Божья благодать

…Или просто забрать сестру? Можно попробовать, но… Королева же. Этот её комплекс справедливости. «Бедные демонята и орчата, ну как их одних бросить…» Эх… Проще Айрис уговорить. Вот только хвостатую уговорить ненамного проще: из девушки благородство так и прет. Рыцарь, мать её… И своих людей она бросать откажется наотрез. А ведь на Айрис завязаны все остальные. Иль везде идет за своей подругой. Служанки тут для защиты принцессы. Даже Кента остался с армией больше из-за чувства долга. До сих пор видно, что парень сомневается. Или может… — Леонид, помощь нужна! Раздумья прервал крик. К хмуро разглядывающему землю перед собой Леониду подбежала Иль. — Нападение? Тревоги не было, — глянул на нее парень. — А? Да нет, — помотала головой жрица. — Все хорошо. Просто… Ну… Леонид терпеливо смотрел на эльфийку. Два дня прошло с последнего обсуждения. И все это время парень избегал разговоров. Разве что с Бао парой словечек перебрасывался. Не намеренно, но… Неприятно смотреть на тех, кого, возможно, придется бросить… — Айрис уже полдня не выходит из комнаты, — наконец вздохнула Иль. — Я пыталась ее звать, но она никого не пускает. Говорит, что занята. — Так, может, и правда занята? — поднял бровь парень. — Чего ты сразу так подрываешься? — Она не вышла ни на завтрак, ни на обед. — вздохнула Иль. — И к ней еду никто не носил. Я её знаю. Айрис, даже если сильно беспокоится, едой не пренебрегает. — А я чем помогу? — стал раздражаться Леонид. — Служанки за ней постоянно смотрят. Спроси у них. Жрица вгляделась в лицо парня. Набычился, губы поджал. Вот только в глаза смотреть не хочет. Для наглого героя необычно. — Фирая и остальные тоже хмурые ходят, — ответила эльфийка. — И тоже отмалчиваются. Леонид удивленно хмыкнул. А служанки-то чего?.. А ведь Айрис первая тему подняла. Ещё после возвращения в лагерь спросила, куда он дальше двинется, но Леониду нечего было ответить. Ни тогда, ни сейчас. Пора ужерешать этот вопрос. — Ладно, веди, — поднялся парень на ноги. Айрис обустроилась в одной из комнат донжона. За тяжелой дубовой дверью ничего не расслышать. Ошивающаяся рядом Биная лишь кинула взгляд на Леонида с Иль. Странно — обычно черноволосая никогда не стесняется кинуть парочку колких фраз… — Почему я? — напоследок все-таки спросил Леонид. — А больше некому, — пожала плечами эльфийка. — Ты ее лучше всего понимаешь. — Да ладно, — не поверил парень. — Со стороны, наверное, виднее, — задумчиво произнесла Иль. — Айрис лучший мечник Энфирии, сильнейшая из людей. И все равно слабее героев… Эльфийка умолкла, собираясь с мыслями. Леонид не прерывал. — Может показаться, что Айрис завидует, — продолжила она. — Но на деле её просто раздражает, что героям их сила достается даром. Просто потому что… потому что они герои. — Так я тоже герой, — не понял Леонид. — М-м-м… — запнулась Иль. — Хотя, чего я… У тебя нет дара богини. — Да? А раньше другое говорили, — поднял бровь парень. — Мы тогда не знали, чего от тебя ждать, — пояснила жрица. — А потом не до того стало. — Не доверяли, значит… — понимающе кивнул парень. — Но что дальше-то? Ну нет у меня дара… — Дар определяет героя, — пояснила Иль. — Магия переноса сделала тебя сильнее, выносливее… Но ты все еще слабее рыцаря. Медленнее рейнджера. Не владеешь магией… Эльфийка посмотрела прямо в глаза Леониду. — Твоя сила… — тихо произнесла Иль. — Она твоя. У тебя нет дара, но ты сильнее большинства героев. Не потому что тебе больше повезло с даром. А потому что ты сам, — ткнула она Леонида пальцем. — Сильнее. Она перевела взгляд на дверь. — Айрис тебя уважает, — вздохнула Иль. — Рядом с тобой она другая. Не знаю… Живая? Уверенная? Хотя она всегда уверенная… Ты хоть и силен, но не высокомерен. Да и почтительности от тебя не дождешься. — Угу, — кивнул парень. — Поговорю. — Спасибо, Леонид, — кивнула ему жрица. — Надеюсь на тебя. Меня она видеть не желает. Эльфийка пошла к выходу, а Леонид перевел задумчивый взгляд на дверь. Особое отношение, значит? Хорошо, попробуем. *** Еще один стук в дверь. Громкий, настойчивый. Айрис не отреагировала, продолжая слепо разглядывать тускло сияющий желтым камень