***
— Эй, принцесса, притормози, ладно? Тебе не принесет никакой пользы, если ты заблудишься в этом доме ужасов в полном одиночестве. Хан раздраженно фыркнул, когда Лея проигнорировала его, ускорив свой темп, чтобы соответствовать ее собственному безумному темпу. Он сомневался, что она даже выглядела так, как должна была выглядеть; скорее, она просто работала вслепую. Хотя от Хана не ускользнуло, что даже когда принцесса, как правило, действовала вслепую, она всегда каким-то образом оказывалась именно там, где хотела быть. — Эй, ваше высочество, вы вообще меня еще слушаете? — мпросил Хан, слегка взволнованный. Она не сказала ему ни слова с тех пор, как они вышли из комнаты, где были все остальные, и это начинало действовать ему на нервы. — Я не в настроении обсуждать что-то, — коротко ответила Лея, её темп не замедлялся. — Хорошо, я понял, принцесса, просто держи всё это в себе и отталкивай всех, похоже, это у тебя получается лучше всего, — с горечью ответил он. — Нам обязательно делать это сейчас, Хан? Правда? — раздраженно спросила Лея. — Ну, кажется, мы делаем это каждый день, а сегодня еще не делали, так что… Да, я думаю, если ты не хочешь приберечь это до того, как все соберутся за ужином, чтобы мы могли немного испортить аппетит. — Хан, сейчас не время, я просто хочу, чтобы меня оставили в покое и сосредоточили на поиске чего-то, что могло бы привести нас к Люку, — раздражённо ответила она. — Неужели? Поскольку мы уже прошли, я не знаю, сколько комнат, я даже не мог предположить, сколько коридоров. Я начал думать, что ты просто идешь, не чувствуя направления. — Я знаю, куда я иду, я просто не знаю, что я найду, — легко сказала Лея. — В этом есть большой смысл, — с горечью пробормотал Хан. — Итак, куда мы направляемся? — Я не знаю. — Я думал, ты сказала, что знаешь? — Я знаю, что иду туда, куда приведет меня Сила. — Теперь ты просто говоришь как ребенок. — Хан… — предупредила она, хотя и оборвала себя, когда вошла в дверь впереди них, заметив что-то, чего Хан пока не мог видеть. Ему не понравилось чувство, которое внезапно поселилось у него внутри, хотя он знал это очень хорошо. — Лея, в чем дело? — спросил он, останавливаясь рядом с ней. Он окинул взглядом комнату, такой же потрясенный, как и Лея вначале. Пока Лея медленно входила в комнату, Хан тихонько присвистнул. — Сын майнока… — выдохнул он.***
Оби-Ван был в паре с Чубаккой, помогая Джуно и Асоке обыскивать обширную часть Академии, которая представляла собой жилые помещения. Позади них R2 тихо пищал и жужжал, вероятно, на взводе от кажущихся бесконечными и темных залов, которые источали опасность, даже когда не осталось никого, кто мог бы усилить эту опасность. Чубакка зарычал где-то в глубине горла, и Оби-Ван слегка усмехнулся. — Нет, нет, мой друг, я тоже не совсем уверен, что мы ищем. Я просто знаю, что здесь, на этом конкретном этаже, что-то есть… R2 вопросительно зажужжал, и Оби-Ван покачал головой. — Да, я думаю, что Сила ведет нас… сюда. Эта комната прямо здесь. Что-то здесь кажется правильным, — внезапно сказал Оби-Ван, останавливаясь перед дверью, которая выглядела так, как будто ее действительно открывали несколько раз в последнее время, вместо дверей, мимо которых они проходили, которые, казалось, только заржавели. Простым взмахом руки дверь скользнула в сторону, и Оби-Ван шагнул внутрь, быстро осмотрев комнату средних размеров с довольно роскошной отделкой. Большая кровать слева выглядела так, как будто на ней спали только прошлой ночью, дверца шкафа была приоткрыта, как будто обитатель слишком спешил, чтобы потрудиться закрыть ее, на стеклянном кофейном столике стояли два стакана, один из которых был наполовину допит, а на стуле висела забрызганная кровью туника. По размеру туники у Оби-Вана возникло ощущение, что он точно знал, кто занимал эту комнату. — Рассредоточьтесь и посмотрите, что сможете найти, — немедленно сказал Оби-Ван. Он повернулся к R2. — Как ты думаешь, ты сможешь