***
Когда небольшая группа прибыла в дом 500 по Республиканской улице, Падме была там и поприветствовала их всех. — Что ж, это сюрприз. Я думала, вы все пробудете в Храме джедаев гораздо дольше. И Оби-Ван тоже! Эни, почему ты мне не сказал? Что происходит? – спросила она, сбитая с толку. Отец Люка слабо улыбнулся и нежно поцеловал его мать в щеку. — Дети привлекли к кое-чему мое внимание. Падме с любопытством посмотрела на близнецов. — И к чему же? — Пришло время рассказать им о Люке. Другом Люке. Падме замерла, шок волнами накатывал на нее, прежде чем она очень медленно кивнула. — Я… я понимаю. Тогда ладно... дети... Мастер Кеноби... Проходите в гостиную. Мы можем… поговорить там. Нервозность Люка только усилились от реакции его матери, и он осторожно последовал за ней внутрь, его желудок все время делал сальто. Энакин и Падме сидели вместе на одном диване, Люк и Лея на другом, а Оби-Ван сел в кресло рядом с Энакином и Падме. Старик явно был погружен в раздумья, поглаживая бороду, наблюдая за Люком острым взглядом, который заставил Люка немного поерзать на своем месте, несмотря на его подготовку джедая. Оби-Ван, как правило, оказывал на него такое влияние. Энакин прочистил горло, и все взгляды обратились к нему. — Я думаю, что нам нужно начать с того, откуда… пришел джедай Люк, — нерешительно сказал Энакин. Когда никто с ним не поспорил, он продолжил.— Это было во время битвы при Като Неймодии: мы с Оби-Ваном вели войска на штурм цитадели, и мы как раз собирались перейти в атаку, когда произошел… поток Силы и очень яркая вспышка света. Люк с любопытством посмотрел на своего отца. Было хорошо известно, что джедай Люк прибыл со своим отцом с Като Неймодии, но он никогда не слышал именно об этом. — При дальнейшем осмотре мы обнаружили молодого человека там, где только что появился свет, вооруженного световым мечом. Единственное имя, которое он назвал, было Люк. Ничего больше. Он настаивал на том, что он джедай, и, учитывая, что в то время мы подвергались серьезной атаке и не могли почувствовать обмана с его стороны, мы позволили ему пойти с нами, — сказал Оби-Ван. — Я не доверял ему тогда, — застенчиво признался Энакин. Оби-Ван пренебрежительно махнул рукой. — Да, ну, в то время ты был очень недоверчивым человеком, и на то были все причины. Энакин покачал головой. — В любом случае, мы быстро узнали, что Люк был… не из того времени. — Что ты имеешь в виду, не из того времени? Ты хочешь сказать, что он был из будущего или прошлого? — недоверчиво спросила Лея. — Из будущего, — подтвердил Энакин. —Сначала я не поверил в это, но постепенно… я понял, что он говорил правду. Я верил почти всему, что сказал Люк, хотя то, чего он не сказал, заставило меня усомниться в нем в то же время, — сказал Энакин, нахмурившись. Люк покачал головой, все еще оправляясь от первоначального шока от новостей. — Хорошо, он был из будущего, но какое это имеет отношение к нам? Энакин вздохнул. — Во времена Люка… Я… Люк был шокирован. Он никогда раньше не видел своего отца таким пристыженным или в таком траурном состоянии. Беспокойство и печаль охватили его, и Люк нахмурился. — Изначально предполагалось, что я стану жертвой лжи Дарта Сидиуса и стану его учеником Дартом Вейдером, положив конец Республике и Ордену джедаев, — выпалил Энакин. Тишина заполнила комнату. Скорбь при воспоминании, казалось, охватила магистров в комнате, в то время как два молодых джедая сидели в еще большем шоке, слишком ошеломленные, чтобы, казалось, даже дышать. — Когда джедай Люк пришёл, он поклялся изменить мою судьбу, и он это сделал. Он – причина, по которой сейчас мы вместе, как семья. — И он заплатил своей жизнью за то, чтобы мы были вместе, — сказал Люк. —Почему? Энакин слегка печально улыбнулся. — Он не умер, Люк. Я… я думал, что умер. Я видел, как Сидиус проткнул ему грудь прямо у меня на глазах. Я думал, что он умер у меня на руках. Но через десять дней после твоего рождения он пришел навестить меня в последний раз, чтобы я знал, что он не умер, что он выжил. Но ему пришлось уйти, вернуться в свое время. Люк покачал головой. — Итак, вся Республика думает, что он был просто джедаем, который случайно появился и пожертвовал своей жизнью, чтобы остановить заговор против Республики. Между тем, он действительно изменил весь ход истории, спас, вероятно, миллионы, миллиарды жизней. Это… действительно большой секрет. — Это даже не все, — мрачно сказал Оби-Ван, бросив на отца Люка многозначительный взгляд. Люк твердо посмотрел на своего отца. Что еще там могло быть? Что бы его отец приберег напоследок? Что заставляло его так долго хранить этот секрет? Вопросы крутились в его голове с головокружительной скоростью, добавляя еще больше вопросов, и Люку пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы вновь сосредоточиться на своем отце. — Люк, — тихо сказал Энакин, удерживая его взгляд. — Полное имя джедая Люка… было Люк Скайуокер.***
