Attack on Titan 3: Aspiration and Corpses

The Threat of the Bristle Командир Гарнизона Орвуда рванул к Эрвину и схватил его за шиворот. Тот не сопротивлялся. Я ощутил, как всё напряжение вдруг взорвалось и ударило по ним. Все остальные, казалось бы, непоколебимы, но я ощущаю волнение и неуверенность в каждом, кто стоит в этой комнате. — Вы с ума сошли, Эрвин?! Мы даже не попробуем вывести людей из города?! К рассвету та громадина уже доберётся до них! — Не забывайте, он девиант! — Сказала Ханджи, опирающаяся на стол левой, целой рукой. Правую она сломала при падении, которое едва её не убило. Несмотря на раны, она всё же пришла на это собрание, говорила спокойным и уверенным тоном. — Да какая нам разница?! — А вот командир Гарнизона не скрывал свою панику. Они спокойно жили всё это время, даже после прорыва стены Мария, а теперь на них свалилось столько всего: битва за Трост, титаны за стеной Роза, появившийся Бронированный Титан, устроивший драку прямо под стенами, а потом ещё и второе появление титанов с последующей атакой на стену Сина. Этого ведь достаточно, чтобы стать устойчивее, разве нет? Курсанты, сражавшиеся за Трост, были спокойнее, чем он. — В отличие от обычных, этот титан стремится к наибольшему скоплению людей. И нам достался исключительный экземпляр. Он даже не обратил внимание на деревни и пополз к укрепрайону. Если сейчас мы выведем население Орвуда дальше за Сину, титан повернёт к ним, разрушит стену и погонится за людьми. После он поползёт в самый густонаселённый город, нашу столицу Митрас. И от этого удара человечество уже не оправится, — на лицах солдат Гарнизона проступил страх. — По дороге сюда Эрен Йегер уже пробовал подчинить себе этого девианта, но на Райсса его сила не подействовала, — я вспомнил, как Эрен махал кулаками, кричал ползущему исполину, но всё было тщетно. — Иными словами, — взял слово Эрвин, освободившийся от хватки командира Орвуда, — мы можем дать ему отпор только в Орвуде, и его жителям придётся послужить приманкой для Райсса, но мы не изменим своему долгу и, как и полагается военным, защитим жителей. Если титан всё-таки уцелеет, мы должны спасти как можно больше людей. Устройте экстренные учения для жителей Орвуда и окрестностей. Приготовьтесь к тому, чтобы их можно было быстро вывести из города. — Другого выхода нет? — командир напрягся и начал готовиться к худшему. Давно пора. — Таких крупных особей мы ещё не встречали. Но он неповоротлив, удобно целиться. Думаю, пушки на стенах должны его пробить. Но если их мощи не хватит… придётся бросить на него все силы разведки, — думаю, мы готовы к этому. Именно Разведкорпус — последняя надежда человечества. Род Райсс должен быть убит во что бы то ни стало. Inside the Wall — Night Всю ночь мы провели на стенах. Титан продолжал ползти и не давал нам расслабиться. Я ощущал давление в груди и раздумывал насчёт предстоящей битвы. От него столько пара идёт, подобраться к нему практически нереально. На пушки особо рассчитывать нельзя, а чего-то крупнее у нас нет. Мы устроились у одного из костров и вспоминали кадетский лагерь. Тех, кого уже с нами нет, мы старались не упоминать, чтобы лишний раз не наводить тоску. Взглядом я нашёл Большую Медведицу. Хистория отследила мой взгляд: — Ты запомнил, где она, да? Классно! Красиво, правда ведь? — на небо смотрели теперь все мы, и на секунду даже получилось забыть о надвигающейся опасности. Руки замерзали, и приходилось крепко сжимать кружки с горячим чаем, чтобы хоть немного отогреться. Я поглядывал в сторону ползущего Райсса и не мог представить, как нам его победить. Наконец, я решил прекратить нагонять