Глава VI
Он сохраняет для праведных спасение;
Он – щит для ходящих непорочно...
Книга Притчей Соломоновых
Глава II, Стих VII
Рахмиэль участвовала в бесчисленном множестве сражений и битв — с самого своего рождения и на протяжении сотен лет, не было ни единого дня, когда ангелу бы не приходилось бы противостоять злу в той или иной форме. Ожесточённых баталиях, на сотни тысяч воинов, что могли растягиваться на долгие дни, и совсем мелких стычек по человеку с каждой стороны — где был конфликт, где было противостояние — там было добро и зло. А где была эта извечная дихотомия, там и оказывались ангелы и их вечные враги — демоны. И пусть большую часть своего существования Дитя Небес потратила на исцеление и воодушевление соратников, ей приходилось сражаться и напрямую — в рядах Небесного Воинства — пусть и считанные разы. Никто не требовал от Ангела Милосердия проявлять безжалостность — которая, к её глубокой скорби, была необходима во время смертельной схватки с принципиальным врагом, компромиссов с которым не было — и быть не могло — да и Рахмиэль сама ненавидела проявлять жестокость, сделав исключение лишь раз за свою долгую жизнь. Ей приходилось уворачиваться от злокозненной магии волшебников, клыков и когтей Демонов, Копий Света Павших — и в этом, а также отступлении с поля боя с раненными на спине (не все Литании и Молебны было возможно использовать в середине напряжённого боя) ей пусть и были равные, но не так много — среди всех Небесных Братьев и Сестёр. Без какой-либо гордости Рахмиэль могла сказать о себе, что была не самым бестолковым Воином Небес, способным быть весьма быстрой — даже по меркам своих сверхъестественных противников. Люди были быстры — когда хотели этого. Павшие и Демоны и вовсе, иногда перемещались столь быстро, что даже она с трудом поспевала за ними, едва успевая уворачиваться и бежать, стараясь не вступать в бой. Бросившиеся на неё из темноты тени не были столь же быстры, как молнии Баракиэля — одного из величайших Предателей Небес, от которого она, больше сотни лет назад, убегала, с раненным собратом на плече — и выжила тогда лишь чудом. Не были они стремительнее даже Копий Света Павших — множество раз старавшихся убить ненавистную им целительницу, вырвавшую многих Небесных Детей с грани небытия. И даже некоторые человеческие герои были быстрее тех тварей, что бросились на них. Но это не отменяло того простого факта, что они были быстры. Нечеловечески быстры. Ангел молча сделала шаг вперёд и вскинула руки. Святая Сила — всегда готовая прийти на помощь в самый нужный момент, отказывалась повиноваться — ни Сияющий Барьер, ни Копьё Света — привычные ей Молебны самозащиты. В первый день это застало её врасплох — и почти заставило запаниковать, почувствовав, что теперь она лишена того, что было с ней всегда. Но теперь, когда прошло уже два месяца с её появления здесь, многое изменилось — и она — тоже. — Рахмиэль! — Отчаянно выкрикнула позади неё девушка, но ангел уже бросилась вперёд, молча и сосредоточенно, прищурившись и изучая каждое движение противника. Пылающие яростью фигуры (даже теперь, когда Истинное Зрение уже исчезло, остаточные ядовитые и душащие её миазмы ярости остались в воздухе почти ощутимыми шлейфами, тянущимися за рвущимися вперёд тварями) преодолели расстояние от забора в полусотне метров от дома до них за считанные секунды — и все трое прыгнули вперёд, издавая страшное, хриплое горловое рычание из оскаленных пастей. Было темно, Нора не могла разглядеть их — ведь её взгляд был прикован к выскочившей