Это приказ!

Рейстлину нравилось побережье Клагмар. Закрытое с материка горами, спускающееся к открытому морю. Казалось, будто это отдельный кусочек мира, изолированный от тревог магической Британии. Запах йода от выброшенных на берег водорослей иногда так причудливо сплетался с ароматами горных трав, что опьянял едва ли не сильнее огневиски. И всё это под лучами тёплого, совершенно нетипичного для побережья Шотландии солнца. Здесь было так тихо и спокойно, что Блэкуолл ещё с начала года думал о том, чтобы снять какой-нибудь домик в одной из деревушек после окончания учёбы. И чёрт с ней, с квартирой в Лондоне. Именно тут, как ни странно, он чувствовал себя в безопасности. Даже большей, чем в самом Хогвартсе. Особенно после того, как отсюда ушли гоблины, а остатки банды Селвина разбежалась по норам или отправилась в более "безопасные" для промысла части. Он ухмыльнулся своим мыслям и откинулся на локтях, поднимая лицо к небу, наслаждаясь теплом непривычно яркого даже для Крэгкрофта ноябрьского солнца. Он сидел на самом краю скалы, свесив ноги с уступа и болтая ими в воздухе. За его спиной, у нерабочего сейчас астрономического стола, Анна наливала ароматный чай в захваченные с собой из дома кружки, а стрёкот златоглазок был приятным фоновым шумом, который действовал на Рейстлина как никогда умиротворяюще. - Спасибо, - он принял из рук Анны кружку, наблюдая за тем, как девушка устраивается на покрывале чуть дальше от обрыва. - Как ты себя чувствуешь? - Была бы рада не слышать этот вопрос каждые пять минут, - девушка ухмыльнулась, но через секунду выражение её лица смягчилось. - Но на самом деле, просто отлично. Даже не знаю, как тебя благодарить, Рейст... ты столько сделал для меня. Я уже не думала, что когда-нибудь... - Хэй, ну хватит, - он заметил, как её глаза начали увлажняться и, наверняка, не от морского ветра. - Кое-кто в Хогвартсе говорил, что ты всегда была весёлой. Давай вернём эту Анну? Что скажешь? Блэкуолл подмигнул, заметив, как на щеках девушки проступил румянец. Он уже третий день жил у них с мадам Оливье, после того, как целитель из Мунго рекомендовал хотя бы неделю провести дома, восстанавливая силы, а только после возвращаться к учёбе. Не то чтобы сам Рейстлин рвался на подвиги, но в этот раз профессор Шарп не рискнул оставлять его одного. А, учитывая необходимость визита в Крэгкрофт и благосклонность к парню мадам Оливье, выход напрашивался сам собой. Затягивать с лечением Анны они тоже не стали. К счастью, заклинание, которое предложил Рейст, после небольших уточнений от коллег профессора Гекат, было признано рабочим. И пусть использовать его он смог только вчера, после того как были приглашены целители, профессора Шарп и Уизли и неприметный мужчина в тёмной мантии, скрывавшей под капюшоном большую часть лица, сама Анна уже вовсю начала погружаться в книги, чтоб скорее вернуться в Хогвартс. Так что сейчас, проигнорировав его последний вопрос и бросив в сторону Блэкуолла ещё один благодарный взгляд, она уткнулась в учебник по трансфигурации. Он снова повернулся к морю и улыбнулся. Даже если завтра начнётся дождь и будут лить всю неделю, мало что могло испортить ему настроение... кроме, конечно, его самого. Улыбка быстро сползла с его лица и он даже был рад, что Сэллоу слишком увлечена книгой, чтоб это заметить и начать задавать вопросы. Особенно, учитывая кого они касались и то, что он сам пока не знал, как на них ответить. Он был всё ещё чертовски обижен на Себастьяна. Да, он не обязан был знать абсолютно все его привычки. Он мог проколоться на том, что сам он постоянно покусывает кончик пера, в отличии от Рейстлина, но, когда он проверил, все его перья были в отличном состоянии. Он мог проколоться на ужине, взяв свой любимый пудинг с вишней, который Блэкуолл терпеть не мог, но пара вопросов профессору Шарпу и он убедился, что на ужинах Сэллоу подозрений не вызывал. Он мог, в конце концов, поссориться с Гарретом, но об этом