дурные мысли и вовлечься в разговор с друзьями. Это помогло. Страх отступал. Я должен преодолеть это, как и прошлый раз, когда был на волоске от смерти. Я очень хочу увидеть это «море», про которое постоянно рассказывает Армин. Crawling Disaster Канонада началась с рассветом, когда пушки стали доставать до титана. Стрельба развеяла тишину прекрасного утра, и я видел, как стаи птиц резко меняли свой курс и улетали подальше от нас. Мы стояли в стороне от пушек и наблюдали за обстрелом и ползущим чудовищем. — Рад, что ты жив, Морган, — вдруг сказал мне капитан Леви, заставив немного опешить от неожиданности. Он продолжал наблюдать за титаном, и даже не посмотрел в мою сторону, — потеря хорошего солдата сильно бы ударила по Разведкорпусу. Я слишком много времени и сил на тебя потратил. Я замялся, не зная, что ответить, и, наконец, неуверенно пробормотал: — Спасибо, капитан... К нам подошёл Командующий Эрвин: — Наземная артиллерия пробивает ещё хуже, — сказал он. — Разумеется, — ответил ему капитан. — Даже стреляя со стен, они толком не попадут по затылку. В чём дело? — Мы собрали солдат и пушки, организовали штаб, но всё это наспех. К тому же, мы на севере Сины. Это последняя линия обороны, местные ещё не бывали в бою, но они — лучшие силы из тех, что мы можем собрать. — Да, я это прекрасно понимаю. Тем более, что сами мы очередной раз полагаемся на удачу, и в этом схожи все твои затеи. — Эрвин, мы всё притащили! — Раздался крик Ханджи, на пару с Моблитом и ещё несколькими солдатами тащившей сетки с бочками. Они приблизились, и мы обступили груз, — сеть, верёвки и порох, сколько нашли. Всё это ещё надо связать, и ещё погляди сюда, — мы посмотрели на небольшую телегу с туго привязанной бочкой. Длинные зазубренные наконечники выглядывали рядом со стенками, и я заметил баллоны с газом в нижней части конструкции. Когда вёзший её солдат отошёл, я понял, что к ручкам телеги привязаны рукояти мечей от УПМ. Кажется, я понимаю, что это такое, — и на той стороне ждёт такая же. После выстрела курки фиксируются, и тросы сами начнут натягиваться, как УПМ. Ну, — она повернулась к Леви, — как там пушки? — Ядра ему, что комариный укус, — Леви обернулся через плечо и посмотрел на титана. — Значит, надежда только на наш план. — Тогда Леви, Жан, Саша, Конни, — начал командовать Эрвин. — Та сторона на вас. — Есть! — Единогласно крикнули они и бегом отправились туда. — Том, — он повернулся ко мне.— Ты командуй теми, кто здесь, если вдруг что. Ханджи, ты помнишь, что я говорил? — она кивнула. Мы начали складывать бочки с порохом в огромную сеть, Эрен и Хистория занимались верёвками, пока остальные тащили бочки. Ханджи о чём-то рассуждала вслух. К Хистории подошёл Эрвин, и до меня донеслись его слова: — Думаю, Леви уже говорил, но если мы переживём это утро, тебе придётся стать королевой нашей страны. — Она отложила верёвки и уставилась в никуда. — Я не могу позволить тебе оказаться на передовой. — Разрешите спросить, — она подняла взгляд на Эрвина. — Люди так глупы, чтобы поверить любому, кто назовётся королём? — Эрвин нахмурился. Ветер усилился, и правый рукав его куртки начал развеваться, словно флаг. Я невольно вспомнил, как титан подхватил его прямо на скаку и едва не убил. — Ты что-то задумала? — спросил он. Недалеко от нас продолжали греметь пушки, заглушившие их слова. Я продолжал нести бочки и нагромождать их друг на друга. Эрен, Микаса и Армин что-то обсуждали в стороне. Я снова обратил внимание на приближающегося титана, который весь был покрыт дырками. Это в нём такие проделали, или так и было? Интересно, а какая там у него температура? — Постой! — Вдруг