***
Энакин стоял со своей женой в их спальне, уставив усталый взгляд на ее спину, где она стояла у окна. — Падме… — Мне это не нравится, Энакин, ясно? Слишком много всего происходит здесь, дома. Ты нужен здесь. У Леи были… больше, чем просто сны. Она пыталась скрыть это, но я заметила. У нее начинают появляться чувства, которые ей не принадлежат. До этого она внезапно посмотрела на меня так, как будто увидела впервые, и весь ее мир пошатнулся. Мы нужны ей прямо сейчас. Ты не можешь улететь. Энакин вздохнул. — У Люка тоже больше, чем просто воспоминания. Сегодня у них был спарринг с Мареком, и я видел, как он использовал Ваапад. Он никогда не владел этой формой, только другой Люк владел, — мягко сказал Энакин. Падме резко развернулась. — Тем больше причин остаться! Энакин, мы нужны им! Энакин подошел к ней, положив руки ей на плечо. — Ангел… — нежно пробормотал он, целуя ее в макушку. — Я знаю, о чем ты говоришь, правда… но мы с Люком нужны в этом деле, это важно. У Леи все еще есть ее мать, и мы вернемся как можно скорее, хорошо? Падме пыталась выстоять, твердо стоять в своем решении, пока Энакин обнимал ее, нежно прижимаясь к ней носом. — Энакин… Я хочу, чтобы ты был здесь… — Я вернусь как можно скорее, я обещаю… Люк тоже. Ты знаешь, я не позволю, чтобы с кем-то из нас что-то случилось. Не волнуйся, Падме, все будет хорошо… Я обещаю… Падме раздраженно вздохнула. — Хорошо … хорошо… — пробормотала она. Энакин улыбнулся. — Спасибо тебе, ангел, — пробормотал он, оставляя дорожку поцелуев на ее шее. Она хихикнула. — Эни, близнецы в другой комнате… — И что? — озорно спросил он. — Они не могут нас видеть… Она засмеялась. — Не сейчас, хорошо? Как-нибудь в другой раз, не сейчас… Он преувеличенно вздохнул. — Прекрасно… Падме обхватила его щеку рукой, одарив довольно страстным поцелуем в губы. — Я люблю тебя, Энакин… — тихо сказала она. — Я тоже тебя люблю… – прошептал Энакин, прижимаясь лбом к ее лбу. Они вдвоем просто стояли там некоторое время, довольные тем, что держат друг друга. У Энакина было такое же чувство, как и у его детей, что что-то должно произойти, и он решил дорожить теми моментами, которые ему были даны. Он нежно погладил спину своей жены, на некоторое время погрузившись в настоящий момент, прежде чем что-то заставило его вернуться к реальности. Энакин встал немного прямее, наклонив голову в сторону комнаты близнецов. Падме заметила его действия, внезапно сама забеспокоилась. — Что не так? — тихо спросила она, беспокойство отразилось на ее лице. Энакин нахмурился, все еще глядя в том направлении, где он мог чувствовать близнецов. — Я… я не уверен, что "неправильно" — правильное слово… больше похоже на "по-другому"… — пробормотал он. Хмурость Падме усилилась. — Что ты имеешь в виду? Энакин чувствовал, как подпись силы Люка становится сильнее по мере того, как он приближался, а подпись Леи прямо за ним. Но они были… другими. Разница в Люке, однако, сразила его наповал, и он был ошеломлен до такой степени, что ему потребовалось много времени, чтобы ответить Падме. — Я не… не чувствовал этого особого присутствия с тех пор, как… Когда Энакин замолчал, он оглянулся на дверь, когда оба близнеца вошли в дверь.***
(Оригинальная временная шкала) — Лея, нам нужно поговорить. Люк стоял, прислонившись к дверному проему комнаты Леи, его челюсть была сжата в твердой решимости. Лея развернулась так быстро, что Люк был удивлен, что не услышал никакого треска, но он никак не отреагировал. — Люк! Что ты здесь делаешь! Ты должен отдыхать, ты не должен бегать! — резко сказала она, схватив его за руку, когда подошла к нему. Люк спокойно убрал ее руку со своей руки, встретив ее пристальный взгляд со спокойствием, которое, как он хорошо знал, приводило в ярость многих. — Нам нужно поговорить. — Ты мог бы поговорить со мной в своей комнате, тебе не обязательно было спускаться сюда! — запротестовала она. — Ты бы не пришла. Его резкое заявление заставило ее отступить, но они оба знали, что это правда. Она избегала его, потому что не хотела поднимать тему их отца, но пришло время им поговорить. Люк мог чувствовать, что раскол между их реальностями исчезает. — Я не хочу говорить об этом, Люк, хорошо? Просто брось это и оставь меня в покое, — резко сказала Лея, отворачиваясь. Люк ущипнул себя за переносицу, тяжело вздыхая. — Это не только о нем, Лее. Это о тебе, и обо мне, и о Хане… о маме… обо всех на самом