***Джейн***
— Чем займёмся, пока наш дорогой Кай болтается хрен знает где? Может, сходим куда-нибудь недалеко? — А может, заберёмся в его спальню и устроим обыск? — драконыш почесал подбородок и хищно улыбнулся. — Ты читаешь на ли-гои? — Не-а, не читаю, — Птица с сожалением покачала головой. — Иначе поняла бы, что так не понравилось Каю в том чёртовом дневнике. То, что он предпочёл забыть. — Ты видела, где он хранит дневник?! — зелёные глаза загорелись нездоровым энтузиазмом. — Да. Но он нас потом пришибёт. — Да срать я хотел! — рыжий вскочил с табурета, — Показывай! — Ладно, пойдём. И, если что, прятаться я потом буду за тебя, договорились? — Джейн допила кофе и направилась в комнату Кая. — Пошли. Мне он определённо ничего не сделает. — Я могу всё сложить потом в том же порядке, как складывала до этого. Он был так расстроен, что не мог сложить вещи самостоятельно, — странница посмотрела на него. Зак без дальнейших предисловий ввалился в спальню Кая. — Показывай. — А на хрена тебе тот дневник? Что ты там хочешь найти, родной? — женщина показала под кровать. — Там лежит старый чемодан. В нём, практически на дне, лежит дневник. — Я хочу знать, что меня ждет в начале новой жизни. Ну, как минимум, — Ржавый стал вытягивать чемодан, — Хотя читаю я так себе на этом… Так, а какой код? — А вот кода я не видела, прости, — вздохнула Золотая. — Ну, у нас всего тысяча вариантов, — Закки уселся и стал перебирать комбинации. Джейн прикрыла глаза, усевшись прямо на пол, и попыталась вспомнить хотя бы часть цифр. — А с чего он сюда полез? — Ему надо было найти, в чём причина того, что он больше не испытывает голода. И хотел понять, что с этим делать, как исправить. Но не нашёл в дневнике ничего по этому поводу. — Понятненько, — замок щёлкнул и драконыш распахнул крышку. Кроме дневника ему было интересно и остальное. Он прошёлся Чутьём по свёрткам и стал аккуратно перебирать содержимое. Джейн села рядом, скрестив ноги, но лишь наблюдала. — Он сказал, что это его первые вещи. — Удивительно, что они сохранились, учитывая его возраст… — Рыжий осторожно касался свёртков, но пока не открывал ни один из них. — Мне удивительно, что он их вообще хранит, — Птица покачала головой. — Спустя столько времени. — Он не умеет отпускать, забывать, прощать и выбрасывать, — Зак развернул ветхую бумажку и уставился на нечто, судя по всему, бывшее когда-то мягкой игрушкой: облысевшее, со следами зубов и лишённое конечности. — Оу… Что это?.. — Похоже на игрушку для питомца… — предположил парень. — Может, у него была собака? — Или это его игрушка, — Джейн похолодела от догадки. — Закки, он говорил, что тут вещи, которые вообще первые в жизни — его. Его, а не питомцев. — Что… — Ржавый сглотнул и осторожно положил вещицу обратно. — В таком случае, я не удивлюсь коллекции шоколадных фантиков, — он перекладывал свёртки, потом были перетянутые верёвками книжки, ветхие и зачитанные, какие-то тряпки, все серые. Наконец он добрался и до дневника, открыл его и нахмурился, пытаясь осознать написанное. — Получается прочитать? — сунула нос Птица. — Я могу показать страницы, которые он читал. — Получается, но со скрипом. Это похоже на журнал смотрителя, — Зак развернул гармошку свитка, — Ничего криминального… Отчёты по дням, график питания, заметки о поведении. — Это он и есть, по словам Кая. Это не записи создателя. Слушай… А ты сможешь научить меня читать так, как ты? Пусть и со скрипом, кое-как? Я понимаю, что не смогу понимать его полноценно. Зак удивлённо поднял брови. — Кай стоял на грани выбраковки долгое время… А ещё, на самом деле, его зовут не Кай и даже не Тринадцатый. — А как же тогда? Драконыш показал на табличку, где ряд цифр через тире соответствовал двум блокам текста, и ткнул пальцем в одну из ячеек, где