***
Отделённого от строя Вика не занимало ничего помимо пустого пути. Мозги ныли от долгой сосредоточенности, но ноги несли вперёд. Ему много приходилось красться за стеклянными домами, вдали от глаз, которых, казалось, не было вовсе. Он то и дело видел тёмные фигуры, но это были лишь деревья. Тишина кричала в уши. Он не мог оставаться на месте. Зная, какой подвиг сейчас совершают жители шестого подразделения, он тоже хотел стать частью этого поступка. Он был на многое способен. Стеклянные коробки, открытые со всех сторон, с одного бока заканчивались щедрой порослью деревьев. Среди них, будто затесавшиеся в муравейнике пауки, возвышались белые жестяные стебли с низкими экранами. Они едва уловимо жужжали, но этот звук приводил в чувства. После стольких этапов молчания наконец Вик почувствовал, что его окружение оживает. В путь. Чешир весомо подался вперёд, пригнулся. Он начал красться вдоль деревьев, и много в этих движениях было чего-то кошачьего. Он снова оказался один. Слившись с окружением, он долго преодолевал царящее вокруг него господство пластика, пока лес снова не начал редеть. Пересекая гущу бутафорского леса, он снова заметил белое древо. Сразу вспомнились слова письма, утверждающего о движении по кругу, но в этом месте было что-то особенное. На уровне подсознания Вик ощутил иную энергетику. Жужжание заполонило воздух, пахнущий совсем по-иному. Перед глазами открылось новое и неизведанное. Изученное уже давно, но сейчас просматриваемое иначе, будто через кривое зеркало. Древа связи наблюдали. Он оглянулся украдкой на молчаливый лес (тот необоснованно казался ему очень густым и пугающим) и снова устремился вперёд. Стеклянные коробки, пластмассовый тёплый газон, далёкий горизонт… Всё в этом месте будто убеждало в том, что, покидая шестое подразделение, ты никогда не изгонишь его из себя… Но Вик не желал в это верить! Люди… Люди здесь были другие! Вездесущая малиновая клетка не выжигала глаза, а атмосфера не давила напускным отчаянием. Подумать только, повернула бы группа не в сторону пустого горизонта, а сюда, скольких тогда им бы удалось спасти?.. Но Вик не желал об этом думать! Группа исполняла то, что нужно было! Это на его плечи было возложено вселять надежду! Увидев первый же домик, Вик заскочил внутрь и затаился, дабы начать «нести мысль», не привлекая всеобщего внимания. Кто мог знать наверняка, какой управляющий был у этого места? Чешир считал мгновения. В отведённые моменты редкого спокойствия он решил до мельчайших деталей продумать то, что скажет встреченным здесь особям, как завоюет их доверие и убедит, что больше им ничего не угрожает. Всё бы ничего, но за это же время он успел как следует ещё раз разглядеть дом, в котором находился. Вик всё больше подозревал, что, заскочив в первую же постройку на Городском отшибе, просто зашёл не туда. Это ведь не дом вовсе, а склад какой-то! Тут ни кроватей, ни стульев, ни банально уборной не было! Шкафы, пустые углы и всё! Просидев значительно долго, он уже решил потихоньку убираться из бессмысленной постройки, как вдруг, будто прочитав его мысли, дверь открыла высокая фигура в малиновую клетку. Загородив выход незванному гостю, она чуть наколонилась. Вик вдруг понял, что у стоящего напротив него чешира в прорезях маски не видно глаз…***
Наконец перед глазами строя возникло оно: здание, которое будто само генерировало свет вокруг! Самое важное и значительное в истории Альтер.Вондерленда. Стеклянная постройка, с говорящим названием — «Главная». А тысяча отблесков в его окнах, словно тысяча глаз, внимательно смотрела на незваных гостей. В далёкие эпохи эта постройка была одним из самых первых архитектурных сооружений Альтер.