Великая сила искусства

— Так я не понял, сколько нам нужно тарелок и стульев? — Намджун застыл у стола, пытаясь подсчитать, сколько же им сегодня ждать гостей. Не то чтобы он слишком плохо считал, просто слегка растерялся, услышав от Сокджина, что и Чимин, и Тэхён приедут не одни. Было в этом что-то волнующее, «с парнями», как сказал Сокджин. Намджун даже не подозревал о том, что у них есть парни. А теперь ему вдруг предстояло их увидеть и принять в доме. Ханбин, нянчившийся с сестрёнкой, подсказал с важным видом: — Семь. Потому что маленькая принцесса будет сидеть на своём троне и есть свои особенные королевские блюда из своей королевской бутылочки. — С ума сойти можно! — всплеснул руками Намджун. — Хорошо, что мы здесь все поместимся. — Столовая большая, — согласился Сокджин так спокойно, словно скромные посиделки не превратились вдруг в целый приём. — Достань, пожалуйста, вино. Нужно перелить его в декантер. И бокалы. И… Он бросил взгляд на Намджуна и сразу же коротко обнял его. — Всё хорошо, — прошептал ласково. — Не волнуйся. Я всё сделаю. Просто присмотри за мясом. — У меня такое странное чувство, будто наши дети вдруг выросли и решили пригласить домой своих… избранников, — выдохнул Намджун, проследив краем глаза за сыном, что унёс младшую сестру в комнату. Тогда появилась возможность поцеловать Сокджина. — Как будто я перешагнул сразу лет пятнадцать-двадцать из сегодняшнего момента в тот, будущий. — Будем считать это подготовкой, — засмеялся Сокджин. — Они хорошие мальчики, я их знаю. Таким не страшно доверять друзей. — Достань мою любимую рубашку, пожалуйста, — попросил Намджун. — А я присмотрю за мясом, а потом очень постараюсь не испачкать её ещё до прихода гостей. — Сейчас всё сделаю, оставлю её в спальне, — пообещал Сокджин. — Наденешь, сядь в кресло и олицетворяй счастливого отца семейства. Он сам считал, что опасения Намджуна о том, что тот может всё испачкать или уронить, явно завышены, и не хотел, чтобы тот волновался по пустякам. Чимин вот тоже волновался, хоть и пытался это скрыть. В основном это проявлялось суетливостью, придирчивостью к подаркам и к вину. Пока они выбрали то, что его устроило, прошло не меньше часа. Чонгук рвался сесть за руль, но Чимин усадил их с Тэхёном назад, а сам поглядывал на Юнги, сидящего рядом, и словно поверить не мог, что происходящее реально. Они ехали в гости все вместе, он не чувствовал себя одиноким, пока парочка на заднем сидении о чём-то хихикала. Юнги был с ним — и это было невероятно, о подобном Чимин даже и не мечтал. — Мне уже нравится этот дом, — заметил, когда они подъехали по нужному адресу. — Чонгук, возьми сумки, Тэхён, помоги ему, идите первыми, — скомандовал и резко выдохнул всё своё напряжение только после того, как потянулся к Юнги и оставил поцелуй у него на щеке. — Почему-то я волнуюсь, — признался только ему. — Идти к своим друзьям? — тот посмотрел удивлённо, а потом моргнул. — Или идти со мной? Это не обязательно, Чимин, если ты не хочешь. Я всё понимаю, тебе не нужно… Я могу встретиться с тобой вечером. — Нет, я этого очень хочу. Хочу, чтобы это не случилось только единожды. Хочу ходить с тобой к своим друзьям, быть с тобой и с ними, Юнги. Хочу, чтобы тебе всё понравилось, чтобы тебе было комфортно и приятно с моими друзьями… — Чимин ткнулся лбом в плечо. — Даже не надейся, что я отпущу тебя. Тот обнял его, погладил с лёгким нажимом по шее под волосами. — Всё будет хорошо. Не волнуйся. Правда, Чимин, всё в порядке. Я