значилось: «12-6-8». — Вот так. — Его имя на самом деле — номер? — странница нахмурилась. — Хотя, если он был лабораторным образцом, это было бы логично, да… — Не образцом, — Ржавый поправил без каких-либо выраженных эмоций, — А продуктом. Его не изучали, а произвели. И, надо сказать, тут… — он перелистнул. — Это правда интересно… У него было пятеро близнецов, но только он проявил признаки разумности. Остальные были, судя по описанию, по интеллекту на уровне собак. — Получается, их создали всего пятерых, и только он один получился разумным? И… не из-за этой ли разумности он был на грани выбраковки? — Нет… Всего было пятнадцать партий, по шесть существ и… — Закки явно задумался, пытаясь перевести, — Видимо, в десяти рабочих группах, или что-то вроде того. А выбраковка была из-за агрессии. Пишут, что много материала Викантру, и что агрессивен ко всем, кроме себе подобных. — Посмотри, что там по поводу отсутствия голода. И что на следующей странице… Рыжий перелистнул и вчитался. — А что он сказал по этому поводу? — Он сказал, что не смог пережить до конца. Смог только сделать вид, что этого не было, — припомнила Джейн слова Кая в ту ночь. — Это он про отсутствие голода сказал? — Зак перелистнул следующую страницу, где было несколько отдельно выписанных номеров и схемка, а рядом перечёркнутые и снова написанные пояснения. — Нет, это он сказал про то, что вычитал на следующей странице. И напрочь отказался говорить об этом дальше. Но после этого его трясло так, что он не смог сам упаковать вещи. — Ему пришлось убить своих близнецов. Причем он их не сам пожрал, у него был выбор: или он перебьёт их своими руками, или его убьют, — парень поджал губы. — Причем это была идея автора журнала, потому что его они не подпускали, а Кай о них заботился. — Но на хрена? — женщина отшатнулась в ужасе. — Зачем он это сделал? — Ну… Это цинично, но так работают заводчики. Раз в определённый период зверят проверяют, и тех, кто отстаёт в развитии или не соответствует требованиям породы, уничтожают, — драконыш пощипал бородку. — Здесь тот же принцип. Просто, я полагаю, этот товарищ боялся, что не справится, или пачкаться не хотел. — С-с-сука… — Птица долбанула кулаком по полу. — Успокойся. Я понимаю, что в тебе говорит, но это не имеет отношения к тому пласту… В смысле… Именно так мы получили лучших лошадей и собак, скот. Разница в том, что этот синтет — твой друг, вот и всё. Я вообще не уверен, что у тех, кто это делал, были наши понятия об этике, — Зак листал дальше. — Хм… — Закки, он разумный, — прорычала Джейн. — С разумными нельзя так поступать! По сараю, в пробирке его вырастили, в чане сварили или из мамки вытащили! — Я не уверен, что у них были наши критерии. Может, потому они и ведут захватнические войны. — Да уж, уверена, что у них этих критериев не было, — буркнула странница ядовито. — Я после этого всего вообще не знаю, каким чудом Кай смог стать настолько социализированным и адекватным. — У него было на это достаточно времени, — Ржавый закрыл журнал. — Отсутствие голода — это показатель деградации существа. Оно перестаёт есть и схлопывается. Он тебе соврал. — Твою мать! — женщина побелела. — Но какого чёрта? И… Неужели это необратимо? — Тут сказано, что таких забирали из питомника и всё. — Он сказал мне, что те, кто преодолевал это, возвращались. Получается, он соврал? — Птица была в ужасе. — Ну, про возвращались тут нет. Есть только про то, что их забирали. Но не уничтожали, а изолировали, а потом переводили куда-то там ещё. — Твою м-м-мать… И, получается, он умотал, чтобы мы не видели того, что будет с ним происходить, если он не сможет с этим разобраться? — Или попёрся искать твоих, потому что понял, что ему всё равно терять нечего и он может лезть туда, где его потенциально