God's Favorite Customer

Sun in your eyes The heat is in your hair They seem to hate you Because you're there

Следующее утро действительно пролило свет на терзания Юнхо. Молодой человек, просветлевший после вечерней молитвы и крепкого сна, решил не предаваться соблазнам, а пустить силы на более значительные дела. Учёба должна была начаться меньше, чем через неделю, и до этого момента следовало урегулировать несколько технических моментов. Ещё раз удостоверившись, что в вещах наведён порядок, Библия покоится на прикроватной тумбочке вместе с коробочкой из-под кольца, а дверь без проблем закрывается на ключ, он прихватил портфель с документами и хотел было направиться прямиком в кампус, как напоролся на Минги. Вид у парня был, мягко скажем, помятый. Юнхо едва сдержался от того, чтобы полюбопытствовать о наливавшемся синяке под левым глазом. Если Сон захочет — расскажет всё сам. — Доброе утро! — Чон был исключительно вежлив. — Как ты после вчерашнего? — Куда в такую рань? — Минги проигнорировал вопрос, заспанно потирая уцелевший глаз. — Ещё и непозволительно бодрый. Хотелось съязвить про чужие ночные приключения, но Юнхо вовремя прикусил язык. Вряд ли парню сейчас будет приятно вспоминать про вчерашнее, что бы там ни произошло. — В кампус, — Чон поправил портфель и ещё шире улыбнулся. Может, хоть так получится заразить Минги хорошим настроением. — Хочу немножко освоиться перед началом занятий. Сон, однако, стал ещё мрачнее. Теперь уже не Юнхо, а он сам пристально осмотрел собеседника с головы до пят. — Ты как вчера домой добрался? — Меня любезно подвезли. Раз Минги не собирался рассказывать о своих вчерашних похождениях, то и Чон решил не вдаваться в детали. Похоже, предостережение Сонхва не прошло даром: чем более простым человеком Юнхо себя преподаст, тем меньше в дальнейшем будет проблем. Эта была самая безболезненная стратегия. Так он не привлечёт к себе лишнего внимания, не переступая при этом через свою, как выразился Пак, наивную систему ценностей. — Ладно, — Сон, похоже, что-то заподозрил, но интересоваться не стал. Вероятно, он всё ещё был слишком разбит для утренних допросов с пристрастием. — Бывай, — парень лениво махнул рукой и скрылся в ванной. Юнхо пожал плечами и спустился вниз. Коттедж был непривычно тих в это время дня. Спортсмены, разморенные вчерашней вечеринкой, сейчас наверняка мирно спали. Окинув взглядом царящий в гостиной и на кухне беспорядок, Чон сделал заметку купить чего-то нескоропортящегося на перекус и вышел на крыльцо. День стоял удивительно жаркий — солнце уже было в зените, в воздухе звенело от зноя, и молодой человек пожалел, что не взял с собой летние вещи. Худшим опасениям насчёт дороги до университета суждено было сбыться: если бы не две девушки на стареньком Шевро, вежливые, но одетые в чересчур вызывающие шорты, Юнхо добирался бы целый божий день. Хотя, может, это было делом привычки. Поблагодарив попутчиц за то, что подвезли и дали ценный совет по навигации по городу, Чон ступил на каменные плиты, ведущие к основному зданию университетского корпуса. На дорогу из жёлтого кирпича они едва ли походили, да и сам кампус и близко не стоял с Изумрудным городом. Однако Юнхо, поправив лямку портфеля, пустился вперёд с энтузиазмом Дороти. Разве что без верного Тото под ногами. Он представлял это место… немного другим. Чем-то вселяющим благоговение, а уж точно не тоску. Гигантское здание неясной формы огненно-кирпичного цвета больше походило на неприступную крепость, готовую обороняться от каких-то фикционных врагов, нежели на храм науки. Не было здесь ни белого мрамора, ни изящных колонн, ни пафосных девизов на давно мёртвых языках. Было лишь уродливое, наводящее гложущее чувство обязанности строение, рядом с которым Чон чувствовал себя удивительно маленьким и ничтожным. Нет, это место определённо