Испытание временем 2: Прошлое сталкивается с будущим

Когда вокруг них рушились руины, Лея и Гален были вынуждены отступить. Или, точнее, Гален был вынужден вытаскивать бьющуюся в истерике Лею из-под непосредственной опасности, заработав по пути несколько синяков, которые, он был уверен, причинят ему боль утром. Ему тоже было больно покидать комнату, но они не могли последовать за Энакином и Люком в ту дыру, в которую они упали. Она слишком быстро закрылась. Вдобавок ко всему, комната рушилась слишком быстро, чтобы они могли что-то сделать: сдвинуть обломки или попытаться преследовать этих двоих. Гален, казалось, был единственным, у кого в тот момент оставалась хоть капля здравого смысла, видя, как ему пришлось силой вытаскивать Лею из комнаты. Им пришлось пройти половину коридора, по которому они спустились в начале, прежде чем они снова достигли стабильного строения. Несмотря на всё происходящее, именно Мара Джейд очаровала Галена и пробудила его интерес. Когда конструкция начала разрушаться, она бросилась вперед и подхватила оригинальное тело Люка на руки, прежде чем поджать хвост и побежать по коридору, опережая Галена, поскольку дополнительный вес Галена давал отпор. Хотя он не был уверен, были ли её намерения чистыми. Насколько он знал, она могла сбежать с телом Люка для какого-то странного ритуала ситхов. Что-то подсказывало ему, что это просто его паранойя. Лея нанесла довольно болезненный удар в живот Галена, заставив его застонать от боли и легкого раздражения. — Лея, остановись, ты не можешь вернуться, мы ничего не можем сделать! — Мы должны! Гален, мы нужны им, мы не можем оставить их, я не могу их потерять! — сказала Лея, её голос был всего в нескольких нотах от визга, когда она боролась, чтобы высвободиться из рук, обхвативших её за талию. — Даже если бы я захотел, мы не могли бы вернуться туда. Вся комната уже рухнула, теперь слишком поздно. Всё, что мы можем сделать, это надеяться, что с ними всё в порядке, — сказал Гален так терпеливо и успокаивающе, как только мог. Лея непреклонно покачала головой, отрицая его слова. — Нет, это неправда, нет, — отчаянно сказала она, хотя Гален с облегчением заметил, что её попытки вырваться ослабевали. Она начинала прислушиваться к нему. Это тоже было хорошо, потому что он начал беспокоиться о её всё более низких ударах. Лея напряглась в его руках, слезы текли по лицу. — Отец! Люк! — звала она. — Лея, мы должны выбираться отсюда. Кто знает, когда остальная часть этого места рухнет? — он слегка умоляюще обратился к ней, оглядываясь на древние стены вокруг и груду щебня перед ними. Лея напряглась, её зубы сжались так сильно, что Гален удивился, как она до сих пор не стерла их в порошок. Наконец, девушка заставила себя отвернуться от обломков с издаваемым ею болезненным гортанным звуком. Она прислонилась к Галену за поддержкой, зажмурив глаза от слез, струящихся по её лицу. Это был молчаливый знак для него увести её из этого места как можно быстрее, потому что она знала, что он был прав. Гален не произнес ни слова утешения. Он не хотел давать ей ложную надежду или каким-либо образом лгать ей. Он воспользовался тем фактом, что она позволила утащить себя прочь, легко продвигаясь по коридору обратно к тому месту, откуда они пришли. На полпути они застыли в шоке от открывшейся им сцены. Они догнали Мару, которая стояла на коленях в коридоре, бережно держа на руках тело Люка. Голова девушки была склонена в том, что казалось благоговением, хотя, когда Гален наблюдал, он увидел, как слеза упала с лица, скрытого её огненно-рыжими волосами, на лицо Люка. — Мне жаль, — он едва расслышал, как Мара прошептала трупу. Внезапно Лея вырвалась из рук Галена, направляясь прямиком к женщине, прежде чем Гален смог её остановить. Мара, казалось, наконец осознала, что она не одна, отпустила тело Люка, но всё ещё не была готова к ярости Леи Скайуокер. — Отойди от него! — Лея практически взвизгнула, прижимая Мару к