(Не)Стоит водить дружбу с Королем Гоблинов

Экзамены «Стандарты Обучения Волшебству» шли полным ходом, когда поздним вечером в гостиной Слизерина, сидя над книгой, готовясь к экзамену по заклинаниям, Том услышал недовольный голос Вальбурги: — Патрис! Ты где была? Реддл поднял взгляд. Патрис выглядела смущенной, но довольной, отвела взгляд и ответила: — Готовилась в библиотеке, — и быстро ушла в сторону женских спален. Только вот Том знал, что ни в какой библиотеке она не была. Он там до закрытия вместе с Амелией и Антонином просидел. А вот Джарета с ними не было. Какая-то встреча, так он сказал Амелии после ужина. Реддл уверен, встреча у него была с Патрис. За завтраком следующего дня, на плечи Тома опустились маленькие ручки, и на его спину повалилось тельце. Запах знакомый. Том резко выпрямился, словно на завтрак у него был лом. — Тебе не удобно? — рядом с ухом спросила Амелия. — Всё хорошо, — выдохнул он. — Неожиданно просто. — Ami, — она ткнула Антонина в плечо. — Джарет вчера вернулся в башню с Офелией. Что ж они там делали, если ему гостиная и мужская спальня не в пору были? Так. Стоп. А чего тогда Патрис смущалась? — Джарет уже проснулся? — быстро спросил Реддл, стараясь не оборачиваться. — Да, — кивнула Амелия, пощекотав его ухо волосами. — Завтракает. — Пойду-ка узнаю, что это было. Только, ты меня отпусти. Амелия отступила, и, как только Том встал, заняла его место и вступила в жаркое обсуждение свежей новости с Антонином. Реддл же, найдя белую растрепанную макушку, подошел к мистеру «Джонсу». — У нас есть час, — наклонился к уху Джарета Том. — Идём, есть разговор. — Идём, — кивнул Джарет, поднялся и побрел за Томом. Он вел его до потайного прохода на втором этаже, спрятанным за гобеленом. — Так, — вальяжно облокотился на стену Том, — Патрис вчера пришла в гостиную смущенной. Но Амелия сказала, что ты вернулся в башню Рейвенкло с Офелией, — и с ухмылкой добавил. — Мне нужны злачные подробности. — У меня был первый секс, — усмехнулся Джарет, откинувшись на стенку напротив. Том удивленно вскинул брови и поджал губы, а затем признался: — Почему-то я думал, что он у тебя уже был. — Как-то не сложилось, — продолжал улыбаться Джарет. — Но это было прекрасно, как и они. — Они? — То, что Хагрид сглупил, не значит, что идее с Патрис и Офелией стоило пропасть. — Тогда глаза она не так рьяно прятала, — фыркнул Том. — Как ты их уболтал? — Язык у меня подвешен, — именно его он показал Реддлу. — Но меня всё устраивает: удовольствие и всё. Никаких отношений. — Не хочешь отношений? — почему-то это удивило Тома больше, чем секс втроем. — Я не очень хочу встречаться с кем-то в стенах нашего замка, — протянул Джарет. — Это ж врать придётся, причем с три короба. — Только интим и никаких прогулок? — Да. — А мерзавцем за глаза, да и то не всегда, зовут меня. — Ты на весь холл не так давно наехал. — Лучше, когда не за глаза, — коварно усмехнулся Том. — Так хотя бы честно. — Но ты был таким грозным из-за Амелии… — пропел Джарет. — За тебя и за Антонина было бы также. — Ага, — скептически выдал Джарет. — Но с нами… — Джарет, — прорычал Том. — Амелия мне, как сестра. — На сестру так, как ты, смотрят, только если думают, что инцест — дело семейное. — Фу! — передернуло Тома. — Прекрати. Ты видел родовое дерево Мраксов за последние 300 лет? Там родные братья и сестры женились. Чувство, что Габсбургов переплюнуть пытались. Джарет рассмеялся, смолк и резко отодвинул гобелен: — Кажется, за нами следили. А там стояли Антонин и Амелия. Тому показалось, что его внутренности перевернулись, и желудок, как и легкие неправильно встали на место. Как давно она здесь? И что слышала? — Наш мальчик стал совсем взрослым, — протянули Антонин и Амелия, обняв Джарета. — Давайте ещё шампанское откроем, — проворчал он, небрежно поглаживая их по плечам. — Ладно, бегите на уроки, а нас с Томом ждёт экзамен. Удаляющиеся шаги в коридоре, а Том