на рукояти меча. Стук становился все громче. К грохоту добавился голос: — Айрис, блин, открывай! — голос Леонида. — Поговорить надо! Девушка чуть вздрогнула, кинув взгляд на дверь. Ему-то чего? — Занята, — откликнулась она. — Еще десять раз это скажи, ага, — не успокаивались за дверью. — Айрис, блин. Ну хорош прятаться! — Выйду позже, — огрызнулась девушка. — А пока оставь меня в покое. — Не хочешь, значит, по-хорошему… — пробормотали за дверью. Дробный стук утих. Послышались удаляющиеся шаги. Ну наконец-то. Айрис покосилась на камень. Судорожно сжала рукоять. Отец… Она уже забыть успела. Тайком взятый волос отца, просьба к Иль. И маленький серый камушек занимает свое место на рукояти — тусклый и невзрачный. А теперь он засиял… Грохот. Пролетевшая мимо лица дверь. Запоздалый свист. И снова грохот. То тяжелая, обитая железом дверь вылетела из пазов вместе с куском стены и впечаталась в стену напротив. В проеме стоял тихо матерящийся Леонид. Парень аккуратно разминал плечо, морщась при каждом движении. Айрис в немом потрясении уставилась на него. — Слушай, реноме принцессы в заточении тебе ни хрена не идет, — пропыхтел Леонид. — Давай обратно к образу рыцаря, а? — Да ты… — ощерилась Айрис. — Ну вот, совсем другое дело, — что-то там вправив, уже нормальным голосом произнес парень. — А то сидишь тут… — Да ты охренел! Подскочив с кровати, Айрис взмахнула мечом. Скрежет. Меч неглубоко впился в пластину на руке Леонида. Выступила густая черная кровь. В следующий миг девушка впечаталась в стену вслед за дверью. Упала, хватая воздух распахнутым ртом. Бил парень от души. Поднять голову, встретится взглядом с Леонидом. Стоит, потирает раненую руку. Скотина! А за проемом мелькает черно-золотая шевелюра. И тут же пропадает. Подскочить, уйти от кулака. Меч прорезает плечо урода. Леонид шипит, бьет коленом Подшаг, короткий взмах. На груди отшатнувшегося парня остается красная отметина. Сблизиться — в шею! Клинок замирает в сантиметрах от горла, перехваченный голой рукой. Из-под черных пальцев стекает кровь. Подсечка, и она падает на пол. Лицо парня в сантиметрах от неё. — Да что с тобой?! — орет тот. И получает лбом в нос. Хрипит, хватаясь рукой за лицо. — Тебе-то какое дело?! — орет в ответ девушка. — Я, сука, не для того вас спасал, чтоб потом в угадайку играть! — Ох, ну спасибо тебе, благородный герой, — язвительно шипит девушка. — Позволишь тебя отблагодарить? — В одном месте я такую благодарность видал, — пробурчал Леонид, закрывая порез на плече. — Какого хрена? Командир, мля, армии. Сильнейший мечник! А сидит в башне, словно диснеевская принцесса! — Командир, рыцарь, принцесса! Да какая к черту разница?! — отчаянно сжимает голову Айрис. — Отец умирает, а я ничего не могу сделать! Леонид титаническим усилием воли удержал себя от дебильного: «А?». Отец Айрис. Король, которого Леонид видел дважды. Мужик в столице сидит, нет? — Армидал? С чего ты взяла, что с ним что-то случилось? Айрис молча подняла к лицу рукоять меча. Простой на вид, но крайне мощный артефакт. Гномья сталь, руны. И серый камень в навершии, едва заметно мерцающий желтым светом. — Подарок от Иль. Показывает состояние того, к кому привязан камень, — с болью произнесла девушка, глядя на камень. — Отец тяжело ранен. С прошлого вечера. И лучше ему не становится! Девушка медленно опустилась на колени, прижимая к груди рукоять меча. Леонид молча смотрел на Айрис. Непонимание. Отчаяние. Беспомощность. Когда не можешь ничего сделать — лишь ждать и молиться. И сейчас тоже сделать ничего нельзя. Король в столице, а они — изгои. Но сказать такое Айрис Леонид не мог. Слишком уж знакомая боль. Вместо этого он опустился на корточки перед дрожащей девушкой. — Что могло произойти? — вкрадчиво произнес он. — Не знаю, — судорожно выдохнула девушка. — Я не знаю! — Думай, — продолжал тихо говорить Леонид. — Кто это сделал? Почему? Как? Не дать отчаянию поглотить разум. Отвлечь. Заставить думать, размышлять. — Нас предали, — тихо прошептала девушка. — Церковь предала. И отца тоже. Они всегда враждовали. Пусть и не открыто. — Попытались убить? — Нет, тогда бы он был мертв, — сглотнула