услышал я Армина и обратил на него внимание. Эрен начал бить себя по лицу, Микаса прыгнула на него и пыталась остановить. — Ты чего? Ты хотел себя ранить? — Микаса схватила его за руки, не давая пошевелиться. — Ещё рано, — бормотания Эрена я не слышал и решил продолжать работу. Чем больше бочек мы успеем загрузить, тем лучше. От этого зависит наш план Б. Титан был уже у стены. Пушки опустились вниз. Сейчас начнётся. Я начал дышать во много раз сильнее и чаще. Сердце громко билось. Титан остановился и через секунду выпустил огромный столб пара, покрывший пушки и солдат Гарнизона вместе с нашими друзьями на той стороне. Ветер переменился, и вскоре пар покрыл и нас. Стало тяжелее дышать. Снова загремели пушки. Посреди канонады раздался громкий звук удара чего-то об камень. Я пригляделся: лицо титана было уже на стене. Он лезет сюда… Из пара показалась его рука, ударившая о стену. Во все стороны посыпались камни. Вторая рука ударила чуть дальше, и огромная куча живой плоти начала подниматься. Когда я увидел его лицо, меня едва не вырвало. Половины не было, и огромный мозг чудища, часть его зубов и черепа смотрели прямо на город. Из головы лилась кровь. Кто-то рядом со мной закричал. Титан начал лезть вверх, и все его внутренности вывалились на стену, заливая всё вокруг кровью и раздавливая солдат Гарнизона. Рвота ещё сильнее подступила к горлу. Подобного ужаса я и представить не мог. Внизу началась паника. Огромными кистями титан раздавливал стену. — Эрен, твой выход, — сказал Армин. Сам Эрен с лёгкой улыбкой на лице разминался, и будто бы не было того срыва, или что это с ним случилось. Я вылил на себя ведро воды, чтобы защититься от пара. — Армин, ты забыл ещё об одном отличии, — тот обернулся. — На меня трудно положиться, но теперь у людей есть свой козырь. — Похоже, это в продолжение их разговора, который я не смог расслышать. — Он укусил себя за руку, и меня ослепило ярко-жёлтым светом. — Внимание! — Услышал я голос Эрвина, который поднял руку с сигнальным пистолетом в руке и выпустил красный сигнал. — Огонь! Армин выпустил тросы из телеги с бочкой, крюки воткнулись в плоть титана, и телега быстро покатилась в его сторону. Дерево разбилось, и раздался взрыв. Тварь сжала стены сильнее, корпус покачнулся, и верхняя часть тела повалилась вниз, на стену. Над нами пробежал титан, сжимающий сетку с кучей бочек. Не зря мы их складывали. Он бежал в сторону упавшего исполина, который повернулся к нему. — Значит, чтобы завалить Райсса, — сказал Леви, — мы кинем бочки ему в рот и, если удастся, разорвём ему шею на куски. Там, наверное, такое пекло, что порох загорится и рванёт без фитиля. Хорошо бы, этот осёл ещё пялился на нас с открытым ртом. — Если взрыв будет снаружи, мы не добьёмся своего. Порох, — Эрвин обводил рот на кривом наброске лица прямо на карте Орвуда, — непременно нужно сунуть в глотку Райссу. Полагаю, из-за своего веса он скребёт землю перед собой лицом. Возможно, у него нет рта, сразу глотка. На это мы и надеемся. Эрен размахнулся, и сетка скрылась в том, что должно быть ртом чудища. Раздался взрыв. Плоть запузырилась, её заметало во все стороны, не разрывая, и его корпус ужасно раздуло, даже закрыв собой фрагмент Солнца и погрузив часть Орвуда во тьму. Прогремел ещё один взрыв, ослепивший и оглушивший меня на пару секунд. Осыпало обломками камней. Я увидел, как куски мяса полетели в сторону города. — Отряд! — Эрвин поднял руку. — Подберитесь на УПМ и добейте его! — Мы выхватили мечи и пустились в бой. Самое сложное позади. Теперь дело за малым. Я подлетел к первому попавшемуся куску мяса и разрубил его. Ещё один. Ещё