и Джарет направились к Большому залу. — Она могла всё слышать, — заметил он. — Джарет, — прошипел Том. — Да-да, знаю, — он вскинул руки в жесте «сдаюсь». Знаете, что интересно, Джарет показывал этот жест только мне. Я видел его в сражении, я видел его в банке, я видел его в спорах, особенно с Кларой. Он мог столько раз сдаться, иногда ему нужно было сдаться… Но сдается он только в спорах со мной. Экзамены прошли быстро. Даже заметить не успели. После завтрака писали теорию, после обеда — практика. В одну ночь поднялись на астрономическую башню. За завтраком перед последним экзаменом, история магии, Амелия снова повалилась на Тома и спросила Джарета, который комфортно устроился между ним и Антонином, когда они вернутся из Парижа. А также напомнила, чтобы они привезли ей хоть маленькую статуэтку из родной страны. Когда они ехали в Лондон, Джарет недовольно сообщил, что его 10 дней не будет, проведет их в отчем доме… цитирую: “ Чтобы мама мозг после не клевала». В особняке Долоховых Реддл крутился в конюшне и помогал Антонину с домашним заданием, когда тот просил. Джарет прибыл в особняк Долоховых через 10 дней сразу после обеда. Влетел, словно вихрь, громко хлопая дверями. Закинув чемодан в приготовленную ему комнату, он поскребся в дверь Тома. — Чем?.. — уже начал Реддл, но Джарет затолкал его обратно и плотно закрыл за собой. — Дружище, — перешел он сразу к делу, — ты когда-нибудь думал, как трахаться без детей в конце? — Чего? — опешил Том. — Я целовался один раз, с тобой, блять. Думаешь у меня был секс? — Ну, рано или поздно, ты и Амелия… — Стоп! Нет, Джарет, я об этом не думал. Напряженно подумав, Джарет просиял: — Беллами об этом сказал! Значит он о чем-то да знает! Он уже вылетел в коридор и поспешил к лестнице. — Джарет, постой! — спешил за ним Том. — Почему сейчас? — Потому что, — начал он, пересекая холл, — мы не знаем сколько провозимся в Литтл-Хэнгелтон. Не знаем, — он почти бежал по газону, — будет ли у нас передышка между. А мне надо знать, — запыхался он, — как можно скорее. — Это ещё почему? — Том схватил его за руку и остановил. — Из-за Патрис с Офелией, — вздохнул Джарет. — Я точно не кончил ни в одну из них, но мне надо убедится, что они мне потом не предъявят. Вполне справедливо, кстати. Он, освободив руку, сорвался с места. Реддл поспешил за ним. Вбежав в конюшню и осмотревшись, Джарет сразу же спросил: — Беллами, помнишь, как мы расспрашивали тебя о том, что в нас изменится? — Это хер забудешь, — страдальчески хмыкнул он. — Ты тогда сказал, — продолжал Джарет, облокотившись плечом на стенку стойла, — что мы будем искать удовольствие без детей в конце. Так вот, как сделать так, чтобы детей в конце не было? — К Парижу готовитесь? — фыркнул он, взглянув на Тома, который, откинувшись на спинку стула, курил. Вздохнул. — Девушки часто пьют зелья, которое не дает им залететь. Но оно не моментально начинает действовать. Если мы с вами говорим про разовые акции… Хм. Прерванный половой акт… — Это как? — как-то странно спросил Джарет. Словно он что-то подобное слышал и даже делал, но в правильности действий уверен не был. Тяжело вздохнув, Беллами ответил: — За момент, до того как кончишь. Достанешь член. Помогаешь себе сам и кончаешь. На кровать или где вы там трахались, в ладошку, ну или на девушку, если она не против. Если мы говорим про волшебниц, то в публичных домах они обычно зелья пьют, но это надо уточнять. И ещё, прерванный половой акт не самый надежный способ: сперма все равно может выделяться в малом количестве во время секса и кому-то этого достаточно для беременности. По личному опыту скажу, что девушка должна быть у вас либо постоянной, чтобы принять ответственность в случае чего, либо куртизанка-волшебница, но чтобы точно зелье из сильфия пила. Секс дело приятное конечно, но иногда им лучше не заниматься. — Спасибо! — живо ответил Джарет и крикнул Тому. — Ищи меня в моей комнате, — и