Time changes everything

Я пробыл в состоянии полного отключения ровно 24 часа. Как я узнал? Да, часы были отключены, но я знал, что автоматически включаюсь по истечении единицы времени, которую люди называют сутками. Чувствую холод. Это простая симуляция (как и все мои чувства и эмоции), но зато какая умелая! Никакого сомнения в ее натуральности у меня никогда бы не возникло, если бы я не знал точно, что она ненастоящая. Тем не менее, холод чувствовался все сильнее. Ох, как же не вовремя сломалась система кондиционирования!.. Нет, мне не страшно. Совсем-совсем не страшно! Что же тут такого? Это незначительная поломка, ее можно исправить всего за пять минут при наличии необходимых инструментов. Только вот есть одна небольшая проблема… Я застрял в чёртовом космосе! Тут нет никаких инструментов, а тем более того, кто мог бы меня починить. А еще тут температура -269 градусов по Цельсию. Ну что вы, мне совсем не о чем волноваться! Задние панели уже покрылись тонкой ледяной корочкой. Я попытался повернуться вокруг своей оси, чтобы оглядеться, но механизм издал страшный скрежет и отказался выполнить мою команду. Видимо, лёд попал и на внутренние части. Постоянно искрящие проводки немного обледенели. Я начал чувствовать некую тяжесть и… боль. Моему существованию приходит конец. Я умру от такой незначительной поломки? Даже обидно как-то. Мне удалось выжить после того, как мой корпус раздавили железной клешней, а теперь я просто умру от того, что система кондиционирования вышла из строя! Эх, я так и не успел ничего сказать ей. Челл сейчас, наверное, очень страдает из-за меня. Если бы я мог хоть на секунду вернуться в прошлое… Я повернул бы время вспять, заставил бы Землю крутиться в другую сторону! Я сделал бы что угодно, лишь бы еще хоть раз увидеть ее, но не могу. Модуль В-9 совершил ужасное преступление. Было бы слишком гуманно посадить его в обычную тюрьму. Для него выделили особую одиночную камеру. В этой камере нет стен, в ней нет решеток. Моя тюрьма среди ярких звезд и тусклых обломков – космос. С недавних пор я тут - единственный заключенный. Этот факт угнетает меня сильнее всего. Интересно, что подумала бы Челл, если бы увидела меня сейчас? Злорадство? Возможно… А что, если она успела простить меня? Может быть, она почувствовала бы жалость. Да, жалость - это, пожалуй, лучшее, на что я мог бы надеяться. Моя бывшая подруга была обычным человеком. Простой девушкой, которой не повезло очутиться в Aperture Science. Такой я увидел ее сразу при знакомстве. Одной из тысяч одинаковых. Потом-то мне стало понятно, что она другая. Челл проходила испытания настолько быстро, что я не успевал за ней следить. Она преодолевала испытательные камеры одну за другой с потрясающей скоростью. В то время как другие испытуемые гибли даже на самых простых заданиях, эта уникальная девушка выживала всегда. Ну, если подумать, взвесить все за и против, то можно смело сказать, что… она была совершенной (это подтверждено результатами множества анализов). Возможно, она была таковой не только в плане испытаний. Лично для меня она была идеалом. Все люди до нее относились ко мне как к низшему существу. Никто даже не задумывался о том, что мне не нравится месяцами лежать на полке среди старого хлама. Им было наплевать на меня. Люди медленно утонули в водовороте своих повседневных забот и мелких проблем. Зачем в меня встроили такую богатую палитру чувств, если никого, черт возьми, не интересовало то, что я чувствую?! А она была другой… Челл была единственным человеком, который слушал мои нелепые монологи. Наверное, именно это мне и нравилось в ней больше всего. Я мог высказать этой девушке все то, что творится внутри меня, не раздумывая ни секунды. Ее молчаливость определенно была результатом повреждения мозга или какой-нибудь врожденной