Попытка всё исправить (Книга Первая)

      Взяв книгу у брата, Фред с удивлением посмотрел сначала на название главы, а затем на Снегга.       -Профессор Снегг, да вам тут целая глава посвящена.       Все сидящие в зале посмотрели на Снегга с удивлением, тот же, в свою очередь, вопросительно посмотрел сначала на Уизли, затем на Поттера и, наконец, на книгу.       -Мистер Уизли, начинайте читать, не задерживайте нас, — лишь язвительно ответил он.       -Профессор, а может быть вы хотели бы сами про себя прочитать? — с ухмылкой спросил его Гарри.       -Поттер. Не думайте, что вам позволено всё только из-за того, что мы тут читаем про вашу жизнь, — процедил сквозь зубы Снегг. -Уизли! Читайте!       -Да-да, простите, — торопливо сказал Фред.       Глава 8. Специалист по волшебному зельеварению.       — Вон он, смотри!       — Где?       — Да вон, рядом с высоким рыжим парнем.       — Это который в очках?       — Ты видел его лицо?       — Ты видел его шрам?       Гарри на несколько секунд закрыл глаза, подумав, что именно тогда были вполне себе неплохие годы его учебы, ведь всё заканчивалось лишь разговорами про его шрам и известность. Не то что сейчас, когда Министерство объявило его лгуном вместе с Дамблдором.       Джинни легонько коснулась его руки и спросила шепотом:       -Всё хорошо?       -Да, всё в порядке, — улыбнулся он ей и сжал её руку в ответ. Джинни на это его действие слегка покраснела, но руку не убрала.       Следивший за всем этим Рон начал потихоньку закипать и только Гермионин толчок в плечо вернул его в реальность.       -Не мешай своей сестре и своему лучшему другу, — прошептала она ему.       Этот шёпот Гарри слышал со всех сторон с того самого момента, как на следующее утро вышел из спальни. За дверями кабинетов, в которых у Гарри были занятия, собирались толпы школьников, желающих взглянуть на него. Одни и те же люди специально по нескольку раз проходили мимо, когда он оказывался в коридоре, и пристально смотрели ему в лицо. Гарри предпочёл бы, чтобы они этого не делали, потому что они его отвлекали, а ему надо было сосредоточиться на том, чтобы добраться до очередного кабинета.       -Не знаю, в каких коридоров и возле каких кабинетов ты тогда бывал Поттер, но я что-то не припомню такую реакцию на твоё появление в школе, — заметила Паркинсон.       Гарри лишь хмыкнул в ответ и презрительно взглянул в сторону слизеринцев.       В Хогвартсе было сто сорок две лестницы.              -Когда ты успел подсчитать? Даже мне не до этого было, хоть я и был, наверное, единственным читающим «Историю Хогвартса» в нашей компании, — удивился Люпин.       -Римус, когда я еще не слишком отвлекался от учебы, решил прочитать для себя несколько глав из этой книги, — ответил Гарри.       -Поттер, вы не отвлекались от учебы? — язвительно спросил Снегг.       -Гарри, ты читал «Историю Хогвартса»?! — удивленно воскликнула Гермиона вместе с высказыванием Снегга.       На это Гарри ничего не ответил, лишь закатил глаза для одной и фыркнул в ответ другому.       Одни из них были широкие и просторные, другие — узкие и шаткие. Были лестницы, которые в пятницу приводили Гарри совсем не туда, куда вели в четверг. Были лестницы, у которых внезапно исчезало несколько ступенек в тот самый момент, когда Гарри спускался или поднимался по ним. Так что, идя по этим лестницам, надо было обязательно прыгать.       -Мерлин, я до сих пор не могу запомнить, какие лестницы куда ведут… — отчаянно пробормотал Невилл.       С дверями тоже хватало проблем. Некоторые из них не открывались до тех пор, пока к ним не обращались с вежливой просьбой. Другие открывались, только если их коснуться в определённом месте. Третьи вообще оказывались фальшивыми, а на самом деле там была стена.       -А зачем вообще нужно столько способов запутать учеников, в особенности учеников первых курсов? — спросила мадам Боунс.       -Амелия, дорогая, это всё ведь идет с самого основания школы, так что никто не может сказать зачем, — спокойно ответил Дамблдор. -Хотя, я думаю, что всё это было создано ещё и для того, чтобы запутать врага, ну или во время какой-нибудь битвы в стенах школы помочь обороняющимся…       -Битва в стенах школы? — удивленно ответила она.       -Несомненно, такие случаи имели место быть в истории магической Британии. Не только ведь Волан-де-Морт являлся и является темным волшебником.       Запомнить расположение лестниц, дверей, классов, коридоров и спален было очень сложно. Казалось, что в Хогвартсе всё постоянно меняется и сегодня всё иначе, чем было вчера. Люди, изображённые на портретах, ходили друг к другу в гости. И Гарри был убеждён, что стоящие в коридорах рыцарские латы способны бегать.       -О, мистер Поттер, несомненно, доспехи могут бегать, достаточно применить к ним специальные чары, — с ухмылкой произнесла МакГонагалл. -Ведь, как говорил директор, вся эта школа была создана еще и для того, чтобы обороняться от внезапного нападения врагов извне.       Добавляли хлопот и привидения. Гарри всегда оказывался в шоке, когда сквозь дверь, которую он пытался открыть, вдруг просачивалось привидение. С Почти Безголовым Ником, призраком башни Гриффиндор и, следовательно, союзником, проблем никогда не было. Даже наоборот — он всегда был счастлив показать первокурсникам, как пройти туда, куда им надо. Но вот Пивз был опаснее двух закрытых дверей и ведущей в никуда лестницы — особенно если встретить его, когда опаздываешь на занятия. Пивз ронял на головы первокурсникам корзины для бумаг, выдёргивал изпод них ковры, забрасывал их кусочками мела или благодаря своей невидимости незаметно подкрадывался и внезапно хватал за нос с хриплым криком: «Попался!»       -А попытаться как-то договориться с Пивзом никто не пытался? — удивленно спросил кто-то из третьекурсников.       -Его можно лишь только задобрить очередной пакостью или шуткой, но больше никак, — ухмыльнулся Люпин.       Казалось, что хуже Пивза ничего и никого быть не может, однако выяснилось, что это не совсем так — школьный завхоз Аргус Филч оказался куда более неприятной личностью. В первое же утро Гарри и Рон обратили на себя его внимание — к сожалению, в плохом смысле слова. Филч застал их в тот момент, когда они пытались открыть одну из дверей. К несчастью, выяснилось, что именно за этой дверью начинается тот самый закрытый для всех коридор на третьем этаже, про который говорил на банкете Альбус Дамблдор. Филч отказывался верить, что ребята просто заблудились. Смотритель был уверен, что они специально хотели проникнуть на запретную территорию, и угрожал запереть их в находящуюся в подземелье темницу. Но в самый критический момент их спас проходивший мимо профессор Квиррелл.       У Филча была кошка по имени миссис Норрис — тощее пыльно-серое создание с выпученными горящими глазами, почти такими же, как у Филча. Она в одиночку патрулировала коридоры. Стоило ей заметить, что кто-то нарушил правила — сделал хотя бы один шаг за запретную линию, — и она тут же исчезала. А через две секунды появлялся тяжело сопящий Филч. Филч знал все секретные ходы лучше, чем кто-либо другой в школе       -Не все, — обиженно сказал Джордж.       — за исключением, пожалуй, близнецов Уизли,       -А, другое дело! — улыбнулся Фред.       — и появлялся так неожиданно, словно был привидением. Ученики его ненавидели, и для многих пределом мечтаний было отважиться дать пинка миссис Норрис.       Но найти нужный кабинет было ещё полдела, потому что занятия оказывались порой куда более непростыми, чем поиск той или иной комнаты. Как быстро выяснил Гарри, магия вовсе не сводилась к помахиванию волшебной палочкой и произнесению нескольких странных слов.       -Как же ты наивен, Поттер, — злобно усмехнулся Смит.       -Да что ты? Не припоминаешь случай в нашей гостиной курсе так на первом? — ухмыльнулся ему в ответ Эрни МакМиллан.       -А что там было? — поник Смит.       -А я тебе напомню! Кто-то говорил, что занятия слишком сложные для него, ведь он думал, что там будет что-то наподобие маггловских «Абра-Кадабра», — веселился вовсю Эрни.       -Да не было такого, — совсем тихо проговорил Смит под хохот большинства пуффендуйцев. Гарри послал взгляд благодарности Эрни и продолжил слушать Фреда.       Каждую среду ровно в полночь они приникали к телескопам, изучали ночное небо, записывали названия разных звёзд и запоминали, как движутся планеты. Трижды в неделю их водили в расположенные за замком оранжереи, где низкорослая полная дама — профессор Стебль — преподавала им травологию, науку о растениях, и рассказывала, как надо ухаживать за всеми этими странными растениями и грибами и для чего они используются.       Самым утомительным предметом оказалась история магии — это были единственные уроки, которые вёл призрак. Профессор Бинс был уже очень стар, когда однажды заснул в учительской прямо перед камином, а на следующее утро он пришёл на занятия уже без тела. Бинс говорил ужасно монотонно и к тому же без остановок. Ученики поспешно записывали за ним имена и даты и путали Эмерика Злого с Уриком Странным.       -Н-да… Надо будет пересмотреть необходимость ведения этого предмета призраком, — задумался директор.       Профессор Флитвик, преподававший заклинания, был такого крошечного роста, что вставал на стопку книг, чтобы видеть учеников из-за своего стола. На самом первом уроке он, знакомясь с курсом, взял журнал и начал по порядку зачитывать фамилии. Когда он дошёл до Гарри, то возбуждённо пискнул и исчез из вида, свалившись со своей подставки.       А вот профессор МакГонагалл была совсем другой. Гарри был прав, когда, увидев её, сказал себе, что с ней лучше не связываться. Умная, но строгая, она произнесла очень суровую речь, как только первокурсники в первый раз пришли на её урок и расселись по местам.       — Трансфигурация — один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — начала она. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках — и нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернётся. Я вас предупредила.       -Но так никого и не выгнали, профессор, — с улыбкой сказал Люпин. -А ведь Сириус и Джеймс были теми еще проказниками. Да, я думаю, близнецы им не уступают в этом, верно?       Фред с Джорджем переглянулись и с улыбками начали кивать в ответ. МакГонагалл лишь тихо и с улыбкой ответила Римусу:       -Я их не выгоняю, как не выгоняла и Джеймса и Сириуса, из-за отличной успеваемости по моему предмету!       После такой речи всем стало немного не по себе. Затем профессор МакГонагалл перешла к практике и превратила свой стол в свинью, а потом обратно в стол. Все были жутко поражены и начали изнывать от желания поскорее начать практиковаться самим, но вскоре поняли, что научиться превращать предметы мебели в животных они смогут ещё очень нескоро.       Потом профессор МакГонагалл продиктовала им несколько очень непонятных и запутанных предложений, которые предстояло выучить наизусть. Затем она дала каждому по спичке и сказала, что они должны превратить эти спички в иголки. К концу урока только у Гермионы Грэйнджер спичка немного изменила форму — профессор МакГонагалл продемонстрировала всему курсу заострившуюся с одного конца и покрывшуюся серебром спичку Гермионы и улыбнулась ей. Эта улыбка поразила всех не меньше, чем превращение стола в свинью, — ведь казалось, что профессор МакГонагалл вовсе не умеет улыбаться.       -Мистер Поттер, спасибо, что так оценили мой эмоциональный диапазон, — с нотками обиды в голосе сказала она.       -Но профессор, это было скорее мнение всего потока студентов, а не моё личное, — смущенно ответил Гарри.       С особым нетерпением все ждали урока профессора Квиррелла по защите от Тёмных искусств, однако занятия Квиррелла скорее напоминали юмористическое шоу, чем что-то серьёзное. Его кабинет насквозь пропах чесноком, которым, как все уверяли, Квиррелл надеялся отпугнуть вампира, которого встретил в Румынии. Профессор очень боялся, что тот вот-вот явится в Хогвартс, чтобы с ним разобраться.       -И как это вы, интересно мне знать, изучали способы защиты от темных искусств? — спросил Римус.       -Профессор, на момент вашей работы в Хогвартсе вы были первым и единственным преподавателем по этой дисциплине, который действительно знал материал, — с вызовом сказала Ханна.       -Мисс Аббот, премного благодарен вашей оценке, — поклонился в ответ ей Люпин.       В его голосе чувствовалась настоящая искренность и именно поэтому Ханна смущенно улыбнулась в ответ на поклон бывшего преподавателя.       Тюрбан на голове Квиррелла тоже не прибавлял его занятиям серьёзности. Профессор уверял, что этот тюрбан ему подарил один африканский принц, которому он помог избавиться от очень опасного зомби. Но по-настоящему никто не верил в эту историю. Во-первых, потому, что, когда Симус Финниган спросил, как Квиррелл победил зомби, Квиррелл покраснел и начал говорить о погоде. А во-вторых, потому, что тюрбан как-то странно пах, а близнецы Уизли уверяли всех, что это не подарок африканского принца, а просто мера предосторожности. По их словам, под одеждой Квиррелл был весь обвешан дольками чеснока, и в тюрбане его тоже был спрятан чеснок, поскольку профессор, боясь вампиров, желал быть полностью защищённым. И даже спал в том, в чём ходил по школе, — чтобы вампир не застал его врасплох.       -Знали бы вы, что у него действительно находится под тюрбаном, в жизни бы больше не шутили, — ухмыльнулся Гарри.       -А что там такого-то? Ну затылок и затылок, — задумался Джордж.       -Ну-ну, — сумел только и сказать Гарри.       За первые несколько дней учёбы Гарри с облегчением убедился в том, что он не хуже, чем другие. Очень многие школьники родились и выросли в семьях маглов и, как и он, даже понятия не имели о том, кто они такие, пока не получили письмо из Хогвартса. К тому же первокурсникам столько всего предстояло выучить, что даже Рон, родившийся в семье волшебников и кроме родителей имеющий пятерых старших братьев, не имел особого преимущества перед остальными.       Пятница стала для Гарри и Рона великим днём. Они наконец смогли спуститься в Большой зал на завтрак, ни разу не сбившись с пути.       -Великое достижение, — презрительно фыркнул Нотт.       — Что у нас там сегодня? — спросил Гарри, посыпая сахаром овсянку.       — Два занятия по зельям — заниматься будем вместе со слизеринцами, — ответил Рон. — Занятия ведёт профессор Снегг, а он их декан. Говорят, что он всегда и во всём на их стороне, выгораживает их перед остальными преподавателями и ставит им лучшие отметки. Вот как раз и увидим, так ли это.       — Хотел бы я, чтобы МакГонагалл всегда заступалась за нас, — задумчиво произнёс Гарри.       Профессор МакГонагалл была деканом факультета Гриффиндор, но это не помешало ей позавчера дать им огромное домашнее задание.       -Мистер Поттер! То, что я даю вам большие домашние задания вовсе не означает, что я никогда не заступлюсь за свой факультет! — прикрикнула на виновника МакГонагалл.       -Простите, профессор, просто я смотрел на всё это как-то иначе, — смущенно ответил Гарри и опустил взгляд.       Пока они завтракали, прибыла почта. Теперь Гарри уже привык к этому, нов своё первое утро в школе он даже испугался, когда во время завтрака в Большой зал с громким уханьем влетело не меньше сотни сов. Они начали кружить над столами, высматривая своих хозяев и роняя им на колени письма и посылки.       Пока Букля не принесла Гарри ни одного письма. Сова иногда залетала в зал вместе с другими, чтобы посидеть у него на плече и ласково похватать его клювом за ухо. А потом, съев кусочек тоста, улетала в совятню, как называли в школе домик, где жили совы, и там спокойно засыпала. Но этим утром Букля, приземлившись между сахарницей и блюдцем с джемом, уронила в тарелку Гарри запечатанный конверт. Гарри тут же вскрыл его — он просто не мог спокойно завтракать, не прочитав своё первое письмо.       Дорогой Гарри, — было написано в письме неровными буквами. — Я знаю, что в пятницу после обеда у тебя нет занятий, поэтому, если захочешь, приходи ко мне на чашку чая примерно часам к трём. Хочу знать, как прошла твоя первая неделя в школе. Пришли мне ответ с Буклей. Хагрид.       Гарри одолжил у Рона перо, нацарапал на обороте письма: «Да, с удовольствием, увидимся позже, спасибо» — и вручил письмо Букле.       