***
Главный герой вяло водил челюстью, пережёвывая уже остывшую гречку, перемешанную с чем-то наподобие гуляша. Первый причём пищи за смену не поражал его чем-то новым: Рыжая сидела по его правую руку, Молчун (удивительно!) — по левую. Всё было на редкость спокойно, но… Глаза бескомпромиссно уставились в клеёнку на обеденном столе и очень уж не хотели её отпускать. Главный герой мог точно утверждать о том… что до сих пор видел на скатерти отметины шиповок Шестого — руководителя Белой отрасли, как он позже узнал. Главный герой точно знал, что вчерашняя встреча ему не приснилась, и этот странный человек действительно залез с ногами на стол, расхаживая по нему, как на карауле… И главный герой, чёрт возьми, поспорить мог, что в конце своей речи он, спрыгнув со своей личной сцены, сломал руку тому худому бедолаге! Главный герой ведь сам видел, что это Шестой толкнул человека без маски, который чуть не потерял сознание от боли! И, ради Создателя, его слова о том, что чешир тот «неудачно упал», были сущей ложью! Возгласы о несчастье звучали, конечно, красноречиво, но ещё более красноречиво говорила чёртова кость, вылезшая через локоть в открытом переломе! И после этого все работники просто промолчали, просто куда-то увели пострадавшего! Главный герой не мог поверить в это!.. Все поверили. — Жуй быстрее! Приём пищи скоро закончится! — вывел его из транса голос Рыжей под ухом. Главный герой вздрогнул и огляделся. Действительно, в пункте приёма пищи осталось человек десять, и то — половина из них трапезу уже завершила. Молчун, приподняв маску, рывками поглощал остатки мякоти в мертвенно бледном компоте, а Рыжая барабанила пальцами по столу в ожидании. — В чём дело? У тебя что-то болит? — озабоченно поинтересовалась она, нагнув голову вбок увидев, что главный герой не ест. — Ты бы мог отлежаться в доме, если тебе снова плохо. Но герой наш ответил отказом. По правде говоря, он бы действительно не прочь был переждать надвигающуюся бурю дома, но не мог оставить товарищей по комнате одних в этой ситуации. Всё дело было в том, что уже с самого утра шестому подразделению поступило объявление о том, что сегодня их ожидает очередная встреча с достопочтенным Шестым. При одной только мысли об этом человеке в желудке у главного героя начиналась возня, так ещё и встреча будет не просто «ознакомительная», а «подготовительная» (по всей видимости речь шла о той самой призрачной экспедиции). Это не могло не волновать. Опасаясь о том, как бы не застать главу Белой отрасли прямо в столовой, главный герой отнёс недоеденную порцию к столу с грязной посудой и, получив неодобрительный взгляд от дежурившего работника Города, предложил соседям проледовать в их жилище. Мозг всё ещё не отпускала мысль о том, что же в итоге стало с тем худым бедолагой…***
Находиться в доме троим пришлось недолго. Не успел Молчун, по-своему обыкновению, заснуть после хорошего принятия пищи, громкоговорители огласили голосом Шестого без какой-либо подводки: «ВСЕМ ЖИТЕЛЯМ ШЕСТОГО ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ СОБРАТЬСЯ В ПУНКТЕ ПРИНЯТИЯ ПИЩИ И ЖДАТЬ ДАЛЬНЕЙШИХ УКАЗАНИЙ. ВСЕМ НЕ ЗАБЫТЬ ПРИВЕСТИ СЕБЯ В ПОРЯДОК». «Не забыть надеть маску», — прочитал главный герой между строк и, сглотнув, переглянулся с Рыжей. — Ты не волнуешься? — всё же решился спросить он у соседки полушёпотом. — Честно? Не очень. Мне… неуютно без дела, — так же тихо ответила она, загадочно тряхнув головой. Трое выдвинулись обратно в пункт принятия пищи.***