вперёд и вставшей на пути рвущихся к ним зверей девушки. Но… Нора замерла, когда Рахмиэль чуть повернула голову — и человек, к своему невероятному изумлению увидела на лице той не страх или цепкий, панический ужас… Девушка напротив сосредоточенно нахмурилась, и лишь уголок губ подрагивал в мелкой, но отчётливой улыбке. — Не бойся. — Словно игнорируя несущуюся на неё нечисть спокойно произнесла ангел человеку, застывшему за её спиной. — Они тебя не тронут. — И сделала шаг вперёд, забывая обо всём на свете. Позади неё — человек. Впереди — монстр. А она — ангел. Шаг вперёд. Ещё один подшаг — и Рахмиэль легко скользнула по мокрой траве, пропуская мимо себя ревущего монстра, лёгким и точным пинком сбивая его грозный полёт и отправляя катиться по земли. Лёгкий полуоборот — присесть, пропуская над головой очередное рычащее порождение тьмы — и ударить вслед коротким и выверенным выпадом. Прыжок — взмыла в воздух, отчаянно взмахнув руками и на мгновение забывшись — её руки схватили пустоту вместо древа Копья Света — но даже и её тело было достаточным оружием. Довернув тело, Воин Небес пнула третье существо ногой — едва поморщившись от вспышки боли в ступне, когда нежная кожа с треском разорвала чешую и отправила завывшего и беснующегося монстра в полёт — его тело с грохотом ударило по земле, вспахав её на метр. Мгновением позже, Рахмиэль элегантно приземлилась на землю, когда её волосы колыхнулись за спиной белоснежным ореолом. Дверь за спиной издала громкий писк — когда человек заблокировала её изнутри, наконец, подчинившись просьбе ангела, прозвучавшей меньше десяти секунд назад — и вовремя. Отброшенный к дому монстр давно поднялся, и, словно забыв о предыдущей жертве, с тупым упорством принялся таранить дверь — металл застонал от силы удара, дверь выгнулась внутрь — но устояла от первого удара. — Не смей! — Грозно выкрикнула ангел, бросившись вперёд. Её нога взрыла землю, когда белоснежная фигура размазалась в воздухе от скорости — и мгновением позже с оглушительном треском обрушила скрещенные руки на загривок твари. Ту отшвырнуло от дома будто от удара многотонного молота — хрупкие на первый взгляд руки девушки ударили тварь, весившую куда больше сотни килограмм так — что её оторвало от земли и швырнуло через всю поляну — с грохотом ударив о противоположную стену загона для раданкролей в десятке метров от них. — Прочь! — На мгновение забывшись, выкрикнула Рахмиэль на Светлой Латыни, когда её глаза полыхнули ярким сиянием. Сжав кулаки и чувствуя, как сам воздух вокруг наэлектризовывается, насыщаясь первородной Силой Света. — Пошли прочь, чудовища! Этого было бы достаточно для некоторых из слабейших демонов и почти любых смертных. При всей кажущейся хрупкости, удары ангела не были шуткой — даже лишённого крыльев. Но… Двое медленно шли на неё, рыча. Из их оскаленных пастей сочилась слюна. Далёкий рёв грома, и вспышка молнии высветила гротескные силуэты нападавших на неё монстров — невысокие, ростом ей по пояс, покрытые многочисленными крепкими наростами и шипами, с двумя коронами разномастных неодинаковых рогов, буро-серо-красные тела, все покрытые грязью, небольшие, по сравнению с телом, глаза, крохотные передние конечности, выглядящие скорее пережитком прошлого — и огромная пасть с тремя или четырьмя рядами изогнутых, кривых зубов. Две небольшие, короткие ножки, были почти комично-крохотными на фоне массивной туши — но одна небольшая деталь не позволяла относиться к существу хоть с каким-то пренебрежением, ведь даже отсюда Рахмиэль