выяснить, есть ли какие-либо возможные записи с камер наблюдения в этой комнате, мой старый друг? R2 издал звуковой сигнал подтверждения, уже ища необходимый порт для своей задачи. Оби-Ван подошел к окровавленной тунике, разглядывая рисунок брызг крови. Учитывая то, как она была забрызгана, он знал, что кровь принадлежала не тому, кто её носил, и находил этот факт предсказуемым, но все ещё тревожащим. Он посмотрел на два стакана на столе и задумался, были ли это два стакана для одного и того же человека в течение двух дней или для двух разных людей сразу. Чубакка завопил, и Оби-Ван подошел к нему, заметив оставшийся плащ и пару черных брюк на полу. Он вздохнул. — Они действительно ушли в спешке… R2, ты что-нибудь нашел? Маленький дроид издал отрицательный сигнал за мгновение до того, как связь Оби-Вана отключилась. В каждой группе был по крайней мере один. — Оби-Ван, — сказал он, ответив на звонок. Голос Леи донёсся до него дрожащим тоном, который она явно пыталась успокоить. — Мастер… Мы с Ханом кое-что нашли. Можно сказать, что-то вроде тренировочного зала, — сказала она, и ее голос прозвучал странно. Оби-Ван вздохнул. — Кажется, я сам кое-что нашел: жилые помещения твоего брата, пока он был здесь, — его коммуникатор снова мигнул, и он вздохнул. — Подожди, твой отец тоже связывается со мной, одну минутку. Да, Энакин? — Оби-Ван… Мы нашли камеру, в которой они держали Люка, — сказал Энакин, его голос звучал странно и отстраненно. — Похоже, все мы что-то нашли. Я нашел жилые помещения твоего сына, и Лея, кажется, нашла их тренировочный центр, — устало сказал Оби-Ван. R2 начала взволнованно жужжать, и он вздохнул. — Это хорошо, R2. R2 удалось найти некоторые записи с камер наблюдения в определенных секциях Академии. Он просматривает их, чтобы посмотреть, сможет ли он найти что-нибудь с участием Люка. — Хорошо. Я хочу знать, что здесь происходило, — мрачно сказал Энакин, и Оби-Ван не мог не вздрогнуть от того, как много от Вейдера он услышал в голосе своего друга. Все это испытание серьезно сказывалось на мужчине, и Оби-Вану это не нравилось. — Значит, я увижу тебя здесь, наверху? — Через мгновение, — сказал Энакин рассеянным тоном. — В конце концов, мы придём туда, — отстраненно ответила Лея. Они оба отключили связь, и Оби-Ван вздохнул, встретившись взглядом с Чубаккой. — Каков отец, такова и дочь…***
Энакин присел на корточки у стены маленькой камеры, его световой меч осветил тёмную комнату и показал свежие следы ожогов, лужи и пятна крови в комнате. Он провёл рукой по засохшей крови на стене, желудок скрутило. Люк сильно страдал здесь, внизу. Он мог сказать. Это было в воздухе вокруг него, в темноте, отчаянии и одиночестве, которые, казалось, сочились из каждого дюйма камня и металла. Гален стоял в дверном проеме, позволяя Энакину насладиться моментом. Медленно, Энакин, наконец, встал, пытаясь не представлять, через что Люку пришлось пройти в этой комнате. — Пойдем найдем Оби-Вана, — сказал он, его голос эхом разнесся по камере.***
Когда Лея впервые увидела тренировочный зал, она отшатнулась от донесшегося до неё запаха смерти. Тем не менее, несмотря на здравый смысл, она продолжила путь, войдя в большую комнату, которая служила своего рода ареной, хотя она могла сказать, что ее использовали для тренировок. Кровь текла по полу и по выступающим стенам. Разлагающиеся тела множества различных видов опасных существ усеивали пол. Её желудок скрутило при мысли о том, что часть крови в комнате может принадлежать её брату. — Что здесь произошло? — она спросила Хана ещё раз, хотя знала, что ни у кого из них нет ответа. — Я не знаю, принцесса… — сказал он еще раз, все так же мягко. Он осторожно взял ее за плечо. — Давай же… давай найдем Оби-Вана и получим ответы на некоторые вопросы вместо всех этих дополнительных вопросов. Единственная проблема с тем, что он сказал, заключалась в том, что Лея была не совсем уверена, что она хочет знать, что случилось с её братом.***