может размазать. — Или так, да… — Джейн вздохнула и зябко обхватила себя руками. — Знаешь, что меня успокаивает? Перекрёсток всё ещё стоит. Значит, он вернётся, значит, он выберется и из этой задницы. — Тебе не понравится то, что я скажу… — Рыжий положил дневник на место и принялся складывать свёртки обратно. — Говори, — хмуро откликнулась Птица. — То что Перекрёсток стоит, значит только то, что он переживёт этот кризис, свихнётся и пережрёт, а не то, что он вернётся. — Ты думаешь, что когда его догонит весь тот голод, который он не чувствует сейчас, он НАСТОЛЬКО съедет с катушек? — женщина с болью посмотрела на брата. — Нет, я думаю, что он вернётся через несколько дней. Скорее всего, не один. Скорее всего, злой и уставший, — опустив крышку чемодана и заперев его на замок, Ржавый тут же задвинул чемодан обратно и уставился в пол.***Зак***
— И как тебе то, что ты увидел в этом дневнике? — странница посмотрела на брата внимательно. — Ничего нового, в целом. Спьяну он мне и не такое выкладывал, — драконыш потёр челюсть. — Я даже думал какое-то время, что он хочет меня запугать, чтоб я вывернулся и не попал к Вивисекторам. — А что ты думаешь сейчас? — женщина подобралась к нему и обняла. — Да всё то же самое. Я сделал выбор и сделал его давно. Это мой путь к звёздам. Тернистый, болезненный, но мой. — Нет, я не про это. Я про то, зачем он тебе это рассказывал. Ну, кроме того, что просто хотел наконец выговориться уже хоть кому-то. — А, это… Может, это прозвучит самонадеянно, но я уверен, что он вполне себе испытывает те чувства, в которых себе отказывает. И да, ему нужно выговорится. А ещё он хочет рядом иметь того, кто его принимает целиком и полностью со всем его прошлым в подробностях, кто знает, кто он, понимает это и всё равно не боится. — Он привык считать себя просто бракованным созданием, в которого не вложили способность чувствовать. Но, мне кажется, в его случае что-то пошло действительно не по плану, и это дало ему шанс на чувства. Главное, чтобы он сам себе их разрешил… — Ну, пока мы не пообщаемся с его создателем прямо или косвенно, мы этого не узнаем. Эмоциональный диапазон мог быть купирован поначалу, но разросся со временем с его личным опытом, — драконыш поднялся, поднимая Джейн с собой. — А может, дело в передаче чувственного опыта его душ к нему или том, как его перелопатили в момент, когда сделали Стерхом. Он же, я точно знаю, вообще не интересовался, ЧТО они будут с ним делать в процессе посвящения. — А что это вообще за Стерхи такие? Я слышу от него, теперь от тебя, но сама за всю свою жизнь ни с одним из них не встречалась. — Это элитные части Серой лиги, если можно применить к ним эти слова. Птица пошевелила ступнями, разгоняя кровь. — А чем они занимаются? Или больше никого не осталось, после гибели того мира? — Да хрен знает. Серая Лига в принципе крутилась вокруг города, но Стерхи — это другое. Они занимались… Оу… Как сказать-то… В общем, они собирали потерянные души по Междумирью. Только они не отправляли эти души в небытие, а устраивали им благое посмертие… Свет, любовь и покой, как говорят. И это самое посмертие не где-то там в каком-то абстрактном измерении, а каждый Стерх при прохождении посвящения становился сосудом, куда эти души сам и собирал. — И что потом происходило с этими душами? — Джейн наклонила голову набок. — Я… когда я уходила собирать частички Ориона, вышла в портал, но сразу же за его порогом увидела не привычные звёзды и дорогу, а… Ничего, и вместо звёзд — души. — Ну, Серый свои восемнадцать миллиардов в себе так и таскает… — Ржавый потёр переносицу. — Пожатые остаются со своим Стерхом, защищают его, — Зак направился прочь из спальни. — В целом, то что ты видела, может быть как чьим-то нутром, так и просто измерением