профессора тоже ничего не знали. И, тем не менее, Рейстлин сомневался, что это всё - заслуга Себастьяна, а не постоянно находящегося рядом и раздающего советы Оминиса. Ему очень хотелось его простить, но обида слишком надёжно вгрызлась в его сердце своими ядовитыми зубами. Он даже не открывал письма, которые приходили от Сэллоу - только откладывал их в сторону и отпускал сов. Когда же одна отказалась улетать без ответа, вручил ей свёрнутый пустой лист. К слову, после этого Себастьян перестал пытаться, а Оминис упомянул, что он весь день проходил непривычно молчаливый. Как было в конце сентября, когда он отчаялся добиться ответа от своих друзей. Одна часть Рейстлина жалела об этом. Он не хотел причинять боль человеку, в которого был влюблён. Не хотел разбивать его сердце, рискуя потом никогда так и не собрать его воедино, не вернуть в него жизнь, яркость которой в Себастьяне его всегда так привлекала. И уж тем более он не хотел рисковать его доверием. Другая же часть - более тёмная, поднимающая голову каждый раз, когда Блэкуолл готов был оступиться и воспользоваться тёмными заклинаниями, каждый раз, когда его древняя магия выходила из-под контроля и готова была разорвать очередного браконьера, как того тролля, с которым он столкнулся в первый день в Хогсмиде. Эта часть Рейстлина довольно облизывалась, ощущая превосходство, контроль над человеком, который ничего не может ответить. Она же довольно потирала лапки, когда они приняли решение не говорить Себастьяну об исцелении Анны. Решение принимала сама девушка. Но, если для неё это был способ наказать брата за всю ту боль, что он заставил её пережить, Блэкуолл всё ещё считал, что это жестоко. В том числе и по отношению к нему, ведь, если он перестанет искать лекарство для сестры Себастьяна, со стороны это будет выглядеть или будто он его уже нашёл - а выдать себя было бы предательством Анны, или будто он сдался. А в это уже не поверил бы сам Сэллоу. Так что, отдыхая на вынужденном больничном, Рейстлин всё пытался продумать, как ему себя вести. И пока никакого выхода не видел. - Анна, - Блэкуолл откинул голову назад, краем глаза наблюдая, как девушка оторвала взгляд от книги и перевела на него. - Ты уверена, что не хочешь рассказать Себастьяну? Он ведь всё ещё твой брат. Девушка вздохнула, заложила страницу сорванным цветком и отложила книгу. Она понимала, что рано или поздно кто-то поднимет эту тему. Признаться, Сэллоу и сама уже сомневалась в собственном решении. Но упрямство было, можно сказать, семейной чертой, потому она нахмурилась и поджала губы. - Брат, который... который... - она сглотнула, не в силах озвучить то, что каждый раз уничтожало её изнутри. - Он сделал свой выбор и он был не в пользу семьи. - Но... - Не пытайся его оправдать, - Анна махнула рукой, перебивая. - Я это всё уже слышала. Может быть... только может быть!.. я его когда-нибудь прощу. Но не сейчас. Блэкуолл вздохнул, снова устремляя свой взгляд к горизонту. В месте соединения моря и неба виднелась крохотная точка уходящего куда-то корабля. Такая маленькая, будто была миражом, скрывающимся в дымке тумана. Таким же невесомым и иллюзорным, каким Рейстлин сейчас чувствовал свою надежду на возобновление нормальных отношений со старшим близнецом. Особенно если он будет продолжать скрывать исцеление Анны. Сэллоу придётся беспокоиться не только о ней, но и о самом Рейстлине, ведь до конца года осталось меньше двух месяцев. - Я уважаю твоё решение, но он ведь знает где я был. И вряд ли поверит, что я ничего не нашёл. У него… есть на то причины, которые я не могу тебе сейчас озвучить. - Хорошо, я понимаю, - Сэллоу вздохнула. Пальцы девушки начали непроизвольно перебирать растущую рядом траву, срывая стебельки. - А если ты немного приврёшь? Скажешь, что ты кое-что нашёл, но лечение не может закончиться сразу и пока мы ждём окончательных результатов? Это ведь даже не ложь - за мной действительно ещё будут наблюдать целители и мне