Слава Создателю, на этот раз никто на стол не залез, однако возня стояла ничуть не меньше. — Стройтесь! В строй! По росту! Быстро! — слышалось при приближении, из-за чего хотелось повернуться и убежать, но было уже поздно. Здесь соседям пришлось разделиться, потому что в категориях они точно состояли разных, а потом вовсе распределиться в шеренги по пять друг за другом. Очень уж Шестой любил послушание и дисциплину, поэтому потратили на это всё действо приличное количество мгновений, прежде чем глава с резким: «Ладно! Шаго-ом марш! За мной!», — повёл строй (если это сборище можно было так назвать) куда-то в сторону от пункта принятия пищи. И вот на горизонте показался тот самый «Пункт Встреч», о котором говорил Шестой. Такое странное строение было у этого места. По естественному футбольному полю пейзажа пролегала круговая беговая дорожка, а в её середине была поставлена деревяная сцена с возвышением около метра и столом для выступающего. На столе также было что-то похожее на микрофон, но, скорее всего, по своему прямому назначению эта штука не работала. — Стой! Раз-два! — прокричал Шестой, остановившись. Кажется, ему было приятно видеть, как чеширы оглядываются, рассматривая новое окружение, поэтому он намеренно дал им несколько секунд. — На дорожку, друг за другом, — глава махнул рукой, уже не повышая голос и прошёл дальше с высоко поднятой головой. Он обернулся, хлопнул в ладоши, когда строй переместился. — Что же, посмотрим на вас, орлы! Предупреждаю сразу: экспедиция планируется на следующую смену, поэтому шанса на ошибку нет! — Шестой надрывисто засмеялся своим басистым голосом, но никому в строе не было смешно. Фраза была шуткой только отчасти. — Шаго-ом марш! Вперёд! — издал он чёткую команду, и истязания начались. В первую попытку ритма в топоте ног вообще не было слышно. Шестой не диктовал никакого счёта, однако был очень удивлён, когда те, кто не маршировал ни разу, не смогли выполнить это простое, на его взгляд, действие. Он остановил строй, попытался повторить… а когда ничего снова не получилось, как будто с цепи сорвался. Теперь Шестой даже не пытался имитировать вид доброго или хотя бы понимающего руководителя. Что только не вышло из его уст: и «свиньи», и «дармоеды» (со значительной ошибкой в одной букве), и «олухи», и прочие изыски, какие приличный человек вслух говорить не будет. Кажется, отчаявшись, он начал счёт, но ситуация не устроила его даже тогда, когда ритм слышался чётко. — Отмашка! Отмашка! Куда ты локтем машешь?! Взлететь пытаешься, идиот?! — кричал он непонятно кому из строя. Если бы лицо его сейчас не закрывала бумажная маска, половину присутствующих бы в несколько секунд забрызгало слюнями. — Ноги прямые! Колени прямо! Угол выше! Мозга у вас нет! А ну быстро прекратили этот цирк! — разгорячённое тело кипело яростью, но это не помешало предемонстрировать правильный пример. И, стоит признать, несмотря на грузный вид крепкого тела, следующие движения Шестой проделал чрезвычайно грациозно. Словно фигурка на дорогих часах, он выпрямился, а потом, под идеальным углом подняв ногу, сделал первый шаг. «Раз!», — переступил. «Раз!», — снова перевёл ногу. «Раз-два-три!» Эта картина по-своему завораживала. Тип маршировки был не совсем стандартен в нашем понимании, однако выглядел, кажется, ещё более эффектно. Ни один сустав не сгибался, из-за чего тело приобретало прекрасный вид выверенности в каждом движении. Руки с собранными вместе прямыми пальцами выбрасывались вперёд, не отклоняясь ни на градус, сильные ноги гремели по земле, спина была ровно вертикально. И столько любви было в этих движениях, столько отдачи делу. То самое олово будто ожило после того, как из него отлили фигуру солдата, а потом пошло, с гордостью стуча металлическими сапогами. И будто земля замаршировала в такт, будто кто-то свыше сейчас помогал этому танцу чествующей гордости происходить так складно. Будто