Божья благодать

Старая крепость на севере пограничья. Потрепанная, но все еще внушающая. Обшарпанные стены. Подступивший вплотную лес. Донжон крепости, мрачно взирающий вниз щелями бойниц. В свете заходящего солнца они казались глазами — хищными, злобными. Обвиняющими. Виндис ответила крепости мрачным взглядом. С наступлением темноты ее отряд пойдет на приступ. Люди и эльфы, в отличие от демонов, в темноте видят паршиво, а темные за две сотни лет войны на истощение привыкли использовать любые доступные методы. Королева почти два месяца мотается по пограничным территориям, отбивая крепости. С юга и до самых северных гор. Эта крепость — последняя. Должна была ею стать. Взятых в прошлом бою пленников расспросили. Пару часов назад Рэймонд доложил ей, что к Раантилу, самой северной крепости, движется небольшая армия во главе с героем. Вот только Виндис узнала об атаке слишком поздно — отряд не успеет на подмогу, даже если все бросит и помчится сию минуту. Однако они успевают добраться туда до ухода вражеской армии, так что месть ублюдков настигнет в любом случае. Темные, узнав об этом, успокоились. Она — нет. Как же ее задолбало вечно разбираться с последствиями! Еще один взгляд на стены. Светлые даже не пытались прятаться. Разведка доложила, что в крепости засел целый отряд из пяти героев. Защитники чувствовали себя в полной безопасности. О ее присутствии в штурмующем отряде светлые не знают, а разглядеть Виндисы в сумерках заходящего солнца — нереально. Королева зло ощерилась. Отличный сюрприз для утырков. А она, Виндис, просто обожает сюрпризы! *** — Куфа полех?! Шиво насад! Резкий окрик вождя заставил увлекшегося орка сделать шаг назад, замыкая нарушившийся строй. Прошлый владыка всегда поощрял жажду битвы и свирепость Уграза в бою. Почитал месть достойнейшей из деяний. Именно благодаря своей свирепости молодой тогда еще орк так быстро стал вождем зеленокожих в личном отряде Короля. А потом и Королевы. Которая оказалась совсем другой. Госпожа сильна. Сильнее прежнего господина. И она не боялась идти в бой. Король тоже не боялся, но он стоял позади, прикрывал бойцов магией. Полезная штука, эта магия, но видеть госпожу, покрытую кровью светлых, слышать ее яростных клич рядом с собой… Королева лично вела своих воинов в битву. И воины охотно шли за своей госпожой. Сильна она, да… И ведет себя по-другому. Орки умеют держать строй. Хорошо умеют. Но почитатели бога ярости не хотят стоять на месте — зеленокожие хотят рвать и терзать, хотят утопить светлых в пламени своей ярости. Отдаться упоению битвой. Королева не позволяла. Карала за ярость в бою, за неистовство, с которым они шли на строй врага. Вождь злился. Однажды даже рыкнул на очередной приказ. Случайно, на инстинктах. В тот раз Уграз попрощался с жизнью. Вождь видел, как заледенел взгляд порученца, как потянулась черная рука к мечу. Приготовился услышать последний приказ госпожи. Королева наорала на него. Всего лишь наорала. Орк стал лучше держать себя в руках. Жить хотелось. А потом стало не до этого — Уграз начал замечать перемены. Больше не вычищались все попадающиеся поселения, дабы пополнить ряды бойцов. Мрачная тризна по павшим больше не сопровождала каждую битву. Все реже приходилось видеть новые рожи в отряде. Орки перестали умирать. Смерть всегда была так близко. Уграз привык собственной пожелтевшей шкурой чуять дыхание поганого старика с косой. Устал помнить по имени каждого павшего бойца — имен стало слишком много. Перестал