Сенька - лох!

«Дорогой дневник. Сегодня 30 июля. Я пиздец как сильно скучаю по Тоше. Он неделю назад уехал к родственникам в деревню, куда-то далеко. Сегодня должен вернуться. За эту неделю мы еще больше сдружились с его компанией и сегодня в честь приезда Антона мы решили купить пива и сходить на дедка ворона, искупаться и отдохнуть.» Закрыв тетрадь, Арсений перевел взгляд в окно и улыбнулся. На днях он досмотрел сериал и ему хотелось так же тусоваться как те английские подростки. Проблема в том, что они были гораздо старше, и у них все это было совершенно нормальным. Утро выдалось жарким и душным, до самого вечера обещают не меньше тридцати градусов, поэтому провести время на речке было самым хорошим вариантом. Родителей дома не было и Арсений решил немного почитать. Долго всматриваясь в книжную полку, он наконец выбрал классику — «Гранатовый браслет». Поудобнее развалившись на старом, накрытым пледом, оранжевом диване, брюнет погрузился в историю и не заметил, как прошло пару часов. Захотелось есть. Положив себе тарелку окрошки, Арсений долго ковырял ложкой колбаску, постоянно задумываясь о том, что он сейчас чувствует. Пообедав, он снова решил написать в дневник. «Дорогой дневник. Я переживаю. Мне кажется, что это неправильно и так не должно быть. Папа мне недавно говорил, как хочет, чтобы я поступил на экономический и пошел по его стопам, потом нашел жену-красавицу, нарожали бы мы с ней детишек и жили долго и счастливо. Только во всем этом мое «счастливо» остается тут, в лесу, на вышке и на мосту. Я не хочу себе такое будущее, но это будет правильно. Глупое сердце, не бейся так сильно! Я устал.» Решив немного вздремнуть, Арсений припал головой к подушке и сразу же уснул. Стук в дверь заставил его вздрогнуть и открыть глаза. Сколько времени? Из-за сонного состояния, парень не спросил, кто стоит за дверью, хотя мама просила делать это каждый раз. Однажды, когда её сын был совсем маленьким, в квартиру постучались и нагло вошли две цыганки, болтая про то, что им негде жить и начали просить деньги. Будучи сердобольной молодой женщиной, его мать ушла в другую комнату, чтобы дать несколько монет, но дверь практически сразу захлопнулась, а с трюмо пропали папины новые часы. На пороге стоял запыхавшийся Антон, пытаясь отдышаться. — Я как приехал, сразу побежал к тебе, — он широко улыбался и глаза его ярко блестели. — Хорошо, я сейчас оденусь и пойдем за Сережей, — уголки губ Арсения лениво приподнялись вверх и он закрыл дверь, оставляя Антона в непонимании. Это все неправильно. Наспех собравшись, брюнет вышел на лестничную клетку, где уже никого не было. Шумно выдохнув, он спустился на улицу, где увидел, что Антон не сбежал, а просто развалился на лавочке, подставляя лицо и кудрявую макушку летнему палящему солнцу. На секунду замерев, Арсению показалось, что это мог быть самый красивый портрет и сразу достал фотоаппарат, чтобы запечатлеть увиденное. — Эй, ты чего меня фоткаешь? — засмеялся Антон, вставая с лавочки. — Это красиво, — Арсений посмотрел в его глаза и поплыл. Может это все-таки правильно?

***

За полчаса парни собрали всю компанию, купили пива у бабы Вали и дошли до речки. Опустив бутылки в воду и привязав к кустам, чтобы алкоголь не грелся, все сразу побежали купаться. Тамби и Рустам нагло лапали друг друга и барахтались в воде, чем привлекали иногда непонимающие взгляды. Оксана, весело крича, прыгала с плеч Лазарева, Матвиенко нырял с обрыва с Эдом и Макаром, а Позов уже накупался и сидел, завернувшись в полотенце. Ползая по берегу, Арсений строил песочный замок, украшая его мелкими камешками, а Антон просто валялся на животе по пояс в речку, опираясь на локти, и наблюдал. В голове блондина сейчас бушевал ураган разных эмоций и некоторые были ему так же в новинку. Он хотел постоянно смотреть только на Арсения, хотел обнимать его в сто раз дольше, чем остальных, он хотел, чтобы брюнет лежал на его коленях, когда он будет перебирать рукой его блестящие черные волосы. Как вообще можно было чувствовать такое к другому пацану. Это правильно? — Пацыки! Предлагаю уже к соснам идти, — Матвиенко махнул рукой, чтобы его заметили. — Да, погнали! — послышалось из реки.