стене. Мара оттолкнула Лею от себя, но Лея еще не закончила с ней и активировала свой меч. Мара не тратила времени на то, чтобы повторить действие, её фиолетовый меч ожил в одно мгновение. Гален перешел к действию, оба меча ожили, чтобы блокировать соприкосновение клинков обеих женщин. Он не собирался видеть, как эти двое дерутся из-за тела Люка. — Прекратите это, сейчас же, — рявкнул он на них, метая мечи. — Пока мы сражаемся, это место обрушивается, у нас нет на это времени. Был ли он единственным, кто видел и слышал искреннее раскаяние Мары? Он мог чувствовать, насколько искренним это было через Силу, но Лея была слишком убита горем. — Она... — начала Лея возмущенным голосом, но Гален оборвал её. — Пойдет с нами, — сказал Гален, бросив на Мару острый взгляд. Девушка сердито посмотрела на него в ответ. — Кто сказал, что я куда-то пойду с тобой? — Мара зарычала. — Почему ты уверена, что я выпущу тебя из поля зрения? — Гален огрызнулся в ответ. — Я не думаю, что ты смог бы угнаться за мной, — усмехнулась она. — Что ж, — резко сказал Гален, — ты можешь уйти отсюда в сознании или без сознания, это твой выбор, — холодно сказал Гален, его глаза предупреждающе сверкнули. — У тебя ничего нет против меня, Марек, — сказала Мара с самодовольным видом. Глаза Галена вспыхнули гневом. — Я был учеником Дарта Вейдера с тех пор, как стал достаточно взрослым, чтобы держать световой меч перед собой, и я могу сказать тебе из первых рук, что его методы обучения намного более жестокие, чем методы твоего Императора. Я знаю, потому что я сделал это своим делом – знать. Когда дело доходит до этой лучшей жизни, которую мы ведем, я всё ещё на много лет старше тебя. Ни на мгновение не думай, что я не могу забрать тебя отсюда здесь и сейчас, если захочу, — сказал Гален, смотря прямо ей в лицо. Эти двое несколько мгновений смотрели друг на друга сверху вниз, прежде чем Мара слегка наклонила голову. — Хорошо, я пойду с тобой. Но только потому, что я этого хочу, — сказала Мара сквозь стиснутые зубы. — Всё, что поможет тебе спать по ночам, — холодно ответил Гален, наконец отступая назад. Он повернулся, удивлённый тем, что Лея до этого момента не сказала никаких комментариев. Она стояла на коленях рядом с трупом Люка, его голова покоилась у неё на коленях. Это зрелище вызвало сильную боль в сердце Галена, но он ничего не сказал, пока Лея убирала волосы с его лица. Гален отвернулся, чтобы дать ей немного уединения, прежде чем заговорил очень тихим тоном. — Лея, нам нужно двигаться. Ответа он так и не получил. Вместо этого от Леи донесся сдавленный звук, заставивший голову Галена резко повернуться к ней лицом. Мара и Гален оба в шоке уставились на то, чему они были свидетелями. Лея прижимала труп Люка как можно ближе к себе, но она не могла остановить его медленное исчезновение. Все трое смотрели, как он медленно погружается в забытье, Лея изо всех сил пыталась удержать его тело, но потерпела сокрушительную неудачу. Гален шагнул вперед, положив твердую, но нежную руку ей на плечо. — Отпусти его, Лея, — твердо сказал он, даже когда его мозг лихорадочно соображал, почему тело настоящего Люка исчезало у них на глазах. Он почти полностью исчез, но у Галена было чувство, что им не стоит беспокоиться. Наконец-то что-то пошло правильно. Он просто не знал, что именно. — Что происходит, Гален? — спросила Лея, её голос был высоким, а в глазах стояли слезы. — Я не знаю Лею, я просто знаю, что что-то пошло не так, — спокойно сказал Гален, наблюдая, как тело Люка полностью исчезает. Он поднял Лею за руку, потратив время на то, чтобы поддержать её, и резко указал подбородком в сторону туннеля, давая Маре сигнал начинать движение. —Давай, мы должны выбираться отсюда. Может быть, мы найдем другой путь в другом месте, который приведет нас туда, куда упали Энакин и Люк. Это привлекло внимание Леи. Она выпрямилась, всё ещё глядя на то место, где мгновение назад было тела Люка. — Ты прав… ты прав, пошли.