надо восстанавливать силы... Прости, но я не хочу видеть его в ближайшее время. Я всё ещё злюсь на Себастьяна. - Спасибо, - Блэкуолл подарил девушке искреннюю улыбку. Возможно, теперь догадывался, у кого Себастьян научился так ловко уходить от вопросов и недоговаривать. - Как мне как-то сказал Оминис, весь разум в вашей семье действительно достался тебе. Видимо, и часть моего тоже, раз уж я сам не смог до этого додуматься. Анна фыркнула, пряча смех в кулак. Не то чтобы она хотела отрицать высказывание парня, но даже сейчас ей казалось, что это очень несправедливо по отношению к её брату. Себастьян всегда был умнее, всегда тянулся к знаниям, впитывал их, как сухая земля в летний зной впитывает воду. Будто бездонная пропасть. Бездонная пропасть, которая не видит разницы между тем, что в неё отправляется. Бытовые заклинания? Давайте! Дуэльные? С удовольствием! Тёмная магия? Почему нет! Это пугало так же сильно, как вызывало восхищение. - Себастьян умный, просто мало думает о последствиях. И не знает, когда нужно остановиться, не говоря уже о том, что он бывает ужасно невнимательным, если не пытается разгадать какую-нибудь загадку. - Теперь его оправдать пытаешься ты? - Нет, просто... - на щеках Анны снова проступил румянец. Рейстлин почувствовал, что ему нравится вызывать его - слишком долго лицо девушки оставалось бледным, безжизненным, а это простое проявление сил и здоровья невольно заставляло его улыбаться. - Я не знаю, что между вами произошло, но я надеюсь, что вы, в конце концов, помиритесь. Губы Блэкуолла искривились. И кто дал Анне Сэллоу такие способности к наблюдательности? И почему не отсыпал их её брату? Ему пришлось приложить усилия, чтоб не поддаться внезапному желанию сбежать от разговора. Просто спрыгнуть с утёса, достать в падении метлу из сумки и улететь куда-то за море. Не то чтобы после этого его не выловил и не четвертовал бы Шарп, но, может, оно того стоило. Вместо малодушного побега, он подтянул ноги, развернулся и перебрался к ней на покрывало. Подозвав к себе чайник, снова наполнил кружки ароматным чаем и только после осмелился взглянуть в глаза девушке. Безумно хотелось узнать, что ещё такого могла понять девушка, но вместо этого с губ сорвался совсем другой вопрос: - Анна, как я сражаюсь? Сэллоу удивлённо моргнула и на секунду задумалась. - Не знаю, что ты имеешь в виду. Да и в дуэлях я тебя не видела - только тогда, когда ты пришёл за Себастьяном в Фелдкрофт, когда напали гоблины. Но... мне кажется, немного пафосно - широко размахиваешь палочкой, всё такое... но, в твоё оправдание, могу сказать, что это всё ещё эффективнее, чем у большинства моих знакомых. Рейстлин удивлённо поднял брови и нервно закусил губу. Рука поднялась к волосам, взлохмачивая их. - Знаешь, для человека, который видел меня в деле всего раз, ты сделала слишком много выводов. Анна рассмеялась и придвинулась к нему, убирая ладонь от головы и приводя его причёску в порядок. Ей нравились отросшие волосы Рейстлина - они были такими удивительно мягкими, что у неё возникало желание спросить, как это он так за ними ухаживает. Возможно, если бы она не видела, какие взгляды он сам бросал на её брата, она бы и сама попробовала с ним сблизиться. - До твоего появления я тоже была в дуэльном клубе и, только ему не говори, могла бы побить Себастьяна, если бы не поддалась ему в последнем раунде - он слишком сильно переживал и хотел занять первое место, - девушка подмигнула Блэкуоллу и вернулась к своей книге. - Если это всё, что ты хотел знать... - Вообще, я думал, ты просто скажешь в какой руке я держу палочку. - Пффф... в левой, конечно, - она даже не оторвалась от учебника, чтоб посмотреть в его сторону. Не то чтобы после предыдущего ответа Рейстлин был удивлён, но тот факт, что Анна помнила, что он - левша, а Себастьян - нет, снова отозвался в груди болезненным уколом. - Вот в этом и дело, - он лёг на спину, наблюдая за тем, как медленно плывут облака. - В том