кто-то очень умело двигал каждый атом этого олова, нагревшегося от стараний. Блестящего олова… Нет, всё же не олова. Олово подвержено ржавчине, как бы не старались его сохранить. Это было нечто другое. Это был чистый пластик. Шестой остановился и крикнул: — Всем понятно? Теперь за дело! И строй снова пошёл. Было совсем неудивительно то, что мясные тела показанное великолепие повторить с первого раза были не способны. В их движениях несгибаемый шарм был утерян. Выглядел строй скорее нелепым и подражающим чему-то высокому, а не праведно живущим и дышащим. Сначала Шестой перетерпел, но, когда не заметил более стремлений к совершенству со стороны подчинённых, гаркнул резко: — Стоп! — и, посмотрев на чешира где-то посередине строя, настоял: — Ко мне! Новобранец вышел незамедлительно, пускай с явным опасением. Все взгляды были направлены на него. — Покажи-ка всем, как ты у нас чеканишь! Вперёд, и-и-и раз!.. Первый шаг в ритм попал, а остальные сбились. К тому же вышагивал чешир не то чтобы выдающимся образом. Казалось бы, сейчас вместе поучимся на чужих ошибках и закрепим материал! Но у Шестого были другие планы. На четвёртой пятёрке при выкрике «три!» он вдруг с размаху зарядил кулаком непонятливому подчинённому прямо в нос бумажной маски. Чешир успел только коротко вскрикнуть, прежде чем, заступив ногой назад, упасть спиной на землю. Строй тоже завыл, но следующей же командой было: «Теперь вместе! Марш!». Никто уже противиться не хотел. Мотивация была понята. Краем глаза кто-то заметил, что из-под маски засочилось красное… Да… Тренировка была упорная, но, к счастью, не вечная. Вероятно, увидев хоть какой-то маломальский прогресс, Шестой решился помиловать находящихся рядом. Он запрыгнул на край сцены, чтобы вернуть высокие позиции, и сказал не по ситуации задорно и со вздохом: — Ладно уж! Все молодцы, ребятки! Готовьтесь к следующий встрече тщательно, после объявления сразу выдвигаетесь! — лежащий на земле после поучительного удара чешир так и не встал, поэтому фразу «все молодцы» можно было воспринять только с большой условностью. Ещё один человек в белой рубашке поднёс Шестому какую-то картонную коробку и встал рядом. — Ой, чуть не забыл, — глава поднял крышку и извлёк на всеобщее обозрение один важный предмет. — Вот ещё: в экспедицию вы все будете снабжены подобным оборудованием! Специально показываю, чтобы на досуге подумали, как пользоваться. — Шестой низко усмехнулся. В руке он держал охотничий нож. После последнего потрясения группу снова отвели в пункт принятия пищи и сказали расходиться по домам.***
Главный герой от встречи, ясное дело, остался не в восторге. Он не мог даже спать. В голове то и дело возникал этот низкий, до боли прочный образ, а также маска с красными подтёками. Он был далеко не единственным, кто волновался, однако его глаза, кажется, говорили выразительнее всех. Смотря этими круглыми блюдцами сквозь тьму маски в необычайно полные спокойствием глаза соседки, он будто ждал, когда та начнёт разговор первая, но Рыжая не была намерена сдавать позиции. — Мне кажется, ты всё же болен, — говорила она. — Неплохо бы тебе отоспаться. Ведь Шестой сам сказал, что нас вскоре ждёт экспедиция. Нам нужно пойти вместе. Что может случиться иначе? Но главный герой по-прежнему отмалчивался. Глава Белой отрасли пугал его до чёртиков. В каждой фигуре, проходящей за окном, он видел его, но то была лишь иллюзия. Никто не собирался выламывать двери и тыкать охотничьим резаком в глотку, никто не собирался опускать тяжёлые кулаки на измученное тело. Поддавшись на уговоры, главный герой всё же лёг в кровать, закрыв штору и закутав голову простынёй… но Шестой его и там настиг. Он чуть с кровати