обращать внимание на живых — все равно умрут. После очередной битвы вождь спросил, сколько ритуальных костров придется разжечь. Гарыз, один из самых бойцов в отряде, с изумлением прорычал, что нисколько. Все выжили. В тот раз старый орк впервые за свою долгую жизнь испытал чувство, лучшее, чем упоение битвой. От ненужных в бою мыслей отвлек крик одного из бойцов. — Вождь, герои идут! Отмахнувшись топором от лезущих светлых, Уграз глянул на донжон. Ночная тьма опустилась на крепость, но в свете факелов бликовали громадные доспехи и несуразное оружие. Герои, пожри их ярость… — Хагур, бехи к Королеве, — крикнул вождь одному из бойцов. — Тут мясо для госпоши! Старый орк всегда трезво оценивал силы. Потому и дожил до своих лет. Один на один с героем Уграз еще мог… продержаться. Пятерка же таких пустит зеленокожих на мясо. — Отступаем, вождь? — Худа-а!? — ощерился орк, перерубая пополам очередного эльфа. — Тут еще мнохо хрови! Расщистим футь госпоше! С тахой мелхой шушерой мы и сами справимся! Отступить? И пропустить зрелище Королевы, вбивающей в грязь геройских тварей?! Нет уж! Бойцы дружно взревели, не переставая рубить на головы защитников крепости. Орки не позволяли ярости затуманить разум, но что с того? Кровь кипит, топоры поют. Радость битвы у них никто не посмеет отобрать. *** Рэймонд окинул взглядом отряд. Королева берегла бойцов. Демону казалось, что лишь из жалости. Он не понимал. Долг воина — отдать жизнь в битве. Порученец так и сказал госпоже. Королева тогда долго смотрела на него удивленным взглядом, а потом ответила: «Рэй, ты дебил? Долг воина — сражаться и побеждать, а не красиво дохнуть». Рэймонду оставалось смириться с наивностью госпожи. Раньше демон считал, что сила — вещь преопределённая. Темные рождаются разными: сильными, слабыми. И это определяло дальнейшее положение в иерархии. Оказалось, что врожденная сила не единственное, что определяет воина. Опыт. Темные сражались. Госпожа не позволяла им умереть, оберегала их, а потому они сражались дальше. Начали лучше понимать битву, привыкать к новым правилам боя, которые диктовала им Королева. Учиться не только держать оружие, но и смотреть по сторонам, видеть соратников вокруг себя. Беречь свои жизни, не думать лишь о мести. Темные становились сильнее. Сильнее с каждой битвой, в которой умудрялись выжить. — Потери? — коротко бросил темнокожий демон. — Два демона и трое орков из отряда Уграза. И с каждой битвой потери становились все меньше. В былые времена они бы потеряли больше половины, штурмуя эту крепость. — Почтите павших, — кивнул Рэймонд. — И приходите в себя. На рассвете марш-бросок до Раантила. Будьте готовы. Выслушав подтверждения приказов, демон отправился к стене. Королева, как и большинство бойцов, отправилась спать — Рэймонд ей пока не нужен. Все хотели выспаться перед битвой. Еще один переход, еще один бой. Последняя крепость перед возвращением в столицу. Последний рывок. Сам Рэймонд спать не собирался. Ему часто приходилось бодрствовать по несколько дней кряду, а демоны такого уровня могут обходиться без сна сутками. Привык. На стене он оказался не один. Уграз тоже не ушел на боковую. — Хорошая фитва, — поприветствовал орк. — Дальше будет лучше, — кивнул ему демон. — Многовато потерь. — Нофишки, — поморщился Уграз. — Лежут на рожон. — Все мы лезли, — облокотился Рэй на парапет. — Раньше для нас такие потери были чудом. — Эт да… Помолчали. Ветерок гонял каменную крошку под ногами командиров. Осень