убежал. Реддл щелчком, не без магии, отправил бычок до бочки с мусором. — Том, — Беллами вышел из стойла, — будь осторожен. — Ты же с нами будешь, — прикрыл глаза Реддл, — да и знаешь меня… После короткой паузы, стул рядом скрипнул. Запах табака. — Поэтому и говорю. Я не про куртизанок. Амелия же в августе приедет, сразу как мы вернемся. Том резко выпрямился и взглянул на Беллами, отчетливо произнес, проговаривая каждое слово: — Я к ней не влезу. — Я не думаю, что Кэрри за стенкой её комнаты тебя остановит, — фыркнул Беллами. — Не. Влезу, — отчеканил Том. — Расслабься, я всё ещё не знаю, что творится внутри меня. Но точно знаю, что не хочу разбивать ей сердце. Райнер ничего не сказал, лишь прижал Реддла к своему плечу. Том был ему признателен. Я всегда и со всем справлялся сам. Не просил помощи. Может просил, конечно, но не вслух. К моменту нашей встречи Беллами был уже так научен жизнью, что понимал меня без каких-либо слов. Утром за день до отъезда в Литтл-Хэнглтон, Том вернулся в свою спальню и поджал губы, увидя раннюю гостью в своем кресле. — Что вы делаете в моей комнате, мадам Гринготтс? — У меня есть к тебе разговор, — она скрестила руки на груди. — Надо же, — Том плотно закрыл дверь. — Почему ко мне? — швырнул полотенце на кровать. — Есть же Беллами, — она поморщилась. — Ах вот что. Он вас уже послал. Так зачем вы здесь? — он накинул на плечи первую попавшуюся под руку рубашку. — Совершеннолетие волшебников наступает в 17, — начала Элеонора, — но в семье моего мужа, — она поморщился на этом слове, — принято, чтобы личный счет передавался наследникам в 16 лет. Чтобы они узнали цену деньгам. Зная Джарета, мне страшно подумать, как он ими распорядится. — Вы хотите чтобы я был нянькой? — передернуло Тома. — Буду груб, губу закатать не хотите? — Том, что ты? — она поднялась, хотела подойти ближе, но Реддл вскинул руку. Остановилась. — Не нянькой, просто присматривай за ним и убереги от беды. — Какой мне резон хранить ваши деньги? — хмыкнул Том. — Может потому, — с насмешкой начала Элеонора, — что счет Марксов пуст уже две сотни лет? А никакие Реддлы у нас не числятся, и либо они бедны, либо магглы. Но ты прав, платить я буду тебе, как няньке. Убереги Джарета от него же самого. О большем я не прошу. Этим летом он хочет отправиться в Париж, страшно подумать, какую компанию он там себе найдет. Том, не скрывая, брезгливо осмотрел Элеонору. — Он едет со своей компанией. Я знал, что вы низкого мнения обо мне. Но не думал, что вы такого плохого мнения о Беллами. — Тебя я хотя бы знаю. — Не думаю. — По рассказам сына. — Тогда вы знаете, что прежде он намылился со мной в Литтл-Хэнгелтон. — А тебе туда зачем? — притворно удивилась она. — Париж явно интересней… — Хочу узнать, что осталось от моей семьи, если осталось. — Ох, Том. Зачем тебе семья, которая не умеет хранить деньги?.. — Как твоя? — резко перебил он. Элеонора побелела, нервно сглотнула, и вот её маска упала. — Откуда ты знаешь? — зло прошипела она. — Джарет извинялся перед Амелией за тебя, — в открытую зло смотрел на неё Том, — я был свидетелем. — Я вышла замуж по расчету, — она вздернула подбородок, но уже было поздно подбирать маску. — С момента помолвки не было и дня, чтобы я не проклинала мужа и отца. Мой отец, продал меня как красивую безделушку, а мой муж хотел эту безделушку. Я люблю только сына и не хочу потерять его из-за сифилиса. — Ну сына ты точно знаешь, — рассмеялся Том. — Ты куда рассудительнее его, — льстить было уже поздно. — А вот меня ты не знаешь. — Хотелось бы в это верить. Мой сын появился в союзе без любви… — Не ври, — перебив, прошипел Том. — Это ты не любила, а Нарин до сих пор тебя любит. А ты, словно курица наседка, трясешься над взрослым пацаном, которому нужна твоя любовь, а не колкости в адрес отца и трескотня о морщинах. — Да что ты знаешь?! — она подалась вперед. — Поживи с моё… — Поживи в маггловском приюте, тогда