что ты левша? Или... - Анна нахмурилась, снова отрываясь от книги. - Или Себастьян об этом забыл? Блэкуолл ответил только неразборчивым мычанием, в котором, пусть и хорошо постаравшись, но можно было уловить согласие. Он бы не удивился, если бы сейчас Анна снова начала защищать своего брата перед ним. Но девушка молчала. Только покачала головой и снова вернулась к своему учебнику. “Что ж, возможно, не только мне кажется, что это слишком,” - пронеслось в голове Рейстлина. - “Или я наоборот - драматизирую…” * * * К концу недели Рейстлин всё-таки готов был признать, что он безумно соскучился по Хогвартсу. Если весь прошлый месяц, пока он штудировал библиотеку Руквуда, он не успевал подумать о замке, то теперь желание поскорее вернуться становилось сильнее с каждым днём. Компания Анны, конечно, приятно скрашивала его вечера, но большую часть времени девушка предпочитала проводить за учебниками и конспектами, стараясь поскорее наверстать упущенные дни учёбы, а запрет от Шарпа слишком долго сидеть за книгами и далеко отходить от деревни, разрушал всю прелесть вынужденного больничного. Со второй половины недели Блэкуоллу стало банально скучно. И даже идеи Сэллоу не всегда могли надолго отвлечь его от этой скуки. Так что появление профессора Шарпа на пороге дома в пятницу вечером заставило парня чуть ли не подпрыгнуть на месте в радостном предвкушении. И плевать, что Эзоп был в не самом радостном настроении. "Наверняка Уизли снова что-то взорвал", - пронеслось у Рейстлина в голове. Блэкуолл, ёрзая на стуле от нетерпения, с трудом дождался окончания ужина, без которого мадам Оливье отказывалась отпустить мужчин. - Мистер Блэкуолл, - Шарп остановил его у самого камина, за секунду до того, как Рейстлин сделал шаг в него. - Напоминаю, придерживайтесь легенды. - Конечно, профессор, - Рейст кивнул и потянулся за летучим порохом. - Хогвартс, больничное крыло! В этот раз его не раздражало даже пламя камина, так болезненно перекликающееся внутри с воспоминаниями о зелёной вспышке в катакомбах Фелдкрофта. Возможно, оно просто становилось привычным, потому что первые несколько раз, когда он перемещался через камин в Министерство, он не мог побороть дрожь. А может, всё дело в том предвкушении и обещании, которые возникали от одной мысли о скором возвращении в Хогвартс. Он даже не закрывал глаза - так хотелось поскорее увидеть ставшие привычными и родными всего за год стены замка. Пепел, тонким слоем покрывший мантию, тоже не воспринимался с тем раздражением, которое он чувствовал раньше. Встречает его улыбающаяся профессор Уизли, которую тут же оттесняет мадам Блэйни. - Добрый вечер, мистер Блэкуолл! Рада видеть, что вы идёте на поправку. Постарайтесь бережнее относиться к своему здоровью, иначе нам придётся взять это под контроль, - профессор постаралась сделать суровое выражение лица, но Рейстлин видел её глаза, которые продолжали улыбаться. - Конечно, - он сам улыбнулся в ответ, ощущая привычную волну тепла от диагностирующего заклинания. За спиной ещё раз взревело пламя камина и из него, тяжело опираясь на трость, вышел Шарп. - Ааа, Матильда, благодарю, что встречаете нас, - он кивнул в знак признательности и перевёл взгляд на парня. - Мадам Блэйни, как дела моего подопечного? - Почти всё в порядке. Мистер Блэкуолл очень хорошо восстанавливается. Даже быстрее, чем мы думали, что не может не радовать. Думаю, ещё неделя приёма отваров и он снова будет в полном порядке. Пока же, - медсестра повернулась к Рейстлину и палочкой направила в его руки флакон с золотистым зельем с прикроватной тумбочки, - постарайтесь не сильно нагружать себя, особенно будьте осторожны с практической частью выполнения заданий, и принимайте это каждый вечер перед сном. И, конечно, постарайтесь высыпаться, мой дорогой. Думаю, у меня нет повода оставлять вас на ночь в больничном крыле. Рейстлин поджал губы - это была именно та новость, которая смогла в секунду испортить его настроение. И, судя