situationship

                    - Какого... хрена, мать твою? - Ренджун не особый любитель крепких словечек, и потому выражение его лица оказывается куда более выразительным его вербального описания текущего момента. - Что здесь происходит?       Как обычно, ничего не понимающий Марк опускается на уже успевшее закрепиться за ним место за их общим обеденным столом, краем глаза отмечая пустующее пространство напротив. “Донхёк обычно не опаздывает, если дело касается еды, но мало ли...”       - Чего ты такой заведённый, Ренджуни? - старший Ли искренне желает хоть раз, пожалуйста, хотя бы один грёбанный раз за последнее время пообедать спокойно, без ссор, напряга и выяснения отношений, но, судя по всему, не судьба.       - Слушай, ты правда идиот или тебе просто издеваться нравится? - Хуан щурит глаза и буквально волнами источает агрессию. Марк хранит стоическое молчание, лишь вопросительно выгибая бровь в ответ на выпад. - Когда в субботу Донхёк поставил нас с Наной перед фактом, что вернётся в воскресенье ближе к вечеру, мы решили, что вы, парни, всё же пришли к какому-то человеческому решению... что бы там между вами не происходило до этого, - упомянутый На всего на секунду высовывает свой сонный нос из объятий своего же парня, но спустя ещё одну, возвращается в прежнее положение - в нём слишком мало энергии, чтобы справиться с этим днём, решать проблемы Донхёка в данный момент не представляется возможным от его громкого и эмоционального “ноу”.       - Очень интересно, - Марк контрастно безучастно ковыряется палочками в своей порции риса, почти автоматически комбинируя белые зёрна с кусочками остро-красных солений. - И что же натолкнуло вас на эту спорную мысль? - Ренджун открывает рот, но вместо слов из него рвётся лишь очаровательное возмущённое пыхтение. Джено тихо хихикает, наблюдая за происходящим со стороны, за что получает от Джемина лёгкий, призывающий к тишине шлепок. Он правда не хочет вмешиваться в это именно сейчас.       - Ты издеваешься, - и Ренджун даже больше не звучит вопросительно. - Признаю, может даже пару недель назад я бы честно порадовался такому раскладу, но сейчас как-то не идёт...              - Парни! Парни! - по своему обыкновению, забивая на присутствие ни в чём не повинных людей вокруг, Ченлэ с криком несётся через весь зал столовой, привлекая к своему появлению уж слишком много внимания. - Вы слышали новость?! - Джемин шикает в ответ на шумное приземление младшего рядом с собой, но всё же выпрямляется, готовясь принять к сведению и осмыслению очередную порцию свежих университетских сплетен. - У Джонни-хёна новый парень! Даже интересно, кто этот суицидник, что решился на подобный шаг в такой неподходящий момент... - На заранее расстраивается - какая это новость? У Джонни каждые две недели новый парень или девушка... пол зависит от лунного цикла, видимо. - Знаю, знаю, что вы подумали! Но! На этот раз есть “но”!       - Ты в прошлый раз тоже говорил, что “на этот раз всё серьёзно”, - Джено не особо заинтересован в вопросах чужой личной жизни, его просто в корне не устраивает то, что Джемин покинул его объятия, переключив всё своё внимание на маленького китайца.       - Вот в этом то и есть “но”! - Ченлэ заливается довольным смехом, как раз к тому моменту, как стола достигает какой-то невзрачно-серый и привычно тихий Джисон, молча усаживающийся рядом с Ле и лишь вздёргивающий спрятанную в рукав ладонь вместо вербального приветствия хёнам. - Несмотря на нового “парня”, никто не слышал, чтобы Со расставался с предыдущим, да и Тэн вот вообще не кажется брошенным, а это значит...       - Это твоя грёбанная вина, Марк Ли!       - WHAT??? - от крика своего китайского гэ Ченлэ впадает в секундный ступор, что впрочем не мешает ему повысить частоты до ультразвука. - При чём тут Марк-хён?! Хотя, оу... подожди, подожди, подо... - Ченлэ прекращает суету, ощущая тактичное постукивание пальцев по своему плечу. Он оборачивается, встречаясь с одними лишь глазами поверх маски, мрачно глядящими из тени капюшона. Джисон указывает пальцем в нужную сторону, и голова Ченлэ, в кои-то веки, без всяких пререканий следует указанному направлению. - Какого... хрена?              Он желает высказаться полноценно вместе с Ренджуном, но вместо этого лишь шлёт лучи смерти и откровенного неприятия в адрес мило щебечущего в компании Со Донхёка. Ченлэ сводит брови в непонимании: как такое могло произойти и когда?! Ещё в пятницу они сидели все вместе и играли в бутылочку, будь она не ладна, и в ту самую пятницу Ченлэ окончательно уверился, что его МаркХёки “из риал”, но вот настал он, понедельник, и солнечная карамелька Донхёка уже благополучно плавится в зенитных лучах славы этого чёртова альфа-самца Джонни Со.              - Куда ты смотрел, хён?! - за неимением иного выхода эмоциям, Чжон обращает весь свой гнев на Марка.       - Excuse you?! - но тот даже и не думает оправдываться. - Он не маленький мальчик, чтобы я за ним следил. Да и что я, по-твоему, должен был сделать, а?..       - Я не знаю! Остановить его, связать, если потребуется! - Джисон рядом с беснующимся китайцем несколько оживляется, аж выпрямляясь в спине от удивления.       - Не думал, что молодёжь нынче такая продвинутая, - Джемин всё больше втягивается в разговор, всё дальше отклоняясь от сути.       - Вы можете быть тише, Донхёк смотрит, - последняя адекватная клетка их коллективного разума, Ли Джено, пытается призвать всех к спокойствию, вопреки до-о-олгим и содержательным обоснованиям своего парня, почему они все вместе обязаны вмешаться, всё ещё искренне полагая, что всё это не их дело.       - Так! - Ренджун не выдерживает дольше, одним хлопком ладошки пресекая пустую болтовню. - У меня только один вопрос к тебе, Марк: в субботу Хёк был у тебя?!              Ренджун смотрит прямо и крайне требовательно, и Марку никогда в жизни ещё не хотелось соврать настолько сильно.               Flashback       - Я полагал... - он пробует, но голос не вовремя подводит. Как всегда.       - Мне плевать, что ты там думал, Марк Ли, - лицо Донхёка не выражает и тени эмоции, и это то, что принимается мозгом старшего с трудом. - У нас с тобой договор. Договор, как правило, в равной степени работает в обе заинтересованные в его соблюдении стороны, иначе это уже что-то другое. Так вот, всё это время этот самый договор неплохо так обслуживал твои потребности. Полагаю, пришло время оказать мне ответную услугу. Или ты считаешь иначе?              Донхёк сидит в ожидании нужной ему сейчас реакции, и в голове хмельного Марка крутится лишь до омерзения пошлое “meal served”. За эти мысли хочется приложить себя к чему-нибудь тяжёлому, но противиться им с каждой минутой наедине становится всё более проблематично.       Эта игра в честность и порядочность уже непозволительно затянулась, и с этим всем недопониманием давно пора заканчивать.              Марк подходит ближе, быстро подхватывая небрежно сброшенную на пол футболку и чётким полупрофессиональным броском направляет вещь прямиком в лицо младшему.       - Иди домой, Донхёк! - тон его голоса в прямом смысле заставляет что-то тревожно поджаться внутри, но младший Ли не из тех, кто так легко отступает.       - Ты больной?! - Хёк сдёргивает с головы измятый кусок ни в чём не повинного текстиля, но с занимаемой ранее позиции не смещается ни на йоту. - Что с тобой не так? Тебе в твоей Канаде, как посмотрю, не только мозг отморозило...       - Закрой рот! - старший кричит, мешая голос с озлобленным рычанием, и младший впервые ловит себя на постыдном, примитивном страхе перед тем, кто сильнее. - Иди. Домой. Не заставляй меня повторять ещё раз.       - А то что? - Донхёк упрямо поджимает губы, продолжая глядеть с вызовом даже снизу вверх, и это как раз то, что обескураживает старшего в этом парне из раза в раз.       - А то я за себя не ручаюсь, - так себе оправдание, учитывая контекст, но мозг Марка предательски подводит, упорно склоняя своего хозяина к совершенно иным, куда более приятным действиям.       - И чё? Трахнешь меня, наконец? - Донхёк гнёт бровь, продолжая смотреть всё с тем же наглым напором, и Марк оказывается несказанно благодарен ему, за это грубое отталкивающее слово.              Не то чтобы он размышлял сейчас сопливо-ванильно в своей голове, медленно и нежно беря Хека на собственной кровати... вот вообще нет! Едва ли лексикон младшего обладает всем необходимым набором слов и выражений для корректного описания того, что за прошедшие тридцать секунд Марк успел с ним сделать в своих буйных фантазиях уже, и что планирует сделать ещё, однако плоское “трахнешь”, сорвавшееся с тех самых губ, что Марк вполне серьёзно готов целовать каждую секунду проведённую с парнем, оказывается необходимым и достаточным для принятия верного решения.              - Ты оглох? - Донхёк теряет терпение, медленно сгорая изнутри. Он и так уже переступил, перепрыгнул и на последнем издыхании гордости перевалился через себя, приполз в чужую кровать, едва ли.. к чёрту, умоляя взять себя, и если всё это окажется напрасным, то Хёк просто не знает, что делать дальше.       - Я тебе уже сказал, иди домой, - Марк старается выглядеть спокойным, несмотря на бушующий внутри коктейль разномастных эмоций.       - Ты издеваешься надо мной? - голос младшего звучит вдруг контрастно тихо и спокойно. Это пугает. - По-твоему, это смешно? Весело играть со мной?       - Я не играю, Донхёк. И никогда не играл. Иди. Домой. Мы позже поговорим.              Он и сам не понимает, откуда в нём берётся подобная стойкость. Просто сейчас, глядя на то в какую унизительную и неприглядную реальность всё скатилось, Марк всё отчётливее понимает, что ни черта не прав, что изначально идея была тупая, что, увы, уже не в первый раз переоценил себя, свои силы и возможности, беря на себя груз, который не то что вынести, просто переложить на собственные плечи невозможно.       Ещё вчера ему казалось, что Донхёк в его постели нечто само собой разумеющееся и почти естественно оправданное, но сейчас, когда тот самый Донхёк в той самой постели, он отчётливо видит насколько ошибочны были его суждения.       Донхёк не заслуживает такого отношения к себе и к своему телу. Никогда не заслуживал, но, даже подсознательно понимая это, Марк уже успел натворить достаточно, чтоб довести парня до подобного.       