Убийца жизни или неуловимая мисс

В комнате с голыми бетонными стенами грозно царствовал мрак ночи. Каждая крупинка редкой шпаклевки, упавшая на пол, отдавалась громким эхом — такая мертвая тишина стояла в здании. Темная комната с гладкими колоннами, капители которых стали трескаться со временем, освещалась большой восковой свечей, горевшей где-то в конце зала на обвалившемся камне. — Здравствуйте, Куроро Люцифер! Мне сказали, что вы хотели меня видеть. По правде говоря, мне не совсем ясна причина моего здесь присутствия и мне бы хотелось, чтобы вы посвятили меня в свои намерения, а то как-то не красиво получается, что я участвую в этом, а сама ни сном ни духом, — на одном дыхании вымолвила Амина громким голосом, рушащим своей силой блокаду тишины. Молчание. Дождь, который стал слышен гораздо отчетливее, когда Амина стала прислушиваться, смягчал накаляющуюся обстановку. Многие, наверно, наоборот больше разнервничались от звука капель, — так схожего со звуком стрекотания сверчков —, но девушке было безразлично. Как мы уже говорили, Амина мало чего боялась. Она была легкомысленна, а ее бесстрашие обусловливалось простым непониманием серьезности. Можно сказать, что Амина и не была, по сути, серьезным человеком. Где-то в глубине души ей, быть может, и хотелось показать значимость и суровость своего существования, но на деле получалась какая-то белиберда и несуразица, больше походящая на недалекие выходки ребенка. — Мистер Дикет, прошу, выйдите на свет, — сказал Люцифер. От прозвучавшего имени кровь у Амины похолодела, а желваки сжались. Пухленький, но не толстый человек вышел в центр зала. Нос уточкой вздирался до потолка, а затекшие глаза смотрели да девушку с ненавистью. Хвост крючком, нос пятачком — так его описывали люди. Мистер Дикет, как его назвал босс, представлял из себя очень жадного человека, лишенного всяких благих намерений. Действовал он исключительно из побуждений его жалкой души, которая каждый раз требовала нового и нового удовольствия. Многие поговаривали, что тот давно продал души дьяволу взамен на какую-нибудь презабавную вещицу, толку от которой было как от козла молока, но для мужчины важность предмета не играла значительной роли, главным его побудителем было само исполнение цели: хотел приобрести, приобрел, значит цель выполнена. Он не ценил мораль, считая ее сдерживающим фактором человека: «Единственное, что останавливает тебя, Мик, в достижении чего-либо — это мораль. Отбрось ее куда-нибудь в канаву, где ей самое место, и тебе станет гораздо легче жить.» — так однажды сказал он своему приятелю. Конечно, у Дикета были свои принципы, основанные на его собственных желаниях и выгоде, и он им строго следовал, но для простых людей его принципы были равноценны их отсутствию, если только лучше бы их вообще не было. — Мистер Дикет, вы узнаете эту девушку? — Да, сэр, да, я ее узнаю, — прохрюкал Дикет. — Можете ли вы подтвердить ваше знание этой девушки? — Да, разумеется, у меня имеется ее полное досье: мисс Амина Веллингтон, родилась пятого января ХХХХ года в городе Маликес, бывшая страна ВНЛ. Рост составляет метр шестьдесят девять, вес ее сорок пять килограмм. С десяти лет считается круглой сиротой, была куплена мной в возрасте одиннадцати лет двадцать пятого марта ХХХХ года и по сей день принадлежит мне. Сбежала полгода назад и скрывалась по всей стране в течение всего этого времени. Месяц назад была замечена моим сыщиком в балетной студии миссис Глории Кеплер. Что нибудь еще, сэр? — на этом Дикет остановился и смиренно ждал слов босса. Во время своего доклада Дикет поглядывал на Амину, беспрестанно стойко державшую себя в руках. — Этого достаточно, мистер Дикет. Амина Веллингтон, вы узнаете этого мужчину? — Да, я знаю его, — довольно четко произнесла Амина. Она не тряслась от страха: у нее был план, который мог бы сработать, а мог и погубить ее, но Амина, будучи очень легкомысленной и непредусмотрительной, не думала о худшем варианте. Вместо того, чтобы продумать все исходы событий, Амина думала лишь над тем, что ее больше всего устраивал; глупо звучит, но лучше