посмертия или какой-то аномалией. — После твоих слов я начинаю подозревать, что Междумирье — тоже часть какого-то существа. Надо сказать, что там было… странно. Я не помню, как тогда выбралась, — странница пошла следом за Закки. — Ох, восемнадцать миллиардов… А сколько вообще нужно душ, чтобы переполнить его? — Понятия не имею. Как и он, что характерно. — А что случилось со всеми остальными Стерхами? И какая судьба постигла те души, что они несли в себе? — Я никогда особенно не интересовался этой темой, надо сказать, — Рыжий уселся на диван, поджав ногу. — То, что я знаю, я знаю от Серого, немного слухов, кое-что насобирал ещё дома. — Расскажи, что знаешь, — женщина села рядом на диван, положила ладонь ему на колено. — Я знаю, что когда-то Орден создали, чтоб собрать тех, кто висят в Пустоте, потому что этого никто не заслуживает, а ещё потому что такие души могут быть опасны для блуждающего мирка. — Да уж… Им там… Не очень. И они поют. Поют так же, как и души в Долине, — Птица покачала головой. — Ну, вот так вот. По идее, Стерхи должны были их всех собирать… У Кая большая часть коллекции — именно собранные неприкаянные. С его слов, во всяком случае. — Меня всё же беспокоит вопрос, что с ними сталось в итоге. Со Стерхами. Но если ты не знаешь, я расспрошу попозже Кая. — Я не знаю, — Зак развёл руками. — Ладно, это не страшно, — Джейн успокаивающе погладила брата. — Ты сильно устал? Может, тебе лечь отдыхать? — Я сейчас всё равно не усну, но поваляться можно… — Хочешь, я пока побуду с тобой, родной? — Я бы не сказал, что мне это остро необходимо. Я бы просто завалился под одеяло с книжкой. — Мне будет спокойнее, если я останусь с тобой. Если не возражаешь, конечно. — Ты думаешь, что я пойду делать глупости, или что ты пойдёшь делать глупости? — драконыш приподнял бровь — Нет, я так не думаю. Я думаю, что если вдруг внезапно нахлобучит, будет неплохо, чтобы кто-то был рядом. — Постарайся не заставлять меня нарушать мои принципы, — Рыжий поднялся, ушёл к себе и через минуту вернулся с громадным тёмным пледом, покрытым искусной вышивкой. Устроившись на диване полулежа, он достал книжку и накрылся пледом до середины груди. — Если я забудусь и залезу куда-то не туда, ты всегда можешь мне напомнить, что это запретная территория, и я просто отвалю, хорошо? — Иногда мне бывает интересно сыграть в баранов, — драконыш посмотрел на неё, подняв бровь. — Сыграть в баранов? — странница уютно угнездилась в другом углу дивана. — Это когда двое бегут к обрыву и выиграет тот, кто последний остановится, или двое гонят навстречу друг другу и проиграет тот, кто первый свернёт. — На моей памяти, в такое играли молодые пилоты. В воздухе, конечно же, — Джейн фыркнула. — Ну, в это можно играть не только именно так, как я описал, но и прощупывая границы дозволенного. — Это достаточно странное занятие, — Птица хмыкнула. — Слушай… Ты не обидишься, если я воспользуюсь моментом и набросаю несколько твоих портретов? — Это безумно увлекательное занятие, хочу заметить, — Зак пожал плечами. — Это мой способ хулиганить, — открыл книжку. — Да, набросай. — А где тут у Кая бумага и карандаши, не знаешь? — Джейн поднялась, осмотрелась. Подошла к Закки и поцеловала его в макушку. Он показал пальцем в нужную сторону: — Там пара деревянных коробов, там какая-то художка, а папка с бумагой за стол задвинута. — Аха… — Птица полезла в короба, потом сунулась в папку с бумагой. — Хммм… — задумчиво погладила кончиками пальцев листы. — А он знает толк в хороших материалах! — поискала заодно и планшет, надеясь обнаружить его возле бумаги. Джейн взяла несколько карандашей, ластик и лист бумаги, закрепила его на планшете, вернулась на диван. Некоторое время рисовала молча, не отвлекая Закки от чтения и с интересом