***
— Да ладно тебе, сделай лицо попроще. Мы тебя спасли, а ты скалишь зубы, словно… Но даже у Кафки есть пускай не инстинкты самосохранения, но приказ Элио, который был весьма понятен и не был снят даже после того, как Галактический рейнджер ступила на палубу их космолета. Хотя не их… Временного. Рейвен знает, что хотела сказать Охотница, и промолчала лишь для того, чтобы за такое Рейвен не кинулась на нее с ножом. И к черту не разнесла эту консервную банку. Весь чертов Лофу Сяньчжоу. А так хотелось. До пущенной самой себе крови. На этом корабле, в этом месте, постоянно случаются лучшие и худшие события в её жизни. Не будь Цзин Юань привязанным к Лофу, она бы никогда его больше не посещала ещё со случая первого похищения. Теперь же она вновь ни то в бегах, ни то в плену. Кафка с нее взгляда своего не сводила, расслабленно сидя на кресле. Нога на ногу, а в руке бокал вина. Сказала, что без алкоголя выносить эту тоску смертную не сможет. А Рейвен триггерило с каждого её слова. Да только клыками впиться ей в глотку не могла. На удивление спасал ситуацию Блейд. После терапии силами Изобилия и добавившемуся легкому влиянию Шепота духа, он успешно одергивал Рейвен обратно за край. Потому что это не справедливо. Потому что это ужасно. Потому что Рейвен хотела умереть. Или всех убить. — Я выпью за его память, но слушай, собачку можно завести новую… — продолжала плясать Кафка на лезвии ножа. Дело было не в наличии домашнего животного. На месте Снежка мог быть кто угодно другой, просто так распорядилась судьба или случайность. Рейвен плохо от того, что вновь то, к чему она привязалась — умирает. Тот, кому хотела подарить свою заботу. Но если за естественную смерть ты можешь винить лишь самого себя, то у Снежка был вполне материальный палач. Его убили. Снежок, защищавший её, был убит как обычная Мерзость изобилия. Мерзости изобилия нужно убивать. И плевать, что или кого они защищают. Тех тоже нужно убить. Ведь любые связи с Яоши караются местью Лани. Всего Альянса Сяньчжоу. И теперь главной мишенью стала она — Рейвен. Ни Блейд, ни Кафка не действовали из светлых побуждений. У них приказ, они его исполняют. Причем у каждого — свой. — Слушай, Блейди, и всё же я считаю это было достаточно жестоко для неё. Заставить наблюдать… — Элио отдал четкий приказ. Наше мнение не спрашивалось. А Рейвен знает, зачем весь этот цирк. Представление было лишь ради неё одной. Чтобы Рейнджер сразу, мгновенно, поняла всё положение дел. Её убьют так же. Как какую-то Мерзость. Жалкую бешеную псину. Алые глаза глядели на нее из недр кровавого моря, оставшееся в памяти. Ощущение чужой жажды крови холодом щекотала между ребер. Кислой тошнотой копилось во рту. Нет! От этих мыслей она пойдет по спирали вниз. Игнорируя пустой бокал, Рейвен прикладывается к бутылке. Терпкая сладость всего в два глотка. Пьянеть ей сейчас было не желательно. Темная бутылка со стуком обратно опустилась на столик. — Никакого приличия. Мне что, учить пользоваться столовыми приборами ещё и тебя? С Лофу все такие? — Вкусное вино, — только и ответила Рейвен отстраненно. — Пей на здоровье, только будь любезна использовать бокал. А не просто на него любоваться. Прикладываться вновь она не стала. — Келус добрался до Дань Хена? Вместо бокала Рейвен стала изучать этикетку бутылки. Все же то вино, которое пила Охотница, было совершенно иным в сравнении с выпивкой Сяньчжоу. На прозвучавшее имя отозвались грузным падением. Это Блейд, всё это время стоявший на стреме, грохнулся на технический ящик. Непроизводящий впечатления эмпатичного человека, Блейд на удивление умел улавливать очень четко человеческий настрой. Рейвен перестала быть опасной. А что там делает подделка Дань Фена, ему уже плевать. — Ему не удалось переубедить вашего товарища. Так что