по следующему комментарию, изменение в его настроении не скрылось от профессора Шарпа: - Отлично, мистер Блэкуолл, сейчас направляетесь прямо в спальню, я предупредил старост, и если узнаю, что вас не было дольше, чем необходимо, одним выговором вы не отделаетесь. Завтра после завтрака жду вас на отработке. И мистеру Сэллоу напомните. Блэкуолл готов был застонать. Он так надеялся, что у него получится спрятаться в выручай-комнате и не возвращаться в спальню, пока все не уснут. И если с Оминисом он и сам был бы рад поболтать, то что говорить при встрече Себастьяну, всё ещё не был уверен. Но не то чтобы Шарп оставлял ему выбор. - Конечно! До завтра, профессор. Хорошей ночи, - он кивнул профессорам и медсестре, прощаясь, и быстро направился вниз по лестнице. Хотелось, конечно, отправить пару Бомбард в стену, просто чтоб выплеснуть злость, но делать это в преподавательском крыле? Нет уж, у него и так достаточно отработок. Не смотря по сторонам, он уже почти спустился с последней лестницы, когда резко почувствовал удар всем телом обо что-то, а точнее, кого-то. Только на одной отточенной реакции он успел схватить уже падающего человека, чтоб тот не сломал себе шею, скатившись с лестницы. - Мерлин, простите, я спешил и... - Рейстлин рассмотрел стоящего перед собой. - Гаррет! Рад тебя видеть, дружище! Извини ещё раз, меня просто... - Блэкуолл! - на лице гриффиндорца появилась широкая улыбка и он тут же обнял всё ещё держащего его парня, только чтобы сразу его отпустить и отступить на шаг, почувствовав, как поддерживающая ладонь на его мантии сжалась сильнее. - Неужели правда ты!? Рейстлин мысленно выругался, понимая, что значил последний вопрос. Но на этот раз винить Себастьяна не было смысла - он изначально догадывался, что его нелюбовь к главному факультету-сопернику Слизерина никуда не денется. И он был благодарен уже за то, что Сэллоу ни с кем не подрался за время, пока носил его личину. На самом деле, он был рад видеть Гаррета. Парень был одним из немногих однокурсников, с которыми у Блэкуолла сложились более тёплые отношения, чем с другими. Наравне с Поппи и Натти, если бы Уизли когда-нибудь решился на такое, Рейстлин был бы готов сунуться с ним в самое пекло. И тем приятнее было то, что максимум на что его мог сподвигнуть парень - стащить пару редких ингредиентов для зелий. - Я... я. А что, - Блэкуолл ухмыльнулся и наклонил голову набок, наблюдая за реакцией Уизли, - ты скучал по мне? Гаррет только рассмеялся. Рука парня дёрнулась вверх - то ли похлопать по плечу, то ли приобнять - но тут же опустилась, а сам он подмигнул. - Может быть. Где мне ещё взять почти такого же как я крутого в зельях компаньона для моих экспериментов? - И всё? Это всё, что тебе от меня нужно? - Блэкуолл состроил обиженное лицо и театрально прижал ладонь к груди. - А как же наша взаимная любовь, наша связь? На секунду выражение лица Уизли стало непонимающим, но тут же сменилось на довольную ухмылку. - Конечно, нет, милый, - низкий голос Гаррета стал ещё ниже и обрастая бархатистыми нотками, невольно вызывая мурашки по коже Рейстлина. - Но, понимаешь, тебя не было слишком долго, а я так заскучал по ласке и нежности, что теперь встречаюсь с Данканом-пушишкой. Тишина, на секунду повисшая после последней фразы, взорвалась громким хохотом, так что даже картины на ближайшей стене начали ворчать на нарушителей спокойствия. Не то чтобы кто-то из парней это заметил. Уизли, видимо, представив себе эту картину, сложился пополам, упираясь ладонями в колени и периодически вытирая глаза от выступивших слёз. Блэкуолл же повис на перилах, почти не в силах нормально вдохнуть от распирающего его смеха. - Мерлин, - сквозь смех проговорил Рейстлин. - Только ты… мог придумать… что-то… настолько бредовое. - Ахах! Тебе понравилось, и не пытайся отрицать, - немного успокоившись, Гаррет снова окинул слизеринца взглядом. - Что-то ты паршиво выглядишь. Если ты свободен, подождёшь пару