наблюдая за его лицом, за тем, как меняется мимика в момент сосредоточенности, и подмечая для себя детали, которые до этого ускользали от неё. — Мне кажется, что ещё немного, и я начну физически ощущать твой взгляд. — Неужели ты настолько чувствителен, родной? — странница удивлённо вскинула бровь. — Скорее мнителен, — Рыжий закрыл книжку, сбросил хаори и откинулся назад, заведя руки за голову. — Знаю, я тебе это уже говорила, но ты чертовски красив, — женщина оценила его вид, быстро смоталась за новым листом и принялась быстро-быстро зарисовывать. — Красота в глазах смотрящего, сестрён. — Да, я это помню, — ласково улыбнулась Птица. — Что уж поделать, я её вижу в большом количестве. Как ни странно, даже в Тайре, которая не общепринятая красавица. Я все думаю уговорить её позировать мне как-нибудь. — Она… Она да… — Зак улыбнулся уголками губ. — Вижу, эта девочка основательно тебя зацепила. Что ты в ней увидел такого, чего не видели другие? — Птица посмотрела на него с интересом. — Ну… Тут всё не так чисто и невинно, как ты говоришь. — Так я этого вроде и не утверждала? — женщина хитро посмотрела из-за планшета. Её рука двигалась очень быстро, каждое движение сопровождалось негромким шорохом грифеля по бумаге. — Неправильно подобрал слово… «Проговариваешь»… «Что такого, что не видели другие», и вот это всё. Ничего я такого не увидел. Я уверен. Вопрос отношения к тому, что я вижу. Хотя… Я ж не просто так так быстро ретировался, когда она впервые появилась. — А в чём дело? Расскажешь, или предоставишь мне догадываться самой? — Для начала, у меня фетиш на полуросликов, — драконыш явственно покраснел, — И мне было нужно немного времени, чтоб совладать с собой. Она — чистый лист. Невинная душа, как выяснилось. Хотя то, что она уверена, будто тупая и ведёт себя по такому шаблону, меня уже начинает подбешивать… — он вздохнул. — Но я знаю, что с этим сделать. — Она слишком много лет жила с этим убеждением, и за пару-тройку недель хорошего обращения это вряд ли пройдёт. А что ты задумал? Как думаешь ей помочь? — Информационная инъекция, — Рыжий поцеловал свои два пальца и провел ими дугу над собой. — Грамота, естественные науки, немного истории и философии. — Боги дорожные, а девочка выдержит столько единовременно? — Птица посмотрела на брата с сомнением. — Разум не запомнит больше, чем в состоянии воспринять, — Зак приоткрыл один глаз, — Я же не собираюсь потчевать её воспоминаниями. А так она хоть будет понимать, что вокруг происходит. — Она как ребёнок-Маугли… Это ребёнок, воспитанный в джунглях дикими животными в отрыве от цивилизации. Только этот Маугли жил в обществе. Знаешь… Очень хочется взять эту Мадлен за задницу и посадить на горячую сковородку за то, как она искалечила душу девчонки. Да и остальным наподдать душевно и от души, — Джейн начинала злиться. — Ты рассуждаешь предвзято. В том смысле, что считаешь, что твое понятие морали и этики единственно верное, — Ржавый открыл глаза и посмотрел на неё серьёзно. — В отрыве от культуры, условий и вообще всего того, что формирует мир, из которого пришла Тайра. Если бы эта Мадлен была такой плохой, чтоб заслужить сковороду, то Тайра была бы вся в шрамах от плети. Да, она забитая тихоня, да, необразованна, но! — Зак выпрямился. — И это важно, мать твою. Она не истощена и не покалечена. Она что-то умеет, пусть и немного. Она не больна. Она, блин, умеет говорить, а Маугли из общества, с которыми ты её сравниваешь, обычно развиты намного хуже. Я видел рабов в загонах и знаю, о чем говорю. — Я поняла из её рассказов, что мир там не так уж и ужасен. Люди как люди, обычные. Просто конкретная женщина сделала так, что девочка шарахается от любого громкого звука. И били её тоже нещадно, разве что не плетью. Ладно, что она необразованная, это