они вместе направились обратно в Чешуйчатое ущелье. Неотложное дело сказал. Но Звездный экспресс предупрежден и готов в случае магнитного якоря сразу стартовать. Хотя мне кажется без этого обойдется. — Если Судья не видела Келуса рядом с тобой, тогда обойдется. А Дань Хен уже справится сам. От бутылки красного полусладкого наконец отстали. Охотники за Стеллароном одновременно знали всё и ничего. Как например с фактом её принадлежности к Цзин Юаню. Кафка без колебаний вонзила слово в указанное Элио место, как тогда, на станции Герта, пронзила пилюлю бессмертия. Теперь пришел черед Рейвен говорить лично с Элио. — Не переживай по поводу подслушивания. Мы к этому относимся с большим уважением. Конечно, если ты хочешь, ты можешь рассказать условия сделки с Элио. Но никто выпытывать тебя не будет. И Сильвервулф ни оставляет записи разговора, ни тем более подслушивает. Простые пояснения Кафки так или иначе вызывают в Рейвен недоверие. От того она неосознанно покосилась на Блейда, который не отрывал до сих пор от неё глаз. Те были иными, пускай кровавое море плескалось спокойными волнами. Огонек пылающей свечи едва улавливался в полумраке помещения космолета. — Я закончила, — раздался голос по громкой связи. — О, только вспомни, вот и лучик. Спасибо, дорогая! — Связь настроила в третьем отсеке. Прямо и направо до конца, — не обращая внимания на Кафку, ответила хакерша, — И надеюсь больше вы меня беспокоить по такому пустяку не будете. Я, знаете ли, почти защиту КММ взломала. — Правда? Какая ты умничка, — поддерживает разговор Кафка вроде бы даже без фальши. Но Рейвен на это параллельно. Она обходит Блейда, ощущая напряжение в его сгорбленной фигуре. Мужчина её не остановил. Судьба ждала её здесь — на старом космолете, таком похожем на её «Ворон». С чего её путешествие началось, тем оно и заканчивается. Или же так переворачивается страница? Рейвен тревожно. За несколько часов уже все её построенные планы рухнули. И чутьё внутреннее подсказывало — всё куда хуже. Всё очень плохо. Смерть с алыми глазами и льдом в душе шла за ней. — Яоши, — зовет тихонько Рейнджер в надежде ощутить присутствие Эона, которому питала хоть какое-то доверие. Однако та не отозвалась. Видимо до таких пустяков Богине некогда. Лишь бы Цзин Юань был в порядке. Именно с такими мыслями Рейвен проходит в третий отсек. Обычное техническое помещение. Интерактивная панель у стены, проекция экрана. Связь установлена, но изображение ещё не пошло. Уняв тревогу, Рейвен садится на один из ящиков, прямо напротив экрана, упираясь локтями в колени. Ладони её крепко сжаты в друг друге. Серебряная шпилька блестит синими огнями от виртуальной панели. — Спасибо, что пришла, — раздался по связи мужской голос. Спокойный, тембр мягкий. Дала бы говорящему лет 40 по меркам маложивущих. — Моим мнением не особо интересовались, когда привели сюда. Рейвен правда не хотела, чтобы из её уст это получилось настолько грубым. Сказалось напряжение. Пускай и правду ответила. Личность на той стороне лишь понимающе хмыкнула: — И всё же, ты ещё не разнесла этот космолет, да и помочь Блейду смогла. Мне есть, за что тебя благодарить. А если ещё и примешь мой внешний вид… То и мою личную признательность получишь. Рейнджер не гналась за выгодой от общения с Рабом судьбы. Это личное любопытство. — А есть чему удивляться? — усмехнулась, неотрывно глядя, как черный экран с «Sound only» моргнул, посылая видеосигнал. Изображение черного кота. Умные желтые глаза. — Милые белые усы, — только и ответила Рейвен. Удивляться здесь было нечему. Если даже и допустить, что изображение правдивое, и Раб судьбы действительно черный кот, то Рейнджер слишком многое за долгую жизнь успела повидать. Не удивляет. Пускай и неожиданно. — Благодарю за комплемент. Полагаю, я могу