассчитывать на то, что под землёй всё будет куда спокойней, нежели на поверхности. Однако то, что Азар отчалил во вторую зону, играет им лишь на руку. Проще разобраться с ним не в центре, где у стен есть и уши, и руки, а в другом месте. Вторая временная зона — так себе, но лучше, чем Сумеру-сити. Обрубить связь, взять Азара в кольцо и только ждать, когда Резерв сделает своё дело. — Что думаешь? — Академия настолько тревожно реагирует только на зоны, в которых грозится обрушиться экономика, — осторожно замечает Сайно. — Либо кто-то настучал, что там готовится забастовка. Либо… да чёрт его знает, этого Азара. Он всегда думает наперёд, и предугадать его порой чертовски трудно. Матра должен уметь предугадывать, интуитивная составляющая очень важна, если не можешь сходу найти доказательства в причастности или улики. Интуитивная составляющая развита не у многих матр, а со временем ещё и сильно подавляется выслугой лет и профессиональной деформацией. Куда ни плюнь — везде минусы, даже если в зеркало плюнуть. На улице сильно темнеет. Уже хорошо. Известие о том, что резерв вышел на связь и что самое главное — готов поддержать переворот, вызывает у Сайно двоякое чувство. Он, разумеется, слегка отвлекается от управления, однако всё равно не гонит так, чтобы создавать угрозу аварийной ситуации. Он прислушивается к разговору через терминал, пару раз вскидывает взгляд и смотрит в зеркало дальнего вида, но позади автомобиля всё тихо, и уже это позволяет хоть немного выдохнуть. Азар очень удачно сваливает из Академии в другую временную зону. Это выглядит слишком хорошим моментом для перехвата власти, вкусным и крайне соблазнительным. Но ни в одной ситуации не обходится без хотя бы одного «но». Сайно ловит взгляд аль-Хайтама, без слов делает жест «поговорим после» и возвращает всё своё внимание на дорогу, потому что как раз пришла пора входить в небольшой поворот. Уже после Сайно задумчиво покусывает нижнюю губу, примеряя ситуацию и так и эдак. — Я слышал, у него во второй зоне есть резиденция, — говорит он, тщательно взвешивая слова. — Это может оказаться и не правдой. Укреплённый бункер для экстренных совещаний, место, в которое можно сбежать и прихватить с собой все накопленные века и миллионы лет. Сайно жмёт плечами, слегка поворачивает голову так, чтобы хотя бы мельком, но посмотреть на аль-Хайтама. Все эти обсуждения ситуации перед операцией выглядят чертовски правильно, от этого спокойно и нет ощущения, что всё на свете просто проёбывается так или иначе, нет чувства неполноценности, что что-то можно упустить из виду и в конечном итоге запороть. Двое увидят то, про что забудет один. — Если это хотя бы частично правда и там есть бункер, то пара вовремя сдетонировавших бомб должна решить дело, — жёстко заканчивает Сайно. – Одна дверь, железобетонные стены, без окон. Взрывная сила отразится от стен и вернётся вовнутрь, там просто не будет шансов выжить. «Азар ещё более живучий, чем таракан», — мог бы подсказывать внутренний голос, если бы Сайно всё-таки к нему прислушивался. Резерв как бы будет действовать по приказу Азара, следить за Академией и не позволять никому незаконно перехватывать власть, но в то же самое время они чертовски помогут Пламенным Зверям, а генералу Махаматре тем временем останется проникнуть в хранилище. Он всё ещё не выпускает из головы мысль хапнуть миллиард лет. Целый миллиард лет. Этого много, даже если поделить на всех, кому это нужно. Это действительно много, а потом можно свалить как можно дальше от стен и просто прожить украденную жизнь. — Думаю, можно попробовать, — в конце концов заверяет Сайно.