Вондерленда, но назвать её «древней» язык не поворачивался. Главное здание было настоящим символом сплочения коллектива, к которому каждый, кто занимал какую-либо важную роль, приложил руку. Он, может, непосредственно заложил или кусок плитки, или кирпичик в каркасе, может, и выделил материалы для исторического сооружения. Плотное стекло, плотное стекло, плотное стекло… Оно вообще состояло из чего-то помимо стекла? Может, внутри есть что-то больше душных офисов, одинаковых на каждом этаже?! Ну, это зависит от того, какой же у тебя склад ума… Говоря без прикрас, Главное здание вообще-то было стандартной постройкой без намёков на креативность со смелыми решениями. Такой же Городские домик, вот только полы не деревянные, а этажи вверх тянутся. Кажется, высокое, но приглядишься и рассудишь, что на самом-то деле не слишком. Конечно, всё это можно было свалить и на то, что в Альтер.Вондерленде абсолютно всё было чрезвычайно продвинуто, поэтому и похоже одно на другое, однако особенно горячие патриоты бы и за такое осудили. Короткий срок постройки этого «триумфа» при образовании Компании явно повредил его качеству, но осуждать стеклянную коробку было просто не принято. К тому же, высказывание про то, что в коробке этой собрались «все силы Компании» стоит признать, было крайне правдиво. Всё же именно на этажах этой постройки располагались две ещё одни важнейшие отрасли: ЦВБ и ОПВ, что явно занимали не последнее место в жизни народа, но пока что не о них. Строй подошёл ближе. Разговоры прекратились моментально, а широкие глаза устремились ввысь. Напоенные общим чувством сердца вдруг пропустили удар. Словно птенцы, только что выпорхнувшие из гнезда, пришедшие поглощали ранее невиданные никогда, незнакомые и сверкающие пейзажи. Они даже будто никогда и не видели фотографий, будто направлялись совершенно в другое место и сейчас были ослеплены резко выросшим перед ними последним словом прогресса, которое снисходительно заставляло неподготовленных щурился, оценивая его высоту чуть ли не в два раза больше действительности. Даже древа связи, казалось, в этом месте были другие: красивее, основательнее, мощнее… Вильям сглотнул, оглядевшись. Его счастье было не передать словами. Напряжённый мозг выдал заминку. Грудь распирало щекотливой тяжестью. Уши пронзал шуршащий шум, то ли возникший из-за перепада давления, то ли исходивший из самой стеклянной постройки. Дрожь превратилась в мерную вибрацию. Вильям хотел что-то закричать, отдавая команду, но мог только промямлить неразборчиво: «Дошли». Пространство у земли было пусто, прямо как в подразделении номер шесть. Закрученные пути мироустройства привели группку бутовщиков прямо ко входу, но подходить ближе, а уж тем более заходить внутрь величественного сооружения никто не решился. — Нужно привлечь внимание, — проронила Рыжая, не став ожидать, пока затейник похода придёт в себя. Оглянувшись на строй, который снова начал глядеть по сторонам без дела, она первая решилась стать примером. — Мы требуем!.. — закричала она во всё горло, вскинув к небу руку, сжатую в кулак, одновременно этим всем телом поддавшись вверх… И тут же замолчала вслед за коротким хлопком, раздавшимся в ответ. Вильям вскрикнул, когда стоящая рядом с ним вдруг согнулась и страшно захрипела. — Что?! — хотел было сказать он, но моментально понял причину заминки. Содрогаясь, Рыжая изо всех сил зажимала руками место под рёбрами, а сквозь пальцы сочилась кровь. Тёплый ручей медленно пропитывал клетчатую рубашку, малиновый цвет которой становился всё ярче с каждой секундой. Значительных размеров пуля прошла глублко в плоть, из-за чего вслед за кашлем внутренняя часть маски тоже забила алым. Вильям похолодел. Он перевёл взгляд на верхушку стеклянного здания с неясной надеждой и понял, что стреляли именно оттуда. Следовало спасаться, но куда? Разве возвращение в шестое подразделение хоть что-то изменит? Все, кто с надеждой шли сюда просто развернуться и убегут?! Вильям сжал зубы. Крепко взяв Рыжую под руки, он закричал с новой силой. Это — ошибка! Ни одна жертва не окажется напрасной! Они будут стоять до конца!..***