уже приступать к делу? — Пожалуйста. Ей уже осточертели эти прелюдии. Ненужная вежливость, показательная опаска и осторожность при прохождении минного поля. Давай же! Скажи, что тебе нужно от неё. Охотники за Стеллароном никогда ничего не делают без своей выгоды. — Позволь представиться, как полагается. Я — Элио, или же как меня называют — Раб судьбы. Мои способности чем-то схожи с возможностями Матрицы предвидения, однако я вижу гораздо больше, чем та же Фу Сюань. Пускай мы оба сейчас зацепились за один желанный нам сценарий. И важным персонажем в нем являешься ты. — Если ты знаешь сценарий будущего, тогда ты сможешь ответить на вопрос, который я сейчас задам. — Я знаю на него ответ. «Бегущий по волнам снежный лев». А вот это уже интересно. Ещё не успев произнести контрольный вопрос, Рейвен получает правильный ответ. Но тысячу лет назад ни Элио, ни Охотники за Стеллароном, не были известны в галактике, а значит вероятность того, что он знал Бурана тогда, в светлом прошлом — минимальна! Конечно, оставался ещё вариант. Жучок. Прослушка. Взлом мобильника. Потому этот вопрос Рейвен задала Цзин Юаню вчера. — Если ты знаешь весь сценарий будущего, тогда зачем всё это представление? — Потому что оно его неотъемлемая часть. Если я тебе просто скажу ворваться в Дом кандалов, ты этого не сделаешь. Поэтому, я расскажу тебе всё, о чем ты действительно волнуешься. Например, Охотники не причинят вред ни Звездному экспрессу, ни самому Цзин Юаню, потому что они, повторюсь, все актеры в спектакле судьбы. Рейвен не успевает оскалиться. Нервные сигналы не успевают добежать до кончиков пальцев. — Нам нужно защитить Цзин Юаня и оставить его статус Генерала Лофу Сяньчжоу неизменным. Альянс должен оставаться в должниках у Экспресса, чтобы прийти на помощь в нужный час. И ты нужна живой. — Поэтому ты приказал Кафке пронзить пилюлю бессмертия на Герте? — Всё прошло по сценарию. Драматические эпизоды обязательны в представлении, иначе не вызвать у зрителя эмоциональной привязки. А то, что ей пришлось пережить, уже не так важно. В конечном итоге же она сидит здесь, живая и даже немного здоровая. Подумаешь, что душа её теперь являлась сборищем склеенных осколков. Теперь Рейвен кто-то другой, нежели та, кто ступил впервые на борт Лофу Сяньчжоу. — Сколько я должна ещё продержаться?.. Чтобы мы… — Вы всегда будете вместе. Вас связывают вещи, намного сильнее и крепче, чем галактические просторы. Когда так говорят… Горечь пришла на смену сладкому послевкусию вина. Ногти с болью впиваются в кожу ладоней, а на глазах выступают слезы. В груди больно. В груди тоскливо. Рейвен прикрывает веки, чтобы под ними увидеть светлый образ Цзин Юаня. Но почему-то всплывает его «отчаяние» и «беспомощность», что были на дне кровавого моря. Под ревом чудовища из морских глубин. Не способность Юаня выбрать сторону. Нет. Рейвен никогда в нем не будет сомневаться. — Моё условие простое. Если ты действительно можешь видеть сценарии будущего и прошлого, тогда направь нас с Цзин Юанем по тому пути, на котором будем счастливы. Мне плевать на судьбу вселенной, великое зло и на Альянс. Я хочу лишь одного. — Я тебя услышал, — ответил черный кот, дернув ухом, — И принимаю твою цену. Но и я вынужден назвать свою. Заключим сделку? И Рейвен тоже уже знала цену. Понимает, почему Элио так расплывчато намекнул на то, что не жить им вместе. — Я направлю тебя по пути, на котором ты сможешь сейчас очень сильно помочь Генералу Лофу Сяньчжоу. Цзин Юань будет в порядке и невредимым дойдет до решающей битвы. Вас ждет ещё очень много дней вместе. Яоши за спиной с печалью вздыхает, вновь скорбя по судьбе своих детей. — Ты вступишь в Охотники за Стеллароном. Без сил Изобилия победить Разрушение не получится. Богиня внимательно наблюдает своими тысячью