знаю тебя, Сокджина и Чонгука, я уверен, всё пройдёт удачно. — Если тебе вдруг что-то не понравится, сразу скажи мне, ладно? Ну или подай мне знак, — Чимин поднял голову и очень серьёзно сказал. — Там же дети, а ты мне так и не ответил, как ты к ним относишься. Может, ты не любишь детей? А Ханбин бывает очень… упрямым. Если он узнает, что ты художник, он заставит тебя рассказать о твоём деле всё, потому что страшно любит рисовать… Ох, ладно, пойдём, дорогой. Пойдём уже. Намджун надел свою любимую рубашку и закатал рукава до локтей, чтобы выглядеть не слишком официально, но и не слишком по-домашнему. Он оставил Сокджину право встречать гостей и провожать в столовую, а сам и правда сидел в кресле, чуть подёргивая ногой. Сокджин принял гостей улыбкой и вежливым коротким поклоном, забрал верхнюю одежду и махнул в сторону столовой. — Чимин, какое ты сегодня солнышко! Прошу, проходи. А потом порывисто обнял Юнги, прямо-таки сгрёб его в объятьях. Тот замер на миг и обнял в ответ, прикрывая глаза. — Ох, Юнги-я… — и столько всего было в этом выдохе. — Ну жив же и здоров, Сокджин-хён, — оправдывался тот виновато и как-то даже пристыженно. — Я больше не буду… — Всего-то в жёлтом свитере, — улыбнулся Чимин, коротко обернувшись на них, но прошёл в столовую и раскрыл объятия для подбежавшего к нему Ханбина. — Привет, малыш! О, я не могу тебя поднять! Ты стал такой тяжелый! — шутливо заворчал, закряхтел, всё же поднимая. — Привет, Намджун, — и ему тоже очень светло улыбнулся. — Ты выглядишь, как… — Глава семейства? — улыбнулся тот. — Так и есть. — Нет, — Чимин мотнул головой. — Как босс после тяжёлого дня, расслабившийся только дома и то — не до конца. Чонгук уселся за стол, поздоровавшись с Намджуном, а Тэхёну отодвинул стул рядом с собой. Придётся пообедать по-человечески. Чимин нехотя отпустил мальчика, когда Сокджин с Юнги присоединились к ним. — Мы тут кое-что вам принесли, — он достал из сумки пару бутылок вина и подарки для детей. Ханбину достался толстенный альбом для рисования, а маленькой принцессе Чимин выбрал мягкого плюшевого медведя, что больше неё. — Ух ты, спасибо! — Ханбин подпрыгивал на месте, удерживая альбом в руках, но едва не выронил от радости. Приходу гостей — ещё больше радовался, чем подаркам. — Папа, а можно я сейчас порисую? — Нет, малыш, сначала мы пообедаем, — Намджун наконец-то встал и подошёл к Юнги, протянул ему руку, представившись. Тут можно было догадаться сразу, где чей парень. — Па-а-па? — Ханбин заглянул в лицо Сокджина. Да, он его тоже так называл, как-то привычно уже. И знал ведь, что второго отца разжалобить не так-то просто, но всё равно пытался. — Да, моё золотко? — Сокджин опустил ладонь на макушку мальчика, приглаживая волосы. — Сначала обед и гости, папа совершенно прав. — Мин Юнги, — он представился в ответ Намджуну, пожимая тёплую ладонь. Брови мужчины приподнялись, лицо как-то изменилось, но комментарий и вопросы Намджун сдержал. — Добро пожаловать, садитесь, пожалуйста. Мы вас ждали. — Но у меня сейчас появилось вдохновение, а не чувство голода! — запротестовал Ханбин, однако вздохнул после. — Ладно. Сначала обед, я понял. Он нехотя отложил альбом и тоже устроился за столом вместе со взрослыми. И сам, как взрослый, стал накладывать себе еду. И Чимин сел, не рвался помогать, не командовал, просто смиренно сел и тепло улыбнулся своему супругу снова. — Вы у нас давно не были, Астрид о тебе спрашивала, Ханбин, — заулыбался Тэхён. — Маленькая принцесса