не слетел, когда в уши ему врезался злобный рык: «ОБЪЯВЛЕНИЕ ДЛЯ ШЕСТОГО ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ: ЭКСПЕДИЦИЯ ПЕРЕНОСИТСЯ НА НЕОПРЕДЕЛЁННЫЙ СРОК. ЭТАП БУДЕТ СООБЩЁН ПОЗЖЕ. ПОВТОРЯЮ. ЭКСПЕДИЦИЯ, ДА ТЫ З!..» Благо, связь снова оборвалась, скрыв от девственных ушей обитателей города ещё несколько секунд речевого потока, который им было слышать неположено. Главный герой снова вскочил и зашагал по комнате взад-вперёд, даже не натянув на лицо маску, которую снял перед дремотой. — Кажется, у него что-то сорвалось, — простодушно заметила Рыжая, смотря на потное и бледное выражение соседа, и даже тихо рассмеялась. Молчун закивал в ответ, сложив губы трубочкой. — А ты дальше иди спи, — добавила она беззаботно. — Вон, бледный какой… Но заснуть наш главный герой уже не смог. Бесконечно ворочался, перекладывал подушку, даже волосы трогал, будто они ему спать мешали, но всё без толку. И как бы это ни было смешно, совсем не по причине шока или ощущения возмездия не спал наш герой… Теперь на нём отразился отказ от первого приёма пищи, который сполна запустил воющих китов в пустующее чрево. Содрогаясь и испытывая странно знакомое чувство, главный герой снова спустил ноги с кровати. Очень уж его тошнило от голода, поэтому вариантов остаться в доме не было. В голову забрела заманчивая мысль вне расписания пойти в пункт принятия пищи и поживиться тем самым ранним компотом, который обычно оставляли для тех, кого мучает жажда. Может хоть эта пустая жидкость поможет ему продержаться этап-другой до полноценной кормёжки, не вспухнув. — Не гуляй только, а то снова потеряешься! — дала смешливое наставление Рыжая, провожая соседа взглядом. Прийдя на интересующее место по уже протоптанной и изученной дорожке, главный герой был приятно удивлён, ведь на столе, где обычно располагалась грязная посуда, теперь стоял целый поднос с компотом. Пожалуй, «маленькая радость жизни» было самым точным определением для того, какие эмоции вызвал этот поднос. Осушил главный герой два стакана практически залпом, совершенно наплевав на вкус, пока не услышал знакомый голос. Во имя Создателя, теперь этот Шестой ему везде будет мерещиться. Главный герой покрутил головой в попытке изгнать наваждение, но изменений не заметил. Потом он поднял голову кверху, чтобы найти древа связи, от которых шёл звук… их тоже не было. А голос становился всё громче. Щекотливый разряд пробежался от пальцев ног до самого мозга, будто ударив его шипованной плёткой. Он идёт сюда! Он идёт за ним! Паранойя разыгралась не на шутку, вынудив на необдуманное решение. Был бы главный герой в своём уме — громко бы посмеялся над столь глупым поступком, но сейчас, пережив столько потрясений за короткий срок, не нашёл ничего иного кроме, как… залезть под стол. Он решил спрятаться под длинной клеёнкой! Переждать бурю! Спастись! И пускай из встречи чеширов бы ничего страшного не вышло, решение повлияло на ход событий больше, чем вы можете себе представить. Опустившись коленями за землю, главный герой по-собачьи угодил под стол и затаился. Часть его до сих пор не понимала, ЧТО и ЗАЧЕМ он делает, но сердце готово было вырваться из груди. И тогда Шестой действительно пришёл. На глаза попались те самые шиповки с эмблемой Компании TAWOMC. Главный герой сглотнул, он не мог оторвать взгляд от бесшумно ступающих двух пар ног. Шестой был не один, однако сейчас его голос не выражал той злобы, что пролилась через громкоговорители ранее. Никакого возмездия не предполагалось. Смешно будет заключить, но цель Шестого была идентична той, какую преследовал главный герой: поживиться оставленным компотом. Однако наличие слушателя удивительно развязывало язык. — Вот