глазами. Гладит её черные волосы своими многочисленными руками. С ветвистых рогов ниспадают зеленые ленты. Одну из них Яоши стаскивает когтями. Накрывает глаза Рейвен этой полупрозрачной лентой, а сама Рейвен охотно слушается Эона. — Не позволь глазам себя обмануть. Зри в корень душой. Ты обязательно найдешь свой путь, по которому захочешь идти. Веки распахиваются. В черных глазах космическая глубина. Её наполняют звезды. Одна единственная горит особенно ярко — её ориентир. Решение было принято. Они обговаривают детали операции ещё некоторое время. Важные точки, узкие места. План безумен, но Элио утверждает, что всё будет хорошо. Иных вариантов у Рейвен просто не было. Связь в конечном итоге прерывается. Черный кот не желает удачи, он знает верный исход. Пустой бокал упал со стола по легкому движению изящной руки. Бьется стекло, ломается хрусталь, оставаясь сверкающей в огнях космолета мозаикой. — На счастье, — только и слышится голос Кафки, когда в коридоре показалась черная фигура нового члена их семьи. И только серебряная шпилька в волосах…***
Фу Сюань, когда заглянула в голову Кафке, увидела Рейвен на другой стороне баррикад. В предзнаменовании Рейвен была врагом Альянса. За её спиной пылало Древо амброзии, в ногах Волки и в черных глазах отражалось золото. Фу Сюань в первую очередь, на тот момент, обратила внимание именно на это. Её предательство Лани, переход на сторону Изобилия. Однако в предзнаменовании она не заносила на неё клинок. Ни использовала проклятье Мары на ней, чтобы заставить гореть в агонии, как сама Рейвен на тот момент мучалась. Нет. Рейнджер была глубоко опечалена. Всем долгоживущим Сяньчжоу ненавистно это выражение лица. С таким на них смотрела сама Яоши, когда наблюдала за самоуничтожением Альянса. Только после всех событий в Комиссии по алхимии, в Чешуйчатом ущелье, Фу Сюань принимает скорбь Рейвен. И только сейчас прокручивает предзнаменование до конца. В итоге Рейвен уходит прочь. Поворачивается к ней спиной, растворяясь в космическом мраке, среди мерцающих звезд. Альянс тоже сейчас повернулся к ней спиной. Игнорирует все заслуги. А всё почему? Донос. Кто сдал Рейвен? Кто мог знать? Какая бы не была хороший внутренняя разведка Альянса, такие чудеса не происходят по щелчку пальцев. Фу Сюань знает, кто это сделал. Предзнаменование гласило: «Вас ожидает возвращение старых знакомых». Остался последний участник Заоблачного квинтета. «С возвращением домой» — стоит поприветствовать всех до единого Цзин Юаню. Но этот «старый знакомый» сам придет к нему по душу. И встреча эта не будет радостным воссоединением. На нефритовых счетах находят быстро нужный контакт. Яньцин долго не принимает запрос. А стоило связи наладиться, как сразу начинает с причитаний: — Дорогая Провидица, можно чуть позже, а?! У меня полный… — Яньцин, ты поймал виновника? Лейтенант поправляет взъерошенные блондинистые волосы. Весь его вид говорит об активной погоне и смешенном с недовольством ликованием. — Да. Как Генерал и предполагал, тут замешана ещё и четвертая сторона. Ты представляешь?! Похоже помимо этих паршивых Охотников, нам во враги хотят затесаться и КММ. Да, у несчастного Яньцина очень хорошенько так пошатнулась уверенность после поражения от Пожирателя луны и Охотника по имени Блейд. Цзин Юаню стоило уделить своему ученику больше внимания, пускай тот и был уже достаточно взрослым, чтобы сам решать. — Яньцин, — напряженно выдавливает девушка, всё ещё не решившись, — Ты ведешь его в Дом кандалов? — Разумеется. Прямо сейчас. Что за глупый вопрос? Там уже и Генерал ожидает. — Будь осторожен с тылом. Следи за спиной. Только и ответила Фу Сюань, разрывая связь. Новый контакт. Цинцюэ. Настоящее чудо и судьба, что подчиненная ответила достаточно быстро. Провидица поднимается по лестнице