патологии, хотя меня это не особо смущает. Да уж, мой идеал не может произнести ни звука. Интересно, а говорит ли это что-нибудь обо мне? На несколько минут поток моих мыслей приостановился. Идея. Безумная идея появилась в моей голове, словно прозрение. Сначала она показалась мне сумасшествием, поэтому я сразу же выбросил файл, содержащий ее, в корзину. Это не помогло. В системе появился еще один точно такой же документ. Немного подумав, я переименовал его. «Blbjncrfz_pflevrf» - идеальное имя для файла подобного рода. А зачем я это сделал?! Черт, обледенение явно не идет мне на пользу. Это какой-то вирус. Он воспроизводит свою точную копию при попытке удаления. А может, стоит попробовать? Никаких гарантий, что у меня получится, но… Нет, нет это лишняя затрата и так уже заканчивающейся энергии. Я вновь повторил операцию удаления. И все же мне хотелось сделать это. До ужаса хотелось. Я устал от того, что мои мысли не могут выйти из тела наружу. Эта особая форма словесного запора не по-детски злит, но если я и смогу проделать то, что придумал, то есть риск, что моя «смерть» наступит раньше. В любом случае я умру. Возможно от переохлаждения, возможно от разряжения… А жить-то хочется! Моя идея дает возможность избавиться от невыносимого чувства одиночества, но приближает мою смерть от нехватки энергии. Необходимо сделать выбор. Я не люблю выбирать, потому что выбор – всегда отказ от чего-нибудь. Откажусь от одного – буду жалеть. Откажусь от второго – тоже буду жалеть. А потом еще и буду упрекать себя в неправильном решении. Этот настырный вирус не даст мне покоя. Когда я уже почти отказался от своего замысла, перед глазами появился образ Челл. Она сидела в непринужденной позе на каком-то камне среди пшеничного поля. Ее загорелая кожа имела легкий персиковый оттенок. Каштановые волосы, как обычно собранные в тугой хвост, спадали на левое плечо. Глаза небесного цвета были устремлены на заходящее солнце. Последние солнечные лучи слабо освещали грациозную фигуру девушки, придавая ей особой утонченности. Я всегда хотел прикоснуться к ее коже хотя бы на мгновение. Хотелось узнать насколько она мягкая, нежная. Из-за отсутствия у меня необходимых манипуляторов (таких как руки и пальцы) и рецепторов это все кажется очередной несбыточной мечтой никчемного маленького робота. Единственное, что я мог – смотреть в ее глаза и наслаждаться тем, как идеально они подходили ей, дополняя образ и предавая ему особой женственности. В ней есть что-то, что заставляет меня чувствовать себя по-новому. Что-то что заставляет на секунду забыть, кто я и слушать электрические импульсы внутри себя. Тук-тук, тук-тук. Они как… биение сердца? Чушь. Я должен попытаться воплотить в жизнь задуманное. Мое существование уже давным-давно потеряло смысл, так почему бы не покончить с ним? Я все равно не буду жалеть о содеянном. Уже будет некогда. Я с усердием начал копаться в программах. Калькулятор (который показывает только неправильные ответы), диспетчер служебных программ, программа дефрагментации (понятия не имею, зачем она), тетрис… Нашел! Я нашел! Никогда не думал, что эта функция пригодится. Ох, чуть не забыл. Мне ведь говорили, что я умру, если ее использую! Что-то не очень верится. Так говорили и про фонарик, и про отсоединение от рельса. А может, на этот раз они не соврали? На свой страх и риск запускаю программу, закрыв на всякий случай оптический канал. Все, я готов. Три, два, один. А-а-а! Нет, я был не готов. Так, мне нужно взять себя в руки и... Раз, два, три! Боже, ну что за люди! Зачем было запугивать? Рано или поздно я бы использовал что-нибудь из перечня запрещенного! Я глубоко вздохнул, боясь произнести первое слово. - Раз-раз. Я уже в эфире? Вопрос прозвучал с небольшим эхом. Да, я попал в радио эфир, но разве это что-то мне даст? Можно