Вот только этого, кажется, совершенно не понимает сам Донхёк. Он оказывается едва ли в состоянии справиться с тем унижением и стыдом, что плотными липкими кусками налипают на его тело, разум и душу, полностью блокируя рациональный ход мыслей. Донхёку хочется отмотать всё назад, никогда не приходить в это место, никогда не встречаться с этим человеком, и крохотная едва слышная мысль о том, что от него не скрыться даже во сне, внезапно становится последние каплей, к чертям опрокидывающей и чашу, и весы, и всё то, за что Донхёк ещё пытался зацепиться.                     Он уносится прочь настолько стремительно, что старший даже не успевает хоть как-то попробовать смягчить ситуацию. Мысль о том, что это невозможно в принципе, он сознательно предпочитает игнорировать.       Его естественным душевным стремлением всё ещё остаётся желание догнать парня, успокоить, объяснить... но он этого не делает, возможно впервые за время этих недоотношений не чувствуя вины за принятое решение. Он поступил правильно с моральной точки зрения. Остаётся надеяться, что этого для него будет достаточно.

End of Flashback

                    - Он заходил, - Марк и так уже заврался в край, так что пора было из этого выбираться. - И пока ты не начал орать, практически сразу от меня ушёл, и ещё минуту назад я был в полной уверенности, что эти дни он пробыл дома, играя в свои дурацкие игры! - Джено, как главный напарник Донхёка в тех самых “дурацких играх”, хочет было возмутиться, но Джемин бдит и отвлекает парня ловко пробравшимися под манжету рубашки пальчиками.              Марк заканчивает куда агрессивнее, чем планировал, так как злость за две бесцельно проведённые в ожидании чужого появления ночи берёт верх. Проснувшись сегодня утром, он, как взрослый адекватный человек, пришёл к логическому выводу, что, воспользовавшись выходными, Донхёк бодрствовал по ночам и отсыпался днём... но вот он, понедельник, а указанный парень цветёт, аки майская роза, безропотно глядя своими глазами сердечками на грёбанного Джонни Со, и растягивает губы в такую сладкую улыбку, что Марку аж скулы сводит.              - Погоди, - Ренджун хмурится, чем заставляет Джемина снова напомнить ему о преждевременных морщинах, - его не было с тобой, его не было дома... тогда, где он был?       - А главное, с кем? - Ченлэ не отрывает взгляда от веселящейся парочки за отдельным от них столом, и ему вот вообще не нравится тот сценарий, по которому всё развивается. Едва ли даже Донхёка хватит на то, чтоб увлечь старшего до конца этой недели... а тут ещё и Тэн. Ченлэ хмурится мрачно, и уже Ренджуну приходится грубого тыкаться пальцем в складки мягкой кожи на лбу.       - Серьёзно, вам не надоело? - Джисон выныривает из своего капюшона, так и не стянув с лица маску. - Уверен, Хёк и без вашего экспертного мнения сумеет разобраться, с кем ему быть и когда, - Пак поднимается и, прихватив из рюкзака свои карты, отправляется за тем, для чего это место, собственно, и предназначено в первую очередь - за едой.       Ченлэ опускает голову, отводя взгляд и от старших, и не смея посмотреть на младшего.       - Я думал, вы помирились, - Джемин смотрит в удаляющуюся от них спину с явной тревогой, и хватка Джено на его плече становится чуть более ощутимой.       - Не то чтоб помирились... - Чжон бубнит несвойственно тихо, что лишний раз свидетельствует о его откровенности. - Просто он перестал меня так откровенно избегать. Вот и всё.       Ренджун коротко вздыхает, тихо успокаивая младшего на родном китайском заверениями, что всё обязательно наладится, и Ченлэ жмёт губы в улыбку и, не веря ни единому слову, всё равно коротко кивает, чтоб никого не расстраивать.              Пользуясь тем, что внимание парней временно переключилось на самых младших, Марк прилипает взглядом к Донхёку, пытаясь даже с такого расстояния уловить хоть какие-то признаки, намёки, следы... зная, в каком настроении от него ушёл младший, и помня, чего именно хотел в ту ночь, как минимум следы его ошибки должны были остаться. Марку, правда, хочется верить в то, что парень не наделал глупостей, но логика протестует, заставляя опереться на факты: Донхёк явно не спал эти две ночи и, если этого было недостаточно, заявился на учёбу в той самой, вечера субботы, одежде в сопровождении Джонни... Как это вообще можно истолковать иначе?!       Марк замирает, замечая, что парень за дальним столиком намеревается встать. Всё его внимание сосредоточено сейчас только на нём, все инстинкты буквально приведены в боевую готовность. Донхёк как-то смущённо улыбается, обращаясь к Джонни, и, излишне крепко цепляясь пальцами за столешницу поднимается на ноги.       У Марка земля уходит из-под ног, даже при учёте того, что он сидит. Донхёк, может и едва заметно для любого другого, но ещё как заметно для Марка, прихрамывает, несвойственно аккуратно вешая на плечо рюкзак, и походкой раненой утки ковыляет в направлении выхода.       Злой взгляд Ли мгновенно возвращается за тот самый столик, стоит створкам дверей только захлопнуться за спиной младшего, а всем и каждому в этом зале погрузиться в шёпот всеобщего обсуждения. Марк смотрит на Джонни, на то, как растекаясь в пошлой ухмылке, старший явно не о погоде ведёт беседу, крепко прижимая телефон к уху, и несвоевременно чуткий слух Ли улавливает короткое “babe” на родном английском. Со явно не с Донхёком ведёт беседу, что только подтверждает рассказанную Ченлэ версию, что ради интрижки с Хёком Джонни не стал прерывать отношения с Тэном, ведь даже Марк в какой-то момент поверил, что на этот раз избалованный вниманием ловелас настроен серьёзно.              - Йааа! Поверить не могу! - Ренджун сокрушённо бьёт себя по лбу ладонью, растекаясь по столу и вцепляясь пальцами в волосы. - Это ж надо быть таким дебилом!       - Может... может, мы всё же неправильно их поняли? Может, нам стоит поговорить с Донхёком, прежде чем делать какие-то выводы? - Джемин пробует, сам не веря в то, что говорит, и ответная тишина служит лишь подтверждением бессмысленности этих попыток.       Марк кипит, переполняемый агрессией и, если честно, держится на одном лишь честном слове. Кажется, любая мелочь сейчас неминуемо приведёт парня к срыву. Он тупил и оттягивал, считая неправильным вот так вот небрежно пускать тело младшего в расход. Он, правда, не хотел портить его невинное представление о сексе, просто пользуясь столь удачно предоставившимся шансом.       Чёрт возьми, он хотел Донхёка до звёзд и отказывал себе в этом удовольствии ради чего?! Ради того, чтоб эта озабоченная мелочь отдалась едва ли не первому встречному и прокувыркалась в постели все грёбанные выходные, пока он, Марк Ли, занимался самобичеванием и осмыслением?!       Его агрессия всё же находит выход, выплёскиваясь вовне физически ощутимыми волнами чёрного негатива.       - М-марк-хён? - Ченлэ испуганно смотрит на старшего, замечая, что взгляды всех присутствующих направлены туда же.       Марк тяжело дышит, слепо глядя в одну точку и сжимая кулаки до побеления костяшек. Джено пробует опустить ладонь на плечо старшего, хоть сколько-нибудь, успокоить, заземлить, но тот внезапно поднимается и, не проронив больше ни слова, уносится в ту же дверь, что и Донхёк ранее.       - Он же его не убьёт, правда? - Ченлэ смотрит на старших своими невинными глазами и очень хочет услышать слова ободрения и поддержки.       - Хочется верить, - Ренджун понимает это, но всё же предпочитает честность напрасным надеждам.       

***

      Донхёк неспешно моет руки, наслаждаясь идеально настроенной прохладой стекающих по коже капель. Хочется засунуть под напор и голову тоже, промыть от лишнего насквозь, навылет, как минимум умыться, но приходится снова терпеть. Этот сумасшедший режим сна и бодрствования почти наверняка сведёт его в могилу, но за неимением иных альтернатив, могила сейчас видится вполне себе вариантом. Хочется верить, что когда-нибудь он сможет вернуться к нормальной жизни с человеческим сном в положенные для этого блаженного занятия часы, но пока остаётся лишь приспособиться и перетерпеть.       Сладкий зевок растягивает губы, заставляя на секунду прикрыть зудящие глаза, и, когда он снова их открывает, то в длинном зеркале во всю стену находится ещё одно отражение. Хёк не задерживается на нём взглядом, едва ли долей секунды цепляясь за плечи, что вполне резонно причисляет к первым важным успехам на поприще игнорирования проблемы.              - Где ты был? - Марк всё ещё жмёт кулаки, словно пытаясь ухватиться за воздух и удержать себя на месте.       - Какое-то дежавю, не находишь? - младший спокойно заканчивает свои процедуры, даже не поднимая на парня взгляд.       - Я спросил, где ты был, Донхёк?! - всё же старший ожидаемо срывается, приближаясь и заключая парня в ловушку из упёртых в длинный ряд раковин рук.       - И я должен тебе ответить, потому что... - даже Марк готов отдать выдержке младшего должное, ведь сам подобным похвастаться, к своему стыду, не может. Хёк выгибает бровь, глядя на старшего с легко считываемой неприязнью.       - Это не лучшее место для подобных разговоров, - Марк озирается по сторонам, понимая, что, в конце концов, это лишь общественная уборная, в которой в любой момент может появиться посторонний и даже быть в ней прямо сейчас.       - Склонен согласиться, - выражение его лица не притерпевает никаких сколь-нибудь значимых изменений, и это его правдоподобное бесстрастие просто убивает старшего.       - Давай, найдём другое место, - Донхёк ничего не отвечает, но, получив свободу от ограничивавших его перемещения рук, быстро отходит подальше, стягивая с подоконника рюкзак.              Марк выходит из туалета первым, самонадеянно полагая, что младший, как обычно, последует за ним, однако происходит несколько иначе - Донхёк сворачивает в противоположную сторону и идёт ровно туда, куда и намеревался ранее.       - Hey! What the hell are you doing?! - Марк грубо дёргает парня за руку, и из-за резкого разворота Хёк болезненно кривится, что всё же заставляет старшего остановиться. - Я думал, мы договорились поговорить!       - Вау! Ты думал, - Донхёк успешно выдёргивает руку, снова возвращая себе свободу. - Поздравляю, весьма полезная функция. Советую следующей освоить умение слышать, - брови старшего сходятся к переносице, выражая явное непонимание. - Я не говорил, что согласен с тобой говорить. Но ты, как обычно, предпочитаешь слышать только самого себя.       Больше попыток остановить его Марк не предпринимает. Он просто стоит посреди коридора и смотрит, как, всё же прихрамывая, парень исчезает за первым же поворотом, явно не желая продолжать с ним какое бы то ни было общение.       