(Оригинальная временная шкала) Люк со стоном сел в кровати, положив руку на голову. Он видел больше вспышек своего детства во сне, и его голова немного пульсировала. — Люк, Гален, идите сюда, хватит играть в ситхов и джедаев! — позвал голос его матери. — Ой! — оба мальчика на мгновение ойкнули, выбросив палки, которые они использовали в качестве световых мечей в своей игре. — В следующий раз я буду джедаем, — сказал Гален. Люк потер лоб. Гален… друг детства. Каким-то образом он узнал полное имя. Гален Марек. Он знал это имя откуда-то из этой жизни, он просто не мог вспомнить откуда... Затем его осенило. Гален Марек... Старкиллер... Основатель Восстания! Люк был в шоке, когда на него снизошло осознание. В будущем, которое он создал для своего другого "я", он дружил с основателем Восстания! Люк неловко поерзал, когда к нему пришла более темная сторона этой мысли. Старкиллер также был учеником Дарта Вейдера в течение многих лет после того, как Вейдер убил отца Старкиллера... Люк слегка вздрогнул при этой мысли, но отогнал ее. Об этом пока не нужно думать. Очевидно, что в то время все было по-другому. У Старкиллера была гораздо более счастливая жизнь, как и у Люка и его сестры.***
Люк, Лея и Гален напряженно стояли под пристальными взглядами Совета. Лея сияла от гордости, Гален пытался оставаться равнодушным, несмотря на самодовольное счастье, которое он чувствовал, пытаясь подавить, а Люк делал все возможное, чтобы скромно подойти к тому, что, как они все знали, надвигалось. Зачем еще Совету вызывать троих юнлингов? Мастер Йода, казалось, слегка усмехнулся. — Знаете, почему вы здесь, не так ли? Когда его товарищи-юнлинги не ответили, Люк заговорил. — Потому что мы были выбраны, чтобы стать падаванами? Люк краем глаза увидел, как на лице его отца промелькнула улыбка, и понял, что он был прав. Мастер Йода кивнул. — Мммм, верно. Мастер Пло Кун говорил со своего стула. — Посвященный Марек: Мастер Кота согласился обучать тебя. Гален заметно выпрямился, вероятно, вне себя от радости. Он действительно хорошо ладил с Кота. Оби-Ван и отец Люка, которые сидели бок о бок в Зале Совета, обменялись быстрой улыбкой, безмолвное сообщение, казалось, передалось между двумя лучшими друзьями, прежде чем Оби-Ван заговорил. — Посвящённая Лея Скайуокер… Я решил взять тебя своим падаваном, как сделал это с твоим отцом. Лея сияла от счастья, что оказалась в паре с дядей Оби-Ваном, и Люк не мог не почувствовать небольшой укол разочарования. Казалось, что часть его действительно хотела научиться Силе у лучшего друга своего отца, быть близнецом, которого тренировал тот же человек, который тренировал их отца. — И, Посвященный Люк Скайуокер… — начал Йода, позволив словам повиснуть в воздухе. Люк с любопытством оглядел комнату вопреки своему желанию. Кто взял его в падаваны? — Я буду твоим учителем. Голова Люка вскинулась, когда он услышал слова своего отца, и любая ревность, которую он испытывал к Лее за то, что ее будет обучать дядя Оби-Ван, исчезла почти мгновенно, когда он внезапно преисполнился всепоглощающего чувства радости. Его собирался обучать его отец...***
Люк вздохнул, когда воспоминания исчезли, закрыл глаза и прислонился головой к стене. Он был рад, что другой он получил возможность тренироваться под руководством своего отца, хотя в то же время было горько-сладко видеть жизнь, которую он мог бы иметь, и знать, что это была другая версия его, которая должна была прожить эту жизнь. Стук в дверь Люка удержал его мысли от опасного поворота, и он поднял глаза. Почувствовав, кто это был, он нахмурился. — Войдите, — тихо позвал он. Лея осторожно вошла в комнату, отводя глаза, когда закрывала за собой дверь. Однако, когда она наконец заговорила, она позаботилась о том, чтобы посмотреть Люку в глаза. — Люк… Мне нужно спросить тебя кое о чем. Люк немного приподнялся в кровати, когда подошла Лея, садясь рядом с ним. — Конечно, ты знаешь, что можешь спросить меня о чем угодно. Лея вздохнула. — Тебе снились… сны в последнее время? Люк немного оживился при этом. Его сестре начали сниться те же сны, что и Люку? Видела ли она жизнь, которую могла бы иметь, видела ли, каким на самом деле был их отец? Видела ли в нем Энакина Скайуокера, а не Дарта Вейдера? — Да. И тебе тоже, не так ли? Но они не похожи на сны, они похожи на воспоминания, но ты знаешь, что это не так, — заявил Люк. Лея медленно и несколько неохотно кивнула. — Да … что это? — Это воспоминания о наших других "я"… Думаю, можно сказать, в альтернативном будущем, которое я создал, когда вернулся в прошлое. — Зачем они нам? — в отчаянии спросила Лея. — Я не знаю Лея, — он колебался, не уверенный, стоит ли ему настаивать дальше, но все равно решил продолжить разговор. —Ты видела отца в своих снах? Я говорю тебе, Лея, он совсем не похож на Вейдера, и... — Люк, я не хочу это слышать, хорошо?! — Лея внезапно вскрикнула, прервав его. — Я не хочу этих снов, я не хочу видеть эту другую версию его, все, что приносит, эту боль! Такой жизни у меня никогда не будет, потому что он отнял ее, и я никогда не смогу простить его за все, что он сделал, независимо от того, что я вижу в этих видениях! Она резко встала, ее глаза наполнились слезами. — Я рада, что ты в порядке, Люк, но мне нужно вернуться в постель, и я предлагаю тебе сделать то же самое! Прежде чем Люк смог произнести ее имя, Лея развернулась на каблуках и вылетела за дверь, снова оставив Люка одного в его комнате. Он застонал и снова прислонился головой к стене. Зачем я это сказал? Все, что я сделал, это разозлил ее еще больше, мрачно подумал он. Возможно, это то, с чем Лее придётся смириться без помощи Люка...