ожидать худшего варианта: в случае наступление этого «худшего», ты будешь в полном, насколько это возможно, вооружении, а по наступлению лучшего исхода, ты будешь вдвойне доволен и счастлив. — Кем является для тебя этот мужчина? — Он купил меня — это все, что я могу сказать, — громко заявила девушка, не сводя своего взгляда с Куроро. — Разве он не является твоим хозяином? Амина хмыкнула и посмотрела в окно. Капли лениво стекали по побитым стеклам бывших окон. Как бы ей хотелось также: просто безмятежно литься по холодному стеклу, ни о чем не думая и не спасая себя, а просто существуя. В какой-то степени она так и жила: просто существуя. Кроме балета она ничем больше не занималась, да и в балете никуда далеко не продвигалась: ее просто занимал сам процесс, а как таковой цели в своих действиях она не имела. Тяжело жить, осознавая свою бесполезность, но еще тяжелее даже не подозревать об этом и не понимать, почему жить так тягостно. — Я сама себе хозяин и никто больше. Я отказываюсь называть этого человека своим хозяином, ведь моя жизнь не может измеряться в деньгах, а значит, сколько бы он не заплатил, моей жизнью он обладать не будет, — грубо отчеканила Амина, стоя по стойке смирно, даже не смотря на свинью, пришедшую по ее душу. — Мне все ясно. Мистер Дикет, как и договаривались, деньги вперед, она снова ваша проблема. — Да, сейчас, подождите минуточку. Дикет пошел к углу, в котором стоял он ранее, и поднял увесистый коричневый чемоданчик из кожи какого-то австралийского животного*. Он подошел ближе к боссу и открыл чемодан, битком набитый купюрами гигантских сумм. — И все же, мне не ясно, чем эта девушка заслужила такое внимание?— Куроро Люцифер скептически посмотрел на своего заказчика и стал ждать ответа. — Понимаете, сэр, есть много факторов, по которым я не могу отупить эту девчонку. Она очень красива и умна, я даже думал взять ее в жены, — в ответ на такое заявление Амина громка хихикнула и тут же состроила задумчивую моську, смотря куда то в окно.— А ты чего смеёшься?! С тобой я потом разберусь, маленькая дрянь, — тот снова обратился к боссу.— Так вот, но помимо ее красоты и ума, девочка обладает очень хорошими качествами для человека, приносящего мне деньги. Точнее, она могла бы мне приносить их, если бы я мог найти управу на нее, но она ни в какую не соглашается с моими условиями. Сил моих больше нет. Простите, сэр, если болтаю лишнее. Куроро ничего не ответил, он смерил взглядом Амину, подозвал к себе девушку в бордовом костюме, что-то шепнул ей и продолжил: — Деньги на месте. Можете забирать ее. — Большое спасибо! Амина, иди сюда, мы уходим. У стены стояли почти все участники труппы: не было только троих людей. У стены, справа от Амины, сидели на каменном блоке два парня, одного из которых она очень хорошо запомнила, но второй был ей незнаком. Откровенно говоря, из всех участников Редана она знала только Фейтана, в особенности его хватку, Франклина, Хисоку и самого босса, и то, только имена и ничего более, да и узнавать их ближе у нее вовсе не было никакого желания. — Слышь, есть мнение, что босс не отпустит эту девку и убьет того мужика, — тихо сказал Фейтан, обращаясь к Нобунаге. — Да мне как-то все равно, хотя девочка не промах: стоит и даже не боится. Убивать это свиноподобное создание мне так неохота, что я бы лучше катану сломал. Нет, кажется я переборщил, но убивать его мне противно, — флегматично сказал мужчина с темным хвостом на голове и хаори. — Я бы лучше убил ту девку, она меня раздражает, слишком много болтает. Мужчина и девушка вышли из зала, двери которого были открыты, хотя, точнее выразиться, они вообще отсутствовали. Дикет ступал по каменной плитке пола очень тяжело, перекачиваясь с одной ноги на другую, что, следя за его шагами, Амине самой бессознательно становилось тяжело, будто та несет мешки с чугуном. — Пойдем, пойдем, — Дикет схватил Амину за локоть и пошел по лестнице, спускавшейся на первый этаж здания, — теперь ты никуда не сбежишь. На выходе нас ждёт моя охрана, их ты точно не обдуришь. Амина молчала. Она выжидала. Ее план вот вот должен был