и поговорим. Мне не нужны твои деньги. — Потому что залез в карман Беллами? — Есть секреты, которыми я делюсь только со своим отцом. И это дело только между мной и Беллами. Так что я не буду приглядывать за Джаретом. Он сам с этим прекрасно справляется и знает, где берега. Элеонора хмыкнула, разве что ножкой не топнула, и направилась к двери. У неё замерла и спросила: — Почему ты дружишь с Джаретом? Том холодно рассмеялся: — Ты задала мне непростой вопрос. Я сам не знаю. Но уже не представляю жизнь без этого оболтуса, как без Антонина и Амелии. — Это потому, что он тебе новые книги покупал? — развернувшись и наконец топнув ножкой, зло спросила Элеонора. — Это потому, что он сам ко мне в купе влез, — улыбнулся Том. — Хорошего путешествия в Париж. — А ты проведи время с мужем. Он этого достоин, раз все еще с тобой. Дверь хлопнула. Том повалился на кровать и взглянул на фальшивую панель в стене. Каким бы счастьем сейчас было уткнуться в Амелию. Но пора переодеваться и спускаться к завтраку. — Может мне показалось, но кажется утром я видел маму, — озадаченно произнес Джарет, пока они завтракали. — Её высочество хотела, чтобы я нянчился с тобой, — фыркнул и покачал головой Беллами. — А ты? — округлил глаза Джарет, а все уже забыли про еду и наблюдали за ними. — Я её послал, — просто ответил Райнер. — Ко мне она за тем же приходила, — добавил Том. — А ты? — вытаращил глаза Джарет. — Если коротко, я её послал. — А если не коротко? — казалось его глаза сейчас из орбит выпадут. — Наговорил много ласкового, когда она попыталась оскорбить нашу с Беллами семью, меня и тебя, дружище. А, ну и за Нарина тоже словечко сказал, — и вернувшись к яичнице, добавил. — Кстати, мне твой отец нравится. Так что у нас с ним взаимно. — Семью, — нежно произнёс Беллами, потрепав Тому макушку. Затем оставил салфетку на столе и поднялся. — Но мне надо отойти ненадолго. Скоро вернусь. Втроем они ждали Беллами в конюшне. Ближе к обеду он туда вернулся, и Том сразу же спросил: — Ты где был? — Навестил её высочество, — фыркнул Беллами и достал сигареты. — Мягко посоветовал не лезть в мою семью. Она столько дров наколола в своём браке, что не ей советы раздавать, — выдохнул. — Элеонора не любит гоблинов, — закурил он, — но титул Королева Гоблинов ей, как ни странно, нравится. При этом она кипятком описалась, когда стало понятно, что форма человека у Дженни — это повседневная форма. Молчание, в котором Том прошипел, смотря на Джарета: — А теперь, Дженни, объясняй, блять! У меня ваши тайны уже поперек горла стоят. — Я некрасивый гоблин, — неловко рассмеялся Джарет, но, напоровшись на три пары удивленных глаз, добавил. — Ну, по меркам гоблинов. Высокий, — прикрыл глаза. А затем распахнул, они потускнели, словно смотришь через грязное стекло. Сгорбился, стал не сильно-то выше своего отца. Его руки стали узловатыми, нос сильно вытянулся, но широким не был. Уши заострились и стали больше, как у домовых эльфов. Рот увеличился и он улыбнулся. Затем взмахнул руками и вернулся к привычному состоянию. — По сути это форма, как у… — Джарет резко осекся. Амелия их предупредила, что не стоит распространять о том, кем она родилась. Многие не так поймут. Неловкую тишину нарушил развеселившийся Беллами, который в это представление успел устроиться на стуле: — Ой, чуть не сказал, что малышка, то у нас — некромант. — Как ты понял? — хрипло спросил Джарет. — Да много было, — махнул рукой он. — Целительные ручки. Её навыки, такое генами не объяснишь. Это магия пронизывающая нутро. Раньше фамилия её семьи была Ришелье. Ну а ещё… она видела твою душу, Том. Глазами, да. Только у некромантов глаз зоркий на такое. Ришелье славились своими некромантами. Они, как пчелы на мед, собрались под этим именем. Сложил все вместе. — Я думал, меня только наблюдательность Джарета пугает, — Том опустился на стул рядом с Беллами. — Так, — сцепил он руки перед собой и уперся