***

      “Вам когда-нибудь доводилось наблюдать рассвет? В первый день нового года я отправился встретить рассвет со своими самыми близкими друзьями. Это было особенным опытом - наблюдать восход солнца своими собственными глазами. Именно тогда я впервые почувствовал, как моё сердце бьётся для нового начала, и я понимал, что всё будет хорошо,” - парень тяжело сглатывает, ощущая, как что-то тяжёлое и нехорошее узлами завязывается по всему телу, мешая даже сосредоточиться на возможности действий.       “Сегодня я делаю ещё один новый “первый шаг” на радио, и видимо поэтому это напоминает мне именно о том дне,” - рой мыслей вертится в голове, снова мешаясь и путаясь между собой. Он подсознательно чувствует, что эти аналогии не предвещают ему ничего хорошего, но повлиять на ход событий, тем не менее, не может.       “Глядя на восход солнца, я чувствовал восхищение и волнение. Я хотел бы обратиться к людям, что слушают этот выпуск: я надеюсь вы почувствуете этот момент так же, как чувствовал его я тогда, и как ощущаю сейчас,” - ком в горле становится едва выносимым.       “Пусть это место станет тем, где вы всегда будете чувствовать тепло. Тепло солнца! Это 37.5MHz HAECHAN RADIO, DJ Full Sun, SunD!”              Марк оказывается не в состоянии слушать это дольше.       Он бьёт по нужной клавише, останавливая воспроизведение, и откидывается назад, нещадно скрипя спинкой кресла, явно привыкшей к несколько иному весу. Он уже и не вспомнит, какую ночь подряд ждёт Хэчана, полагая, что тому всё равно больше некуда пойти ночью. Однако, все попытки застать младшего врасплох оказываются тщетны, и эта явно встанет в череду прочих, таких же убогих и бессмысленных.       Марк шумно выдыхает криком, откидывая назад голову и упираясь взглядом во вспененные пики изоляции на потолке. Интересная конструкция. Жаль не металлическая и не сорвётся случайно. Вдруг.       Марк снова вздыхает. “Жаль”.              Его взгляд замирает, наспех обдумывая внезапно посетившую явно больной мозг идею, но, в который раз так и не доведя мысль до конца, парень срывается с насиженного места, сразу решаясь на её поспешную реализацию.                            Поток свежего воздуха едва не сбивает Марка с ног, заставляя губы растянуться в идиотическую улыбку. Это настолько впечатляет, что просто лишает дара речи... хотя, зачем ему тут речь, когда и говорить то не с кем. Улыбка покидает лицо настолько же стремительно, насколько появляется ранее.       Марк смотрит вокруг, задумываясь, почему не додумался до этого раньше. Ведь логично же, что здание университета - это не одни лишь кабинеты да коридоры, но ещё и крыша.       Сеул разбегается во все стороны мириадами огней, и Марку даже немного грустно покидать его так скоро, но всё же он здесь не за тем, чтобы любоваться ночными видами. Он пришёл проверить теорию, а значит оттягивать нет смысла.              Он сглатывает, нервно облизывая сохнущие в нетерпении губы, и подходит ближе к краю. Это настолько реалистично, что он готов поспорить, адреналин сейчас бьёт его не только во сне.       Марк делает ещё шаг и заглядывает за поручень, желая убедиться. Картинка чуть качается перед глазами - он и не подозревал, что оказывается боится высоты. А может, это просто контекст всей ситуации настолько выбивает его из колеи. Как бы то ни было, он решает больше не отвлекаться, и всё же проверить посетившую его идею.       Марк снова перегибается через перила, рассчитывая не смотреть вниз, на землю, а ограничиться одним лишь карнизом, отрывает одну ногу от прорезиненного покрытия и...              - Ты что больной?! - чьи-то руки крепко обвивают Марка по поясу и настойчиво тянут вглубь крыши, подальше от злополучного края. - Ты что творишь, идиот? Совсем рехнулся? Тебе жить надоело? Что за издевательство надо мной...       - Хёкки? - парень оборачивается через плечо, желая своими глазами увидеть обладателя этого необыкновенного голоса, но тот тычется лбом, между чужих лопаток и не хочет идти на прямой контакт. - Хёкки, пожалуйста... - ему всё же удаётся выкрутиться, заполучая уткнувшегося теперь в его грудь Донхёка в свои объятия. - Ты чего? Испугался что ли? - Марк улавливает его дрожь и мягко гладит ладонями по спине, пытаясь успокоить. - Всё хорошо. Я просто решил... проверить теорию...       - Какую, к чёрту, теорию? - Хёк шипит озлоблено, пытаясь замаскировать агрессией своё волнение. - Умеешь ли ты летать во сне?!       - Кстати... а ведь это мысль, - Марк отвлекается, задумываясь о перспективах. - Если я прибавлю несколько сантиметров, то на площадке у меня появится шанс на преимущество в воз....              