***

— Я выбираю действие, — улыбнулась Оксана и все одобрительно закивали. — Покажи сиськи, — моментально выпалил Выграновский. — Ты дундук совсем? — вступился за девушку Лазарев, — загадывайте нормальное. — Какое нормальное? — Макар недовольно нахмурился, — кукарекать и на одной ноге прыгать? Нам, что, девять лет? — Окс, назови пять песен Нойз-МС, — улыбнулся Дима и все успокоились. — «Устрой дейстрой», «Певец и актриса», «Ругань из-за стены», — девушка вздохнула, — «На марсе классно» и «Жечь электричество»! — Ооо, молодец, — парни одобрительно захлопали. — Арсюх, правда или действие? — Оксана прищурилась. — Правда. — Кто тебе нравится? Пауза. Все ждали ответ, а брюнет не знал, как сказать. Он знал, что именно сказать. Глупо будет сразу признаться или выпалить, что этот человек тут, потому что из девочек только одна Оксана. Антон тоже внимательно смотрел Арсению прямо в глаза. — Этот человек из посёлка, но я не уверен, что это настоящие чувства, — пробубнил парень и посмотрел на Шастуна. Тот пару секунд переваривал полученную информацию и опустил взгляд, вздохнув. — Так, — Попов закурил сигарету, немного волнуясь, — Серый, правда или… — Действие, — перебил Матвиенко. — Хорошо, тогда станцуй нам брейк, — хмыкнул Арсений, не слишком задумываясь над вопросом. И Сережа сделал это так круто, что все снова захлопали. — Тоха, — взгляд Матвиенко стал серьезным, когда он сел обратно в круг. — Сразу правду. — Как ты относишься к геям? Этот вопрос застал врасплох не только Шастуна, но и всех остальных. Каждый задумался, а Арсений наблюдал. — Нормально отношусь, каждый дрочит как он хочет, только мне вот парады их не нравятся, — спокойно ответил Антон. Все закивали. После дискуссии по этому вопросу, оказалось, что никто не имеет ничего против такой ориентации. — Не, а что такого? Мне в лагере тоже мальчик нравился, — неожиданно признался Лазарев. Никто никак не отреагировал, а Матвиенко решил дожать: — А если бы у нас в компании появился гей? Все уставились на Сережу. — Не, я натуральный натурал, а вопрос гипо… гиптепти… гипотетический, — он помахал руками. Оказалось, что никто не воспринял бы это в штыки. Никто бы ничего не сказал и из компании бы не выкинули. Арсений слушал разговоры друзей и остановился на Сереже, который подмигнул ему. Пододвинувшись, он тихо прошептал на ухо, чтобы никто не слышал: — Это была твоя тактика и ты её придерживался? — Да, — так же шепотом ответил Матвиенко, — чтобы Тамби с Русом не чувствовали себя некомфортно и ты… ну и Тоха. Я вижу, как ты мучаешься последнюю неделю, сам не свой ходишь. Арсений кивнул.

***

Солнце уже садилось и все разошлись по домам довольные, усталые, а некоторые еще немного нетрезвые. — Пацы ничего не скажут, что ты меня провожать пошел? — поинтересовался Арсений. Они сидели с Антоном на лавочке и всматривались в вечернее небо. — Не, я сказал, что до бабушки пошел… — Ты гей? — брюнет сам не ожидал, что спросит это. — Да, — так же неожиданно ответил Шастун, нисколько не смущаясь. — И как давно ты это понял? — В прошлом году. Пауза. Долгая вязкая как патока пауза повисла между двумя парнями. Молчание не казалось чем-то напряженным, но хотелось поговорить еще. И не только поговорить. — Я, наверное, тоже, — выдохнул Арсений. — Когда понял? — Антон перевел взгляд на глаза брюнета. — Этим летом. Они несколько секунд смотрели друг на друга не мигая. Вечер всегда раскрепощал людей сильнее и они оба сейчас это почувствовали. — Тебе страшно? — было заметно, что Антон переживает. — Пиздец как… — Попов уперся руками в скамейку, нервно болтая ногами. — Мне тоже, — Шастун мягко улыбнулся и накрыл пальцы Арсения своей рукой. В животе снова стало щекотно и тепло. В горле образовался маленький комочек, который не позволял говорить. Говорить больше и не хотелось. Хотелось чувствовать тепло чужой руки на своих пальцах и всё это было как-то правильно.