прийти в действие, нужно было лишь дождаться момента, когда они спустятся вниз. — Ты мне за все ответишь. Я столько денег в тебя вбухал, а мне пока вернулись только проблемы и пенки. Спрашивается, для чего ты мне такая нужна? Право, вопрос уважаемого Куроро Люцифера ввел меня в ступор, я даже задумался: а ведь действительно, зачем ты мне нужна? Прибыли ты не приносишь, замуж за меня не выйдешь, в постель тебя не затащишь, ничего не умеешь, кроме дрыганий ногами под музыку. Так для чего? Монолог мужчины бушевал быстрой рекой, создавая непреодолимый контраст между своей неприкаянностью и смирным молчанием Амины. В моменты стресса и злости ничего так не раздражает, как безмятежность окружающих. Люди готовы из кожи вон вылезти, лишь бы не одни они паниковали и были раздосадованы. А между тем, Амина была готова. Идя к выходу, она начала действовать. — А ведь правда, зачем? Такому уроду не место рядом со мной. — Что ты сказала?! А ну, пойдем выйдем! Живо пошла! — Дикет подтолкнул ее к выходу, но Амина затормозила. — После вас, — она присела у двери в реверансе.— Прошу. Дикет вышел на воздух и Амина элегантно закрыла за ним двери, подперев их досками и палками, а потом подтолкнув к ним большие камни**. Когда Амина шла по этому коридору вместе с Лукой, она заметила доски в укромном уголке, которыми закрывали обычно двери в трактирах — те самые двери, на которых прикреплены специальные металлические засовы, в которые и просовываются эти доски. Открыть двери после этого достаточно тяжело и требует немало времени, чем Амина и воспользовалась, дотащив до дверей камни. Бросившись наутек, Амина побежала по первому этажу в противоположный конец от входа. Она намеревалась выбраться через окно и добежать до своей квартирки, забрать вещи и пуститься снова в длительный путь, заметая все следы. Задачу облегчал тот факт, что из всех вещей у Амины были только сумка с одеждой и немного денег. Именно в таких ситуациях человек понимает, как ему повезло, что он так мало имеет. Свободен лишь тот, кто потерял все, ради чего стоит жить***. В тот день, когда у Амины насильно отобрали отца, она поняла, что ничего, кроме папы она и не имела. Вернувшись тогда обратно в разваленный дом, она поняла, в каком убогом месте жила, и каким чудесным райским садом ее отец делал эту комнату. Зачем что-либо иметь, если это не имеет ценности без ближнего рядом с тобой? Добежав до длинного коридора с разветвлениями, Амина побежала направо наугад. Как по закону подлости, в момент поворота за угол девушку поймал Фейтан, которого просили проследить с Нобунагой за Аминой и Дикетом. Он схватил ее спиной к себе, плотно зажав горло и стиснув левую руку на талии. — Я бы переломал тебе все пальцы, пташка, да босс запретил даже волосы на твоей пустой башке драть, — Фейтан посмотрел в сторону выхода, где двери уже были открыты и через вход заходил Нобунага с оторванной головой Дикета.— Шея была толстой. — И не говори, охрана его меня вообще выбесила. Уве бы понравились эти туши. — Бери веревку и связывай ее, пока я держу ее. Нобунага взял толстенную веревку и стал туго перевязывать все тело Амины. Она старалась не дергаться, потому что рот ее был сжат грубой рукой Фейтана. На каждый ее протестующий знак Фейтан сжимал челюсть Амины, которая хрустела и отдавалась жуткой алгией**** в голове и шее. — Неси ее ты, Нобунага, а то я могу не сдержаться и случайно разбить ее голову об какую-нибудь стену. Нобунага взял на руки коконоподобное из-за веревки тело Амины и положил к себе на плечо, похлопав ту по ляжкам. Они ступали по лестнице обратно в зал. — Люди добрые, ну отпустите вы меня. Ну зачем я вам? — Ты думаешь, мы по доброй воле тебя тащим? Конечно, мы все жить без тебя не можем! — крикнул Фейтан. — Ой, что, правда что ли? Ну тогда ладно, свяжите меня полностью! — Дура, ты и так связана полностью! — Рот закрой, мелочь пузатая! Я, может, к этому молодому человеку обращаюсь. Он выглядит гораздо привлекательней и умнее тебя, полурослик. Под крикливую речь Фейтана, чьи нервы были на пределе, и глупые отговорки Амины, Нобунага громко хохотал до