Донхёк не выдерживает больше этого идиотизма, принимаясь, вопреки своим весьма ограниченным физическим возможностям и подменяя их голым энтузиазмом, лупить старшего.              - Чёртов идиот! Что ты несёшь, кретин?! - ни один из его ударов не достигает поставленной цели, но хотя бы эмоционально становится легче.       - Хёкки, Хёкки! Я просто хотел проверить, you know... - у него даже нет сил, чтоб в какой раз исправлять языковые трудности старшего. - Я просто подумал, что это верный способ проснуться. Донхёк замирает, беря паузу на обдумывание того, что только что услышал.       - Кретин! А чего же ты пожар не устроил? Тоже вполне себе живенькая теория!       - Пожар? И что мы будем делать, если потом всё так и останется? Новое то остаётся, - Марк тихо посмеивается, даже не фиксируя, что они так и продолжают стоять обнявшись, а его собственные руки привычно тянутся убрать от чужого лица растрёпанные ветром прядки.       - М-марк? - зато это замечает Донхёк, медленно размыкая кольцо своих объятий на старшем и позволяя рукам безвольно повиснуть вдоль тела. - Думаю, будет лучше, если ты всё-таки меня отпустишь.       - Лучше? Кому? - он внимательно смотрит на по-прежнему избегающего его взглядом младшего и честно надеется понять.       - М-мне, - Донхёк не звучит уверенно, и это оказывается весьма сложно игнорировать.       - Я так не думаю...       - Я думаю. И этого уже достаточно, - Донхёк делает пару шагов назад, благополучно выскальзывая из чужих рук. - Одному из нас стоит уйти.       - Почему? - Марку кажется, что сегодня он просто мастер банальных вопросов.       - Потому как нам стоит всё же научиться... - Донхёк кивает, словно лишний раз убеждая самого себя. - Раз уж мы не можем ничего изменить, то можно, как минимум, научиться в этом существовать. Не мешая друг другу.       - Ты мне не мешаешь.       - Зато ты мешаешь мне, - наконец, он поднимает глаза на старшего, и тому хочется отмотать действие назад - “интересно, а здесь так можно?”              Донхёк молчит, не говорит больше ни слова, продолжая в упор смотреть пустыми тёмными глазами, и Марку вот совершенно не хочется наблюдать это выражение безразличия на чужом лице.              - Прости, ты прав, я занял твою студию, - он чуть откашливает накатившую неловкость, отводя от младшего ответный взгляд в надежде, что это как-то поможет. - Но я лишь хотел поговорить...       - О чём? Нам давно не о чем говорить...       - Sunshine, please... - Марк тянется снова перехватить чужую ладошку.       - Не... - но младший сиюсекундно выдёргивает её обратно, на мгновение прикрывая глаза для концентрации. - Не называй меня больше так. И не прикасайся ко мне. Не...       - Осталось ещё что-то “не”? - голос старшего холодеет, но Донхёку больше не страшно. Без извечной проблемы выбора становится как-то значительно проще, имея чёткий план действий и запретов в голове, ему больше не приходится мучиться понапрасну.       - Не разговаривай со мной, - его голос, на контрасте со старшим, не претерпевает никаких изменений, словно он действительно просто зачитывает заготовленный заранее текст.       - Мы в одной компании. Это будет весьма затруднительно, - Марк чувствует, что поддаётся агрессии, а сейчас вот вообще ни разу не время для этого.       - Да ладно? Поучись молчанию у Джисона - тебе будет полезно, - Донхёк делает шаг в сторону, полагая, что раз Марк соизволил покинуть его территорию, то он вполне может туда вернуться, а не торчать на, своими стараниями, безумно красивой, но всё же прохладной крыше.       - Это из-за Джонни? - Хёк поднимает взгляд в полнейшем неверии, что такой тупой одноклеточный мозг умудрился выжить и даже поступить в один с ним университет. Без связей тут не обошлось. Донхёк готов спорить, готов даже поставить на это все свои обеды на следующий месяц, а это ой как многого стоит.       - При чём тут Джонни? У тебя, вообще, есть какие-либо иные причины, кроме упоминания Джонни по поводу и без?       - Ну не знаю, - Марк всплёскивает руками, пожимая плечи и кривя неприязненно губы. - “Не называть тебя Sunshine, не трогать, не разговаривать...” Если тебя больше не буду трогать я, love, значит трогает он?              Донхёк ошарашено хлопает ресницами, даже своего рода благодаря Марка, за этот оскорбительный бред, что столь успешно прогоняет незваных им мурашек от самого особенного из всех используемых старшим обращений.       - Ты придурок, Ли Минхён, - его лицо не выражает по отношению к старшему больше ни-че-го, и это оказывается больше, чем тот готов вынести.       

