Мост поцелуев

Аддамс листает поисковик по запросу «Ксавье Торп архитектор», периодически проверяя экран телефона. Ждать она не любит категорически, но новая жертва медлит с ответом. Уэнс успевает три раза проклясть себя за это действие, но удалять сообщение глупо. У него останется уведомление в истории чата. Поэтому она просто зло выдыхает и возвращает глаза на экран ноутбука. Большинство ссылок ведут на его статьи по мостостроительству. Какие-то новые технологии расположения свай. Мертвые во плоти, кому это вообще интересно? Рядом с именем жертвы основателем бюро «Белладонна» значится Юджин Оттингер. Аддамс удивляется странному, абсолютно не подходящему деятельности фирмы названию, и быстро вводит в поисковик имя второго владельца. Тот оказывается критически не похожим на Торпа. Разные люди, ни намека на схожесть образа жизни. О Юджине в сети нет почти ничего, кроме блога по пчеловодству. Уэнс хмурится, понимая, что в эту сторону копать совершено бессмысленно. Вряд ли очкастый пасечник разгуливает по вечеринкам в компании обладателя пошлых засосов. Снова дважды ударяет пальцем по экрану смартфона. Тот загорается, но вместо ожидаемого сообщения, там светится имя Галпина. Что с ним не так? На каком языке ему нужно сообщить о завершении отношений? Уэнс игнорирует. Поделом недоумку. Делает себе кофе, открывает ссылку на ютуб с видео открытия моста Трайборо после реконструкции. Там Торп среди толпы, но в метках его имя значится. Уэнс всматривается в его взаимодействие с окружающими. Такое ощущение, что мужчина вообще никогда не волнуется. Мило улыбается и аплодирует речи мэра. Уэнс сосредоточенно потирает висок и задумывается. Расследование предстоит не из легких. Даже невозможно представить себе, что можно найти на него. Но и она не из тех, кто сдается при виде сложностей. *** Ксавье лениво беседует с дамой за стойкой ветаптеки. Дебби — так зовут женщину преклонного возраста — рассказывает ему об особенностях характеров взрослых котов. Торпа давно беспокоит поведение Хайди, который раньше просто прятался по углам, а теперь начал раздирать в клочья подушки дивана. Женщина сообщает ему, что у животного может быть стресс из-за отсутствия привычной атмосферы и дает рекомендацию обратиться к кошачьему психологу. Ксавье думает, что оплачивать терапию тому, кто просто ест и спит, будет как-то слишком роскошно. И в очередной раз усмехается тому, какое значение придают люди своим домашним любимцам. Дебби собирает ему бумажный пакет с лекарствами, добавляя туда все, что считает нужным. Возможно, эту женщину стоит нанять в качестве няни для Хайди. Она явно позаботится о нем лучше. Ловит такси и приезжает домой. Надо найти кота и затолкать в него витамины, иначе при очередной встрече с Барклай снова придется врать. – Пушистая задница, где ты? – выкрикивает Ксавье, проходя в квартиру. – Как там говорят? Кыс-кыс... В ответ стука когтей по паркету не раздается, и Торп вздыхает, снимая обувь. – Кыс-кыс, твою мать, – еще громче. – Хайди, выходи на свет божий, будем лечиться. Кот издает удивленное «мяу» откуда-то из-под дивана, и Ксавье устало роняет подбородок, понимая, что пушистого оттуда не выманить. Достает из кармана телефон и удивляется, что он оказывается разряженным. Видимо, пока беседовал с кошачьим фармацевтом, он упустил что устройство издало предсмертную вибрацию. Ставит его на зарядку, идет в душ, ужинает. Предпринимает попытку вызволить кота из укрытия, тот оказывает яростное сопротивление. Противостояние заканчивается позорным поражением Торпа в виде глубокой царапины на запястье. Почти в полночь Ксавье ложится в кровать с мобильным и с удивлением обнаруживает сообщение от новой знакомой. Он не думал, что девушка вообще напишет ему, а уж тем более, что это случится так скоро. Ухмыляясь, он отвечает «С удовольствием. Когда?» и ложится спать. Пока засыпает, прокручивает в голове разговор с Барклай и надеется, что ей хватит ума не мешать работу и личное. Проект объективно хороший и будет глупо, если бывшая отметет его из-за личных причин. А если все-таки семь лет назад он не ошибся в своем выборе, и Бьянка действительно обладает сообразительным мозгом, то перспективы, которые откроются перед бюро, будут ошеломительными. Этот мост поцелуев, какой бы идиот не придумал его название, задуман мэрией как новая достопримечательность города. Романтизм, который придают образам мостов, натолкнул любителей бесцеремонно повышать стоимость парковки на мысль перекинуть железобетонную конструкцию через озеро Жаклин Кеннеди в Центральном парке. В момент