Вся группа собралась в комнате, которую нашёл Оби-Ван, собравшись вокруг, чтобы посмотреть записи с камер безопасности, которые R2 удалось восстановить. Энакину и Лее, конечно, был предоставлен лучший вид, учитывая, что они были семьёй. Он не был вполне уверен, что хотел, чтобы Лея увидела то, что было на записях. У него было плохое предчувствие по этому поводу, и, учитывая то, что он увидел в камере, он знал, что это будет неприятно. Каким-то чудом Энакин замолчал, наблюдая, как детали, которые ускользали от него всё это время, наконец встали на свои места. Хотя они никоим образом не были обнадеживающими. Он наблюдал, как его сына отвели в тренировочный зал арены, который нашла Лея, где он сражался со зверем за зверем, чтобы проверить свои возможности, прежде чем его укусил Хсисс. Они смотрели, как он вернулся в свою комнату, корчась в агонии от яда, который в течение следующих нескольких дней тек по его венам по всей комнате, не в силах предсказать, когда его поразит боль. По мере того как его обучение прогрессировало, и он закалялся, яд начал причинять меньше боли, пока его действие не завершилось, и он не оказался в ловушке на Тёмной стороне. Так было, когда появился Люк. Энакин наблюдал, как Люк, прихрамывая, добрался до своей камеры, заставив Энакина осознать, что у него сломана нога. Он заставил себя смотреть, как его сын избивает Люка, как Сидиус пытает его. Он почти отвёл взгляд, но не смог. Он должен был знать, что происходит с молодым человеком, который дважды спас его. Он наблюдал за неудачной попыткой побега Люка, почти отводя взгляд, когда его сын и Люк дрались, его сын использовал травмы Люка в своих интересах, чтобы победить, эффективно подавив Люка, прежде чем утащить его. Энакин собрался с духом, пытаясь оправиться от того, что он видел, и от всей боли и страданий, через которые прошли обе версии его сына. Тяжёлая тишина наполнила комнату. — R2, посмотри, сможешь ли ты найти что-нибудь, что могло бы дать нам подсказку о том, где они находятся. Мы должны найти их как можно скорее, — сказал Энакин приглушенным тоном. Единственным звуком был подтверждающий звуковой сигнал R2.***
Люк подавил стон, сообразив, что в последнее время он слишком много раз просыпался со стоном. Он ожидал, что снова очнется в своем мире боли, но был удивлен, обнаружив, что ему не так больно, как он ожидал. Обычно его первой мыслью было бы выяснить, где он находится, но прямо сейчас его беспокоила загадка отсутствия боли. Он открыл глаза, но обнаружил только ещё большую темноту. Снова он был заключен в камеру полную темноты, что усилило чувство безнадёжности, в котором Эйус и Сидиус, очевидно, пытались утопить его. Люк почувствовал руку на своей сломанной ноге и инстинктивно напрягся, ожидая, что его пронзит боль, а голос Эйуса материализуется из пространства перед ним. Однако это не то, что произошло. Всё было совсем наоборот. — Люк? Ты не спишь? — послышался мягкий вопрос Мары. Люк несколько мгновений молчал, приходя в себя от удивления. — Мара… где мы? Что мы делаем в одной камере? И почему у меня больше не болит нога? — спросил он, вздрогнув от того, как потерянно прозвучал его голос. Он хотел бы видеть её, но всё, что он видел, была темнота. Единственным способом, которым он мог определить, в каком направлении она была, была её рука на его ноге. — Я не знаю, где мы находимся, они накрыли мою голову, чтобы я не могла видеть. Я не знаю, почему они поместили нас в одну камеру, я могу только догадываться. И твоя нога больше не болит, потому что я воспользовалась своими способностями к исцелению Силой и вылечила её. Кстати, и твои ребра тоже. Люк медленно кивнул, хотя она не могла его видеть. — Спасибо тебе… — тихо сказал он. — Как долго я был в отключке? — Нет никакого способа узнать, — усмехнулась Мара. — Хотя они сказали что-то о том, что придут за тобой, как только ты проснешься, чтобы… начать. Люк не упустил из виду, как тихо и неуверенно Мара произнесла последнее предложение. Очевидно, ей