Айрис. — Герои подчиняются Церкви. В открытом бою у отца нет шансов. — Но он до сих пор жив. Почему? — Не знаю, — пробормотала девушка. — Взяли в плен? Чего-то хотят? — Если бы хотели, убили сразу, — кивнул Леонид. — Время есть. Шансы есть. Девушка судорожно выдохнула. — Что будешь делать дальше? — Леонид боялся задавать этот вопрос. Когда-то, еще в прошлой жизни, он на него ответить так и не смог. — Пойду за ним. А вот Айрис ответила сразу. — Одна? — Другим незачем рисковать, — мотнула девушка головой. — Для остальных он лишь король предавшего их королевства… Леонид глядел, как девушка понемногу приходит в себя. — Мне всегда было плевать на Энфирию, — задумчиво произнес парень. — А мужик он классный. Айрис удивленно уставилась на него. — Но ведь сестра… — Уже спасена, — отрезал парень. — Спасена не мной. Я ничего не сделал. — Но теперь она рядом. — Да. А ты уйдешь спасать отца. Леонид с Айрис молча посмотрели друг на друга. Кровь медленно стекала по рукам парня. Капли падали на клинок в руках девушки. Камень в рукояти тускло светился желтым цветом. — Спасибо… — прошептала девушка. — Просто не хочу повторять прошлые ошибки. *** Помнит боевой клич. Звон стали. Грохот. Стоны боли. Помнит тяжесть в руке. Тепло на лице. Помнит боль в груди. Едкий запах. Привкус крови и белый дым… А потом тьма. Куда-то тащат. Чужие голоса. Язык знакомый, но чужой. Гномы. Предатели. Он единственный выжил в той бойне. Точнее, его решили взять живым. Армидал с трудом разлепил глаза. Вокруг оказалась не сырая темная камера, как ему казалось. Комната — тесная, но уютная. Никакого дерева — сплошной камень. Каменные стены, каменный пол и потолок. Каменная мебель и светильники. Даже кровать под ним каменная. Хорошо хоть мягкое подложили. Он же враг… Ах, ну да — Армидал поморщился — пленник королевских кровей. Такого в простую темницу не бросишь. О побеге думать не приходится. Он хороший воин, но против целой гномьей армии… Еще и слабость. Умереть не дали, но с такой-то тяжестью в теле… Какой тут побег? И рана мерзкая. Не взмах меча, не стрела, не заклинание. Грохот, резкая боль в груди, заполнившая рот кровь. А в теле лишь крохотная дырочка. Послышались шаги. Сюда кто-то шел. Король усилием принял сидячее положение. В глазах потемнело, но встречать пленителей безвольно лежа в кровати очень не хотелось. Когда дверь открылась, король сумел подняться на ноги. — Быстро ты оклемался, — хмуро буркнул бородатый гость. — Надо будет лекарю втык сделать… — Чего нужно? — не остался в долгу Армидал. — Помучить решили? — А то ты сам не понимаешь, сколько денег за тебя отдаст Энфирия, — усмехнулся гном. — Но это не мои дела. Я тебя к ярлу пришел отвести. — Ну так веди, — королю было паршиво. Но и понять причины такого поступка гномов очень уж хотелось. Бородач окинул пленника взглядом и развернулся к выходу. Армидал заскрипел зубами. Встать-то он встал, а вот идти… А придется — просить о помощи гордость не позволит. Шаг за шагом, опираясь о стену. Гном не торопился. Но и не медлил, заставляя короля тихо ругаться в попытках поспеть за коротконогим засранцем. Помощь тоже не предлагал. Лишь продолжал изредка окидывать Армидала задумчивым взглядом. К счастью, далеко идти не пришлось. Пара коридоров, показавшихся королю бесконечными, и вот они стоят перед небольшой, но богато украшенной дверью. — Проходи, ярл ждет, — кивнул провожатый на дверь. Король молча уперся в дверь рукой. Напрягся. На удивление, створка легко поддалась, словно и не сделана целиком из камня. Комната за дверью Армидалу напомнила собственный кабинет во дворце. Стол со стулом у противоположной стены. Повсюду развешаны непонятные приблуды. Некоторые Армидал узнал — именно они громыхали в руках у гномов. Окно выходило на просторный плац. По центру располагался еще один стол в окружении стульев — и пир устроить, и совещание провести. — Я думал, тронный зал подгорного короля побольше будет, — усмехнулся король, заметив гнома, стоящего у окна. — Не боись, — ответили ему. — Показательную порку я тебе еще устрою. А сюда позвал с другой целью… Гном повернулся к королю. Подошел к столу, наклонился, упершись в