основания водоем был источником питьевой воды, как и любовь для людей является источником жизни - во всяком случае, такие метафоры были опубликованы в описании заявки для мостостроителей. Все бы ничего, но дно этого распиаренного водохранилища, основанного в 1862 году, оставляет желать лучшего. В этом и была основная сложность проекта, что и заставило мэрию объявить широкий тендер. Ксавье сложностей не боится и сразу же предложил Юджину поучаствовать. Оттингер, который не так давно чуть не впал в кому после нападения на него собственных пчел, тоже теперь мало чего опасается, поэтому и согласился. Изначально конструкция значилась в документах как «Проект моста №113», но неделю назад было оглашено слащавое название «Мост поцелуев». Сколько в проект и его промоушен будет вложено денег, даже страшно представить. Но Ксавье это без надобности, главное, что будет греть ему душу — это табличка «Спроектировано бюро «Беладонна». Капля тщеславия в нем все таки есть, а вместе с ней и холодный рассудок. Торп понимает, что чем больше проектов сделано для родного города, тем выше значимость его компании в штате, а в скором будущем — и далеко за его пределами. *** Утром Уэнс просыпается лицом на столе под истошные звуки будильника на телефоне. Даже странно, что она умудрилась уснуть после почти литра кофе. Стоит задуматься снова придерживаться режима дня и искать информацию в рабочее время. Сокрушаясь от головной боли, она быстро делает привычные утренние процедуры: душ, макияж, тост с вишневым джемом. Требуется максимальная аккуратность, чтобы не заляпать им ослепительно белую рубашку. Последовательность действий сегодня явно хромает. Уже в машине она обнаруживает сообщение от новой жертвы. Подкатывает глаза, не понимая, что в таких случаях принято отвечать порядочным девушкам. Сегодня? В конце недели? Черт бы побрал Танаку и ее поручения! Черт бы побрал ее маленький рост, из-за которого она задела сигнал на руле и привлекла внимание Торпа к себе! Добираясь до работы уже слегка взвинченной, она встречает в лифте Петрополуса. Тот как обычно безмятежно потягивает свой капучино через трубочку. Они с новой жертвой были бы прекрасными друзьями, думает Аддамс. Парень в двух шагах от того, чтобы лишиться работы, а продолжает вести себя абсолютно спокойно. Идеальная компания Торпу, не то что его странный компаньон Оттингер. – Скажи, выкидыш Альберта Ласкера, – начинает Уэнс обыденный разговор с Аяксом, – Ты часто знакомишься с девушками? У кого еще спросить совета, как не у того, кто занял все мысли зама главреда. Петрополус славится своей обаятельностью на все двадцатиэтажное здание, хотя работает в редакции чуть больше года. Не Кента же спрашивать, чтоб ему захлебнуться своим флетуайтом за то, что притащил тогда Галпина. Этот недалекий фотограф — неудавшийся черновик ловеласа. Петрополус многозначительно дергает плечами вперед, поправляя модный пиджак. Небрежно заправляет за ухо отросшие волосы и переводит довольный взгляд на коллегу. – Случается, – в голосе понтореза Аддамс слышит иронию: – Может раз в пару недель. А к чему этот вопрос? – Что должна сделать девушка, чтобы заинтересовать тебя? – продолжает педантично выяснять Уэнс. – Скажем, вы случайно столкнулись и коротко познакомились. Что будет дальше? – Рыбка, ты меня слегка пугаешь, - сводит брови Аякс. – Неужто тебе понравился парень? – Если мы с тобой напиваемся вместе на каждой вечеринке редакции – это совсем не значит, что мы друзья, мастер провальных гипотез. – Ой, да ну брось, – смеется. – Наши с тобой кутежи любят все без исключения! Вспомни, как ты вырубила охранника, который пришел сказать, что нам пора расходиться. – Петрополус, ты отходишь от темы, – хмурит брови. – Будешь припоминать порочащие мое имя ситуации, вырублю и тебя. – Ладно-ладно, – успокаивающе машет ладонью. – Если я не знаю о девушке почти ничего, то мне будет интересно встретиться с ней снова в месте, где нет лишних глаз и постороннего шума. Разумеется, если она меня привлекла своей внешностью. Тогда мне будет хотеться разобраться, что она за человек. В первом случае. – Есть еще и второй? – поднимает брови, делая широкий шаг из кабины лифта. – Само собой, ты же не маленькая, – непонимающе поднимает плечи Аякс. – Есть второй случай, когда мужчине интересно просто затащить женщину в свою постель. Почему я тебе это рассказываю? У тебя что никогда не было отношений? – Я давно не знакомилась. – отмахивается. – Не отвлекайся. Как понять, где первый случай, а где второй? – Рыбка, парадокс в том, что вам, женщинам, удается менять наши