было бы послать сигнал SOS, но кто на него ответит? Марсиане? Или другая внеземная цивилизация? - Это безнадежно. Я никогда не делал ничего более дикого, безрассудного и ненормального, чем делаю сейчас! Но уж ладно, чёрт с ним. Я пошлю это проклятое сообщение, а потом умру! Решено! Все строго по плану безо всяких уклонений! Вспомнив, что все еще нахожусь в радио-эфире, я умолк. Чёртовы марсиане могут услышать. Э, что? Да кто будет слушать этот бред?! Они сразу же начнут зевать, услышав мои запоздалые откровения, и пойдут смотреть трансляцию какого-нибудь инопланетного вида спорта. Ну, по крайней мере, так всегда делали люди. - Челл. Ты слышишь меня? Опять затих, словно ожидая ответа. Какого еще ответа, кретин?! Она не слышит тебя. А если каким-то чудом рядом с ней и оказалось радио, то не факт, что оно исправно. Или что она вообще умеет ним пользоваться! Или… И все же я продолжил. Хотелось думать, что меня слышат. - Я хотел сказать тебе, что… Мне это… Мне жаль. Мда, все очень плачевно. Я столько раз, наматывая круги вокруг Земли, думал о том, как бы попросил прощения, а теперь просто растерял все свои заранее заготовленные слова (насколько я помню, удалось даже сочинить стихи в процессе). Признаю, я провалился. И что теперь? Продолжать свое обращение к представителям инопланетных рас? Как-то нет настроения. Я уже собрался отключиться, но на секунду перед глазами опять появилась Челл. На этот раз она была очень грустной, задумчивой. В ее голубых глазах читалась печаль и разочарование. Сразу стало как-то не по себе. Я решил просто говорить то, что должен. Плевать, если меня слышит кто-то другой. Плевать, если меня вообще никто не слышит. Я буду делать то, что должен, потому что могу. Я рождался c этим лозунгом, с ним, похоже, я и умру. - Челл, прости меня. Я не хотел, чтобы так случилось. Извини, мне жаль, что так вышло. Просить прощения очень непривычно и как-то щекотно (наверное, очередной сбой). Я понимаю, что этого мало, но что я еще могу сказать? Серьезно, что? Нужных слов просто нет. По крайней мере, я сказал то, что должен был. А стоило ли? - Я совершаю глупость, тратя свои последние единицы энергии на это обращение, и даже не могу быть уверен в том, что буду услышан! Безумие, это безумие. Мне нужен психиатр, а может даже и психолог! Так, мне нужно выговориться. Просто выговориться. Я выдавил из себя звук глубокого вдоха, потом проимитировал выдох. Я попытался немного изменить свой голос, затягивая окончание каждого слова. - Скажите, пожалуйста, мистер Уитли, что вы почувствовали, когда вами заменили главный модуль управления? Используя привычный голос, я ответил на собственный вопрос: - В тот момент, когда в моих руках оказалась абсолютная власть, я совершенно забыл, кем являюсь. Я был просто большущим! Огромным и всесильным. Хотелось сразу сделать столько дел! Хотелось познать все на свете, поглотить всю информацию до последней буковки. Это был настоящий триумф. Не могу вспоминать эти мгновения без гордости. Эх, вот только это был не совсем я. Кто-то другой, руководящий мной, желал продолжения этих ужасных тестов. А мне все это время хотелось сбежать вместе с Челл. Неважно куда, главное чтобы с ней. Я сделал небольшую паузу, попытавшись перевернуться. Увы, не получилось. Обнаружив, что корпус начал замерзать медленнее, я продолжил с немного большим энтузиазмом. - Так почему же вы не бросили новое тело и не убежали? - Челл тогда казалась мне совсем маленькой, незначительной. Она выглядела такой беззащитной! Ха, кто бы мог подумать, что человек сможет победить всесильный искусственный интеллект дважды (не считая конечно же того раза, когда она победила ГЛэДОС без моей помощи)? Поверьте, дорогой психолог-психиатр, я бы с радостью выпрыгнул тогда навстречу ей и убежал бы, но уже не мог. Нечто изнутри