давно вступила в свои права, оставив на деревьях редкие рыжие пятна. Вот только в ночной тьме не различить. Лишь выглянувшая из-за облаков луна красила лес серебром. — Фидел как госфожа этих героев?.. — Тихо! — резко прошипел Рэй, вглядевшись во тьму. Уграз не стал задавать глупых вопросов. Как и вглядываться вслед за демоном. Глаза ему тут не помогут, но что орку глаза. — Крофь шую, — прорычал вождь. — Свешую. — Да, это чужак, — отстранился от парапета демон. — Но всего один. Оружия нет. Больше не вижу. — Уфивал снашит. И сам ранен, — ощерился орк. — Мнохо хрови. Шемная. Свешлая. — Разбуди госпожу, я займусь им. — коротко бросил Рэй, кидаясь к лестнице. — А шо это ты?! — возмущенно взревел орк. — Орки научились видеть во тьме? — прозвучало уже с земли. Вождь зло заворчал. Зеленокожие умеют драться во тьме! Да чтоб он, Уграз, трусливо от битвы убегал? Против раненого чужака?! Ща разбудит Королеву и сразу же вернется! Орк поспешил вслед за демоном, не прекращая сыпать ругательствами. *** — Таке-е-еши, а сколько тебе заплатили? Тишина. — Таке-еши, а правда, что мы половину твоего отряда сумели вдвоем положить? — не унимался Бао. — Согласись, мы крутые! Напряженная тишина. — Слушай, а тебе вообще заплатили? Может, тебя просто… — Да заткнись ты уже! — наконец не выдержали нервы у рыцаря. — Я тебя щас снова усыплю! — А давай! — охотно согласился хвостатый. — А то просто топать та-ак утомительно… Такеши заскрипел зубами. Маны у последнего мага не осталось, а зелья они давно потратили. Глушить же хвостатого затрещиной по затылку опасно — Такеши не знал, как сильно нужно бить. Не пришибить бы ненароком. Обратный путь давался непросто. Видимо предки из старого, родного мира возмутились слабодушию потомка, решив устроить ему веселую жизнь. Три патруля темных, два из них — ночные. В итоге один из магов отхватил стрелу прямо в глаз. Мгновенная смерть. Да и остальным приходилось нелегко. Рыцарь остался один — Такеши. И он не успевал прикрывать всех. Остальные же в ближнем бою откровенно слабоваты. Герои свято держались выбранного класса. Маги не учились владеть мечом, а лучники разве ножами размахивали — вяло, неумело. Ну а рыцари чурались всякой магии. Ксо[1]! Если выживет, изучит хотя бы «малое исцеление». И арбалет найдет. А хвостатый продолжал бесить. Очнулся он после встречи с патрулями и все веселье пропустил. Но по хмурым рожам членов отряда и паре обмолвок быстро обо всем догадался сам. И ладно зубоскальство. Вот только этот тикусё[2] умудрился заболтать ночного караульного, уговорив того развязать ему руки — лишний боец в отряде не помешает, а он, Бао, все равно не надеется сбежать. Такеши проснулся от хрипов мага, которого хвостатый пытался задушить голыми руками. Караульный к тому моменту лежал мертвый. Повезло, что нагинату рыцарь держал при себе. — А почему меня в живых оставили? Неужели я настолько никому не нужен? Да как же он… — Да откуда мне знать, что там на уме у Церкви!? — взъярился рыцарь, не замечая легкой довольной улыбки на лице Бао. — Сказали взять тебя живым. По возможности. Так что тебе еще повезло. — В отличие от моего друга, да? — Синдзимаэ[3], — устало произнес Такеши. — Так ты меня в прямо противоположном направлении ведешь. — Бао пожал плечами. — И чего тогда тело не забрал? Или голову? Тебе на слово что ли поверят? Такеши похолодел. Он же даже перчатки с этого бакаяро[4] не снял. Ну не перчатки, так хоть что-то! Ти!..