намерения со скоростью света как в одну, так и в другую сторону. – ухмыляется несбывшаяся мечта зама главреда. – Ездить по ушам ты будешь своими девчонкам, – злится Аддамс. – И Танаке, оправдывая свой очередной промах. Мне нужна ясность, Аякс. – Уэнс, ты чего хочешь, не понимаю? – возмущается. – Объясняешь задачу как Йоко: хочу, чтоб было всё и сразу. – Ладно, давай так, – подкатывает глаза. – Когда должна произойти вторая встреча, чтобы ты не потерял интерес? – Вот это другой разговор. – кивает. – Сутки плюс-минус. Дальше я забуду об этой новой знакомой и займусь своими делами. – Почему так скоро? – правда не понимает. – Потому что жизнь коротка! – смеется Аякс, – и потому что мужчины не зацикливаются в отличии от вас женщин. Либо отношения развиваются, либо мы идем искать новую даму сердца. – Ладно, иди просиживай свои дорогие штаны, – кивает на его рабочее место: – но будь аккуратнее, неизвестно, когда у тебя будут деньги на новые. – Обычно люди говорят спасибо за помощь, Аддамс, – снисходительно вскидывает бровь продвиженец и уходит к своему столу. Уэнс игнорирует недовольство своего традиционного собутыльника. Просто Петрополус объективно самый веселый из всей толпы коллег под градусом. Они чудят на полную катушку, чтобы сбросить с себя груз социально неодобряемой деятельности. Никто из тех, кто работает в редакции «Флюгер», еще не успел прогнить душой настолько, чтобы не задумываться о том, какие проблемы они причиняют людям. Только Танака периодически напоминает подчиненным, что богатые и знаменитые сами виноваты в том, что с ними происходит. Были бы осторожнее, ничего бы на них не нарыли. *** Ксавье традиционно начинает утро с пробежки. Бежит рядом с каким-то безымянным водоемом недалеко от дома и думает, что стоит наведаться в Центральный парк. Посмотреть свежим взглядом на это самое озеро имени Жаклин Кеннеди и подумать, а не переделать ли проект дизайнеров самому. Просто потому что он может лучше. Много лет ему потребовалось на то, чтобы научиться делегированию и отпустить внутренний контроль. Иногда его все же срывает. В последний момент он делает новый чертеж. Ребята психуют, но вовремя вспоминают, кто платит им жалование. После пробежки ему удается нагнать кота у дверей на балкон и запихнуть в него витамины. Разгневанное животное устремляется нанести ответный удар, как только перестает плеваться, но Торп вовремя скрывается за дверью ванной. – 1:1, пушистая задница! – смеется Ксавье, пока кот истерически орет за пределами его укрытия. В районе полудня он приезжает в офис, обнаруживая там лишь команду дизайнеров. Отдел проектировщиков во главе с Юджином отправились в Центральный парк. Оттингер в своей манере возит своих подопечных на место строительства. Педантичный до скрипа зубов. Через пару часов, отправив в оргкомитет конференции текст своего выступления, Торп вспоминает про вчерашнее сообщение девушке и удивляется, что до сих пор нет ответа. Женщины, однако, существа странные. Вечером пишут сами, потом полдня молчат. Ксавье особо не трогают все эти отклонения от общечеловеческой логики, поэтому он просто убирает телефон в карман и идет перекусить. Уже в кафе, уплетая что-то отдаленно напоминающее мясной рулет и просматривая сводку мировых новостей, он видит всплывающее сообщение от не записанного контакта: «На вечер у меня не было планов»

«Теперь есть. Восемь вечера. Центральный парк. Озеро Жаклин Кеннеди»

Не то чтобы он как-то сильно обрадовался. Просто приятно. Девушка кажется умной, особо не пытается с ним флиртовать и может вполне стать хорошей знакомой. Тем более, свидание в центральном парке ни к чему не обязывает. Просто прогуляются, просто поговорят. Опытным взглядом он успеет запечатлеть в памяти озеро Жаклин Кеннеди. Приятное с полезным - чем не идеальный вечер? После обеда в офисе его встречает насупленный Оттингер. – Я поговорил с ней, – сразу с порога приемной отвечает Торп, понимая, что терпение — не лучшее качество партнера. – Барклай принимает решения быстрее, чем ты находишь себе новых девиц на вечер, – нахмурившись, отвечает Юджин. – Отс, я всего полгода веду такой разгульный образ жизни, а ты уже принял его за мою натуру. - дергает бровями. – Сходил бы хоть раз со мной, я же тебя звал. – Никогда не ищу легких путей, ты же знаешь, – ухмыляется. – Я рассчитываю встретить адекватную девушку и жениться в ближайшие пару лет. – Романтики тебе не занимать, качает головой Торп, – но вряд ли адекватная девушка может встретиться тебе на пасеке, не думал? Ты же больше нигде не бываешь? – Сменим