не должно было вызывать в нём таких эмоций. Если раньше он грезил о том, с каким удовольствием и интересом будет спешить в стены университета за новыми знаниями, то сейчас, глядя на несуразное здание, резко поменял мнение: каждый день, проведённый в этих стенах, будет походить на отбывание тюремного срока. Однако, возможно, внутренности кампуса будут куда менее отталкивающими. Войдя внутрь и вежливо проигнорировав парочку студентов, заманивающих в какой-то кружок, он с облегчением вздохнул. Изнутри университет был похож на типичное учебное заведение — стерильно-бледное, в меру аскетичное и даже чуточку воодушевляющее. Преисполнившись надежд, Юнхо доверился условным обозначениям, чтобы пройти к библиотеке. Она, как и кампус, поражала размерами. Молодой человек порядком растерялся, пытаясь найти стойку регистрации, а когда наконец смог выбраться из лабиринта стеллажей и встретился со скептическим взглядом библиотекарши, восседающей среди высоченных кип книг, как стражник на смотровой башне, то на секунду опешил: пробежавшись взглядом по списку необходимой литературы, он осознал, что не знал и половины терминов. Конечно, это вовсе не казалось приговором, поскольку за чем же ещё, если не за знаниями, он приехал сюда из провинции, но сама неподкованность в простых финансовых вопросах немного охладила пыл. Количество учебных пособий, вываленных на стойку хрупкой на вид женщиной, окончательно втоптало упования Чона в грязь. Он как мог распихал учебники в портфель, взвалил его на плечи и, поблагодарив скупую на эмоции библиотекаршу, пошёл в дальний угол библиотеки в обнимку с увесистой стопкой книг. — Фух! — он водрузил учебники на обитую какой-то пыльной зелёной драпировкой парту и осмотрел корешки. Чтобы не быть сбитым с толку на первом же занятии, стоило прошерстить хотя бы часть учебных пособий. За неимением других дел и массой свободного времени, Юнхо решил не откладывать это занятие в долгий ящик. Зубрёжка в его случае была не самым худшим вариантом: на стипендию он и не думал претендовать, но держаться в середине рейтинга было вполне возможно. — Ну, с Богом! — Чон достал книгу с самым заумным названием, втянул в лёгкие побольше воздуха, как марафонец перед стартом, и с какой-то странной надеждой открыл оглавление. Молодой человек корпел над учебником минут двадцать, после чего протяжно выдохнул и в сердцах захлопнул его, даже не удосужившись запомнить номер страницы. Он, казалось бы, знавший английской в совершенстве, сейчас сомневался в своих языковых познаниях, потому что едва ли понял половину из написанного. Бесконечно длинные термины, нанизанные на зубодробительные грамматические конструкции и приправленные головокружительными схемами, сейчас водоворотом крутились перед глазами Юнхо. Чон подумал было, что ошибся с выбором книги, но, взяв наугад пару других и мельком просмотрев их, убедился: там царило такое же безумие чисел и букв, терминов и формул. Он совсем не ожидал, что всё будет так сложно. — Чёрт! — Юнхо выругался, опускаясь головой на стопку книг и вдыхая поднятую пыль. Даже эта самая библиотечная пыль сейчас казалась умнее его самого. Молодой человек прикрыл глаза и постарался подумать о чём-то более оптимистичном. В каждой тучке есть лучик надежды, так ведь? Правда, в этот раз тучка прятала его как-то уж слишком тщательно. Чон попытался подумать о доме, о Мэри, но сейчас эти мысли были не такими уж радостными. Его обуревало какое-то гложущее чувство, что подводит их. И пусть он понимал, что мысль эта от лукавого, но, разморенный нудным чтивом и библиотечной духотой, не мог не поддаться мгновенной слабости. — Потише, — Юнхо услышал эту странную просьбу прежде, чем в его маленьком закоулке появились две фигуры в компрометирующей позе. И Чон не придал бы значения чересчур откровенным обжиманиям парочки, которая