локтями в колени, — некромант, Ангел Смерти, гоблин, который может стать гоблином. Беллами я чего-то такого о тебе не знаю? Он задумался и ответил: — Ну, я очень люблю сладкое. Только вы никому не говорите, что Темный Рыцарь парфе с мороженным трескает. — И коктейльной вишенкой, — улыбнулся ему Антонин, опускаясь рядом. — Главное в парфе не превратишься, — со смешком выдохнул Том. Конюшня состоялась от хохота. В пятнадцатых числах июля мы отправились в Литтл-Хэнглтон. Как я и планировал. Если завтрак в обществе Элеоноры я счел неуютным, то вот встречи в Литтл-Хэнглтон были самыми мерзкими в моей жизни. — Догадываешься, где их искать? — спросил Джарет, поправляя ремень своей сумки после быстрого перемещения. — Судя по той карте, нам нужна эта роща, — Том указал на группу деревьев. Они быстро прошли по дороге, переступили то, что когда-то было калиткой и остановились у того, что когда-то было домом, но сейчас… это сарай. Даже сарай отца Кристиана на территории церкви выглядит куда презентабельнее… при учете бомбежки. Они вошли в грязную лачугу, щедро уставленную пустыми бутылками, и в нос сразу же ударил сильный запах алкоголя и засорившегося унитаза. Промятый и облезлый диван. А в кресле рядом была свалена грязная одежда. А может и не одежда? Потому что она зашевелилась, после хлопка закрывшейся двери. Грузно поднялась и зарычала, увидев нежданных гостей. Расправив грязные лохмотья на голове, его волосы, он сфокусировал пьяный взгляд на Томе Реддле, который стоял ближе. — Ты?! — прохрипел он, ткнув в него пальцем, и сделал не самый устойчивый шаг. — Стой! — прошипел в ответ Том и быстро сказал Джарету и Беллами. — Он говорит на парселтанге. Я потом перескажу. — Ты говоришь на нём? — опешил мужчина. — Да, я говорю на нём, — самый тупой диалог в жизни Тома. — Я ищу Марволо. — Марволо? — Да, Марволо. — Так он помер. Много годков как. Захворал, как сука эта сбежала! Отца в могилу свела! — Ты сын Марволо? — чуя недоброе, спросил Том. — Да-да… Морфином кличут меня… — он пытался сфокусировать пьяный взгляд на нежданных гостях. — Сука эта… — сплюнул он на пол. — Обобрала нас, потаскуха! Где медальон Слизерина?! Где?! Отец же ей его дал. Наследие… наследие Слизерина… только от Певереллов осталось, — он махнул рукой, там блеснул перстень. — Сука эта! Мужа ей подавай! А я ей на что?! — на лице Тома появилось отвращение. — Я бы вышел из Азкабана, так отец венчал бы нас. Но нет. Ей этого Реддла подавай! Вот те на. Том резко спросил: — Какого Реддла? — В доме на холме живет. Она всё из окошка на него пялилась. На маггла! — вновь рассматривал Тома и крякнул. — Здорово ты на него смахиваешь. Вначале, что он подумал… И Том догадался. Самый очевидный ответ: — Я сын Меропы и Реддла. Морфин покачнулся. Его лицо покрылось красными пятнами. Его начало трясти, словно в припадке. Он тыкал в Тома грязным пальцем, открывая и закрывая рот. А затем его прорвало: — Ты… Ты!.. Ты — бастард, грязнокровка! Ты не можешь оберегать наследие Мраксов! — кричал Морфин, хотя Джанет и Беллами слышал только шипение. — Какое наследие? — холодно рассмеялся Том, осматриваясь. — Сарай и обоссанный диван? — Проваливай, ублюдок, тебе в этом доме не рады! — кричал он. — Не смею и лишней секунды задерживаться в говне, которое ты тут развел, и с говном, что льется из твоего рта! — развернулся. — На выход. Как и с приютом, Том вышел из дома Мраксов и ни разу не обернулся. Они остановились на дороге и закурили. — Том, что он шипел? — обеспокоенно спросил Джарет, всматриваясь в горящие красным глаза Тома. — Мою маму должны были выдать за него, — он махнул рукой за спину. — А это мой дядя, её родной брат. — Фу, — скривился Джарет, как-будто вместо мармеладки засунул в рот флоббер-червя. — Так в твоей семье такое тоже может приключиться, — удивился Беллами. — Ну так четвертое колено, ни меньше. Но чтобы родные брат и сестра… это пиздец, — Джарет шумно