тему, – отмахивается. – Мое время придет. А ты свое не трать впустую и позвони Бьянке. – Не дави на меня, Отс, – серьезно смотрит на друга. – Я знаю ее лучше и позвоню, когда посчитаю правильным. – Ладно, упертый баран, – подкатывает глаза Юджин. – Надеюсь мы не пролетим с этим тендером, как ты со своей попыткой жениться. – Пошел ты, – смеется Торп и уходит в свой кабинет. Одна из раздражающих черт Оттингера в том, что он всегда торопится, не до конца оценивая сложность ситуации. Иногда это плюс, но чаще всего Ксавье приходится его притормаживать, чтобы, например, не набрать больше заказов, чем физически смогут выполнить сотрудники. Или не взяться за проект, который может стать потенциально провальным и лишиться финансирования. Торп всегда успевает вовремя подключиться к проблеме и принять меры. Грани университетской дружбы и делового партнерства давно стерлись для этих двоих. Плохо это или хорошо — пока не ясно. Время покажет. *** Аддамс щелкает мышкой, перебирая вкладки браузера, абсолютно не читая информацию на экране. Каким-то странным образом отправленное сообщение спровоцировало в ней волнение. Как будто ей около шестнадцати лет и она пишет понравившемуся парню. Да, мужчина объективно привлекательный. Хотя нет, он в каноны общепринятой красоты точно не вписывается. Лицо излишне вытянутое и черты не слишком уж правильные. Но что-то в нем ее цепляет. Эти самые не совсем правильные черты в комбинации дают какую-то необъяснимую притягательность. А улыбка с этими подростковыми ямочками - это вообще что-то… Аддамс моргает. Куда ее унесло потоком сознания? Стоит, наверное, прекратить смотреть бесконечное количество его фотографий. Подумаешь, просто он симпатичнее большинства ее предыдущих жертв. После информации о месте встречи снова накатывает волнением. Это можно считать свиданием? Если да, то что на него полагается надевать? Не ресторан, значит можно воздержаться от пошлого вечернего макияжа, тем более делать его она так и не научилась. Тогда что? Спросить совета не у кого. Хотя Дивина иногда ходит на встречи во своим престарелым преподавателем. Можно поинтересоваться. – Эй, печальная дева, мне нужна помощь, – подходя к столу ассистентки, говорит Аддамс. – Внимательно слушаю, – пытается изобразить улыбку голубоглазая. – Если ты не бросишь его в ближайшее время, я подсыплю яд в твой кофе, – нахмурившись. – Сколько можно, Дивина? – Любовь — это не всегда удовольствие, Уэнс, – философски изрекает бестолковая. – Чем я могу помочь тебе? – Расскажи мне, что надевают на свидание в Центральном парке? – игнорируя первую реплику, прищуривается. – Так, чтобы это не выглядело, что он — моя последняя надежда не остаться в одиночестве в старости. – У тебя свидание? – громко удивляется Дивина. – Не ори, прошу тебя, – шикает. – Иначе сейчас здесь появится Синклер. – У кого свидание? – та, кого тут точно не ждали, материализуется за три секунды. – Уэнс идет на свидание в Центральном парке, – радуется ассистентка. – Боже мой! Боже мой! – почти визжит блондинка. – Кто он? Уэнс, умоляю, расскажи нам! – И не подумаю, – хмурится – Это для дела. Просто скажите мне, что надеть на вторую встречу. – Сейчас еще довольно тепло, поэтому подойдет легкое платье чуть ниже бедра. –начинает Энид. – Да, можно создать романтичный образ, например, что-то с ненавязчивым узором. – продолжает ее мысль Дивина. – С каким, к чертям собачим, узором? – округляет глаза Уэнс. – Когда вы видели меня в подобном тряпье? – Я вообще удивлена, что тебя кто-то пригласил на свидание, учитывая то, как ты одеваешься, – непонимающе раскидывает руки Синклер. – Да и в целом, весь твой внешний вид - буквально табличка на трансформаторной будке с предупреждением о смерти того, кто попробует в нее влезть. – А тебя током все-таки долбануло, как я понимаю? – язвит в ответ Уэнс. – Барби, скорее всего, твой внешний вид и пугает греческого остолопа. В тебе нет загадки, одни голые бедра. – Ты хочешь помощи или планируешь меня оскорблять? – складывает руки на груди блондинка. – Ладно, твое дело, - хмыкает. - Какие варианты, кроме узорчатого безобразия? У меня его точно нет. – Я могу одолжить, - оживляется Дивина. – Сегодня мне доставили белое платье с мелким синим цветком. – Во имя всех безвременно почивших журналистов, какая жуть! – подкатывает глаза. Дивина и Энид посмеиваются, а Уэнс понимает, что другого выбора у нее нет. Объективно ее гардероб не располагает к романтике. Платьев там напересчет, а тем более нет ничего в убогий цветок. Почему мужчинам это вообще может нравиться? У них вроде интеллекта побольше, чем