слез. Он каждый раз наклонялся от смеха вниз, потому Амина переваливалась на ту же сторону и стукалась головой об пол, что еще больше смешило Нобунагу. — Я бы тебя отвязал, но, поверь, тебе повезло быть связанной на моем плече, иначе тебя бы давно съел вот он, — Нобунага положил свою руку на голову рядом стоящего, делая на это акцент. — Развяжи меня, пожалуйста, а с этой чихуахуа я разберусь сама. У меня уже имеется опыт работы с собаками, — Амина глянула на Фейтана и сморщила нос, высунув язык. — Нобунага… — Фейтан смотрел в пол, обращаясь к товарищу, —… отвяжи ее. — Фейтан, ты уверен? — Да. Нобунага поставил Амину на землю и развязал веревку. Та помяла затекшие ноги и руки и посмотрела на Фейтана. Тот все еще смотрел в пол, потом поднял глаза и в упор стал смотреть на Амину. Та, присев, была готова в любой момент дернуться в сторону и бежать. — А теперь, я тебя убью! Все, эти слава были ее «стартом». Фейтан ловко прыгнул прямо к ней и был готов нанести удар, но девушка с криками бросилась по коридору второго этажа в сторону зала. — Я убью тебя, мелкая мразь! — Сначала догони, животное! Ор стоял во всем здании. Фейтан был прямо за спиной Амины, но та каждый раз резко сворачивала в сторону, словно русак, бегущий от хищника. Фейтан ловил ее за руку, но та сразу отбивалась от него ногами и убегала дальше, не забывая при этом громко визжать и кидаться всем, что попадалось под руку. — Отстань от меня, сумасшедший! Не трогай! — Амина взяла в руки какие-то тарелки и стала бросать их в сторону Фейтана. — Ты мне сейчас ответишь за чихуахуа! — Нобунага, — подал голос блондин в спортивном костюме, — это она? — Да. Гляди, чего вытворяет, — смеялся Нобунага.— если она обладательница нэн, то точно либо усилитель, как ты, Ува, либо выделитель. Амина стала метаться между колоннами, прячась изредка за спины присутствующих. Она кидалась камнями, пару раз целенаправленно попав в лицо парню, бегущему за ней. Тот лишь болезненно шипел и еще более остервенело бежал за ней с пеной у рта. — Я разорву тебя на мелкие кусочки, сожгу и отдам твой прах стервятникам, шлюха. — Смотри, чтобы я первая не прикончила тебя. У меня еще полно сил бегать от тебя, — крикнула Амина, и в следующее мгновение оказалась где-то наверху в руках большого парня с длинными серыми волосами.— Ой. — Фейтан, успокойся. Подумаешь, мелкая букашка назвала тебя собакой. — Вот именно, не думай о том, что говорят кисы за спиной у чихуахуа, — подняв указательный палец к верху, произнесла Амина. Фейтан собирался наброситься на девушку, но его остановила грузная рука, которая прибила его к полу. — Ой, извини, Фейтан, переборщил, — громко засмеялся мужлан, но тут же остановился, потому что зверушка, висевшая в его руках, стала бить его ногами и кусаться.— А ты чего, дуреха? Жить расхотелось? —Ты чуть не убил вымирающий вид чихуавидной обезьяны! — грозно произнесла Амина, театрально сверкая глазами, — Опусти меня на землю! — стала дергаться девушка, извиваясь и пинаясь, — Опусти! Державший ее мужчина опустил Амину на землю, и та тут же бросила к Фейтану проверять пульс и трясти его за одежду, хлопать по щекам и дуть ему на лицо, на что парень в ответ лишь фыркал и крутил головой. — Я подам в суд по делу прав и защиты животных! — пригрозила девушка. Девушка-блондинка в бордовом костюме, видимо по старой привычке стоя у левого плеча Куроро, о чем то говорила со своим боссом и редко посмеивалась, глядя на драматическую картину, развернувшуюся перед их труппой. Редану редко выдавалось беззлобно посмеяться и очухаться от того кровавого месива, что они устраивали чуть ли не каждый день. Если раньше веселые и беззаботные деньки для них были как данность, то теперь они приравнивались к великим праздникам и ценились, если так можно сказать, как в России ценится Новый год или девятое мая. — И все же, я не ошибся, Паку — она идеально подходит, — торжественно произнес Куроро Люцифер. А меж тем за черноволосой девушкой в пацанской одежде пристально следил один очень интересный фокусник, чьи глаза блестели диким азартом и жаждой крови. Убийца вышел на охоту.