***
Встала она ровно за два часа до начала уроков. Тем не менее, химия идёт уже около десяти минут, а она только забегает в школу, по пути снимая с себя легкую куртку. — Можно войти? - ломаным голосочком говорит зеленоглазая и проходит только после короткого кивка учителя. Вот это да, последняя любимая парта первого ряда занята Кисловым. К счастью, сидит он там один, а сил у рыжей спорить нет. Да и урок, вроде как, начался уже давно. Так что, она быстро пробегает между одноклассников, кидает свой рюкзак на парту, немного задевая лямкой Кису. Он же не обращает на это внимание. Продолжает сидеть на своём на своём месте и смотреть куда-то вдаль. Телефон, может быть, сел? Солнце неприятно светит в глаза, хоть и терпимо. Снег уже давно растаял, но на деревьях ещё не появились почки. Через полтора месяца лето, заставляет радоваться. Но, к несчастью для девятиклассников и одиннадцатиклассников, ещё и грустить. С приходом тепла в этот мрачный посёлок городского типа экзамены не отменят, а значит нужно учиться куда намного усерднее. — Что вчера было? - прерывая идилию между Алисой и природой, встревает Кислов. Похоже, он настолько много выпил, что не помнит ничего. Впрочем, это не первый и, вероятнее всего, не последний раз, если он продолжит заливать стафф большим количеством алкоголя. Наркотики впринципе нельзя мешать с алкоголем, но Кислову похуй. Один раз откачали и второй повезёт. — Ничего особого. - тоскливо как-то говорит Лиса, не поворачиваясь на Ваню. Ей почему-то так обидно, что он не помнил их вчерашний поцелуй. Конечно, неприятно стало тогда, когда на вечеринке он наклонился к её уху, дыша прямо в шею, и прошептал «Это ничего не значит, малыш». Лиса же продолжает отрицать свою явную симпатию к парню, у которого таких как она - дюжина. А ещё от него сегодня приятно пахнет. Обычный его запах - пот из-за недельного марафона. Конечно, от него не прям пасёт, но и сладкими/приторными духами он тоже не пахнет. В какой бы он одежде не был - запах всегда впитывается в тело. Сколько бы он не тёр себя гелем для душа - будет тоже самое. Это не вывести какими-то химикатами. Но сегодня от него пахло дезодорантом и каким-то одеколоном. Хотелось лечь на него, уткнуться носом в грудь и нюхать до потери сознания. Прозвенел звонок, а она даже не заметила как Киса собрал вещи и убежал, оставляя небольшое дуновение ветра позади себя. И снова какая-то тоска нахлынула Лису. Конечно, может она и не врёт себе о симпатии к Кисе, но ничего у них всё равно не получится. Каждый день - новая девушка, каждая вечеринка - новая шлюха. Она не готова терпеть измены. Впрочем, отношения ей никто и не предлагает. Урок биологии.***
— Хватит! - вопит Марья Васильевна, прикрывая глаза рукой от усталости. От её криков в классе все затихли, сидя молча и с глазами по пять копеек. Лишь Кислов ухмылялся. Похоже, это часть его плана по срыву урока. - Кислов, ставлю тебя на день самоуправления. - ну, а это в его план не включалось. - И только попробуй не придти, я тебя до экзаменов недопущу. - злобно хлопает по столу стопкой тетрадей, что пару минут назад была в её руках. — Ну, Марья Васильевна. - молит Киса, приставая со своего места. Учительница же ничего не отвечает, самодовольно улыбается и отворачивается к доске. — Что случилось? - тихо шепчет Лиса на ухо Илье. — Кислов завтра на дне самоуправления. - с небольшим смешком так же тихо шепчет Кудинов, продолжая писать что-то в тетради. Что он пишет, если на доске ничего нет? Такая новость застала рыжую врасплох. На день самоуправления отправили её, Анжелу, Илью