[5] — Слушай, а ты его точно убил? — заинтересовался Бао. — Лео он такой. Живучий. — Убил я твоего дружка, не беспокойся, — отмахнулся рыцарь, погруженный в свои мысли. Стоило все-таки лучше все продумать, а не просто вестись на поводу у эмоций. Вот только времени было мало. Как и решимости. Такеши до сих пор не до конца уверен в своем решении. Но чем дольше длился путь назад, тем меньше оставалось сомнений. Богатые родители, отличная внешность, хороший ум. В детстве, еще в прошлой жизни Такеши не знал проблем. Он не стеснялся пользоваться положением родителей, но своего добивался сам, не чураясь любых методов. А потом пришлось платить по счетам. Родители погибли в автокатастрофе, а Такеши стал инвалидом. И компания, окружающая харизматичного богатого парня, вдруг резко пропала. Пару лет Такеши по-инерции тянул лямку жизни, а потом на пешеходный переход вылетел грузовик. Люди успели отскочить в стороны. Инвалид-колясочник — нет. Оглядываясь на свою жизнь сейчас, Такеши понимал, что в собственном одиночестве виноваты не только друзья-предатели. Чем он лучше? Парень всегда во всем винил других. Автокатастрофу, друзей… Церковь. Как легко рыцарь согласился подставить знакомого человека ради денег, желания поквитаться и... Страха. Той ночью Такеши казалось, что на месте Леонида лежит он. Казалось, что стоит Леониду перестать дышать, и… Такеши не хотел думать об этом «и». Свиток «исцеления». На большее решимости Такеши тогда не хватило. Дальше все в руках Леонида. Да, рыцарь оставил парня одного во вражеском лесу. Но даже в таком состоянии герой — страшная сила. Разве что на Королеву напорется, но для такого надо быть в клятвенных врагах самой Фортуны. Ничего, выживет. А потому и Такеши пора начать беспокоиться о будущем. Леонид наверняка захочет отомстить, ну и пусть. Зато когда Церковь поймет, что парень жив… Отряд тоже надо менять. Эти люди пошли за ним ради денег, и на предложение подставить другого героя никто из них даже не возмутился. Коно-яро[6]… Не ему такое говорить, но с ними теперь не по пути. Лучше вообще одному. Доберется до столицы, отправит остальных в Церковь за наградой, а сам подхватит Бао и пойдет обратно. Так себе план. Зато больше нет мерзотного чувства отвращения к самому себе. — Может, все-таки развяжешь? — с жалобным лицом спросил Бао. Больше хвостатому никто не отвечал. *** С-сука… Он помнит, как очнулся в глухом лесу. В первый раз. Все тело ломало, а разум переполняла ярость. Жажда убивать. И запах крови, пропитавший воспоминания. Он помнит, как шел… Куда-то шел, Леонид тогда мало что осознавал. Кто-то вставал у него на пути. Что-то говорил. Он не слышал — он убивал. Потом тьма ночи. Снова кто-то на пути. Уже сложнее. Противники сильные. Но их он тоже убил. А затем появилась она. Голову прострелило болью. Леонид заскрежетал зубами, не давая себе снова окунуться во тьму. Она показалась ему знакомой. Чем-то неуловимым, словно эхо прошлой жизни. Но девушка была демоном: копыта, рога, серая кожа, янтарные глаза — так откуда такие чувства? В тот момент Леонид забил на это — попытался ее убить. А потом снова тьма. Вырубился. И очнулся уже здесь. Снова лес, небольшая поляна, ночная тьма, но за верхушками деревьев алеет рассвет. Куда же он шел?.. Боль, кровь… Месть… Разум снова накрыло кровавой пеленой. Такеши, ублюдок! Леонид шел за ним, он возвращался в Энфирию, чтобы добраться до горла твари и собственноручно оторвать ему голову. И Бао. Что с ним стало? Если эта мразь убила разноглазого… Леонид тяжело