минут? Мне надо заскочить к тёте. - Нет, прости, - Блэкуолл покачал головой искренне жалея, что не может дождаться парня и хоть немного оттянуть время возвращения в слизеринское общежитие. - Я и так должен был идти прямиком в спальню. Профессор Уизли наверняка ещё в больничном крыле. Взгляд Гаррета за секунду перестал быть весёлым и он даже немного напомнил свою тётушку. Серьёзные зелёные глаза уже более тщательно прошлись по Блэкуоллу, отмечая синяки под глазами, бледность и выделяющиеся скулы. Рейст прикусил губу. Он понимал, что вопросов не избежать, что придётся недоговаривать, но Гаррет всегда был таким открытым и честным с ним - он не хотел отвечать на это ложью. Не дожидаясь вопроса он виновато исподлобья посмотрел на парня. - Я не могу рассказать, прости. Было заметно, как Уизли тут же напрягся и подобрался. Он сделал шаг вперёд и наклонился ближе к уху Блэкуолла, снижая голос до шёпота. - Как в прошлом году? - Нет! - Рейст сам испуганно выдохнул и улыбнулся уголками губ. - Нет, в этот раз всё не так плохо и уже закончилось. Правда. - Хорошо, - Гаррет хмыкнул и обошёл парня, чтобы продолжить подъём по лестнице. - Надеюсь, так и есть. Но разговор ты мне всё равно задолжал. Хорошей ночи! - Замётано, - Блэкуолл отсалютовал ему рукой и продолжил свой путь к подземельям. Как ни странно, внезапное столкновение с Гарретом смогло поднять настроение настолько, что теперь встреча с Себастьяном не казалось такой ужасной перспективой. Да, он обижен, да, он не очень хочет его сейчас видеть, но их спальня - общее пространство. И его кровать стоит именно там, так что никто не сможет ему портить настроение своим присутствием. Все его опасения оказались напрасными - после быстрых приветствий со всеми желающими в гостиной и недовольного взгляда в сторону старосты, Рейстлин оказался в спальне вдвоём только с Оминисом. Одеяло на кровати Сэллоу было скомкано и одним своим углом подметало пол. - Ну, здравствуй, пропажа, - Оминис улыбнулся ему от своего стола, на котором были разложены несколько книг и длинный свиток, в который самопишущее перо что-то торопливо строчило, пока не зашёл Рейстлин. Палочка привычно сверкала красным огоньком. - Ты знаешь, это была моя первая отработка за все пять с лишним лет учёбы? И всё из-за твоего гениального плана! Было заметно, что он действительно рад возвращению друга, несмотря на ворчливый тон. Блэкуолл бросил мантию на кровать и подошёл к столу Гонта. Потянувшись к висящей на боку сумке, он достал пакет с пёстрыми пчёлками - любимыми сладостями Оминиса. - Прости. Я могу немного загладить свою вину? - пакет, шурша, опустился на столешницу и улыбка Гонта стала шире. - А где…? - На отработке, - заметив заминку, тут же ответил Оминис. Он потянулся за пакетом и, достав пчёлку, сунул её в рот, видимо, надеясь, что подрагивающий голос можно будет списать на эффект от конфеты. - Как Анна? Блэкуолл потянулся, со стоном выдыхая. Дразнить Оминиса, оттягивая время ответа, было забавно. Если бы он не знал, он бы не заметил, как нервно начал подрагивать светящийся кончик палочки, как пальцы другой руки парня начали перебирать страницы учебника, как под столом дёрнулась нога, неслышно притопывая на месте. - Я таааак устал, - зевнул Блэкуолл, но, заметив вопросительно поднятую бровь Гонта, хихикнул. - Всё хорошо, Нис. Мы сняли проклятие и она отлично себя чувствовала всю эту неделю. Никаких признаков, что оно может вернуться. Но… Анна просила держать это в секрете. - Не то чтобы это было неожиданно, - плечи Оминиса расслабленно опустились, а стук ноги под столом стих, но само лицо его было всё ещё обеспокоенным, а брови сошлись к переносице, хмурясь. - Она всё ещё его не простила. И я рад, что она в порядке, но что ты будешь говорить Себастьяну? Разум самого Гонта в этот момент начал перебирать возможные варианты. Не то чтобы придумать их было сложно, но Сэллоу - не идиот, и от большей части придётся отказаться, осознавая, что Себ в них