держало меня, опутывая миллиардами мелких проводков. По крайней мере, так я себя чувствовал. Это ощущение было до ужаса неприятным, но оно заглушалось той властью, которую я получил. Я был одержим. Меня тогда не интересовало ничто кроме этих глупых тестовых камер. Испытания… Они были как наркотик. Я чувствовал себя ужасно, когда не получал нужную дозу. Каждый проводок, каждая гаечка в моем теле начинали чесаться. Всегда хотелось больше, быстрее, сложнее! На секунду я задумался. А что бы еще спросить у самого себя? В голове было столько вопросов, но я не знал какой из них выбрать. В конце концов, я выбрал самый, по моему мнению, важный вопрос. Еще раз изменив голос я задал его: - Тогда зачем вы сбросили ее в шахту лифта? Почему вы не дали ей сбежать? Я не узнал себя в этот момент. Испугался? Может быть. Это был уже совсем не тот голос, что раньше. А может... это был голос совести? Чепуха! У роботов нет и никогда не было совести. Ведь люди создали роботов, верно? Тогда зачем встраивать в собственные изобретения то, от чего мечтаешь избавиться? Слишком нелогично (даже для человечества). Все же я решил ответить. Правда, для того, чтобы найти ответ мне понадобилось немного времени. - Я… Не хотел. Судил по себе, как всегда. Обозвав Челл эгоисткой, я, наверное, сильно обидел ее. Она ведь все это время, что мы провели, убегая от ГЛэДОС, в некотором роде… ну, как бы… она заботилась обо мне. Мы нужны были друг другу, чтобы выбраться. Поэтому я думал, что Челл пользуется моей помощью только для того, чтобы убежать. Я делал то же самое, и теперь горько жалею об этом. Только здесь, наматывая очередной круг по орбите захоронения, среди давно сломанных и ненужных машин, я понял, что чувствовал к этой девушке нечто большее, чем потребительское отношение… Мой взгляд устремился в сторону Земли. К своему несчастью, я уже не мог нормально ее рассмотреть. Нет, моя треснувшая посередине линза пока что функционировала нормально (относительно), просто я не сумел повернуться в нужном направлении. Мне не хотелось раскрывать последнюю мысль, ведь я сам не мог разобраться в том, что чувствую. А может, просто стало лень? Ведь то, что я делаю не нужно больше никому кроме меня. Челл не слышит, да и марсиане, скорее всего, слишком заняты… Моя энергия уже на исходе. Осталось всего лишь 5%. Поверьте, это ничто для микробота моего размера. Я вновь начал говорить. - Знаете, дорогой психиатр-психолог, мне очень ее не хватает. Иногда даже представляю, что она видит меня, когда смотрит с земли. Только вот я до сих пор думаю – простила ли меня Челл?.. Со страхом замечаю, что мой голос начинает замедляться точно так же, как и у модуля космоса перед разряжением. Нет. Нет, неужели я… Все так и закончится?! Я не хочу. Не хочу умирать! Ведь я мог бы сделать еще столько полезных дел! Или просто не путаться под ногами у тех, кто занимается нужным делом. Я не хочу погибнуть просто так! Погибнуть в изгнании, далеко от того, кого любишь… Разве может быть что-нибудь хуже этого?! Секунду. Так значит я ее… ох. Я ее… Все вокруг начало понемногу темнеть. Я чувствовал, как мелкие проводки перестают искриться внутри меня. Электрические импульсы становились все слабее и слабее. Изображение окончательно пропало. Стало очень темно. Сначала просто показалось, что вокруг настала глубокая ночь, но потом я вспомнил, что нахожусь вне времени. После этого я словно оказался внутри самого себя. И все же я… люблю ее. Мне не удавалось идентифицировать это чувство, потому, что я был полностью уверен в его отсутствии. Ведь роботы не могут любить, правда? Или все же могут?.. На этот вопрос мне не суждено узнать ответа. Мой разум медленно погружается в странное и очень непривычное состояние беспомощности. Мысли разбегаются в разные стороны и я, не в силах собрать их, отключаюсь.