него руками. Низкий, кряжистый — как и все его сородичи. Бугристые волосатые руки. Куча браслетов, а на пальцах — колец. Не золото, не серебро — другой, отливающий синевой металл. Гневно топорщится темно-рыжая, покрытая благородной сединой борода. Нахмурены густые брови. Из-под них яростно сверкают рыжие, под цвет бороде, глаза. — Ну и чего тебе потребовалось от короля Энфирии? — нарушил затянувшееся молчание Армидал. Король, в противовес ярлу, был высок и сух. Еще и на стену плечом опирался — переход отнял все силы, и держаться прямо не получалось. Разве что голос короля Энфирии не дрожал. — Мне-то?! — хохотнул Тогрил. — Это я у тебя спросить хотел, какого черта тебе нужно от моих крепостей?! — Сдались мне твои крепости, — хмыкнул Армидал. — Это ведь ты мне письмо о переговорах прислал. — Какое еще письмо? — изумился гном. — Я в последний раз с тобой пересекался пятнадцать лет назад. Славная была битва, — ощерился ярл. — Не посылал? — задумчиво пробормотал король. — Неужели при обыске не нашли письмо? С собой же брал. — Мы тебя не трогали, — отмахнулся ярл. — Топор в оружейную схоронили, а пожитки твои нам ни к чему. Армидал хмыкнул. Ну да, одежду не трогали. Разве что доспех сняли. А вот под ним… Король порылся за пазухой. Ну да, бумага на месте. Протянув ее гному, Армидал наблюдал, как выражение лица того сменяется с удивленного на озадаченное. А затем и на гневное. — Эт-то еще что за гадство? — прошипел ярл, сминая бумагу в кулаке. — Твоя печать, — ответил ему король. — Думаешь, я не проверил? — А то я сам не вижу! — раздраженно рявкнул гном. — К-крыса паскудная, попадись только! Ярл налитыми кровью глазами уставился на дверь. Последние слова явно относились не к Армидалу. — Ты что-то про крепости говорил, — напомнил ему король, тяжело опускаясь на один из стульев. Приглашения ярла он решил больше не ждать. — Гун-Дараз, — ярл перевел на него гневный взгляд. — Герои твои там всех подчистую вырезали. Ни одного в живых не оставили! И к Грал-Адору пошли! — Впервые слышу, — покачал головой Армидал. — Никаких приказов я не отдавал. С гномами у Энфирии мир. А что до героев… — задумчиво протянул король. — Они в подчинении Церкви. У меня над ними власти нет. — А то мне не плевать! — шваркнул по столу кулаком гном. — За собственным королевством уследить не можешь?! Какой ты на хрен король?! — Прекращай уже орать и начинай думать, — поморщился король. Орать в ответ сил не было. — Атака героев, приказов которым я не отдавал. Грал-Адор, к которому они, якобы, двинулись следом. «Твое» письмо, в котором местом переговоров значится тот же Грал-Адор… — Да понятно, что гадство творится, — резко успокоился ярл. — Буду крыс давить. А ты пока посиди. Подождем, сколько там твои расщедрятся на выкуп… — Ты не понял? Предали меня, — устало произнес король. — И что? Целого короля в плену бросят? — изумился гном. — Да у вас же там такая буча начнется без короля… Посиди-посиди, уж что-то они сделать точно должны. — А ты? Будешь сидеть и ждать? — А я им весточку послал, — усмехнулся гном. — Не боись, виру запросил здоровую! Поторгуемся! Армидал на такое заявление лишь тихо засмеялся. Ярл ненадолго умолк, осматривая короля внимательным взглядом. — Коли руки твоей в этом деле не видать, карать не буду, — произнес ярл. — В камеру бросать не стану. Но король ты оказался паршивый. Так что через неделю перед народом и передо мной за грехи своего королевства ответишь сполна. Заодно к тому времени и доторгуемся до выкупа. А пока возвращайся. Тебя отведут в комнату. И лекаря тебе вышлю — смотреть на тебя тошно. Армидал усмехнулся. Наворотили, конечно, церковники… Но почему-то приятно осознавать, что гномы тут ни при чем. Вот только богиня никуда не делать. В плену королевскими полномочиями воспользоваться не выйдет, но гномы уже злы. И этой злостью можно воспользоваться. А перед подгорным народом ответит. Ярл ведь прав — он король. И именно он повинен в смерти гномов от рук своих людей. Пусть они ему и не подчиняются… Армидал тяжело поднялся из стула, не пытаясь скрыть свою слабость — смысла нет. Кивнул ярлу и вышел за дверь. Нужно бы хорошенько подумать.