наверняка надеялась найти уединение в отдалённом конце библиотеки, если бы не тот факт, что это были два парня. Юнхо как током прошибло. Он уставился на целующихся круглыми глазами, абсолютно не зная, как реагировать. Впрочем, его реакции и не требовалось: один из парней, заприметив немого свидетеля, оторвался от своего любовника и тихо матюкнулся, скрыв лицо за чужой шевелюрой. — Что там? — поинтересовался второй и наконец показал себя. Юнхо шибануло второй раз за эти пару секунд. На него недовольным взглядом глядел сам Блант. Вблизи он казался совсем другим, нежели издалека, куда более реалистичным и живым, но от этого не менее красивым. Его грудь быстро вздымалась, а губы, красные и слегка припухшие, были приоткрыты в попытке захватить побольше воздуха. Блант был похож на античного атлета, переводящего дыхание после упражнений. Единственное, что уродовало его лицо сейчас — это наглая ухмылка и морщинка, образовавшаяся между сведённых бровей. — Да забей, — спутник Бланта наконец нашёл в себе смелость выглянуть из-за чужой головы, смерил Юнхо взглядом и, видимо, не посчитав его за достойного противника, хотел уже было увести Бланта, но тот вырвал руку из чужого захвата и бросил «Сгинь!», даже не удостоив парня взглядом. Второго предупреждения не потребовалось: парень недовольно фыркнул, но тут же скрылся за стеллажом. — Я ничего не видел, — заявил Юнхо, наконец оправившись от сцены. Сейчас он как никогда прочувствовал необходимость следовать закону местных джунглей: если он сделает вид, что всё в порядке, Блант просто проигнорирует его и уйдёт восвояси. Да и смысл лишний раз вспоминать о таком непотребстве. Чон попытался как можно натуральней отыграть заинтересованность в чтении первой попавшейся под руку книги, когда приметил движение совсем рядом. Пришлось поднять глаза, чтобы сразу встретиться взглядом с нависшим над ним парнем. Блант напоминал хищника, которого отвлекли от трапезы: ещё чуть-чуть — и он накинется на нарушителя его спокойствия и разорвёт в клочья. Юнхо почувствовал себя в большой опасности. — Так-так, кто это тут у нас? — он хищно прищурился, напоминая дикого кота. — Друг Микки Мауса. — Откуда ты знаешь? — Юнхо спросил прежде, чем осознал очевидное: Сонхва наверняка донёс своему «королю» о вчерашней светской беседе. — Тебе, кажется, сказано было не отсвечивать, — судя по фразе, Блант каким-то образом был осведомлён и о знакомстве с футбольной командой. Насколько же широко он раскинул свои сети? — Я просто сидел здесь, в чём проблема? Я никому не скажу. Юнхо малодушно перевёл тему, хотя они оба, кажется, понимали, что речь идёт вовсе не о том, что Чон застал парня в компрометирующим положении. — Не притворяйся дурачком, — Блант окинул взглядом бардак на парте, затем скептически осмотрел Чона. — Хотя тебе, похоже, и притворяться не нужно, — по коже пробежался целый ворох мурашек, когда ухо опалило горячим дыханием. — Я буквально слышу, как раздражающе скрежещут мыслительные шестерёнки в твоей огромной башке. Манера поведения этого парня начинала выводить Юнхо. Блант явно был высокого мнения о своей персоне, раз так себя подавал. Однако Чон привык смотреть не на чужой статус, а на личные заслуги, поэтому терпеть такое отношение явно не собирался. — Прояви уважение. Парень отстранился, эффектным жестом зачесал волосы назад и опёрся бедром на парту. Он явно считал себя хозяином положения. — Уважение? — Блант ухмыльнулся и стрельнул ещё одним пронзительным взглядом. — Что-то ты вчера не проявлял уважения, злоупотребляя чужим радушием. Юнхо и хотел бы осадить парня за резкий тон, но тот имел все права возмущаться. Не следовало всё-таки соглашаться на предложение Сонхва. — Я же не думал… — Конечно, ты не думал! — усмехнулся Блант и вновь сменил положение — облокотился на парту, чтобы вновь возвышаться над