выдохнул, а потом спросил. — Домой? — Да, — кивнул Том и сразу же добавил, — но не к нам. В том доме на холме живет Реддл. Надо узнать, имеет ли он отношение к побегу мамы. Потому что на кого-то Реддла через окошко она смотрела. Я всегда думал, что она дала мне фамилию, которая ей нравилась, а что если дело в другом? По узким улочкам они пересекли деревню и подошли к богатому дому. Осмотрелись. — Можно зайти через сад, — предложил Том. — А можно через главные двери, — предложил Беллами. — В наглую? — удивился Том. — А ты как предложил? — затем, выдохнув, продолжил. — Учитывая, что ты Реддл, сынок, — хитро улыбнулся он, — а дом-то не дешевый, как ни крути, ты сюда зайдешь в наглую. Хотя мой дом в Лондоне мне нравится больше. — У тебя есть дом? — удивился Джарет. — Нарин посоветовал так деньги вложить, хотя я живу у Любы, до этого, у тебя. Там только отдыхаю во время отпуска, — он ответил спокойно, как-будто сто раз об этом рассказывал. — Ну пойдемте в наглую, — вздохнул Том и направился по тропинке к главным дверям. Постучал. Минута. Им открыла дверь молоденькая женщина в чепце и фартуке. — Мистер Реддл! — воскликнула она. — Ваши родители в гостиной. Ждут, когда мы приготовим ужин. — Будь так любезна, проводи нас, — не растерялся Том. — Я встречал друзей. — Чего же вы не распорядились раньше? — возмутилась молоденькая горничная. — Я передам на кухню. Она повела их по холлу и распахнула дверь одной из, судя по всему, гостиных. Реддл-Райнер вошел первым, за ним Джарет и Беллами. Дверь закрылась. Звук бьющейся чашки. Том взглянул на мужчину в кресле, даже не обращая внимания на двух людей рядом с ним. Внутри всё перевернулось. Как тогда, с Амелией. Только тогда, он был готов сказать, что внутри всё трепещет, а вот сейчас чувство иное. Тошнота. Том Реддл-Райнер был точной копией мужчины в кресле. Мужчина тоже был в шоке, смотря на Тома. — Господи… — прошептал он, медленно поднимаясь. — Нет, всего лишь я, — фыркнул Том и скрестил руки на груди. Трое магглов в гостиной всё ещё пребывали в шоке. У Тома не было времени ждать, когда они смогут выдавить из себя хоть звук, поэтому начал первым, потерев лоб большим пальцем руки: — Я приехал в Литтл-Хэнгелтон, чтобы больше узнать о семье моей матери, но, кажется, нашёл ещё и кровного отца. Расскажи, как так вышло? Я 16 лет был уверен, что ты мертв. Но вот ты тут, живехонький. Надежда у меня ещё есть. Скажи, что у тебя есть брат, который наш мир уже покинул. — Том у нас один, — слабо прошептала женщина в соседнем кресле. — Том, значит, — кивнул Реддл-Райнер и поморщился. А вот теперь этому Тому было, что сказать: — Эта мерзкая тварь, — со злобой и ядом начал кричать он, — опоила и околдовала меня! Ты… ты… — снова это «ты», — ты — мелкий урод! Я не желал её! Она околдовала меня, опоила, — повторил он, как-будто его с первого раза не услышали. — Как только я одолел её чары, то сразу же вернулся домой. Но моя невеста и знать меня не желала! Твоя мать испортили мне жизнь! Зачем ты пришёл? Удумал требовать наследство?! — Поток сознания какой-то, — вздохнул Реддл-Райнер. — Долго в себе держал, — и с насмешкой добавил, — отец? Том Реддл-старший открывал и закрывал рот, а затем крикнул: — Когда я освободился от её чар, я ушел! — Она была беременна! — рявкнул Реддл-Райнер. — Я знаю! — рявкнул Том Реддл-старший, а затем побелел, сказал лишнего. А вот теперь настала очередь Реддла-Райнера открыть и закрыть рот. Но, шумно выдохнув, он собрался и зло начал: — Повторим: ты увидел беременную от тебя женщину и просто ушел? Бросив ее и меня на произвол судьбы? — Да откуда мне было знать от кого она понесла?! — Судя по всему, — Том раздраженно указал на свое лицо, — от тебя! — а затем взглянул на своих бабушку и дедушку. — Как вы его воспитывали? — А как тебя, гаденыш, эта тварь воспитала?! — взревел Том Реддл-старший. — Врываешься в мой до… — Она умерла в родах, — перебил его Реддл-Райнер. — Я