чувствовала омерзительный запах разложения и человеческих останков, доносящийся из распахнутых в безумном оскале пастей. — Погань. — Выдохнула ангел, стиснув зубы так, что раздался отчётливый скрежет. Её лицо окаменело, когда Защитница Людей спокойно сделала шаг вперёд, сфокусировавшись на стоящей перед ней твари. Они не были копиями друг друга — у первой был, от её пинка, выбит один из зубов — и ангел видела, как тот накренился в пасти под неправильным углом — и его же девушка выбрала своей первой целью. Ангел прыгнула, перекатившись и проскользив по траве и бросилась вперёд, уходя от рывка второго чудовища — прямо на оскаленную пасть. Издав громоподобный рёв, монстр попёр на неё — сотрясая землю при каждом шаге — но было поздно. Подпрыгнув, кувырнувшись в воздухе, Рахмиэль легко оказалась над монстром — и перемахнула его, оказавшись позади. Повернулась, вскидывая руку — с яростным криком ударила — а затем ещё и ещё, вбивая крохотный кулак в толстую шкуру монстра. Но… Этого было недостаточно. С поразительной для такой туши проворностью тварь развернулась и с рыком рванулась на ангела. Та отпрыгнула, но, заметив краем глаза вспышку, прыгнула вновь — и мимо неё с рёвом пронесся ещё один зверь. — Крепкие. — Тихо прошептала Рахмиэль, воспользовавшись секундой передышки, пока голодные, алчущие её плоти твари, медленно подбирались к ней со всех сторон. Они не стали осторожнее — ничуть, но, казалось, что в их небольших головах появилось понимание, что этого прыгучего человека так просто не сожрать — и стоит атаковать втроём. Ангел же просто стояла на месте, тяжело дыша. Правая нога, которой она отправила в полёт тварь, чуть побаливала, правая рука, которая уже не один раз поражала крепкую чешую монстров — тоже… И ей начинало казаться, что это будет куда сложнее, чем виделось на первый взгляд. По сравнению с ней, они были медленны — но поразительно живучи. Все её многочисленные удары, не такие и слабые — не возымели никакого эффекта. Глаза ангела на мгновение вспыхнули Истинным Зрением — и она с отвращением поморщилась, не увидев в примитивных эмоциях существ перед ней ничего, кроме алой ярости и чёрного голода, с проблесками омерзительного, гнилостно-оранжевого, наслаждения боем. И всё же… Рахмиэль резко шагнула в сторону, пропуская помчавшегося на неё монстра, отвесив ему короткий, болезненный удар в бок и пнула напоследок — отправляя того лбом в крепкую бетонную стену, содрогнувшуюся и застонавшую от удара по ней многосоткилограммового чудовища. Уклонилась, пропуская мимо себя тварь коротко рубя сверху вниз ребром ладони — и прыгнула, легко уходя от очередного броска, направленного на неё. И, затем — вновь. Кто-то сравнивал танец с боем, но с её точки зрения не было ни одного сходства. Танец имел чёткий, пусть и не всегда очевидный ритм — придерживаться которому было смерти подобному в настоящем сражении. Давным-давно ей объяснил это Михаил, навсегда отучив юного ангела пытаться поймать ритм в сражении — и заставляя подходить к пусть самой небольшой драке как к последней — и сейчас именно это спасало её от поражения. Уворот — удар. Прыжок — пинок. Кувырок — выпад. Рахмиэль кружилась на крошечном пятачке земли, между бетонными зданиями сарая и дома, уклоняясь и изворачиваясь, вертясь на одном месте и то и дело лавируя между безумными и рвущимися на неё в абсолютно одинаковых атаках зверях. Будь у неё в руках привычное лучезарное копьё — все трое были бы уже давно мертвы. Но её слабых ударов руками было просто недостаточно — однако это не меняло