А тем временем на вершине этой величественной стеклянной постройки за несколько моментов до (да и сейчас тоже) происходило не менее волнующее действо. Волнительно начинать этот рассказ о настолько выдающихся людях так незамысловато, но, пользуясь тем, что это не совсем главные герои, дозволительно будет взять не со слишком высокой ноты. Итак… На самой верхушке Главного здания за стеклянными панорамными окнами, в небольшой, но светлой комнатке, за закрытыми дверями и круглым столом восседали шестеро. И не просто шестеро, а все как на подбор: особи, пользующиеся всеобщим народным уважением, люди, служащие примером для подражания, чеширы, полностью себя вкладывающие в фонд общего блага, индивиды, гордящиеся своим происхождением и статусом… и прочие почётные члены пролетариата разной парвишости, о которых мы, пожалуй, начнём по кругу. Что ж, вот они! Всеми так любимые члены Совета! В одной стороне круглого стола сидел уже знакомый нам своими выходками дядька Шестой, угрюмо ворча себе под нос всяческие гадости. Сказать о нём более нечего. Далее, откинувшись на спинку стула и задрав голову, развалился очередной эталон приличия и традиционной культуры Альтер.Вондерледна. При встрече с ним в том же Городе вы бы точно определили его как смотрителя за обедом. Какая же редкость! Малиновая рубашка, сероватые штаны, аккуратная маска, стандартная стрижка на бок… ни единой выдающийся черты, что безусловно пугает. Хотя, одна всё же была, и введём мы её чрезвычайно аккуратно, намёком. Скажем так: АМБРЕ, что от него исходило, все мягко называли «следом упорной работы», а также чем-то вроде «ноткой желудочного сока» с чуточкой «этанола»… Мы, пожалуй, оставим вас наедине с этой поэтичной метафорой и пойдём дальше по кругу. Третьим, по порядку, но не по значению, восседала величественная фигура в красном официальном костюме. Запоминающейся его чертой был не только выдающийся цвет пиджака, но и то, что причёска его, пускай и обладала стандартным строением и цветом, явно была пышнее чем у кого-либо из присутствующих. Впрочем, он сам был человеком основательным и, кажется, этим гордился, поэтому и обсасывать его образ чрезмерно смысла пока что не имеет. Прошагивая через пустой стул, натыкаемся на очередной экземпляр: явно женская особь уже в синем офисном костюме, очень милой блузочке и ярко-рыжими слегка кудрявыми волосами. Пожалуй, самая располагающая к себе, с первого взгляда, личность из присутствующих в комнате. Аккуратные ногти с не вызывающим лаком, серёжки в ушах в виде больших спиралек… Даже изводиться над ней не хочется. Предпоследним сидел ещё один человек в малиновой клетчатой рубашке. В общих чертах выглядел он скромно, даже немного хиленько, а также моложе всех остальных. С первого взгляда бросался в глаза вьющийся пышный хвостик, чокер ленточкой (казалось бы, несвойственный жителям Альтер.Вондерленда) и другой хвостик… чуть пониже. Чешир, очевидно, был представителем тех самых ранее упомянутых особенных «пластмассовых жуков», возымевших занимательтные особенности. У него аномалией служил тонкий и длинный розово-фиолетовый кошачий хвост, извивающийся в причудливых и нетерпеливых формах за спиной в продолжении позвоночника. Хозяину такой причуды он очень нравился, да и окружающие не возражали наблюдать за этим занятным искажением, если оно надоедливо не мельтешило перед глазами (не зависимо от того, о хозяине они говорили или о хвосте). Оканчивал этот парад занимательных находок чрезвычайно щуплый человек. Несмотря на то, что одет он был полностью в чёрный, волосы его, как и кожа, имели бледный, чуть ли не трупный цвет, не добавляющий ему авторитета. Воли в нём было маловато, а натура сама по себе молчалива. Он будто и не сидел вовсе, а парил над стулом, ожидая того лёгкого порыва ветра, что вынесет его в окно