вырос в приюте. Я не знал маму, твоими стараниями! — и, не давая ему и слова вставить, резко продолжил. — Ты спросил, зачем я пришел? Так вот, я пришел узнать, есть ли в этом доме тот Реддл, в честь которого меня назвали… — Эта тварь дала тебе моё имя?! — прогремел Том Реддл-старший. — Чтобы ты его нашел, идиота кусок, — вмешавшись, прорычал Беллами. — Но я сам нашел этого Реддла, — прошипел Том и выхватил свою палочку. — Я разочарован. Более мерзкого маггла я ещё не встречал, — он отвел палочку, но тут же почувствовал, как её вытащили из его руки. Он обернулся, там стоял Джарет. — Потом отдам, — вымученно улыбнулся он. Том выхватил нож. И все повторилось. — И его я потом отдам. — Я тебя придушу, — прошипел ему он. — Том, — раздался женский голос, это была миссис Реддл, — я правильно поняла, что твоя мама… прости, я не знаю её имени. — Меропа, — сразу же ответил он, прожигая Джарета взглядом. — Меропа и правда была ведьмой и околдовала моего сына? — Да. Ну а по поводу колдовства… — он взглянул на Тома Реддла-старшего, — он так рьяно на этом настаивает. Не знаю, что именно это было, но, судя по всему, оно было. — Это не так важно, — отмахнулась женщина. — И в этой связи они зачали тебя? — Мария… — Не мешай, Томас, — обратилась она к мистеру Реддлу. — Как видите, — заглянул в её глаза Реддл-Райнер. — И ты, дорогой сын, ушел, а когда вернулся домой, не сказал нам о ребенке? — Как видите, — повторил Реддл-Райнер. — Том, — теперь же она обратилась к сыну, — как ты это объяснишь? — Я себя не контролировал! — прокричал он, но уже хрипло. Бедняжка, голос сорвал. — Хочешь сказать мне, что она тебя совратила? — миссис Реддл спросила так, как-будто очень сомневалась в этом. Реддл-Райнер смотрел в лицо Тома Реддла-старшего и ждал быстрого ответа. Но его не последовало. — Ах ты, старый развратник, — прошипел Том Реддл-Райнер, — решил развлечься. Когда ты сбросил чары? — Я не понимаю… — отступил на шаг Том Реддл-старший и уперся в кресло. — Понимаешь! Когда ты вернул контроль над собой?! — Через несколько месяцев после побега, — нехотя ответил он. — Какой же ты подонок. Мама рассказывала тебе про Мраксов? — пауза затянулась. — Отвечай! — Да! — И ты остался развлечься, а во время доставать тебя не научили, — скривился Реддл-Райнер. — Ведь ты сбежал не с простушкой, а с ведьмой-аристократкой, пусть семья и обеднела за несколько веков до её рождения. Джарет! — сразу же рявкнул он. — Отдай палочку. Я ни видеть, ни знать его не хочу! — А давай ты выйдешь и подышишь, — Джарет нежно сжал его плечи, развернув лицом к себе, — прежде чем грохнешь своего отца. — Ты, мелкий поганец, а твоя мать… Закончить Тому Реддлу-старшему не дал Беллами, который пронесся мимо Тома и смачно впечатал его кровному-отцу в лицо, и тот грохнулся в кресло. — Я не знаю, каким человеком была Меропа, — Беллами тряхнул рукой. — Знаю, что ты — хуй, каких ещё поискать надо. И вот что я тебе скажу: эта женщина отдала жизнь, чтобы родить твоего сына. Ты. Имеешь. Прямое. Отношение. К. Нему! Изволь вести себя достойно! — Иди-иди… — Джарет начал подталкивать Реддла-Райнера в спину к двери. — Беллами, ничего не делай. Как только дверь закрылась, Том зло прорычал, запуская руку в волосы, а потом схватил вазу с маленького столика и швырнул её в стену. — Вы кто? — взвизгнула не молодая горничная. — Да хуй его знает, если честно, — развел руками Том, а затем приложился ухом к двери. Прислушался, горничная, пройдя на носочках, тоже. — Так, Беллами, выдохни. Тому ещё нет 17. Побереги его, — звучал голос Джарета. — Ситуация и так шлак. Дядя поехавший. Кровный отец — скот. Давай, чтобы ты не был в Азкабане, — тяжело выдохнул и продолжил. — Наш Том искал свою семью несколько лет после зачисления в Хогвартс… — Куда? — а вот это миссис Реддл. — Это школа для волшебников, — миролюбиво пояснил Джарет. — Так вот. Мы нашли его дядю. Он тут неподалеку живет. Он-то и