у пчелы. Рассуждать об адекватности мужского пола сейчас не время. Она кивком соглашается на предложение ассистентки и тут же забирает большой бумажный пакет. Оценит масштабы трагедии дома, иначе есть риск передумать. К вечеру Уэнс окончательно теряет терпение и думает, что соглашаться на эту встречу было ошибкой. Она никогда не выпытывала информацию напрямую у жертвы. А на свидании так вообще была года два назад. Были какие-то ухажеры вроде Галпина. Появлялись сами собой и исчезали как только отношения были в шаге от того, чтоб считаться серьезными. Просто ей это не интересно. Вся эта любовь, страдания, попытки найти взаимопонимания двух совершенно незнакомых друг с другом людей. Для чего? Они ведь каждый прекрасно жил свою жизнь до того, как им суждено было встретиться. А все эти перемены. Зачем? Для Уэнс это всегда оставалось не ясным. Когда-то еще на первом курсе журфака у нее были отношения с парнем на два года старше. Закончилось банальным лишением невинности на студенческой вечеринке и начавшимися проблемами без явных причин. Уже тогда она поняла, что строить отношения - это дерьмо редкостное, поэтому при очередной попытке бойфренда что-то выяснить, ограничилась коротким «давай расстанемся». Немного болело после этого, но она быстро нашла утешение в написании своего первого литературного опуса. Он канул в небытие вместе с ее первым ноутбуком, купленным на стипендию. Уложив волосы в легкие кудри, как рекомендовала Дивина, Уэнс открывает пакет с платьем. – Господь, если ты существуешь, оторви руки тому, кто это сшил! – сокрушается она, подняв голову вверх. Надевает конструкцию из тонкого ситца. Ситца ли? Или как называется эта нелепость, что колышется от любого ветерка? Может, шифон? Снисходительно смотрит на себя в большое зеркало и закатывает глаза. Просто мечта любителя малолеток. Додумалась же одолжить вещь у ассистентки, что младше нее на целый университетский срок. И главное, что эта гипотеза романтизма, скорее всего, окажется такой же провальной, как те, что тестирует излишне уверенный в себе Аякс. Торп, очевидно, избалован вниманием женщин высшего, раздери меня ножом для писем, света этого города. Может ли его заинтересовать простушка в платье в цветочек. Ладно, проверим очевидный идиотизм, не только же Петрополусу ошибаться. *** Ксавье встречает свою спутницу на этот вечер на левом берегу озера. Девушка в легком платье, волнистые волосы трогает начавшийся ветер. Лицо кажется слегка сосредоточенным. Как будто она в сомнениях, стоило ли вообще приходить. Торп на полноценных свиданиях не был со времен университета. Сначала их прекратило появление Барклай, а после расставания он думал, что уже довольно стар для всего этого. Да, были женщины которым удавалось его заинтересовать, но как только они открывали рот, наваждение уходило. Цветы, ухаживания и признания в чувствах - все это кажется Ксавье красивым, но абсолютно лишенным жизни. Будто мужчина пытается казаться лучше, чем есть на самом деле. Они когда-то прошли это с Бьянкой. А после начинаются разного рода упреки, где один создал видимость, а вторая поверила, что это все правда. Поэтому подобное повторять в ближайшее время в планы Ксавье не входило. Встреча с новой знакомой - не больше, чем просто встреча. Завязывать с ней отношения - точно не его вариант. Но при всем этом он не может не отметить щелчок интереса. Просто потому что она не похожа на табун длинноногих девиц, с которыми он проводил время последние полгода жизни. Интерес. Ни больше ни меньше. Уэнсдей идет навстречу своей новой жертве и соображает, как начать разговор. Что там обычно спрашивают? Что-то из серии «Давно ждешь?» Какое клише, во имя публикации без редактуры! Почти подойдя к ожидающему, она понимает, что плана встречи снова нет. Какого-то черта она отвлеклась на свою обертку в виде очевидно дешевого платья и совершенно забыла о содержании их беседы. Нужно найти каким-то образом в его светлом образе бреши. Желательно, чтобы с участием еще каких-то известных особ. – Прекрасно выглядишь, Уэнс – жертва сама становится инициатором разговора. – Спасибо, – изображая смущение. – Ты… – Хочешь облепиховый чай? – мужчина подает ей стакан с улыбкой одними губами, но чертовы ямочки дают о себе знать. – Интересный выбор, – забирая стакан и легко улыбаясь в ответ. – Пить кофе вечером вредно для сердца, – ухмыляется Торп, – особенно в моем возрасте. – О, ну что ты, у тебя еще самый расцвет! – какая идиотская реплика, даже Синклер бы придумала ответ лучше. – Знаешь, что это озеро появилось примерно в 1862 