Чоном. — Сонхва мягко стелет, да только вот после его ласковых речей такие наивные простачки, как ты, зазнаются не по понятиям. Ты тут никто — и звать тебя никак. Поэтому знай своё место, Квота. — Да что это за квота такая?! — Юнхо начинал терять терпение, а вот Блант, наоборот, был поразительно спокоен. Правда, его жеманная улыбка явно давала понять, что это лишь затишье перед бурей. — Милостыня со стороны великой американской державы. Для таких вот отбросов общества, как ты и твой дружок Микки Маус. Чон, кажется, начал догадываться о том, что на самом деле толкует Блант, только вот поверить в это было сложно. Сложно, и до одури обидно. Видимо, думы Юнхо отразились на его лице, потому что парень прищурился сильнее и поспешил продолжить атаку: — Великовозрастный провинциал, азиат, ещё и верующий в придачу. Ты буквально сошёл с плаката «Сделаем американское образование доступным для всех», — он загибал пальцы на каждый ярлык — то ли театральности ради, то ли, чтобы посильнее задеть. А может, всё сразу. — Или ты и вправду думал, что получил это место своими заслугами? То, что ты сейчас здесь, — всего лишь чьё-то тщеславное желание создать иллюзию равенства. Каждое слово ощущалось ударом в спину. Блант бил наотмашь — под стать своему прозвищу. Юнхо казалось, что его только что пропустили через мясорубку. А парень так и возвышался над ним, скрестив руки на груди и победно глядя на уничтоженного оппонента. — Надеюсь, мои слова тебя немного отрезвили, — убедившись в своём триумфе, Блант поднялся и последовал к выходу. Только в последний момент он всё же решил обернуться и добавить: — Так уж и быть, дам тебе ещё один совет на будущее: не лезь к Сонхва. Он заигрался в мать Терезу, а эта роль ему не по статусу. После этих слов парень скрылся, оставив Юнхо один на один с букетом горьких дум. Он и сам не понимал, какое чувство сейчас превалировало — то ли осознание собственной наивности, то ли ощущение мировой несправедливости, то ли банальная обида. Одним словом, Чон был морально подавлен как никогда раньше. Поразительно, как Бланту удалось довести его до отчаяния всего парой колких фраз. И страшнее всего, что эти слова казались истиной. Молодой человек прикусил губу, стараясь не думать о плохом, но одна мысль то и дело проскакивала в его мозгу наряду с прочими: возможно ли, что сейчас он занимает чужое место? Пусть о квоте Юнхо и слышал впервые, но догадаться о схеме её работы было не так сложно. Эта самая квота чуть не сгубила жизнь их семьи однажды, когда между мигрантами разделяли земельные наделы. Чонам тогда повезло получить неплохой участок, и его родители отказывались даже думать, что произошло с другой семьёй, также претендовавшей на этот клочок земли. Похоже, что и в университете действовала та же система. Юнхо окинул взглядом внутренности библиотеки. Сейчас она вселяла не благоговение, а какое-то странное отторжение. Он чувствовал себя бедняком, попавшим ко двору. Блант был чертовски точен: полученное место было милостыней, объедками с королевского стола, способными на время задобрить голодающих попрошаек. Только вот Чон, вопреки вере, был слишком горд для того, чтобы побираться. Мысль о гордости пришлось привычно одернуть. Этому пороку молодому человеку всегда было сложнее всего противостоять. Одной краткой молитвы хватило, что оправиться от дурных дум и немного воспрять духом. Юнхо вспомнил своё место. Он был честным работником, вынужденным оставить дом ради большего. И если это значило пройти путь с самых низов до верхушки, то он готов был проглотить гордыню и стараться во благо лучшего будущего. Однако даже так желание продолжать штудии было окончательно потеряно. Чон тяжело вздохнул, не представляя, как будет добираться до коттеджа с таким количеством учебников, но всё же собрал вещи и направился к автобусной остановке, примеченной