рассказал нам о вас. Отметив сходство нашего Реддла с вашим, — тяжелый вздох. — Сказать, что поездка сюда разочаровала Тома, это ничего не сказать. Я черт знает, как буду выправлять эту ситуацию. Я не дам Тому убить вас, потому что многовато чести, особенно для тебя. Как и… — Ты хотел убить Реддлов? — сдавленно спросила горничная. — До сих пор хочу, — равнодушно пожал плечами Том. — Но почему? — Я сам — Реддл. — Тогда не удивительно. — … я прошу вас не искать связи с ним… — Больно оно нам надо, — перебил Джарета Том-старший. — Заткнись! — рявкнул Беллами. — Может у тебя на смертном одре совесть проснется? — Мы все всё сказали, — самым спокойным тоном продолжил Джарет, — так что нам пора. Том и горничная быстро отступили на шаг. Дверь распахнулась. Джарет осмотрел пару и вкрадчиво спросил, обращаясь к женщине: — А вы?.. — Горничная. — Обожаю, — улыбнулся он и, наклонившись, прошептал на ухо. — Вы же не будете молчать? Горничная улыбнулась, словно молоденькая девица, и украдкой кивнула. — Только о магии помалкивай, — снова этот томный шепот на ухо. Он выпрямился и, взглянув на Тома, предложил. — Идемте. — А?.. — протянул Том, но Джарет резко ответил: — Отдам дома. — Обождите, — Том заглянул в гостиную. — Ты за этот разговор оскорблял меня без особой фантазии, но! ни разу не назвал ублюдком, почему? Вы были женаты? — Да, — и снова этот ответ через силу. — Она умерла 31 декабря 1926. Ты холост. Так что, благословляю. Пусть твоя жизнь будет пропитана той же болью, что и жизнь моей мамы. — Эм… — поджал губы Джарет, взглянув на Тома Реддла-старшего, — он тебя проклял. — Скажите, а у вас есть бутылка хорошего виски? — Том обратился к горничной. — Нам бы на дорожку, — «а мне на душу», — подумал он. — Подождите, я вам ещё припасов немного соберу, — восторженно ответила горничная, все это время рассматривающая Тома, Джарета и Беллами. — Что ты делаешь?! — сорвался с места Том Реддл-старший. — Он молодой господин, — кокетливо улыбнулась она и скрылась. Реддл-Райнер хищно улыбнулся и посоветовал: — Переваривай. — Тебе надо было принести его к нам, — рассмеялась миссис Реддл. — Мама! — возмутился Том Реддл-старший. — Он — колдун. — Уже претендую на звание лучшего колдуна в этом столетии, — оскалился Реддл-Райнер. — Только магии мы так и не видели, — фыркнул мистер Реддл. — Джарет! — требовательно обратился к нему Реддл-Райнер. — А давайте я, — Беллами взмахнул палочкой и всю гостиную усыпали лепестки роз, а чашка вновь стала целой. — Я бы мог букет вам вытащить, мадам, но побоялся, что вы расцените это как привычный фокус. Немолодая горничная, вместе со смущенной и молоденькой, что впустила их, принесла виски и сверток с едой. — А ты не молод для того, чтобы пить? — фыркнул Том Реддл-старший, смотря, как Том забрал бутылку, а Джарет спрятал свёрток в свою сумку. — Я 15 лет был сиротой, — скорчил рожицу Реддл-Райнер. — Так что поздно начал. — Ты так и будешь?.. — Да, буду. Радует меня только то, что я твою рожу больше никогда не увижу. — А в зеркале у тебя что? — не растерялся Том Реддл-старший. — А вот это надо переварить мне. Джарет, отец… — Отец? — удивленно переспросил Том Реддл-старший. — Я его усыновил, — с гордостью ответил Беллами. — Жаль лично Меропу не знал. — Она была страшной, как смерть, — фыркнул Том Реддл-старший. — Красота в глазах смотрящего, — усмехнулся Беллами. — Ладно, — выдохнул Том, — идёмте отсюда. — Да наконец-то! — воскликнул Джарет. — Я все думал, когда это насилие над собой закончится. — Захлопнись, — приказал Том и мягко добавил, — будь так любезен. Они направились к выходу, за спиной услышав голос миссис Реддл: — Лицом он конечно в тебя, сынок, а вот характер в моего отца. Том с грохотом закрыл входную дверь и закурил прямо там на крыльце. — Долго думал, — меланхолично произнес Джарет, доставая свою сигарету, — что в семье у меня сволочи, но увидя этих… что ж, у меня дома приятные люди.