ничего. — Пошёл прочь! — С яростным криком обрушилась на одну из отвлёкшихся от неё зверей Рахмиэль, бросившись к зубастой мерзости, начавшей ожесточённо грызть толстую металлическую дверь дома, за которой скрылась Нора. Подскочив к твари сзади, ангел изо всех сил вцепилась в его загривок и, зарычав, отшвырнула изумлённо рыкнувшие сотни килограмм ненависти в сторону, загородив собой проход. Раздался треск, когда в одной из рук ангела остался оторванный шип — а остальное тело отправилось в непродолжительный полёт до покрывшейся крохотной паутиной трещин бетонной стене. — Вон! Вас не ждёт здесь ничего, кроме смерти! Её слова не возымели никакого эффекта. Рухнувшая на землю тварь быстро подскочила — и, оглушительно воя и лязгая схлопывающимися челюстями, бросилась к ней — как и остальные двое. Стиснув зубы, ангел скрестила руки перед собой, бросив короткий, отчаянный взгляд назад. Отойдёт сейчас — и все трое ударятся в дверь — проломив её и получив прямую дорогу к Норе. До тех пор, пока последний жив ангел-хранитель, человек в безопасности — вспышкой сверкнули в её голове знакомые слова Михаила, сурово глядящего на Небесное Воинство. — Мы — сияющий рассвет, что разделяет мрак ночи от сияния дня. Мы — Дети Небес, Наследники Господа, Апологеты Света! Мы… — Ангелы. — Громко и ясно произнесла Рахмиэль, встав во весь рост и гордо, ярко улыбнувшись, высветив мир перед ней в яркой вспышке молнии — когда девушка вновь сделала шаг вперёд, отводя руку для того, чтобы встретить несущихся на неё зверей. Позади что-то громко лязгнуло — и дверь распахнулась, затопив сырую траву ярким, тёплым светом помещения. Рахмиэль успела лишь широко открыть глаза в изумлённом ужасе от того, что её подзащитная только что вышла из безопасного здания… Когда позади раздался оглушительный и страшный рёв, а вспышка света затопила собой всю поляну. Один из бросившихся на ангела зверей рухнул, сражённый каким-то дымным лучом — оставивший его снаряд был слишком быстр даже для нечеловеческой реакции ангела. Вновь вспышка — и следующая фигура падает, из её разорванной и распахнутой пасти вырывается кровавый гейзер разорванных ошмётков плоти. Последняя фигура была быстрее прочих. Прыгнув взад-вперёд, та с нечеловеческим, оглушительным рёвом рванулась вперёд — к открытой двери. Расстояние было слишком маленькое для того, чтобы успеть среагировать, но… Рука Рахмиэль молниеносно взметнулась в почти змеином жесте, когда она легко крутанула запястьем, отправляя вырванный шип в короткий полёт — стена содрогнулась, когда бьющееся и сотрясающееся в агонии тело с оглушительным треском врезалось в створ многострадальной стальной двери — и проломило её, обрушив часть стены внутрь дома. — Нора! — Обеспокоенно выкрикнула ангел, разворачиваясь… И замерла, глядя на застывшую в дверях фигуру. Человек стояла на пороге дома — её серые волосы вились позади под порывами ветра. Из закушенной губы обильно текла кровь, а глаза покраснели, и из них текли слёзы. Но Нора Мерели стояла на месте, сжимая в побелевших руках огромное даже для её немаленького роста оружие — чудовищный, богато украшенный пистолет, направленный дулом вниз. Почти заторможенно человек сглотнула, глядя на неподъёмное с виду оружие в руках. Её губа тряслась, когда она резко отвернулась — и её вырвало на траву, когда оружие, глухо лязгнув, упало на металлический порог дома. Ангел быстро сделала шаг вперёд, приобняв Нору и крепко прижав дрожащую девушку к себе. Ноги Норы не держали её — когда человек опустилась на колени, издав