году? – без задней мысли говорит Ксавье, прикидывая, как лучше можно было бы расположить мост. – Никогда не слышала, а почему оно носит имя Жаклин Кеннеди? Конечно же она знает ответ. Он известен любому школьнику. Но надо продолжать держать образ. Торпу хочется усмехнуться от такого глупого вопроса. Казалось бы, каждый житель Нью-Йорка в курсе, по какой причине озеро названо таковым. Но ее подростковая наивность его забавляет и он принимает правила этой игры. – В девяностых где-то в той части, – указывает, – жила бывшая первая леди США и любовалась этим водохранилищем каждое утро. – Весьма романтично, – хмыкает Аддамс. – А придумать более глубокомысленного названия бюрократам, видимо, ума не хватило. – Не могу даже спорить, – смеется. – Еще менее глубокомысленно они назвали мост, который я надеюсь здесь возвести. «Мост поцелуев», как тебе такое, а? – Сомнительно, – хмурит брови. – Похоже на какое-то ущемление прав одиноких. – Вот и я говорю, – кивком соглашается. – А если мне не с кем на нем целоваться, что же теперь не любоваться шикарным видом, который откроется? Аддамс смущенно смеется, отпивая чай из стаканчика. Облепиховый. Почему вообще выбор пал на него? Торп что, фанат лечения ягодами и травами? Как-то не вяжется со стаканом виски, что казалось, прирос к его пальцам на всех фото, что она видела с вечеринок. Ксавье делает глоток, наслаждаясь. Просто облепиховый чай по вечерам ему нравится, поэтому и прихватил стаканчик для Уэнс. Напиток приятно согревает, немного бодрит и вкус довольно приятный. Ложка меда с пасеки Юджина дает ему новый неповторимый аромат в зависимости от вида сбора. Бросает короткий взгляд на девушку, она явно чаю тоже рада, потому что ее слегка потряхивает. Отправиться на вечернюю прогулку сентябрьским вечером без верхней одежды — решение весьма сомнительное. Платье точно ее не согреет. Они медленно идут вдоль озера, и Торп делится тем, что возможно здесь скоро появится мост с табличкой названия его компании. – А почему такое название? – Аддамс действительно это интересует. – Это партнер придумал, – улыбается. – Юджин поклонник пчел и из-за этого знает многое о разных растениях. Сказал, что цветок Белладонны может как убить, так и помочь при недугах. С мостами примерно та же история. – А как мосты могут убить? – хмурит брови Уэнс. – Неправильно спроектированные в два счета могут, – наклоняет голову, умиляясь. – Ты же понимаешь, что это довольно непросто? Мост через водоем построить иногда сложнее, чем дом на участке земли. Всегда куча рисков и мы на себя их берём, отдавая проект строителям. – Звучит так, будто вы вершите судьбы людей, – ухмыляется Аддамс. – Какой-то синдром бога, ты не находишь? Странным образом неловкость из разговора ушла, и она увлеклась беседой в прямом смысле слова. Совершенно забыла о том, что надо бы вести к чему-то, что хоть как-то могло бы его скомпрометировать. Она снова делает глоток, когда они уже огибают озеро, и пытается раскинуть мозгами, что бы спросить по существу. Торп ловит себя на том, что девушка его задевает практически за живое. Эта реплика про излишнюю значимость его деятельности могла бы ударить по самолюбию лет этак пять-шесть назад. Но сегодня он намного взрослее и точно уверен в том, что делает важное дело. Фразы симпатичной барышни почти полетают мимо ушей. Но градус интереса все еще на сравнительно высоком уровне. Просто потому что она не хлопает глазами, как идиотка, и не восхищается каждому слову. – В каком-то смысле, мы несём ответственность за жизни людей, – отстраненно изрекает Ксавье. – Мы ушли слишком далеко в мою историю. Давай поговорим о тебе. – Мне особо нечего рассказать, я к судьбам людей не имею вообще никакого отношения, – роняет плечи и делает полное безмятежности лицо. Какая же откровенная ложь. Просто уму непостижимо. В ее цепких руках находятся судьбы большинства людей, кто известен широкой общественности хоть немного. Ничего нет в этом мире ценнее, чем репутация. А Уэнсдей знает, как любому ее качественно подмочить. – Ты же пишешь, если я правильно помню, – играет бровями Торп. – Расскажи, о чем твои романы. – Жуткие детективы, как я и говорила. – задумывается стоит ли говорить, а с другой стороны, как ее это выдаст? – Кровавые расправы, преследования, немного отношений главных героев. – Кто они другу? – действительно интересуется. – Напарники? – У них весьма неоднозначные отношения, – натурально смущается. – Это что-то уже за гранью дружбы, но еще не любовь. – Это интересно, – улыбается. – Дашь почитать? – Нет, не думаю. – хмурится. – Я не эксперт