по приезде к кампусу. С помощью очередных небезразличных студентов с не менее увесистыми кипами книг, он смог вникнуть в превратности маршрута и стоял на пороге общежития уже через полтора часа. Единственным желанием сейчас было поскорее скинуть тяжкий груз на парту и зависнуть в душе минимум на полчаса, но в намеченный план решил очень не вовремя вмешаться Минги, буквально преградивший путь в комнату. — Я же говорил тебе не нарываться на неприятности, — огрызнулся он, светя налившимся синевой фингалом. — Я и не нарывался, — Чон всем своим видом дал понять, что если и намерен говорить на повышенных тонах, то только в своей комнате и со свободными руками, но парень напротив этой мысли не считал. Или просто-напросто проигнорировал. — Тебя вчера любезно подвезли, говоришь? Только вот ты почему-то не уточнил, что это был сам Фрэнк Ли. Юнхо хотел было парировать тем, что и вчерашнее поведение Сона также требовало некоторых уточнений, однако куда больше его интересовала одна нестыковка. «Сонхва? Фрэнк Ли?» — пришлось приложить немного мысленных усилий, чтобы прийти к вполне себе закономерному выводу: его вчерашний знакомец, обладавший достаточно странной манерой общения, и был тем самым Фрэнком Ли, о котором толковал Минги. Что ж, это открытие многое расставляло на свои места. Юнхо лишь укрепился в своём мнении о положении серого кардинала, которое Пак Сонхва по праву занимал. — Молись, чтобы Блант не узнал, — предупредил Сон, только вот предостережения были не ко времени. — Он уже знает. — Твою мать, — парень, кажется, на деле нервничал даже больше, чем хотел показать. Это не могло не настораживать. — Ты влип по-крупному. Юнхо не выдержал: сбросил с плеча тяжёлый портфель и переменил положение рук. И пришло же Минги в голову затевать этот разговор именно сейчас! — Да что, чёрт возьми, происходит? Что за игры вы тут затеяли? — он старался не заводиться слишком сильно, дабы не быть предметом обсуждений чересчур любопытствующих соседей. — Сначала ты пропадаешь и возвращаешься под утро с фингалом, потом Сонхва радушно оказывает помощь, попутно разъясняя про закон джунглей, а затем и вовсе появляется этот Блант и… Чон осёкся. Как-никак, но сказанное парнем касалось и Минги. — Что он сделал? — Юнхо видел, как напряглось чужое тело, а на лице пролегла недобрая складка. — Что он тебе сделал, хён? — Сказал правду. О том, где место таких, как… я, — он решил не приплетать к истории Сона, но тот, похоже, и так догадался о посыле Бланта и горько усмехнулся. — Не слушай его. Он просто зазнавшийся придурок, — Минги махнул рукой как-то уж больно наигранно. Он и сам вряд ли поверил своим пустым утешениям. — Но ведь он прав… «Тебе ли не знать?» — едва не сорвалось с уст Юнхо, но вмешивать в это дело Минги было всё равно, что тонуть, вцепившись в того, кто ещё мог спастить. Минги хмыкнул. — Шёл бы ты в душ. Воняешь жутко, а поверь, мне после года жизни с футбольной командой есть, с чем сравнить. Юнхо несколько секунд непонимающе пялился на Сона, после чего рассмеялся в голос. Нетривиальный, если не сказать, тупой способ вывести на смех сейчас казался лучшим вариантом разогнать тучи. Молодой человек, похоже, не ошибся в Минги: тот действительно был славным малым, неплохо разбирающимся в чужих душах. То, как ловко он перевёл всё в шутку, было впечатляюще. — Спасибо, — Юнхо решил ответить тем же и подался вперёд, раскрывая руки в объятьях, насколько это позволяла кипа книг, но друг издал звук, похожей на крик вороны, очаровательно при этом жмурясь, и легко толкнул в грудь. — Иди нахрен, хён. Я серьёзно. Он просочился мимо хихикающего Чона и бросил напоследок: — Приходи на дружеский поединок в «DnD». Познакомлю тебя со своими друзьями. Юнхо понятия не имел, о чём шла речь, но улыбнулся ещё шире и согласно кивнул. Может, всё было не так уж плохо?