Гарри повезло, что впереди его ждал чай с Хагридом, потому что занятия по зельеварению оказались самым неприятным из всего, что с ним пока произошло в школе.       На банкете по случаю начала семестра Гарри почувствовал, что профессор Снегг почему-то невзлюбил его с первого взгляда. К концу первого урока он уже понял, что ошибся. Профессор Снегг не просто невзлюбил Гарри — он его возненавидел.       -Это как понимать, Северус? — грозно начала Минерва.       -А сейчас и узнаем, как и что по мнению мистера Поттера я делал несправедливо по отношению к его персоне, — язвительно ответил ей Снегг.       Кабинет Снегга находился в одном из подземелий. Тут было холодно — куда холоднее, чем в самом замке — и довольно страшно. Вдоль всех стен стояли стеклянные банки, в которых плавали заспиртованные животные.       Снегг, как и Флитвик, начал занятия с того, что открыл журнал и стал знакомиться с учениками. И, как и Флитвик, он остановился, дойдя до фамилии Поттер.       — О, да, — негромко произнёс он. — Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.       Минерва устремила грозный взгляд в сторону мастера по зельям, но тот сохранил свое привычное каменное выражение на лице, будто его вообще не касалось, что речь идет о нем.       Драко Малфой и его друзья Крэбб и Гойл издевательски захихикали, прикрыв лица ладонями.       Закончив знакомство с классом, Снегг обвёл аудиторию внимательным взглядом. Глаза у него были чёрные, как у Хагрида, только в них не было того тепла, которым светились глаза великана. Глаза Снегга были холодными и пустыми и почему-то напоминали тёмные тоннели.       — Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал он.       Снегг говорил почти шёпотом, но ученики отчётливо слышали каждое слово. Как и профессор МакГонагалл, Снегг обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. Как и на уроках профессора МакГонагалл, здесь никто не отваживался перешёптываться или заниматься посторонними делами.       — Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжил Снегг. — Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но всё это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки.       -Северус, как вы объясните вот этот момент? — гневно спросила МакГонагалл.       -Никак. Это мой предмет. Мой стиль преподавания. Если кому-то не нравится этот стиль, прошу, после окончания пятого курса обучения вы можете отказаться, я никого не держу.       -Северус, однако ты, можно сказать, губишь чье-то будущее, — задумчиво сказал Люпин. -Вдруг кто-то хотел бы быть целителем, но из-за твоей манеры преподавания своего предмета разом отбил всё желание дальше изучать зелья?       -А вот это уже вас, Люпин, не касается, — холодно ответил ему Снегг.       Большой зал с интересом наблюдал за словесной перепалкой, в которой обвиняли по большей части Снегга и его подачу предмета.       -Вы уже были преподавателем, вам не удалось закрепиться на своей должности, к большому сожалению, — с нескрываемым превосходством продолжил Снегг.       Люпин смутился, но рассказать свою точку зрения, почему он покинул пост преподавателя Защиты от темных искусств, не решился.       После этой короткой речи царившая в курсе тишина стала абсолютной. Гарри и Рон, подняв брови, обменялись недоумёнными взглядами. Гермиона Грэйнджер нетерпеливо заёрзала на стуле — судя по её виду, ей не терпелось доказать, что уж её никак нельзя отнести к стаду болванов.       — Поттер! — неожиданно произнёс Снегг. — Что получится, если я смешаю измельчённый корень асфоделя с настойкой полыни?       -Северус! Этот вопрос был явно не для первокурсника! Откуда же ему знать? — начала заступаться за своего ученика МакГонагалл.       «Измельчённый корень чего с настойкой чего?» — хотел переспросить Гарри, но не решился. Он покосился на Рона, но тот, похоже, был не менее ошарашен вопросом. Зато Гермиона Грэйнджер явно знала ответ, и её рука взметнулась в воздух.       — Я не знаю, сэр, — ответил Гарри.       На лице Снегга появилось презрительное выражение.       — Так, так… Очевидно, известность — это далеко не всё. Но давайте попробуем ещё раз, Поттер. — Снегг упорно не желал замечать поднятую руку Гермионы. — Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?       -Профессор, вы ведь специально задавали мне такие вопросы? — спросил Гарри. Снегг на этот вопрос лишь закатил глаза и отвернулся от него.       Гермиона продолжала тянуть руку, с трудом удерживаясь от того, чтобы не вскочить с места. А вот Гарри абсолютно не представлял, что такое безоаровый камень. И старался не смотреть на Малфоя, Крэбба и Гойла, которые сотрясались от беззвучного смеха.       — Я не знаю, сэр, — признался он.       — Похоже, вам и в голову не пришло почитать учебники, прежде чем приехать в школу, так, Поттер?!       Гарри заставил себя не отводить взгляд и смотреть прямо в эти холодные глаза. По правде, он читал свои новые учебники, пока жил у Дурслей, но неужели Снегг рассчитывал на то, что он наизусть выучит «Тысячу волшебных растений и грибов»?       -Если бы вы действительно пытались читать, то давно бы поняли, что эта книга по дисциплине профессора Стебль, — язвительно отозвался Снегг.       Снегг продолжал игнорировать дрожащую от волнения руку Гермионы.       — Хорошо, Поттер, а в чём разница между волчьей отравой и клобуком монаха?       Гермиона, не в силах больше сидеть спокойно, встала, вытягивая руку к потолку.       — Я не знаю, — тихо произнёс Гарри. — Но мне кажется, что Гермиона это точно знает, почему бы вам не спросить её?       Послышался смех. Гарри нервно оглянулся, чтобы увидеть, кто ещё над ним смеётся, кроме Малфоя и двух его приятелей, — ему показалось, что смеявшихся было человек десять, как минимум, — и встретился взглядом с Симусом. Симус одобрительно подмигнул ему, и Гарри подумал, что смеются, видимо, не над ним, а над его ответом, который почему-то всем показался остроумным. Но как бы там ни было, Снегг его таковым не нашёл.       — Сядьте! — рявкнул он, на мгновение повернувшись к Гермионе. — А вы, Поттер, запомните: из корня асфоделя и полыни приготавливают усыпляющее зелье, настолько сильное, что его называют напитком живой смерти. Безоар — это камень, который извлекают из желудка козы и который является противоядием от большинства ядов. А волчья отрава и клобук монаха — это одно и то же растение, также известное как аконит. Поняли? Так, все записывайте то, что я сказал!       Все поспешно схватились за перья и зашуршали пергаментом. Но тихий голос Снегга перекрыл поднявшийся шум.       — А за ваш наглый ответ, Поттер, я записываю штрафное очко на счёт Гриффиндора.       -Наглый? Наглый?! — не на шутку завелась МакГонагалл. -Да если бы за каждый справедливый ответ мы снимали очки, то в них абсолютно не было бы смысла! Это же надо! Спрашивать у первокурсника материал минимум пятого курса, еще и снимать баллы за это!       Гарри было приятно видеть, как декан его факультета всеми силами старается загладить вину за практически полное неучастие в жизни Гриффиндора.       Для первокурсников факультета Гриффиндор уроки Снегга обещали быть не самыми приятными. После того как Снегг усадил Гарри на место, произошло ещё кое-что совсем безрадостное. Снегг разбил учеников на пары и дал им задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. Он кружил по классу, шурша своей длинной чёрной мантией, и следил, как они взвешивают высушенные листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы. Снегг раскритиковал всех, кроме Малфоя, которому, очевидно, симпатизировал. В тот момент, когда Снегг призвал всех полюбоваться, как Малфой варит рогатых слизняков, темница вдруг наполнилась ядовито-зелёным дымом и громким шипением.       Невилл каким-то образом умудрился растопить котёл Симуса, и тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников. Через мгновение все с ногами забрались на стулья, а Невилл, которого окатило выплеснувшимся из котла зельем, застонал от боли, так как на его руках и ногах появились красные волдыри.       — Идиот! — прорычал Снегг, одним движением ладони сметая в угол пролившееся зелье. — Как я понимаю, прежде чем снять котёл с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза?       Невилл вместо ответа сморщился и заплакал — теперь и нос его был усыпан красными волдырями.       — Отведите его в больничное крыло, — скривившись, произнёс Снегг, обращаясь к Симусу. А потом повернулся к Гарри и Рону, работавшими за соседним столом. — Вы, Поттер, почему вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибётся, то вы будете выглядеть лучше его? Из-за вас я записываю ещё одно штрафное очко на счёт Гриффиндора.       -Альбус! Ну хоть вы как-нибудь повлияйте на него! — взмолилась МакГонагалл, которую эта ситуация совсем выбила из колеи.       Это было ужасно несправедливо. Гарри уже открыл рот, чтобы возразить, когда Рон пнул его под столом.       — Не нарывайся, — прошептал Рон. — Я слышал, что Снегг, если разозлится, может очень сильно навредить.       Час спустя, когда они вышли из темницы и поднимались по лестнице, голова Гарри была полна всяких неприятных мыслей, а радостное настроение, с которым он приехал в Хогвартс, совсем улетучилось. В первую же неделю пребывания в школе он заработал два штрафных очка — и всё из-за того, что Снегг почему-то возненавидел его. И он очень хотел бы узнать почему.       — Выше нос, — подбодрил его Рон. — Фреду и Джорджу тоже не везёт на уроках Снегга. Знаешь, сколько штрафов они у него получили? Слушай, а можно я пойду с тобой к Хагриду?       Без пяти три они вышли из замка и пошли по школьной территории к дому Хагрида. Он жил в маленьком деревянном домике на опушке Запретного леса. Над входной дверью висел охотничий лук и пара галош.       Когда Гарри постучал в дверь, ребята услышали, как кто-то отчаянно скребётся в неё с той стороны и оглушительно лает. А через мгновение до них донёсся зычный голос Хагрида:       — Назад, Клык, назад!       -Хагрид, ох уж эта твоя привычка, давать грозные имена совсем безобидным существам и наоборот, простенькие для ужасных тварей, — ухмыльнулась Гермиона.       -А что, э-э-э… Вернее, кого я как-то не так назвал?       -Ну вспомни хотя бы того же Пушка.       На это замечание Хагрид лишь покраснел и отвел взгляд в сторону, как бы извиняясь за всё.       Дверь приоткрылась, и за ней показалось знакомое лицо, заросшее волосами.       — Заходите, — пригласил Хагрид. — Назад, Клык!       Хагрид пошире распахнул дверь, с трудом удерживая за ошейник огромную чёрную собаку. Как называется эта порода, Хагрид не знал, хотя и пояснил, что с такими собаками охотятся на кабанов.       В доме была только одна комната. С потолка свисали окорока и выпотрошенные фазаны, на открытом огне кипел медный чайник, а в углу стояла массивная кровать, покрытая лоскутным одеялом.       — Вы… э-э… чувствуйте себя как дома… устраивайтесь, — сказал Хагрид, отпуская Клыка, который кинулся к Рону и начал лизать ему уши. Было очевидно, что Клык, как и его хозяин, выглядел куда опаснее, чем был на самом деле.       -О чем я и говорю, — продолжала ухмыляться Гермиона.       — Это Рон, — сказал Гарри.       В это время Хагрид заваривал чай и выкладывал на тарелку кексы. Кексы соприкасались с тарелкой с таким звуком, что никаких сомнений в их свежести не возникало — они давным-давно засохли и превратились в камень.       — Ещё один Уизли, а? — спросил Хагрид, глядя на веснушчатое лицо Рона. — Я полжизни провёл, охотясь на твоих братьев-близнецов. Они всё время… ну… пытаются в Запретный лес пробраться, а мне их ловить приходится, да!       -ФРЕД! ДЖОРДЖ! Я ЖДУ ОБЪЯСНЕНИЙ! — как гром среди ясного неба закричала миссис Уизли. На близнецов было страшно смотреть — они все как-то сжались, попытались сделаться менее заметными, но от гнева своей матери это вряд ли их спасло бы.       О каменные кексы легко можно было сломать зубы, но Гарри и Рон делали вид, что они им очень нравятся, и рассказывали Хагриду, как прошли первые дни в школе. Клык сидел около Гарри, положив голову ему на колени и пуская слюни, обильно заливавшие школьную форму.       