вверх. Крона горящего Древа сыплет золотые листья на Дом кандалов словно в назидание. Виновные в поисках бессмертия будут лежать в темных камерах под ветвями своего недостижимого. — Цинцюэ, предупреди Комиссию по алхимии, что возможно будут новые поступившие. Пускай готовятся. И прикажи Облачным рыцарям так же готовиться. — Госпожа Фу Сюань… — Немедленно! Это дело не терпит отлагательств. — Хорошо! Как прикажете. Вновь срыв связи. Ступень за ступенью. Провидица беседует со стражей у входа. Те следуют за ней внутрь Дома кандалов, неловко топчась на входе. Не хорошо оставлять без защиты… На нефритовые счёта Рейвен отправляют сообщение: «Путь свободен. Дай мне время вывести как можно больше людей. Если не успею, то постарайся не пролить кровь ещё больше.» Потому что и так слишком много умерло за этот бунт. И не только. Фу Сюань не предатель, она пытается спасти как можно больше. Когда главнокомандующий встает перед выбором, бросить на самоубийство один отряд или же подвергнуть опасности всю армию, Цзин Юань никогда не шёл на такие жертвы. Фу Сюань не хочет после справедливого и благонравного Цзин Юаня прославиться жестоким Генералом. Если ради спасения необходимо организовать бой, она его организует. Но люди Альянса пострадают по минимуму. Фу Сюань бьет со всей силы по системе пожарной сигнализации. — Что ты задумала, Госпожа Верховная Провидица? — походкой мягкой, хищной, мурлычет нынешний Генерал Лофу Сяньчжоу. — Свою работы. А ты делай свою.***
На нефритовых счётах Рейвен появилось сообщение от Фу Сюань. Неожиданно, но логично. «Путь свободен. Дай мне время вывести как можно больше людей. Если не успею, то постарайся не пролить кровь ещё больше.» — Нельзя никого убивать из Облачных рыцарей. Сейчас всех жертв бунта повесили либо на Дань Шу, либо же на Фантилию. Подставим себя и счетчик перебросят на нас весь. Полностью, — напряженно пояснила Рейвен, смахивая виртуальную панель счёт. Кафка хитрая глядела на сообщение с плеча. Плюс высокого роста, выше самой Рейвен. — Милочка, — мурлычет Охотница, хищником сытым обхаживая девушку, — Мы не безумцы. Мы не устраиваем кровавые моря. Ну… На этот раз точно не будем. И ты можешь быть с нами честной. Тебе плевать на репутацию Охотников за Стеллароном на Лофу. Так бы сразу сказала, что людей жалко. В этом ничего постыдного нет. Блейд же был совершенно равнодушен к диалогу дам. Мужчина лишь старался как можно дальше отсесть от них, забился в самый угол, и даже колени свел вместе. Хотя пространство в ялике было и так скудным. — Я предупредила. Пылающее Древо амброзии всё ближе. — Ты боишься её. Рейвен вздрогнула. Немногословный Блейд попадает в точку. — Нет… Просто… — Я сам с ней разберусь. Не лезь к ней. Твоя цель — такой же как ты. Помни об этом. Рейвен помнит. Но небо всё темнее на фоне пылающего Древа. Кровавое море трясиной затягивает неумолимо. Выбраться нет возможности. Цзин Юань. Держаться за него. Фу Сюань на её стороне, поможет. Тысячи лет назад, во время противостояния с Доктором Примитивом, маленькая Рейвен страшилась врага своей беспомощностью. Она кричала, срывая голос, да только её не услышали. Фантилию Рейвен не боялась. За её спиной были верные друзья, непобедимые герои современности и прошлого. Они были обречены на победу. А вот чудовище с кровавым морем вместо очей Рейвен боялась сильнее всех в своей жизни. Первая смерть от её клинка всегда самая страшная. Затем уже привыкаешь. Блейд прошел через это на своей шкуре. Вот она, вся в шрамах.***
А это самое чудовище ступает по длинной безлюдной лестнице ввысь. Кандалами ей служила повязка с перевернутым месяцем на глазах. Никого нет. Ее не встретят на родине с распростертыми объятиями. Лёд заковывает землю и стены цепями. Снежинки.— Надеюсь ты усвоил мои уроки, Цзин Юань.