полузадушенный всхлип и слабо отбросив оттолкнув от себя тяжёлый пистолет, молчаливо лежащий на земле. Рахмиэль, ещё раз оглянувшись на огромные — те больше не издавали никаких звуков — и их сияющие ауры ярости и ненависти стремительно гасли в Истинном Зрении, оттолкнула оружие подальше — и почувствовала, как крепкие руки обхватили её, прижав к себе. — Ты… В порядке. — Слабым, дрожащим, почти плачущим голосом прошептала Нора, смотря на Рахмиэль распахнутыми и полными слёз глазами. — Тише. — Прошептала ангел, прижав её к себе и поглаживая по спине, больше всего на свете жалея, что Молебен Умиротворения — бальзам для души и тела, покинул её, вместе с крыльями и нимбом. — Н-нет… — Отрицательно пробормотала Мерели, упрямо дёрнувшись. — Ты… В порядке. А з-значит… Мы… Мы должны идти. Мы должны идти прямо сейчас… — Они мертвы. — Мягко произнесла Рахмиэль, нежно приподняв лицо девушки и посмотрев ей в заплаканные, полные затаённой боли от разбуженного прошлого и страха перед чем-то неведанным. — Можешь не переживать. Ты… — Они вернутся. — Хрипло пробормотала Нора, медленно поднимаясь на ноги и стараясь даже не смотреть на молчаливо лежащее на земле оружие. — Другие. Ещё больше. Там, где появляется один, завтра будут сотни… — Её голос был не уверенным — но почти паникующим, разбитым, отчаянным — каким угодно, но не привычным для Ребёнка Небес гласом разума среди окружающего безумия нового мира. — Мы должны идти. Прямо сейчас, предупредить… Человек вздрогнула, когда нежные руки ангела вновь обвили её и прижали к себе. — Хватит, Нора. — Мягко, но настойчиво развернула её к себе Рахмиэль, посмотрев ей в широко распахнутые глаза. Вокруг лил дождь — но ангел словно бы этого не замечала, гипнотизируя собеседницу бездонными провалами сапфировых глаз. — Кто это был? Почему и куда мы должны идти? — Её голос был спокоен, но не лишён какой-то невероятной внутренней силы и уверенности. — Рахмиэль… — Тихо, словно очнувшись от какого-то транса, пробормотала она. Вздохнула. Стиснула челюсти — нагнулась и, подняв тяжёлое оружие (было видно, как её руки напряглись, стоило ей приподнять невероятную для обычного человека тяжесть), подняла его. — Заводи мотор. — А? — Расширила глаза в удивлении ангел. — Ключи в доме. — Тихо ответила девушка, подняв оружие и прицелилась. Стиснула зубы и, шагнув вперёд, подняла пистолет. Судорожно втянула воздух, глядя на вытекающую из головы твари кровь. И, побледнев, со злобой нажала на спуск. Оружие дёрнулось — и тварь взорвалась изнутри, когда Нора с тихими проклятьями упорно нажимала на курок раз за разом. Рахмиэль, прикрыв глаза, развернулась и быстрым шагом направилась в дом, слыша за спиной рёв страшного, необычного оружия. Её руки чуть тряслись, когда она нервно схватила знакомую связку, заводящую грузовик, и выскользнула обратно в ночь. Человеческое оружие априори было слабее божественного — но Дитя Небес не была уверена, что её копья смогли бы нанести подобный урон. Красота, золотая инкрустация на пистолете, не делала его менее смертоносным — удары ангела едва оставляли вмятины на шкурах зверей — в то время как это оружие было просто творением рук человеческих — Рахмиэль видела это отчётливо… Но оружие, тем временем, было эффективно. Куда эффективнее неё самой. — Вот. — Негромко произнесла ангел, протягивая кучу ключей человеку. Та, все ещё бледная, слабо кивнула и, сглотнув и утерев глаза, аккуратно отступила от огромной разверстой на земле туши. — Ботинки. — Буркнула Нора, быстро посмотрев на Рахмиэль. — Ботинки