***

      Ещё никогда Марку не приходилось прилагать столько усилий. Чтобы буквально принудить себя поднять зад и прийти на тренировку. Баскетбол всегда был для него отдушиной, территорией свободы, где он мог позволить себе быть просто Марком, а не Марком Ли со шлейфом обязательств и вшитых в подкорку клише.       Сейчас всё иначе. Сейчас для него что ни день, то пытка, и тренировка занимает в ней главное почётное место. Он почти опоздал на разминку, и он даже существенно опоздал к общему сбору, что уже само по себе смерти подобно... И где-то тут, между обдумыванием возможных наказаний от лица капитана прям перед самой дверью в зал, закрадывается весьма убедительная мысль, что он делает это специально. Он хочет спровоцировать Джонни, хочет выйти с ним на открытый конфликт, хочет выпустить свой гнев... на себя самого же.       Короткий вдох и шаг, аккурат к первой секунде штрафной минуты - Марк делает это специально, и, кажется, сомнений этот свершившийся факт не вызывает даже у капитана.              - Yo, man! - Джонни сверяется со своим секундомером. - Смотрите, кто решил почтить нас своим присутствием!       Команда заходит на второй разминочный круг, и Марк лишь мельком ловит осуждающий взгляд Джено.       - Sorry, - выдаёт примерно с той же интонацией, что и “fuck you”, и кто-кто, а Джонни улавливает этот вброс без труда.       - Присоединяйся к остальным, - капитана не выдаёт ни тон, ни мимика, ничего, и это закономерно бесит младшего лишь сильнее. - После тренировки двадцать штрафных по полю, - со стороны топающей мимо команды несётся сочувственный свист. - Бегом. Я замыкающий.              Джонни решает, что этого проштрафившемуся сейчас будет более чем достаточно. Он даже не сверлит его затылок осуждающим взглядом, но Марк и без этого в полной мере ощущает пресс внимания и откровенного осуждения со стороны старшего.       Вся тренировка проходит, точно в чёртовом кошмаре. Марк остаётся по-прежнему невнимателен, много ошибается, то и дело спотыкаясь и растягиваясь на полу... как например сейчас.       - Watch out! Дерьмо по левой боковой! Осторожно, не вляпайтесь и не споткнитесь! - Джонни снова раздражающе свистит, возобновляя игру и игнорируя сам факт чужого существования. Марк остаётся лежать в позе раздавленной гнётом реалий морской звезды и, кажется, не думает шевелиться, даже если кто-то реально об него споткнётся.       - Хён, ты в порядке? - присутствующий почти на каждой тренировке Ченлэ приседает рядом со старшим на корточки и тычется бутылкой прохладной воды в мокрую от пота щёку. - Ты не выспался что ли?       Оу, одному Богу, должно быть, известно насколько он не выспался.       - Спасибо, Леле, - Марк всё же садится перед младшим, решая сделать пару глотков и, самое главное, не мешать перемещениям команды по полю. Стать причиной чужой травмы - последнее, чего бы ему сейчас хотелось. - Просто... тяжёлая ночь. Не бери в голову.       - Знаешь, моя бабушка в таких случаях всегда говорит: “Куда ночь, туда и сон,” - Ченлэ мило улыбается, опуская на чужое плечо небольшую ладошку.              Марку хочется съязвить, что как раз в этом то и есть его проблема - куда его приводит ночь, туда же и приходит его грёбанный сон... ночной, мать его, кошмар! Каждую ночь! Без остановок и отдыха!       Но старший, естественно, ничего такого не говорит, лишь слабо улыбается и благодарит за поддержку.              - Марк-хён! Марк-хён! - Джено несётся через всю площадку, заставляя старшего испуганно вздрогнуть. - Хён, ты чего?! Всё в порядке? - старший стонет, будучи болезненно опрокинутым обратно на жёсткие доски пола. - Тренировка окончена. Может поедим вместе? Тебе явно сил бы поднабраться. Может курочку? Или кимчи чиге?       - Может хот пот? - Ченлэ умеет вовремя сориентироваться, вставив нужное слово, и Марк лишь стонет, соглашаясь на всё, что заставит эту тушу с него подняться.       - Ееее! Хён, ты платишь!       - What?! - Джено наваливается повторно, возвращаясь в прежнее положение меньше, чем за секунду. - Ok, ok... I got it!       - 哥，说韩语吧！ - Марк несколько секунд смотрит на улыбающуюся моську китайца, после чего до него наконец доходит.       - Оу, прости! Я понял, - в голову столь несвоевременно приходят закатывающиеся глаза и это мягко снисходительное шипение “язык, Марк”, что хоть кричи. Но вместо этого старший молчит, лишь скидывая с себя присосавшуюся к нему тушу Ли среднего, и Джено заразительно смеётся, рассчитывая, что может так, мало по малу и шаг за шагом, всё наладится и станет как прежде...       - Хей, Ли! - голос Джонни прокатывается по залу, погружая его в мгновенную звенящую тишину. В ответ оборачиваются сразу две головы, однако Джено быстро соображает, что капитан обращается сейчас вовсе не к нему. Марк каменеет настолько, что это физически ощущается обоими находящимися в непосредственной близости к нему друзьями. - Двадцать кругов. Я проверю.              Джонни машет команде на прощание и, накинув на плечи форменную куртку, тут же направляется к ожидающему его у скамейки запасных Донхёку. Младший даже не бросает на Марка взгляда, всё его внимание остаётся сосредоточенно на приближающемся к нему Со, что коротко обнимает за плечи в знак приветствия и тут же тянет к выходу из зала.       Донхёк верещит что-то про мороженное и едва ли не подпрыгивает на каждом шагу от охватившего его энтузиазма - Марк думает о том, что идею с крышей стоит попробовать реализовать сегодня.              - Марк, - Джено улавливает мгновенно сменившийся настрой друга и пытается хоть как-то помочь тому справиться. - Не стоит слепо доверять слухам о них...       - Да? И что это тогда, по-твоему, было сейчас, а? - Марк смотрится внешне довольно сдержанным, но внутри у него раздувается настоящее пожарище. - Групповая галлюцинация? - старший машет рукой, открещиваясь от ситуации. - Забей. Можешь идти в раздевалку первым, я пробегу, быстро приму душ, и можем идти есть.       

***

      Донхёк ловит себя на странном ощущении. Он стягивает наушники на шею и прикрывает глаза, тщательно вслушиваясь, проникаясь атмосферой. Это предельно странно.       Парень аккуратно распутывает закрученный в узел плед и поднимается со своего любимого кресла, подходит к двери и, чуть приоткрыв шуршащее по ковролину полотно, прикладывается к образовавшейся щели ухом. Странно.       Донхёк идёт дальше и приоткрывает дверь из их а-ля творческого блока в общий холл. Ничего.       - Что за чёрт...       Хёк резво шагает, пересекая пустое пространство по диагонали, и звук его шагов эхом, отражаясь от стен, бьёт прямиком в подсознание, заставляя резко остановиться. Он слышит только тревожный бой пульса в ушах и больше ничего. Донхёк не улавливает абсолютно никаких следов присутствия Марка.                     Сбивая дыхание и едва не срываясь на крик от какой-то тупой безысходности, он бежит вверх по лестнице, не понимая, почему хотя бы во сне не может освоить телепортацию. Донхёк выскакивает на крышу, находя её ровно в том состоянии, в котором оставил ранее... за исключением Марка.       - Что ты делаешь?! - Хёк смотрит на него, запрещая себе плакать.       - О, Хёкки... - Марк отрывает одну руку от поручня, желая нелепо помахать в знак приветствия, и младший вздрагивает, ощущая, как от испуга сердце пропускает удар.       - Слезай оттуда немедленно, - Донхёк шипит сквозь плотно сжатые зубы и тиснит кулаки до той степени, пока боль не приводит в чувства.       - What? Why? - Марк сводит свои тупые брови, и Донхёк клянётся выщипать каждую волосинку самым болючим пинцетом, что только сможет найти.       - Ли Минхён! Немедленно снимай свою тощую задницу с этих грёбанных перил!       - Какую?! Тощую? Но она совсем не тощая! - старший никогда бы не подумал, что может быть оскорблён тем фактом, что его ягодицы кто-то посмел обозвать тощими. Они, конечно, не настолько привлекательны, как те, что таятся под одеждой этого самого конкретного “кого-то”, кто и осмелился, но всё же.       - Минхён! Ты что пьян?! Слезай оттуда живо! - Донхёк теряет терпение и ему язык сушит переживанием.       - Пара банок пива ещё никого не убила, детка, - младший кривится отвращением к этому убогому тону и ещё более отталкивающему обращению. - Смотри, Sunshine, без рук! - у Донхёка второй раз за эту ночь останавливается сердце, глядя на то, как этот полоумный откланяется назад, цепляясь за тонкую перекладину одними лишь мысками кроссовок и полностью отпуская руки.       - Ради всего святого, что ты любишь в библии, Марк! - у младшего голос дрожит, и мысль о том, что это всё ещё сон, не может пробиться через весь тот ворох эмоций и переживаний, что отгораживает его сейчас от рационального сознания. - Пожалуйста...              Он не знает, что происходит дальше, но улыбку, точно ветром, в одно мгновение сдувает с лица старшего, он замирает, встречаясь каким-то вдруг осознанным взглядом с младшим, и уже в следующий момент неустойчиво качается и опрокидывается назад.