ни за что не поверит. - Анна предложила сказать, что ещё непонятно, подействовало ли лечение и для этого нужно время. В крайнем случае просто прикажу ему перестать задавать мне эти вопросы, но, надеюсь, до этого не дойдёт, - Рейстлин пожал плечами. Немного помолчав, он всё же задал вопрос, который его волновал всю последнюю неделю. - Он говорил тебе как Шарп его вычислил? - Да. И я хочу попросить прощения - не знаю, как я не обратил внимание… - Всё нормально, - поспешил успокоить его Блэкуолл. - Во всяком случае, он довольно долго продержался. Подозреваю, твоими стараниями? Оминис вздохнул. Он прекрасно слышал по интонации Рейстлина, что он недоволен и обижен. Да что там, эта обида читалась ещё в тех письмах, которые он получал из Крэгкрофта. И частично он всё ещё считал себя виноватым - ведь замечал, что образ Сэллоу во время произнесения заклинаний всё это время чем-то отличался от того, как обычно виделся Блэкуолл, но не довёл мысль до конца, постоянно отвлекаясь на свои задания. - Себастьян и сам неплохо справлялся, мне нужно было всего лишь направлять его временами. - Другими словами, ты следил практически за каждым его шагом, - хмыкнул Рейст, кусая губы. - Не пытайся за него заступаться, мы разберёмся. Ты скоро спать? - Надо закончить эссе для Истории. А что? - Передай Тьяну, что завтра у нас после завтрака отработка у Шарпа? Я думаю лечь пораньше. - Конечно. Если не усну раньше, но… Рейст, просто хотел тебе напомнить, что он всё ещё наш друг - эгоистичный, не думающий о последствиях, манипулятивный, абсолютно далёкий от вопросов морали и чуткости, самовлюблённый и грубый, но всё ещё… всё ещё наш самый близкий друг, - Оминис вернулся к своему эссе, отправив в рот ещё пару пчёлок. - Я помню, Нис… я знаю, - Блэкуолл слабо улыбнулся и отвернулся, чтоб Гонт не смог определить выражение его лица. Рейстлин снова со стоном потянулся и, быстро переодевшись, ускользнул в ванную. До отбоя ещё было немного времени, но, во-первых, медсестра чётко дала понять, что ему нужно выспаться, чтоб скорее прийти в норму, а во-вторых, если он отправится в постель пораньше, всё ещё будет шанс избежать встречи с Себастьяном. Вернувшись, он быстро опустошил выданные мадам Блэйни флакон с зельем, задёрнул полог, пожелав Оминису спокойной ночи, и откинулся на спину. Спать не хотелось совершенно, а читать в полумраке вряд ли получится. Кусая губы, Блэкуолл мысленно начал прокручивать в голове возможные пути разговора с Себастьяном. Стоит ли ему простить его самому, не дожидаясь извинений? Или понадеяться на совесть Сэллоу? Или бросить идею пытаться вернуться к тому, как они общались раньше и отстраниться? И это не говоря о том, что у него всё ещё есть полная власть над парнем. Рейстлин поднял руки и выставил ладони перед лицом, рассматривая их. Всего несколько слов и Себастьян будет извиняться. Может даже на колени упадёт. Будет умолять простить его… В груди довольно заворочалось то самое, тёмное, властное, затягивающее, которое Блэкуолл всегда пытался контролировать и держать в узде. Оно довольно урчало, подкидывая мозгу картинки послушно стоящего на коленях перед ним Сэллоу. С разомкнутыми, яркими губами, прикрытыми глазами, горящими от румянца скулами, растрёпанными волосами, в которые так и хочется запустить пальцы, чтобы сжать до боли, притянуть к себе, чтобы… Блэкуолл резко выдохнул и дёрнулся на кровати. В щель между занавесками свет уже не проникал, значит, он уснул и сам того не заметил. Слышно было, как на соседней кровати недовольно заворочался Оминис, который всегда был слишком чувствителен к звукам и периодически напоминал парням перед сном накладывать заглушающие заклинания на кровати, чтоб не просыпаться по несколько раз за ночь. Возбуждённый от слишком ярких образов сна, Рейстлин сполз с кровати и отправился в ванную, чтоб наскоро умыться холодной водой. Только вернувшись в спальню он заметил, что, несмотря на время, кровать Сэллоу всё так же пуста.