в этом деле, пока просто пишу для себя, надеясь когда-нибудь опубликоваться. Впервые в ее речи за этот вечер звучит правда. Она серьезно думает о том, чтобы снова отправить свое произведение кому-нибудь из издателей. На последнем курсе университета подобное уже случалось. Вдохновение поглотило ее настолько, что она вдруг поверила, что может стать профессиональным писателем. Отправила только что оконченный роман в издательство «Невермор» и после чего решила, что действительно никогда больше. Никогда больше она не будет слушать умозаключения заносчивой возрастной дамы о том, что поведение героини романа может стать плохим примером для подрастающего поколения. С тех пор пишет в стол, но слабая надежда все еще теплится. Ксавье замечает, что девушка задумывается и чуть дергает плечами. Они гуляют уже около часа, и она явно замёрзла. Откуда-то из глубины подсознания вылезает разговор с отцом про заботу о слабом поле, и Торп не придумывает ничего лучше, как снять свою джинсовку и накинуть на плечи Уэнс. Та от удивления вздрагивает, пристальным взглядом осматривая доморощенного джентльмена, который остался в одной серой футболке. Будь она не в образе, то вернула бы вещь ни секунды не мешкая. Потому что подобные поступки делают обычно ребятки в сладких сериалах Синклер. Почему это вызывает сопротивление в Аддамс, ей самой не совсем ясно. Просто она против системы. Но образ держать необходимо, и она старается смущенно улыбнуться, слегка опустив ресницы и почти шепотом выдать «как мило». Торп в очередной раз за вечер ловит себя на мысли, что будто попал в студенчество. За годы с Бьянкой он забыл, как выглядят подобные милые сцены. А после разрыва одеждой он ни с кем не делился, а чаще всего снимал. Как с себя, так и со спутницы вечера. Но сейчас придавать свиданию пошлости точно не хочется. Девушка оказалась весьма интересной и рассудительной. Опять же, если не его договоренность с собой не заводить отношения, может, он бы даже попробовал. Но нет, ему эти сложности ни к чему. Разговор продолжается, они почти на противоположном берегу озера. Уэнс рассказывает сюжет своей книги, Ксавье удивляется, какие ужасы могут храниться в такой милой голове. Но это как будто даже интригует и он не хочет прерывать этот вечер. Аддамс еще больше погружается в разговор, наблюдая яркие перемены эмоций на лице собеседника. Он так искренне улыбается, поднимает широкие светлые брови, хмурится, вспоминая. Она засматривается. Что-то странным образом ее впечатляет, провоцирует волну сладких мурашек по позвоночнику. Почти оказавшись на другом берегу, они замечают вспышки салюта. Яркий фейерверк где-то на Парк-Авеню светится, но не оглушает звуками взрыва. Уэнс замирает, наблюдая за разворачивающейся картиной. Ксавье замечает интерес девушки к происходящему. Всматривается в огромные темные глаза, в которых отражаются искры. Удивляется сам себе, что находит это красивым. Новый порыв не заставляет себя долго ждать, и он касается ладони своей спутницы, желая взять за руку. Кожи Уэнс касается тепло чужой ладони, и она рефлекторно одергивает руку. Из-за чего, почему, ей самой не понятно. Просто подобных прикосновений у нее не было со времен университета. И вообще это слегка неожиданно. Вроде она и должна идти на более близкий контакт с новой жертвой, но это слишком стремительный поворот событий этого вечера. Ксавье сжимает ладонь в кулак и давит ухмылку. Весьма необычная реакция девушки провоцирует в нем что-то похожее на азарт. За последнее время он привык, что женщины скорее сами стремятся завоевать его внимание, а тут ситуация наоборот. Нет, отношения с ней завязывать он не планирует, но галочку в пункте «завоевал» поставить хочется. – Пожалуй, мне нужно домой. – Аддамс встряхивает головой, отгоняя то ли наваждение, то ли волнение. Его прикосновение как будто вышибло из-под ног почву. С чего вдруг, ей совершенно не ясно. Но нарастает внутри что-то странное, от чего ей непременно хочется убежать. – Давай я подвезу, – уже поздний час и отправлять девушку в одиночестве против его правил. Даже случайные женщины оставались у него до утра. – Я не очень близко отсюда живу, – она пытается оправдаться, опасаясь, что он будет знать ее адрес, а значит при желании сможет выяснить и фамилию, а дальше и истинный род занятий. – Давно не катался по ночному Нью Йорку, – улыбается в ответ жертва. – Идем. Уэнс качает головой, понимая, что влипла просто крепче некуда. Этот мужчина точно не знает отказов. Но и странно то, что ей действительно не хочется с ним расставаться. Абсолютно иррационально