Гарри и Рон ужасно развеселились, услышав, как Хагрид назвал Филча старым мерзавцем.       — А эта кошка его, миссис Норрис… ух, хотел бы я познакомить её с Клыком. Вы-то небось не знаете, да! Стоит мне в школу прийти, как она за мной… э-э… по пятам ходит, следит всё да вынюхивает. И не спрячешься от неё, и не обманешь… она меня нюхом чует и везде отыщет, во как! Филч её на меня натаскал, не иначе.       Гарри рассказал Хагриду про урок Снегга. Хагрид, как и Рон, посоветовал Гарри не беспокоиться, потому что Снеггу не нравится подавляющее большинство учеников.       — Но мне кажется, он меня ненавидит.       — Да ерунда это! — возразил Хагрид. — С чего бы это ему?       Однако Гарри показалось, что Хагрид, произнося эти слова, чуть-чуть отвёл взгляд в сторону.       — А как твой брат Чарли? — поспешно поинтересовался Хагрид, повернувшись к Рону. — Мне он жутко нравился: уж больно хорошо он со зверьём умел обращаться.       Чарли, услышавший эту реплику, похлопал великана по руке и улыбнулся самой добродушной улыбкой из всех возможных.       Гарри спросил себя, не специально ли Хагрид сменил тему разговора. Пока Рон рассказывал Хагриду о Чарли, который изучает драконов, Гарри взял кусок бумаги, лежавший на столе под чехлом для чайника. Это была вырезка из «Пророка».       «ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ О ПРОИСШЕСТВИИ В БАНКЕ «ГРИНГОТТС“» — гласил заголовок статьи.       Продолжается расследование обстоятельств проникновения неизвестных грабителей или грабителя в банк «Гринготтс», имевшего место 31 июля. Согласно широко распространённому мнению, это происшествие — дело рук тёмных волшебников, чьи имена пока неизвестны.       Сегодня гоблины из «Гринготтса» заявили, что из банка ничего не было похищено. Выяснилось, что сейф, в который проникли грабители, был пуст, — по странному стечению обстоятельств, то, что в нём лежало, было извлечено владельцем утром того же дня.       — Мы не скажем вам, что лежало в сейфе, поэтому не лезьте в наши дела, если вам не нужны проблемы, — заявил этим утром пресс-секретарь банка «Гринготтс».       Гарри вспомнил, как в поезде Рон рассказал ему о том, что кто-то пытался ограбить «Гринготтс», но Рон не назвал дату. А теперь…       — Хагрид! — воскликнул Гарри. — Ограбление «Гринготтса» произошло как раз в день моего рождения! Возможно, грабители проникли туда, как раз когда мы с тобой там были!       На этот раз не было никаких сомнений в том, что Хагрид избегает взгляда Гарри. Великан промычал что-то нечленораздельное и предложил Гарри ещё один каменный кекс. Гарри вежливо поблагодарил его, но кекс брать не стал, а вместо этого ещё раз перечитал заметку.       -Своей любознательность, Гарри, ты пошел в отца, не иначе, — ухмыльнулся Люпин.       По странному стечению обстоятельств, то, что лежало в сейфе, в который проникли грабители, было извлечено из него владельцем утром того же дня.       Тем утром Хагрид кое-что извлёк из сейфа номер семьсот тринадцать — маленький коричневый свёрток. Не это ли искали воры?       Когда Гарри с Роном шли обратно в замок на ужин, карманы их были набиты каменными кексами, от которых они из вежливости не смогли отказаться. Гарри думал, что ни один из уроков не дал ему столько поводов для размышлений, как встреча с Хагридом. Если Гарри был прав, то Хагрид забрал из сейфа свёрток как раз вовремя, но случайно или нет? И где этот свёрток хранится теперь? Ведь чтобы его не выкрали, требуется гораздо более надёжное место, чем «Гринготтс»?       -Ты ведь не успокоишься, пока не выяснишь что это, верно? — улыбнулась ему Джинни. Гарри лишь кивнул в ответ и тоже улыбнулся своей подруге.       И ещё Гарри спрашивал себя, не знает ли Хагрид о профессоре Снегге чего-нибудь такого, о чём не захотел ему рассказывать.              -Конец главы, профессор, может сделаем перерыв? — спросил директора Фред.       -Несомненно, мистер Уизли, прошу всех встать на небольшой промежуток времени, — поднял руки Дамблдор. После уже знакомых действий директора практически все сели за столы и принялись за еду одновременно обсуждая первые главы.