надень. Быстро. — Э? Хорошо! — Быстро кивнула та, сделав пару шагов в дом и натянув на себя огромные, не по размеру, прорезиненные сапоги до голеней, то и дело поглядывая по сторонам. Человек, кивнув, быстро шагнула к машине, то и дело оглядываясь, и воткнула ключи куда-то под огромное скопище рычагов и руль. Крутанула рукой — и механическое чудище зарычало, отфыркиваясь клубами дыма, и затряслось, высветив из темноты огромный конус света, освещаемый фарами грузовика. — Залезай! И не подходи к ним, ясно?! — Прокричала, перекрикивая вой ветра и рёв мотора человек, спрыгнув с металлической подложки и, стараясь обходить тела по большой дуге. Быстро прошагала до лежащего на земле оружия и, напрягшись, подхватила его, потащив к машине. Рахмиэль зашагала следом, обходя по дуге тела, не сильно понимая смысла этого действа, но доверившись уверенному голосу Норы. Мерели быстро запрыгнула в машину, оглядевшись и швырнув оружие на заднее сиденье — её лицо хмурилось каждый раз, когда ей приходилось прикасаться к оружию. Ангел, стараясь игнорировать всё происходящее, спокойно улыбнулась и, перелезая через рычаги, запрыгнула на соседнее твёрдое сиденье. — Куда мы едем? — Спокойно, почти даже индифферентно уточнила ангел. — И… Я была бы признательна, расскажи ты мне, что только произошло. Промолчав, Нора выдохнула сквозь стиснутые зубы. Её руки вцепились в руль, когда она медленно, очень медленно повернулась к чуть нервничающей, но старающейся не показывать этого Рахмиэль. — Мы едем в город. — Рублено выплюнула человек — ядовито и злобно, резко повернувшись к ангелу. — Ты. Ни слова о том, что произошло тут, ясно? Мы заперлись в доме, пока они старались прогрызть к нам путь. Я достала оружие и перестреляла их из окна. Понятно? Ничего большего не произошло. Только я и болтер. Ясно?! — А… — Начала было Рахмиэль, чтобы что-то возразить или уточнить, но замерла, глядя на выражение лица Норы. Там читался страх… Но не за себя. Ангел поникла. — Я поняла. — Тихо прошептала она. — Я клянусь, что никому не расскажу, что тут произошло. — Ни слова. — Второй раз повторила Мерели. — Ни звука. Ни единого жеста или намёка. Даже не думай это делать. Ты… В дороге обсудим, кто ты. На все вопросы прикидывайся дурочкой, говорить со всеми буду я. Даже в мыслях не вздумай говорить хоть что-то, похожее на правду, поняла?! — Её голос под конец сорвался на почти истеричный визг, когда отчаянная паника повторяющейся истории затопила её голос. — Ладно. — Вновь кивнула ангел, серьёзно глядя на человека напротив, прервав её на полуслове и аккуратно протянув руку, положив её на тыльную сторону ладони Норы, стараясь успокоить её. — Я поняла, хорошо? Если ты говоришь мне поступить так, обещаю, что не буду говорить ничего, что ты мне не разрешишь. Клянусь. — Хорошо. — Хрипло пробормотала Мерели, резко утопила педаль газа в пол — грузовик, сбивая шесты тента, с рыком рванулся с места вперёд — но не к воротам, а к холмам — и поваленной секции забора. Их швырнуло на спинки кресел, когда человек резко дёрнула колесом руля и грузовик, пробуксовав на месте, с рыком поехал вверх по холму. — Ни слова… — Повторила Нора, бросив последний, короткий взгляд на всё ещё горящий свет в доме позади, три лежащих тела на газоне и бетонное здание, ставшие её убежищем от прошлого на долгие годы. Вздохнула, прикрыв глаза, и решительно кивнула — самой себе. А затем, обернувшись к ангелу, застонала и нервно закончила с полным страха, но почти отчаянным истерично-весёлым смешком. — И выключи ты уже свои глаза наконец!