Кудинова, Наташу Баранову и ещё одного отличника, имя которого девушка не знает. Иногда она задаётся вопросом «А он знает своё имя?». Поставят Кислова в пару с Анжелой - будет досадно. Поставят в пару с ней - будет круто. Но, увы, она боится его. Почему? Не знает. Боится заговорить, сказать что-то не то, пошутить как-то не так. Боится попросить косяк, сделать глоток из его стакана. Ей просто страшно и она даже не знает почему. Его глаза действуют на неё словно гипноз. Она не может оторвать от него глаз и не может не стараться пересечься с ним где-то в коридоре. Хотя её слегка пугает такая резкая тяга к нему. Раньше она его не замечала точно так же, как не замечал её он. Что же тогда изменилось? — Ну, пожалуйста, Марья Васильевна. - продолжает выпрашивать у биологички Киса. Он мог спокойно сидеть дома, курить косяк, пока мать горбатится в парикмахерской. Но, увы. Выскочка внутри него дал о себе знать. Ещё немного и он встанет на колени. Звучит пошло, не так ли?***
Сегодня у Тёмки дополнительные занятия, значит у нашей рыженькой есть ещё время, чтобы выйти на балкон и закурить сигарету. Радоваться ей или плакать? Она ведёт урок математики в классе своего младшего брата. По его словам, его одноклассники хуже Кислова раз в двести. А хуже Кислова, казалось, никого нет. Дядя Саша, или так называемый отчим, горбатится на заводе, пока её мама сидит в налоговой, заполняя скучные бумажки. Почему-то Лиса не хочет показываться при брате с сигаретой, хоть и знает, что тот её не сдаст. Не хочет и всё. Он, конечно, давно уже вырос и давно не такой уж и нудный братец как в детстве, но слишком заумный. Использует такие слова, которые Лиса даже не знает. Отталкивает что-то от него. Боится. Он ещё тот неженка. Сигарета тлеет, пепел осыпается, оставляя после себя серую дорожку. Кто-то по несколько таких дорожек за неделю снюхивает. От сигареты остается лишь фильтр, ощущаясь на языке как что-то безвкусное, неприятное. Лиса тушит о деревянную створку окна и кидает табак с балкона. Почему-то она почувствовала дежавю. Спать хотелось неимоверно. Царствие Морфея так и притягивало к себе, заманивало в пучины сноведений. Да и время было позднее, хоть и не совсем. Младший братик бежит где-то по тропинке. Рыжая прямо видит, как он падает, спотыкается, а после снова продолжает бежать со слезами на глазах. Мать ставит последнюю печать, собирает свою бежевую сумку, складывая туда зеркальце и расческу, и выбегает из здания, направляясь на автобусную остановку. После позвонит домой. Спросит, что купить к чаю и есть ли дома хлеб. Дядя Саша начищает какой-нибудь станок или ещё что-то делает. Рыженькая вообще не представляет себе, что можно делать на заводе и насколько там сложно. Хотя, домой отчим приходит в хорошем настроении. Немного подвыпивший, но совсем не уставший. Ещё немного и она упадёт. Сегодня она слишком сильно устала. Ну, а завтра ей вместе с братцем идти в его младшую школу. Возможно она будет ещё и в паре с Кисой. Бабочки в животе от таких мыслей. Тем не менее, помимо бабочек и мыслей о завтрашнем дне, девушку преследуют сомнения. Она не понимает, что чувствует. Не понимает, что ощущает. Что слышит из его уст, что видит своими глазами. Она ничего не понимает. Совершенно...***
«...Дверь в квартиру с гулким шумом открывается, ударяясь ручкой о стену и оставляя след на обоях. Кислов тихо шагает по коридору, словно мышка. Доходит до семьи Румянцевой и внимательно смотрит, вглядывается. Словно специально роняет вазу и наблюдает за матерью Лисы, смотря то ей в глаза, то на пистолет в её руках...»