деле. Все. Галактика, — он подчеркнул каждый отдельный момент, надеясь донести серьезность того, о чем им нужно было поговорить. Лея нахмурилась, садясь на свою кровать. Однако она не остановила его, поэтому Люк позволил себе войти, начав медленно расхаживать по комнате. — Некоторое время назад я медитировал... — начал Люк. Лея фыркнула. — Разве не там ты всегда получаешь свои теории и ответы, — проворчала она себе под нос. Люк проигнорировал ее. Он хорошо знал, что его сестра была в отвратительном настроении, и он не собирался давить на нее больше, чем необходимо. Кроме того, он знал, что она просто действовала в этом отвратительном настроении. — Я связался с Беном, и он смог пролить некоторый свет на то, что происходило в последнее время, — сказал он ей. Он опустил часть о Йоде, поскольку он все ещё никому не рассказал о другом Мастере-джедае. В какой-то момент ему пришлось бы сделать пометку, чтобы рассказать. Теперь он, казалось, привлек ее внимание. — Что он сказал? Люк пристально посмотрел на нее. — Две наши временные линии собираются слиться. Лея казалась лишь смущенной, хотя и слегка напуганной. — Что ты имеешь в виду? Люк глубоко вздохнул. — Наше время соединится с изменённым временем, которое я создал, когда вернулся в прошлое. Больше не будет двух разделенных времен, только одно. Мы, вероятно… — он сделал паузу, подыскивая правильные слова. Как он это объяснил? — Вместо двух разных Ханов в двух разных временах, в одно время будет один Хан, но с воспоминаниями и навыками как оригинального, так и альтернативного. То же самое будет и с нами. Для многих, на самом деле. Лея изо всех сил пыталась осмыслить то, что он говорил. — Так… ты говоришь… мы прекратим свое существование? Люк покачал головой. — Нет, в конечном итоге мы присоединимся к другим версиям нас. Я не знаю, как это будет работать, Лея, но это будет нелегко. И, скорее всего, мы окажемся в альтернативной временной линии с совершенно другой жизнью. Лея внезапно резко встала. — Нет! Нет, не после всего, что мы сделали, это не может вот так просто исчезнуть! Мы слишком усердно работали, чтобы все это просто исчезло! Слишком много людей погибло из-за этого! — Лея плакала. — Лея, мы окажемся во времени, где никогда не было Империи: ни один повстанец не погиб в битве, Республика никогда не была разрушена… Вейдера никогда не было… — Люк сказал тихо, очень нерешительно, об их отце. Лея погрозила Люку пальцем, и он почувствовал всплеск ее гнева при упоминании Энакина. — Не втягивай его в это, Люк, я не хочу слышать это прямо сейчас! — Но тебе нужно знать, — твердо сказал Люк. — Когда этот раскол уляжется, мы вернем нашу семью, Лея: ту, которая никогда не была разлучена. Мы собираемся вернуть маму. И отец, Сила Лея, отец — эта его версия не пала на тёмную сторону! Он предпочел бы умереть, чем подвергнуть своих детей такой боли. Ты не можешь носить эти ненавистные чувства с собой, он этого не заслуживает! — Не говори мне, что он этого не заслуживает! Со всем, что он сделал со мной, Люк... — Лея! — резко сказал Люк, заставив ее прерваться. — Я знаю, у тебя были свои сны: тебе нужно перестать позволять этой ненависти ослеплять тебя. Этот Энакин Скайуокер никогда не был Вейдером. Этот Энакин Скайуокер заботился и защищал свою семью более двадцати лет. Этот Энакин Скайуокер безоговорочно любит свою семью и никогда не сделал ничего, что могло бы причинить им боль, и никогда бы не поднял на них руку. Если бы ты принесла эту ненависть с собой, то причинила бы ему боль, которой он не заслуживает. Его собственная дочь, ненавидящая его из ниоткуда за то, чего он никогда не делал? Это неправильно, Лея! Эта другая временная шкала вот-вот станет нашей реальностью. Ты должна принять это. Все, что происходило в нашем прошлом: у нас останутся воспоминания, опыт, но этого, похоже, никогда не было. Все будет так, как и должно было быть: отец не перешёл на Тёмную сторону, а Республика осталась целой. Всё будет по-другому. Всё. Не могу. Продолжать. Люк прекрасно понимал, что в какой-то момент он начал брать факты, которые он сказал, из "толчков в силе", вещей, которые он просто внезапно узнал. К счастью, он был достаточно опытен, чтобы знать, что именно Сила открыла ему эти факты. К счастью, Люк мог видеть, что он попал в точку с Леей. Или, по крайней мере, достаточно близко, чтобы заставить ее остановиться и подумать. С тихим вздохом раздражения