отдыхает? — Да, я попозже её принесу, она, наконец, уснула, — Сокджин подтолкнул Юнги к столу и открыл крышку супницы. Намджун налил всем взрослым вина, а сыну передал стакан сока. Он сам начал есть только после того, как Сокджин наконец сел на своё место. — Предлагаю тост, — вдруг сказал он, подняв свой бокал. — За чудеса, которым есть место в нашей жизни. За неожиданные чудеса. Он тоже прекрасно видел, как Чимин смотрит на Юнги. Иногда слов не нужно, чтобы понять самое главное. Кем бы ни был этот человек — Чимин в нём по уши. — Скажите, господин Мин, это же ваша картина висит у нас в гостиной? С птицей… — всё-таки уточнил Намджун самым светским своим тоном. Юнги поднял взгляд на Сокджина, словно у него спрашивал, о той ли картине идёт речь, и кивнул. — Да, господин Ким. — Она прекрасна, — заметил Намджун всё тем же тоном. И лишь спустя минуту понял, что, кажется, совершил ошибку. — Вы художник? — распахнул глаза Ханбин, отрываясь от своей тарелки. — Вы её нарисовали? А как долго вы учились? А можете научить меня так же? Сокджин прикусил губу, сдерживая смех, а Юнги очень серьёзно посмотрел на мальчика. — Я не художник, — осторожно ответил он. — Я просто иногда рисую. И нет, я не смогу тебя научить. Но я могу тебе рассказать о красках и композиции. — Пожалуйста, расскажите! — со всей искренностью попросил ребёнок. Намджун не предлагал ему никакой литературы об этом просто потому, что сын раньше и не просил. Рисовал в своё удовольствие, а вот, оказалось, что это было не просто обычное детское хобби, а что-то посерьёзнее. Стоило догадаться раньше, особенно когда он сказал про «вдохновение». Чимин переглянулся с Тэхёном, Чонгуком и Сокджином — на последнем дольше всех задержал взгляд. — Нам стоило принести что-то ещё, кроме одного альбома, да? — и улыбнулся. — У нас есть краски и карандаши, — успокоил Сокджин. — Если твой папа будет не против, я расскажу, — пообещал Юнги, оставив за Намджуном право решать, позволит ли он сыну общаться с человеком с его репутацией и его прошлым. — Конечно, папа не будет против! — Ханбин перевёл на них обоих взгляд, по очереди. — Мы же вместе сидим за столом, почему он должен быть против? Намджун не сдержал улыбки, гордой во всех смыслах. — Наш сын совершенно верно говорит, мы не против. — Хорошо, я расскажу, — повторил Юнги, бросив на Намджуна благодарный быстрый взгляд. И легонько мимоходом погладил запястье Чимина. — Ты попал, — шепнул тот с улыбкой. После обеда они переместились в гостиную, где места на диване и в креслах тоже хватило всем, с лихвой. Намджун не думал, что когда-то у них будет сразу столько гостей, он просто любил пространство, и этот дом нравился ему больше прочих — оно здесь было. Столько, хоть пляши. И сыну тоже очень нравилось, хотя он стал как-то спокойнее и уже не носился как угорелый по всему дому, как в первые дни после переезда. И Сокджину нравилось: он тоже любил пространство и много воздуха вокруг. Только вкручивать лампы на высоте четырёх метров было проблематично. — А вы чем занимаетесь, господин Чон? — поинтересовался Намджун, поглядывая на то, как сын садится рядом с Юнги и готовится внимательно его слушать, заставив Чимина сесть рядом и даже записывать. — А я ювелир, — ответил Чонгук. — Мы давно знакомы с Сокджином на почве профессии. Кстати, Сокджин-ши, ну не томите уже, где ваша принцесса? Тэхён говорил, что она невероятная красавица. Очень прошу, покажите же мне её! — Все бриллианты меркнут рядом с ней, — заулыбался