по всем законам ее знакомств. Обычно часа общения с парнем ей хватало, чтобы изрядно устать от его болтовни. А Торп оказался куда интереснее многих. – Куда едем? – весело спрашивает Ксавье, галантно открывая для Уэнс пассажирскую дверь. – Пересечение Хьюстон стрит и Второй Авеню – смущенно отвечает ближайший к дому адрес. – Ист-Виллидж, серьезно? – дергает бровями. – Как насчет послушать классику по дороге? Аддамс снова хочется подкатить глаза. Но не из-за пафосного выбора музыки жертвой, а от того, каким он оказывается, мать его, идеальным. Она тоже больше ценит классику, чем все новомодные веяния в музыке. Ну не может же так совпасть нахальный пижон с ней в предпочтениях. Симфонии Моцарта мягко плывут, сменяя одна другую, когда они оказываются на месте, где нужно расстаться. В машине царила тишина по дороге, но она не была угнетающей. Они оба просто слушали звуки, доносящиеся из динамиков, и наслаждались. По назначенному адресу Торп глушит мотор. Вечер для него не закончится просто так. План минимум должен быть выполнен. Он выходит из машины и открывает дверь, чтобы выпустить Уэнс. Та в ответ улыбается одними уголками губ и покидает авто, легко вкладывая свои тонкие пальчики в широкую мужскую ладонь. – Приятный вечер, – изображая смущение, произносит она. Хотя почти не изображая, она правда немного его чувствует. – Есть предложение сделать его чуть приятнее. – голос Торпа чуть тише, чем располагает ситуация. Он отводит в сторону прядь волос, наброшенную на ключицу. Легко проходит кончиками пальцев вверх по шее, мягко проскальзывая ими к затылку. Аддамс вспыхивает от прикосновения снова. По ребрам будто проходят иголки и она не может себя удержать, понимая, что произойдет прямо сейчас. Новая жертва еле заметно выжидающе улыбается и медленно моргает, изучая ее лицо. Взгляд потрясающе красивых зеленых глаз падает на ее губы, и Уэнс рефлекторно к нему тянется. Хочется. Просто потому что становится вдруг интересно, а как же этот любимец женщин целуется. Торп недолго раздумывает, стоит ли идти на этот шаг. Просто потому что нет повода не делать этого. Девушка ему довольно приятна, хоть и характер, кажется, не из легких. Но ему все равно. Поцелуй ничего не изменит, просто он должен стать приятным завершением вечера. Финальным мазком, как на картине. Аддамс, не отдавая себе отчет, тянет его за плечо слегка вниз. Он слишком высокий или она слишком маленькая, сейчас совершенно плевать. Жертва склоняется ниже и касается ее губ. Аромат гребанной облепихи смешивается с его парфюмом, и Уэнс закрывает глаза, двигаясь рукой от плеча к шее. Торп легко касается пухлых губ своими. Девушка кажется даже дыхание задерживает от нетерпения. Что ж, ему нравится. Эффект достигнут. Он нежно целует ее, совершенно не торопясь, но Уэнс сама перехватывает инициативу. Сама приоткрывает губы сильнее, позволяя ему углубить поцелуй. Чего бы ему отказывать себе и ей в удовольствии? Уэнс нехотя признается себе в поражении. Целуется он и правда весьма возбуждающе. Настойчиво, страстно, но без излишеств. Притягивает ее ближе к себе пальцами за затылок, и это провоцирует добрую волну мурашек по всему телу. Она понимает, что сама должна оборвать их контакт, но делать этого совершенно не хочется. Наоборот, хочется даже продолжить. Аддамс не видит ничего постыдного в сексе без обязательств, наоборот, она практиковала именно его всю свою сознательную жизнь. Но сейчас закрались сомнения. Нельзя так легко сдаваться ему, нельзя допустить прекращение их общения. А она себя знает — дальше одного, максимум, двух раз близости они не зайдут. Значит она не успеет у него ничего выяснить, что помогло бы в поиске позорных фактов его биографии. Поэтому она нехотя отстраняется, финишируя поцелуй легким укусом нижней губы и мягким причмокиванием места нанесения боли. Торп улыбается ее мести за свое спланированное нарушение личного пространства и облизывает прикушенную губу, отстраняясь. Получилось даже интереснее, чем он думал. Девушка на первый взгляд робкая, при близком контакте оказывается весьма страстной. Он осторожно проводит по изгибу талии, где неожиданно даже для него оказалась вторая ладонь и нехотя отпускает Уэнс. – Теперь доброй ночи, – слегка хриплый голос и потемневший взгляд заставляют Аддамс тяжело выдохнуть. – Да, кошмарных снов, – встряхивает головой, снимает с плеч его джинсовку и быстро устремляется подальше от места своего позора. Торп провожает взглядом девушку, перебирая пальцами джинсовку в руках. Вечер закончился интересно. И еще интереснее, куда все это выльется.