задышал, стараясь унять жгущий грудь огонь. Зачем думать? Зачем размышлять?! Размышления только тормозят, не дают действовать! Один раз он уже ошибся, помедлил, не обратил внимания. Слишком много думал. Ценой стала жизнь сестры. Уебки забрали ее, и он ничего не успел сделать. А смерть лишила даже призрачной возможности на месть! Но не здесь. Вот только куда идет Такеши? Дальше в рейд? Или возвращается обратно? Сука, и вот как теперь понять… Размышления прервал звук листвы. Кто-то рядом. Леонид замер. Прислушался. Вертеть головой бессмысленно — выдаст себя врагу. Свист слева. Взмах руки. Стрела. Наконечник тусклый, ржавый. Дряная работа. Такими зеленокожие пользуются. Рывок. Треск кустов. Рычание, крики боли, хруст костей. Одно из вековых деревьев взрогнуло. Остатки листвы опали, а нижние ветви окрасились в бурый,. Леонид вылез из кустов, таща за ногу полудохлого гоблина. Новая кровь на броне выделялась алыми пятнами на фоне побуревшей старой. Парень отпустил ногу и присел перед гоблином на корточки. — Ну и откуда ты такой красивый? — ровно спросил Леонид. — Пошел к Морту, тварь! — гоблин попытался кинуться на парня, и сразу получил тычок в нос. Не обращая внимания на скулеж зеленокожего, Леонид поглядел на руку. Он сразу и не обратил внимания. Перчатка изменилась. Металл потемнел, потускнел. Кончики пальцев заострились, вытянулись. Прямо когти. Да и сама рука до середины предплечья почернела, словно обгоревшая. Леонид подергал за пластину — не идет. Металл врос в руку, став частью тела. Чувствительность возросла. Леонид поскреб землю пальцем — рыхлая, влажная. Со второй рукой все то же самое. Странно. Но сейчас не до этого. Леонид снова повернулся к притихшему гоблину. Тот смерил героя ненавидящим взглядом, но продолжил молчать. Парень взял в руку один из пальцев. И резко сдавил. Брызнула кровь — Леонид ощущал ее тепло на ладони. Гоблин снова заорал. Теперь от боли. — Откуда пришел? — Леонид говорил все тем же, безжизненным голосом. — Светлая тварь! — проскулил гоблин. — Королева уже идет за вами. Вы все сдохнете! — Где королева? — Леонид ухватился за второй палец. Сжал. Гоблин заверещал. Леонид сумел ухватить в болезненных воплях слова: «Раантил», «месть» и «захватчики». — Королева идет к Раантилу? — снова спросил парень. — Да! — заорал ему в лицо гоблин, брызгая слюной. — Вас всех настигнет ее ка… Не дослушав, Леонид ударил. Кулак пробил тщедушную грудь насквозь. Гоблин захрипел. Но не сдох. Так у зеленокожих сердце не слева? Замопним. Поднявшись на ноги, парень смерил взглядом харкающего кровью гоблина. Резко топнул. Ошметки лопнувшей головы разметало по поляне. Леонид повернул голову к выглянувшему из-за деревьев солнцу. Он должен добраться до Такеши. Должен его убить. Отомстить. Они с Бао положили половину отряда, так что предатель должен возвращаться. Энфирия на востоке. Неделя пути, он справится. Парень медленно зашагал по лесу, не оборачиваясь к изуродованному тщедушному тельцу на маленькой лесной поляне. Еще теплая кровь капала с рук. Утренняя роса под ногами краснела, оставляя за спиной багровый след. Голые ветви не загораживали свет солнца, встающего по правую руку от Леонида. В штурмующей Раантил армии находились Айрис и Ильванель. [1]Ксо — Дерьмо. Часто используется в форме восклицания. [2]Тикусё — Сука. [3]Синдзимаэ — Убирайся к черту. [4]Бакаяро — Грубая форма слова «бака» (дурак). Но по смыслу ближе к «ублюдку». [5]Ти — Черт. Произносится на выдохе. [6]Коно-яро — Сволочь