Люк подошел к ней, положив руки ей на плечи. — Лея… Я понимаю, что Вейдер причинил тебе ужасную боль. Я понимаю. Но это в прошлом… прошлом, которого, похоже, никогда не было. И эта ненависть и гнев приведут только на темный и опасный путь. Ты должна отпустить эти чувства, не позволяй им управлять тобой. Пожалуйста. Лея медленно подняла на него глаза, наконец встретившись с ним взглядом, полным глубокой боли и нежелания. — Люк, я… — тихо начала она. Что бы она ни собиралась сказать, было потеряно, поскольку оба близнеца почувствовали, как у них внутри все сжалось. Люк внезапно почувствовал, как будто земля под ним была неустойчивой, и его зрение поплыло. Он открыл рот, чтобы позвать свою сестру по имени, но не издал ни звука. Он не знал, что она испытывала то же самое, когда эти двое были захвачены Силой. На мгновение показалось, что они впадают в бессознательное состояние, но прежде чем наступила полная темнота, начал возвращаться свет.***
(Между) Люк медленно моргнул, изображение веранды, на которой они с сестрой спорили, начало появляться в фокусе. Стоп, что? Нет, мы с Леей просто разговаривали в ее комнате, мы говорили о предстоящем слиянии… Каким-то образом Люк знал, что обе эти вещи были правдой. Люк оторвал взгляд от своего меча и посмотрел на свою сестру, на лице которой было такое же выражение замешательства. Все было немного размыто, но все же прояснялось, но все было гораздо больше похоже на сон, чем на реальность. Люк оглядел знакомое место, охваченный потоком воспоминаний, которые казались знакомыми, но в то же время совершенно новыми. Воспоминания об отправке на миссию, возвращении домой после долгих дней в Храме, так много разных воспоминаний… Мы уже сливаемся? Неужели Люк думал об этом с беспокойством? Он не был готов к этому, а Лее все еще нужно было взять под контроль свои эмоции, прежде чем они сольются воедино. Нет, что-то подсказало ему, и Люк быстро определил это как ответ от Силы. Нет, это не слияние… это просто краткое… своего рода совпадение… это временно, и кто знает, как долго… Лея деактивировала меч, который она нерешительно держала, прикрепив его к поясу. Было интересно увидеть ее в костюме джедая. О чем я думаю, я годами видел ее одетой как падавана-джедая, подумал Люк, и он мог легко определить, что эта мысль исходит от альтернативной части его личности, части, которая выросла в это время. Это так запутанно, подумал он. К счастью, казалось, что в этом пункте обе версии его могли согласиться. — Люк… — нерешительно и испуганно сказала Лея. Люк почти сразу же встал по стойке смирно, посмотрев на свою сестру. — Всё будет хорошо, Лея, мы сейчас в другой временной линии, только… помни о твоих мыслях и чувствах, пожалуйста, я не хочу нанести какой-либо ущерб тому времени, в которое мы собираемся прийти… Лея огляделась. — Где мы? Люк бросил на нее взгляд. — У тебя есть воспоминания твоей другой версии: я уверен, ты знаешь ответ на это. — Дома, — сказала она, хотя то, как она это произнесла, выдало ее чувства по этому поводу. Неверие, шок, замешательство и скрытый страх. Люк нерешительно напряг свои чувства, проверяя, был ли здесь определенный человек… Когда Люк почувствовал подпись силы своего отца, его сердце подпрыгнуло к горлу. — Отец… — пробормотал он, страстно желая быть рядом с ним. Протянув руку немного дальше, он также почувствовал свою мать. Мгновенно он направился к комнате, через дом, который был знаком другой версии его самого за годы прогулок по этому месту. Он на самом деле не думал, когда шел по коридорам. Лея следовала за ним, частично в панике, частично в замешательстве. — Люк, что ты делаешь? Люк оглянулся на нее. Она бы плохо отреагировала на их отца, он знал, что она этого так и сделает. — Лея, пожалуйста, не делай ничего опрометчивого, — попросил он ее напряженным голосом. — Ну, что ты делаешь? — прошипела она. Люк остановился перед дверью, за которой, как он знал, находились его родители. Он чувствовал, как подпись силы его отца проверяет подпись Люка. Понимание, казалось, медленно распространялось на Энакина, и Люк слегка улыбнулся. — Я собираюсь снова увидеть наших родителей. Добро пожаловать. Прежде чем Лея смогла возразить каким-либо образом, в какой-либо форме, Люк открыл дверь в спальню их родителей, ступив внутрь нерешительно, но уверенно. Лея последовала за ним, чтобы встретиться с людьми, о которых она на самом деле только слышала.