один. Ещё один. Я не цепляюсь тросами, а использую УПМ, чтобы подлетать к целям только за счёт газа. Его так надолго не хватит. Вдруг я увидел, как Хистория летит прямо к одному из кусков плоти титана. Я пригляделся и понял, что это и есть наша цель — спинной мозг. Catastrophe Never Ends Она разрубила его, и в ту же секунду он взорвался, отбросив её куда-то вниз. Моё сердце ушло в пятки. Только не сейчас. Я взлетел вверх, используя остатки газа, чтобы осмотреться и прикинуть, куда могла упасть Хистория. Пролетая над домами, я заметил её: она без единого движения лежала на крытой повозке. Набираю слишком большую скорость, рискую разбиться. Плевать. Выпускаю трос. Приземляюсь совсем рядом, прокатываюсь коленями по камням. Вскакиваю на повозку, бросая мечи. Падаю на колени. Только не умирай, прошу. — Хистория… — Приподнимаю её и прикасаюсь к золотым волосам, сильно перепачканным грязью, сажей и пылью. — Ты жива? Слышишь? All is Not Lost Она приоткрывает глаза, заставляя меня выдохнуть и возвращая мои чувства в тело. Я ошеломленно смотрю на неё и не могу сдержать улыбки. Похоже, даже плачу. Хистория тоже улыбается, приподнимается и крепко обнимает меня. Меня пробивает смех, и только сейчас я понимаю, что позади нас собралась огромная толпа. — Мы победили… — Остервенело шепчу, прижимая голову к ее плечу. — Да, Томми… — Тихо и устало шепчет она. — Дай я им скажу кое-что… Вместе мы встаём, и я осматриваю толпу. В глазах каждого из них видно неподдельное благоговение. Я стою чуть за ней, ощущаю себя как-то глупо. И даже не знаю, почему. — Моё имя — Хистория Райсс, — громко говорит она. — Я законная хозяйка этих стен. Да. Твоё право подтверждено не только твоей кровью, но и тем, что ты сделала для них. За такой королевой люди пойдут хоть в ад. А я — тем более. Через несколько дней её короновали. Толпа чествовала её, и я ощущал, что теперь всё изменится. Наша победа совсем рядом, и скоро мы пойдём к стене Мария, как и предполагал Леви. А сейчас мы идём к нему самому. — Погоди, ты правда ему вмажешь, Хистория? Микаса же просто пошутила! Я верно говорю? — Эрен подозрительно глянул на сводную сестру, а я увидел хитрые ухмылки на лицах Саши и Конни. Они явно предвкушали что-то весёлое. А я понимал, что это шутка, просто немного затянувшаяся, и шёл рядом с ними, в свою очередь предвкушая их разочарование. — Главное, сразу ему скажи, — безэмоционально сказала Микаса. — Только попробуй ответить, — добавила она уже в адрес Эрена. — Опять за своё… разве он тебя так бесит? Не надо! — Как иначе он поймёт, что я его королева? — Правильно, Хистория, покажи ему! — Сказал Жан только затем, чтобы привлечь к себе хоть чуточку внимания Микасы. Его положение безнадёжно… У окна стоял одинокий человек низкого роста. В лучах солнца его не узнать, но все мы поняли, что это Леви. Он вышел нам навстречу, и мы остановились. Хистория прошла ещё несколько шагов, в нерешительности остановилась, но вдруг разбежалась и ударила капитана в плечо, заставив нас ахнуть. Я-то думал, что это и вправду шутка. Хистория рассмеялась и отошла к нам: — Получил? — шутливо спросила она, заливаясь ярким, громким смехом. — Я твоя королева! Что ты мне сделаешь? Леви вдруг усмехнулся. По-доброму, немного прикрыв глаза. Мы снова ахнули. Наверное, мы впервые видим, как он улыбается. — Спасибо, ребята, — он мгновенно разрядил ситуацию, и все мы тоже рассмеялись. Всё-таки, мы ещё дети. Всем нам около шестнадцати. Просто мы очень рано повзрослели. А внутренний ребёнок даже и не думает заниматься таким скучным и утомительным делом. Иногда мы должны выпускать его. Особенно в такое тяжёлое время.