завидую я тебе! — вещал сильный голос сверху. — Работаешь себе: кашу варишь, воду льёшь, за дырявыми посуду намываешь и, подумать только, НИКАКИХ проблем и забот! Знал бы, что такая лафа здесь, в своё время бы ни в какую в дыру эту народную не внедрялся бы! Можешь поверить? — вероятно, наставления эти были направлены в сторону одного из работников Города, который звуков не издавал: — Вот ходи туда-сюда, воздухом дыши… У тебя ведь и мыслей даже нет! — тут при общении с равным тебе по статусу можно было бы и возразить столь вопиющему случаю обесценивания, но, как и предполагалось, собеседник это сделать не осмелился. На стол тяжело был поставлен стеклянный стакан, компот из которого пошёл на нужды Белой отрасли. Шестой продолжал, но теперь уже по занятному делу: — А я вот бегай! Рви… сам знаешь что, — голос говорящего стал грубее и буквально в несколько секунд перешёл в страшное негодование: — Вот танцуй под дудку этих умалишённых из Совета! Им, видите ли, вдруг стало необходимо потребление перестраивать! У них, видите ли, проблемы, а сотоварищ Шестой тут отдуваться за всех должен! — на стол снова опустился стакан: — Вот какое мне дело до того, что у них там ресурсов не хватает для работы Чёрной отрасли?! Какое мне дело, что эти дубиноголовые не могут рассчитать газовые нужды?! Да мне их проблемы как… как… — здесь он хотел вставить красноречивую фразу, но, к сожалению, ни одной не вспомнил: — Да пусть эта Бледная Поганка собственными волосами будет печь разжигать! Пусть сам в неё залезет и сгорит к чёрту! Почему я должен закрывать его профнепригодность?! — он перешёл на крик: — Почему это не он обязан разбираться с тем, что у него дырявых деть некуда, а я их под свою ответсвенность брать должен?! Ладно уж если РАЗ, и дело с концом, так они ведь неживые уже давно! И как мне их на ноги ставить?! — видимо, компот Шестой поглощал живее главного героя, потому что на стол опустился третий по счёту стакан. — Они ж передохли все кроме тех двоих, да и среди них один вовсе умолишённый оказался! — тут практически прошептал: — Между нами просвящёными… Я даже рад, что он умер. Такой и на восстание с пустой головой пойти был бы готов. Если воспитательный жест не выносит, то что вынесет тогда? Все эти дырявые биомусор, а ещё и жалких… на дух не переношу, — после откровения Шестой стал намного тише, будто довольнее. — А кормили их как?! А на ноги кто ставил?! Нет, ну бесстыдно! И сейчас знаешь, что мне посмели заявить вдобавок? Видите ли, у них снова какие-то с порталами проблемы! Ни за чем не следят! Вот был бы я при руководстве, всех сразу бы по струнке выставил! Всем бы показал, как надо… Вот, знаешь что? Я даже уже не надеюсь, что та сборная солянка, которая мне положена хоть какую-то информацию из экспедиции принесёт! Вот хоть сейчас бери, раздавай всем по ружью, отдавай приказ перестрелять друг друга… И то толку бы больше было! Главный герой, сидящий под столом, не мог поверить своим ушам. Согнувшись в три погибели, вовсе перестал ощущать своё тело. Казалось, что в действительности он так и остался спать, и теперь ему снился сюрреалистичный сон о чём-то далёком, неясном… но сладковатый компот ясно чувстовался на языке. И как это могло произойти? Что-то очень знакомое снова пробуждалось в мозге. — Знаешь что? А вот к чёрту! Как только этих имбецилов сплавлю — сразу запрошу вселенную ихнюю запечатать! И пусть только попробуют мне возразить! Я своего добьюсь! Пусть мусор будет там, где ему положено быть! Пусть они все там передохнут! Хочу забыть эту партию, как страшный сон! Да ну его к чёрту! — утвердил Шестой и поставил жирную точку, стукнув четвёртым стаканом по столу. — А компот у вас… такой себе, конечно.