не нравилось видеть, как ему причиняют боль. Однако Мара на этом не остановилась. Она продолжала, удивляя Люка тем, что открылась больше, чем Люк мог бы от неё ожидать. — Как он может терпеть участие в пытках кого-то точно такого же, как он? У кого такой же голос, лицо и всё такое? Я знала его, я знаю его всю свою жизнь — он самый милый, добрый человек, которого я знаю, и видеть, что он сделал… Люк почувствовал, как по его спине пробежали мурашки. Он старался не думать об этом, старался не позволять этому дойти до него. Но правда того, что она сказала, не была потеряна для него. Он задавался таким же вопросом, хотя у него был ответ. — Это то, о чем ты должна спросить его сама, — тихо сказал Люк, прислонив голову к стене. Особенность ситуации не очень устраивала его. Что-то было не так… С толчком Люк понял, что это чувство исходило от Силы. Его связь вернулась! С огромным вздохом облегчения Люк глубоко погрузился в волны Силы, чувствуя, как напряжение покидает его. — Они не дали мне другого подавителя силы? — с любопытством он пробормотал вопрос. — Нет… Но эта камера была построена для содержания Чувствительных к Силе… И у меня такое чувство, что в конечном итоге они хотят, чтобы ты чувствовал вещи с помощью Силы… — тихо сказала Мара. Люк ожидал многого от этого. Сидиус был могущественным обладателем тёмной стороны, и Люк даже представить себе не мог, что может сделать с ним Повелитель Ситхов, используя Силу. Люк вздохнул. — Итак… приятно снова иметь возможность чувствовать… — Держу пари, что так оно и есть. Он напрягся, чувствуя, как присутствие тёмной стороны затмевает светлую сторону в комнате, заставляя Люка отпрянуть от своей недавно восстановленной связи с Силой. — Ты только что вылечила мои рёбра и ногу? Больше ничего? — поспешно спросил он. Она, казалось, почувствовала это и быстро отреагировала. — У тебя была серьезная травма головы, которую я тоже взяла на себя смелость залатать, — немедленно сказала Мара. — Должно быть, я довольно долго отсутствовал. — Даже в камере, где не было времени, да. Дверь скользнула в сторону, и разговор прекратился, когда к ним приблизились шаги. Вскоре после этого раздался голос Эйуса. — Похоже, ты наконец проснулся. Хорошо, я устал ждать. — Извини за задержку, — ехидно ответил Люк, вставая самостоятельно. Эйус, казалось, на мгновение удивился тому, как легко двигался Люк, прежде чем тихо рассмеялся. — Я вижу, она исцелила тебя, пока ты спал. Я думаю, это означает для тебя больше боли, гораздо чаще. Нам не нужно так долго ждать, пока ты поправишься, — сказал Эйус с очевидной ухмылкой в голосе. Он схватил Люка за руку, и Люк выдернул её. — Спасибо, я могу идти сам, — мрачно сказал Люк. Наступила пауза тишины, прежде чем знакомое щелкающее шипение разнеслось по комнате, и свечение от кроваво-красного клинка Эйуса наконец осветило комнату, чтобы Люк мог её увидеть. Стены были из сланцево-чёрного камня, и на каждой стене висела пара кандалов. Мара стояла на коленях там, где несколько мгновений назад были ноги Люка, устало наблюдая за ними обоими. Эйус стоял прямо, угрожающе направив меч в грудь Люка, провоцируя Люка испытать его. — Для мотивации. Чтобы на этот раз ты ничего не пробовал, — легко сказал Эйус. Глаза Люка не отрывались от его собственных. — Я понимаю. Голова Эйуса дёрнулась в сторону двери. — Ну, тогда пошли. Нет смысла откладывать неизбежное. Люк нахмурился, но не ответил, осторожно продвигаясь вперед и чувствуя, как меч Эйуса переместился и завис в сантиметрах от его спины, чтобы вытолкнуть его из комнаты. — Поверни налево, — коротко сказал Эйус, как только они подошли к двери. — Хорошо, — спокойно сказал Люк, бросив взгляд назад на то место, где, как он знал, находилась Мара. — Я скоро вернусь. — Я знаю, — прозвучал её тихий ответ, прежде чем дверь закрылась. По крайней мере, у него было на что надеяться… кто-то, кто помог бы ему пережить его сеансы пыток. Немного света в его мире, во время полном тьмы.