вообще норма для подобных обществ, — женщина шумно выдохнула. — И да, я предвзята и я очень злюсь. — Ты понимаешь, что поскольку это для неё норма, то по её рассказам и мир будет нормальным? — драконыш закутался в плед. — Я таких миров видела множество, и говоря «нормальный» имею в виду среднюю температуру по Вселенной, — странница чуть разочарованно поджала губы когда он закутался, но продолжила быстро шуршать карандашом. — И ребёнок всегда воспринимает среду, в которой растёт, как нормальную, это я тоже в курсе. — Я вот запросто смогу в твоем понятии нормы найти дыры, если включу свою точку зрения, — Рыжий заулыбался, заметив её реакцию. — Ты лицо рисуешь или фигуру? — Я рисовала ещё и фигуру, пока была такая возможность. Не волнуйся, основное я уже успела, на остальное мне хватит и запечатленного образа, — Джейн улыбнулась ему. — В моем понятии нормы дыр как во Вселенной, я об этом в курсе. — Могу просто раздеться, если надо. Пользуйся, пока я на это согласен. — Воспользуюсь, — Птица хихикнула. — Только закончу этот набросок. — Хорошо… — Так что насчет Тайры? Ну… Если она согласится на трезвую голову продолжать ваши отношения? — Информационная инъекция и постепенное введение в мир моих пристрастий с выяснением её собственных… — Зак комкал край пледа. — А там как пойдёт. Может, я ей надоем или она поймет, чего стоит, и решит, что ей нафиг такой не нужен, как обычно все и делали… Не знаю. — Пока кажется, что эта история тебя больше расстраивает, чем радует, — Джейн посмотрела на парня с сочувствием. — Я поддался порыву, только и всего. Но я не жалею, просто стараюсь не загадывать. — Самое главное, чтобы не жалеть, я так думаю, — женщина повернула к нему планшет, показывая вполне проработанный портрет. — А неплохо, — Ржавый улыбнулся, — На самом деле, я всё жду, когда она свалит с визгом. Но пока ещё то, что я миленький, её удерживает… — он тихо ругнулся, —Насколько же с парнями проще… — А тебе самому хотелось бы, чтобы она свалила? — странница вздёрнула в удивлении бровь. — Нет… В этом смысле мы с Серым похожи. Я хочу безусловного принятия… — драконыш вздохнул и встал, начав развязывать хакама. — Может быть, это у него от тебя, — улыбнулась женщина и пошла за очередным листом бумаги. — Возможно. Как минимум, мы очень похоже реагируем на некоторые вещи. — Треть его — это ты. И, может быть, именно благодаря тебе он может чувствовать. — Там ещё на треть четырнадцатилетняя версия Сальвии, — Рыжий махнул рукой в сторону двери, сложил и положил на край дивана хакама, а потом застелил диван тёмным пледом и лег на бок, скомкав под головой декоративную подушку. — Эммм… — Джейн ошарашенно посмотрела на него. — Четырнадцатилетняя? А как же?.. Ну, Сальви ведь старше сейчас? — она подошла, поправила складки пледа, потом пересела на край стола и принялась за работу. — А это другая Сальви, в её реальности Кая не существует. Меня, кстати тоже. Ну, по крайней мере, такого, — Зак показал пальцем на своё лицо. — Хотя она должна Серому душу. — Очешуеть… — Птица искренне удивилась. — А как?.. Откуда он её выудил? И почему она здесь? — Это она. Она на него выпала. Она провалилась из своей параллельности и они встретились. Он её узнал. Потом тетешкался с ней, стараясь вернуть обратно… А потом выяснилось, что его там нет и не может случиться, даже если её вернуть. — Удивительно везучая девочка! — хмыкнула женщина. — А почему не может случиться? — В её реальности нет Викантру, там Дно миров необитаемо. — Знаешь, я всегда думала, что есть только миры-отражения. Например, какая-то совершенно огромная пачка различных вариаций Земли. Но все они вроде здесь. А теперь узнала ещё, что даже это разнообразие не предел, и мне… странно. И это объясняет некоторые моменты моей собственной