***

Избранный или нет, но прямо сейчас у Энакина дела шли неважно. Рукопашный бой на световых мечах был не самым лучшим выбором, если ты сражался голыми руками и только Силой. Сидиус не дал ему времени сосредоточиться и призвать к себе свой световой меч, а Энакин не смог маневрировать в направлении световых мечей. Итак, он застрял со своим световым мечом в рукопашном бою, получив при этом отвратительную коллекцию ожогов и порезов. На протяжении всего боя — если это вообще можно было так назвать — было уничтожено несколько капсул с клонамт, а также клоны внутри них. Энакин посчитал это маленькой победой, но их всё ещё было слишком много, чтобы чувствовать себя уверенно в текущей ситуации. Это не помогало, он быстро уставал, и Сидиус знал это. Энакин зашипел, выходя из переката, его бицепс горел там, где Сидиус нанес глубокую рану, идущую по всей длине предплечья. Он старался не думать о всё более знакомом ощущении открытой раны от светового меча, которая ранила глубже, чем он хотел признать. У него было мало времени поразмышлять на эту тему, и он отпрыгнул в сторону, чтобы увернуться от стремительной красной дуги, которая приземлилась там, где мгновением ранее была его голова. И снова он обнаружил, что вынужден перекатиться в направлении, противоположном тому, где оружие, которое он хотел бы держать в своей руке, лежало ничком на полу. Энакин оттолкнулся от пола к Сидиусу, его кулак соединился с животом ситха. Раздалось отчетливое ворчание, за которым последовало резкое предупреждение в Силе, которое заставило Энакина снова отпрыгнуть назад. Он был слишком медлителен, и Сидиус нанес ему ещё один порез на спине, такой же, как предыдущий, а также большую рваную рану на одной ноге. Энакин не смог сдержать крик, вырвавшийся у него от жгучей боли, разорвавшей его спину, но он недолго оставался на полу. Он заставил себя подняться, готовясь снова вступить в опасную схватку. Его продвижение было остановлено почти сразу, когда он едва избежал того, чтобы напороться на меч Сидиуса, проведенный всего в миллиметрах от лица Энакина. Ярко-голубые глаза Энакина впились в пылающие желтые глаза Сидиуса, его грудь вздымалась от физического напряжения, вызванного попытками дожать световой меч ситха. Сидиус ухмыльнулся, выражение его лица заставило глаза Энакина с ненавистью сузиться. — Я должен сказать, что мне доставляет удовольствие самому убивать тебя, зная, что ты потерпел полный крах. Твоя смерть станет катализатором падения твоего сына. Прощай, Энакин. Энакин отказался закрывать глаза, когда световой меч Сидиуса поднялся высоко в воздух. Энакин приготовился к смертельному удару… В замедленной съемке красное лезвие опустилось, идеально нацеленное на то, чтобы отделить голову Энакина от его тела. Боль так и не пришла. Вместо этого произошла яркая вспышка света, когда красное лезвие встретило сопротивление светящегося зеленого лезвия. На лице Сидиуса отразился шок, когда он проследил за зелёным лезвием до самого лица его владельца. Люк постепенно вернул отвёл красный меч, держа обе руки на рукояти светового меча, его лоб нахмурился от решимости и гнева, когда он протиснулся между Сидиусом и Энакином. — Не так быстро, пока я жив, — прошипел Люк, грубо отталкивая Сидиуса назад и подальше от его отца. Лицо Сидиуса исказилось от ярости, когда его взгляд упал на своего бывшего ученика. Смесь света и тьмы пронеслась через юношу, но его сознание было ясным, его разум был настроен на то, что ему нужно было сделать. Это действительно был Люк Скайуокер, который стоял перед ними, завеса тёмной стороны была снята с его разума, даже если тьма всё ещё жила в его душе. Энакин не сомневался, что его сын сделает всё возможное, чтобы покончить со всем этим здесь и сейчас. Сидиус издал крик ярости, когда Люк вызывающе встал перед ним, не обращая внимания на возмущение своего учителя-ситха. На самом деле, это, казалось, только укрепило его решимость. — Невозможно! — Сидиус взвизгнул. Хватка Люка на своём световом мече усилилась, когда он резко поднял оружие, отсекая атаку молнии прежде, чем она смогла достичь его или его отца. — Я убедился, что тебя уже не спасти! — Вы упустили из виду несколько незначительных деталей, ваше высочество, — саркастически сказал Люк, как только молниеносная атака закончилась. Он, не теряя времени, продолжил свою атаку, прежде чем ситх смог снова атаковать с помощью освещения, вступив с Сидиусом в бой на световых мечах в течение нескольких секунд. Ярость захлестнула Сидиуса, когда эти двое сражались, ослепительное зрелище