счастливый отец. — Сейчас принесу. Он вернулся с девочкой, уже проснувшейся, но сонно потиравшей глазки кулачками. — Познакомься с нашими гостями, принцесса Эрин, — ворковал, целуя шёлковую макушку. — Ой, лапочка! Можно подержать? — подлетел к ним Тэхён. Малышка царственно потянулась к нему и была передана из рук в руки. — Ты же наша красавица! Он вернулся на диван к Чонгуку, усадив девочку на колени. — Скажи же, она прекрасна? — О, не будь моё сердце прочно занято тобой, — тот расплылся в улыбке, осторожно проводя рукой по голове девочки. — Кажется, здесь чего-то не хватает… Может, диадемы? — и поднял на Сокджина свой загоревшийся тем самым вдохновением взгляд. — Очень прочной диадемы, которая выдержит столкновение с её зубками и не сможет быть случайно разобрана и проглочена по частям, — сразу уточнил техническое задание Сокджин. Малышка любила украшения в салоне, но он очень быстро понял, какие из них безопасны для игр, а какие лучше держать подальше. Сокджин опустился на подлокотник кресла Намджуна и положил руку ему на плечо. — Принято, — кивнул Чонгук, посмотрел на Тэхёна и сказал уже ему. — Но это после колец, разумеется. — Ты обещал, что я смогу прийти в твою мастерскую, — напомнил тот, щекоча девочку, отчего та заливисто хохотала. — Чиминни, а где медведь? Принцессу нужно познакомить с её подданным! — Ой, сейчас принесу, он остался в столовой! Чимин поднялся с дивана и направился туда, но на обратном пути в прихожей услышал звонок в дверь. И почему-то взял на себя смелость открыть её в чужом доме. Может, и не таком уж и чужом, конечно, всё-таки здесь жил Намджун, а в его доме Чимин чувствовал себя чуть свободнее, чем гость. Во всех его домах. Когда он увидел гостя на пороге, то едва не вскрикнул, вовремя закрыл себе рот ладонью. Прижимая к груди медведя, попятился назад. Потому что вообще никак не ожидал того, что Чон Хосок решит к ним присоединиться этим субботним днём. Тот непонимающе моргнул, но заулыбался. — За мной что — призраки стоят? — и держал в руках бутылку вина. — Простите, что я так внезапно, без приглашения. Он быстро разулся и прошёл в гостиную. Чимин всё ещё пятился назад, инстинктивно закрывал собой и медведем Юнги — и его колотило. — Что случилось? — мягко спросил тот, поймав супруга за руку. А потом поднял взгляд и замер, заледенев. Бутылка выпала из рук Хосока и разлетелась по полу на мелкие осколки. Чонгук с силой сжал руку Тэхёна, чувствуя, что рвётся вмешаться. Но что он мог сделать в такой ситуации и в чужом доме? Чимин резко глотнул воздуха, сжимая пальцы Юнги. — Осторожнее, здесь же дети, — и явно не об осколках предупреждал. — Боже мой, — прошептал Хосок, глядя на призрака, не иначе, не замечая больше ничего вокруг. — Ты… живой? Он действительно ничего не замечал, даже Сокджина. Прошёл прямо по стеклам и по разлитому вину ближе к Юнги, глядя на него неотрывно. — Ты… Ты действительно жив? Это ты?! Вряд ли Юнги, да хоть кто-нибудь в этой гостиной ожидал, что Чон Хосок рухнет перед ним на колени и разрыдается. Юнги поменялся в лице, молниеносно подхватил Хосока на руки, а Сокджин слетел с подлокотника кресла. — Мой кабинет, — бросил он. — Вторая дверь направо. Поговорите там. Чимин, помоги мне, пожалуйста. — Ханбин, не смей слезать, пока мы всё не уберём! — велел Намджун сыну и тоже взялся помогать. От него как-то больше помощи было, чем от Чимина, который всё ещё вздрагивал. — Да, конечно, — проговорил он бесцветно и негромко, отложив медведя на диван.