биографии. — Это миры-отражения, но в каждом что-то не так. Но одна небольшая деталь-расхождение с течением времени может вырасти в глобальное различие. Просто чем ближе отражение, тем меньше разница, а чем дальше, тем больше… Как градиент спектра. В нем все цвета, но рядом стоящие точки максимально похожи. И из слоя в слой возможно путешествовать, если найти лазейку. И тогда в одной реальности могут оказаться двое… хоть кого. У Серого на ноуте есть скабрезный мультик, где такие «кто-то» сбились в кучу и отстроили в космосе цитадель. — Оу… Могу себе представить, что будет, если соберутся все версии меня, — Джейн рассмеялась, продолжая работать над наброском. — Мультик, кстати, советую. Тебе, в отличие от меня, не придётся переводить каждое третье слово, — Закки фыркнул и поёрзал, положив ладонь на бедро. — Потом покажешь мне? — странница рассмеялась. — А пока… О-о-о, вот так вот и замри ненадолго. Зак замер, наблюдая за женщиной. Её карандаш шуршал минут десять, потом она проговорила: — Всё, можешь расслабляться. Ржавый перевернулся на спину, закинув руки за голову и ногу на ногу. — Боги, ты словно специально учился позировать, — Джейн улыбнулась и снова зашуршала карандашом. — Меня рисовали с детства. Правда, на парадных портретах я исправленный. — Исправленный? — Я там без веснушек и блондин, как остальные из моей кладки. — Тебя определенно нужно написать веснушчатым и рыжим. Потому что это красиво, — Золотая хитро взглянула на Ржавого. — Да-да, я помню, что красота в глазах смотрящего. — Пользуйся моментом, ещё раз я вряд ли соглашусь. — Вот я и пользуюсь, — женщина улыбнулась. — Ты не любишь, когда тебя рисуют? — Не особенно… — Рыжий пошевелили пальцами. — Я предпочитаю другие виды поклонения. — И какие же? — её улыбка стала лукавой. — Прикосновения, например. — То есть, массаж — это для тебя вполне поклонение? — странница рассмеялась. — Впрочем, я не против побаловать тебя снова. — Ну эй… Не путай тёплое с мягким, — запротестовал Зак, смеясь, — Я вот просто уверен, что ты хорошо понимаешь разницу между массажем и прикосновениями того, кто тебя желает и тобой восхищается. Женщина рассмеялась вместе с ним. — Конечно понимаю. Но нужно же было как-то заставить тебя улыбаться. Драконыш закатил глаза и показал ей длинный язык. — Родной, я тоже так умею! — Птица потелепала языком в ответ, что, впрочем, совершенно не мешало карандашу шуршать с таким звуком, будто он вовсе не отрывается от бумаги. Она закончила набросок, устало потёрла глаза и отложила планшет. — На сегодня, пожалуй, я всё. — Хорошо. Включи ноут, я расскажу, где искать мультик… — драконыш перевернулся на живот и подмял под себя подушку. Проходя мимо, Джейн провела рукой его по спине, едва заметно касаясь пальцами кожи. — Слушай, ты упомянул, что с парнями проще, — странница задумалась, формулируя, — Я не совсем могу понять, чем оно проще? — Парни менее зациклены на некоторых вещах, просто потому что воспитаны обычно иначе, ну и есть некоторые моменты… Просто потому что голова иначе работает. — Парни, как правило, просто больше держат в себе, чтобы не прослыть чувствительной и эмоциональной бабой, — Джейн усмехнулась. — Таково воспитание. — Это приводит к тому, что в итоге, если парня вывести на разговор, он более прагматичен, более склонен решать проблему, а не переживать. А ещё то, что он тебе выговорился, значит намного больше. — Больше чем в половине случаев — да, — Золотая согласно кивнула. — Так, где тут искать этот мульт? Зак объяснил путь по памяти. Мульт оказался в папке с ещё десятком-другим и насчитывал больше пятидесяти эпизодов. Джейн включила с самой первой серии. — Кажется, это всё очень надолго. — Они смешные, — Закки окуклился в плед, как в кокон и отставил руку в сторону, приглашая жестом.