красного и зеленого двигалось слишком быстро, чтобы человеческий глаз мог за ним уследить. Люку удалось пробиться под защиту Сидиуса, он задел Лорда ситхов сбоку. Еще один крик ярости эхом прокатился по комнате, и в глубине сознания обоих джедаев было отмечено, что фундамент комнаты затрясся. Пугающая мысль, поскольку структура уже была нестабильной. Люк, однако, проигнорировал это. У него была гораздо более насущная проблема под рукой, даже когда Энакин потащился прочь от боя, его рука потянулась к световому мечу, а брови сосредоточенно нахмурились. Нет, Люк был полностью сосредоточен на Лорде ситхов перед ним, движимый чувством мести, защиты и долга. — Тебе некуда будет идти, если ты отвернёшься от меня, — насмехался Сидиус, гневно сверкая глазами. Люк встретил его взгляд с решимостью, которая соперничала с яростью Повелителя ситхов. — Нет, для меня найдётся место. Я не так одинок, как ты хочешь, чтобы я поверил, Сидиус, — твердо сказал он, начиная загонять Повелителя ситхов в угол. — Ты думаешь, они примут тебя обратно после всего, что ты сделал? Они убьют тебя за то, что ты сделал, и они даже ещё не знают всего, — выплюнул Сидиус. — Тогда да будет так, — прошипел Люк сквозь стиснутые зубы. Световой меч Энакина взлетел с пола в его руку, и он вздохнул с облегчением оттого, что снова вооружен, стараясь не морщиться от острой боли в руке, когда он сжал обожженную ладонь и пальцы вокруг рукояти. Это была действительно болезненная травма. Он снова перевел взгляд на Люка, наблюдая, как юношу ударили ногой в живот, в то время как Энакин подтянулся, тяжело опираясь на стену для поддержки. Люк откатился от удара, слегка отступив назад, чтобы дать себе больше пространства для маневра, когда Сидиус уверенно приблизился. — Я всё равно победил, — усмехнулся Сидиус, торжествующе указывая пальцем на Люка. — Я сломал тебя, я заставил тебя преклонить передо мной колени и выполнять все мои прихоти, я скрутил тебя так, что ты не был даже тенью себя прежнего. Ты, точно так же, как твой отец, стал моим слугой, орудием в моих руках для мести на каждом шагу. Глаза Люка опасно метнулись к Сидиусу, их мечи яростно зазвенели, когда Люк снова двинулся вперед. Ему нечего было сказать Ситху. Всё, что он мог сделать, это зарычать на него, оказавшись в тупике со своим бывшим мастером и похитителем. — И никто из нас не забудет, как тебе это понравилось. Как ты радостно совершал каждое убийство, наслаждаясь их болью и криками, играя с ними, растягивая это как можно дольше и максимально изобретательно подходя к их пыткам, не прекращая, пока они не умрут, и даже продолжая после этого. Скольких джедаев ты сломал, мальчик? Скольких ты довел до безумия, прежде чем они умерли? Сидиус злобно ухмыльнулся, когда глаза Люка стали золотыми. — Ты можешь говорить, что хочешь, но я победил. Я превратил тебя в то, что ты презирал, но ты был тем, кто зашел дальше. Их кровь на твоих руках, и ты никогда её не смоешь. Так же, как ты всегда будешь моим. Люк, наконец, не выдержал, издав крик чистой ярости и выбросив Сидиуса вперед мощным Силовым Толчком. Повелитель ситхов был прижат к груди, из которой ранее извлек свой световой меч, на мгновение ошеломленный. Этот момент был всем, в чём нуждался Люк. Юноша бросился вперед, прежде чем вложить весь свой импульс в восходящий удар своим световым мечом в живот Повелителя Ситхов. Глаза Сидиуса расширились от шока при виде травмы, он медленно опустил взгляд на световой меч, по самую рукоять вонзившийся ему в живот. Люк одной рукой сжимал плечо Лорда Ситхов, когда тот дернулся вверх, вызвав странный звук агонии, вырвавшийся из горла Ситха. Пальцы впились в плечо Сидиуса, он наклонился, чтобы прошептать на ухо Повелителю ситхов. — На этот раз оставайся мертвым. Он деактивировал свой световой меч и отступил в сторону, позволив телу упасть на землю, прежде чем он снова активировал свой световой меч. Он крепко сжал его, прежде чем метнуть световой меч в маневре, который его друг Гален очень любил. Бросок светового меча. Зеленый меч Люка описал опасный круг по комнате, направляемый Люком, когда он манипулировал Силой с того места, где он стоял над телом Сидиуса. Лезвие прошло прямо через резервуары для клонирования, как раз на той высоте, на которой они должны были находиться, чтобы отделить головы клонов от их тел. Сделав полный круг по комнате, меч вернулся в руку Люка, и он деактивировал оружие. На мгновение в комнате воцарилась абсолютная тишина, если не считать тяжелого дыхания Люка. Затем всё настигло Люка, и он быстро рухнул.