или куда подальше. Так бы и сидели шестеро в безмолвии, если бы надменный бас не пронзил этот сон. — Товарищи, — рявкнул Шестой, наконец оторвавшись от попыток пробить пальцами стол. Он принял другую полу, уложив руки на колени, а-ля зовите скульптора, и продолжил, оглядывая всех присутствующих исподлобья, — скажите-ка мне, зачем вы снова меня сюда притащили, — он пробурчал под нос, совокупив в ругательством, — в очередной раз оторвав меня от работы, — его голос снова стал громче, — а теперь просто сидите и молчите… Я ведь и не таким терпеливым могу представиться, — усмехнулся в заключении, но совсем не добро. Пауза. Одно уж дело первый класс в шестом подразделении запугивать, а другое — на иных коллег давить. Словом, эта выходка впечатления ни на кого не произвела. Человек с пышной шевелюрой шумно вздохнул, поправляя очки, непонятно как уместившиеся на бумажном носу маски, и заговорил без интереса: — К твоему сведению, нас всех здесь собрали без пояснения причин. Мне жаль, что некие твои планы приходится отложить, но… — он вальяжно вышел из позы «нога-на-ногу» и, подавшись вперёд, встал, — увы, такова жизнь. Наблюдая за тем, как чешир в красном пиджаке, не обращая на него никакого внимания, начинает ходить по комнате взад-вперёд в сонной скуке, Шестой вновь заскрипел зубами. ДА, это встреча была инициирвана работниками Города без объяснения причин; ДА, никто из них не был предупреждён заранее; ДА, сейчас им просто незачем тратить драгоценное время! Вся эта надменность, вся надутая пафосность так выводила главу Белой отрасли из себя, что ещё бы немного и… Странный гул за окном нарастал, и это разжижало гневные мысли, переводя их в другое русло. Словно шум старого радио, он успокаивал, необъяснимо отговаривая от акта насилия. Теперь не хотелось бить… только медленно измываться, сверлить череп тупым наконеяником, наслаждаться тянущей и щекотливой реакцией. — Ну, ладно уж, — Шестой откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову в расслабленном жесте, — раз уж мы всё равно здесь, может быть, расскажите, как у вас там дела с таким кошерным перераспределением ресу-у-урсов? Как поживают газовые ну-у-ужды? — с наслаждением просмаковал он, липким взглядом невзначай окинув сидевшего напротив него человка в чёрной одежде. Ему очень хотелось задеть того, кто поправил его ранее, однако сосед в малиновой рубашке отреагировать успел быстрее. — Перераспределения ресурсов как никогда эффективно! — оттарабанил чешир и выпрямился по струнке. — Газовые расходы отредактированы актуально по последней сложившийся ситуации! Более никаких дыр в работе отраслей не предвидится, благодаря новой налоговой политике, взымаемой с жителей второго подразделения! Я могу предоставить все требующиеся отчёты, если тебя это волнует, — когда он открывал рот, соотношения запаха «упорной работы» и кислорода принимали неправильные показатели, поэтому Шестой вяло отказался от столь занимательной затеи. Если за дело брался собственноручно этот главбух, искать изъяны было бесполезно (да и опасно немного). Шестой покряхтел. Скука добиралась и до него. Долгожданная экспедиция была на носу, а он сидел тут и молчал ни о чём. Никуда это не годится. — А писклявый там как?.. — уже спокойно спросил Шестой, между тем с безразличием извлекая один из пистолетов значительного размера, кобуру с которыми имел обыкновение надевать прямо на пояс, чтобы все видели. — Писклявый? — так же спокойно спросил человек в красном пиджаке, совершенно не придавая внимания тому, что собеседник оживлённо вертел в руках огнестрельное оружие, и то явно было заряжено. — Ты знаешь, — буркнул себе под нос Шестой, гладя пальцем по дулу, при этом не поднимая головы. А собеседник и правда знал. Он было собирался что-то сказать, подходя к тянущемуся от пола до полотка окну в светлом кабинете, но вдруг застыл. Он ничего не говорил, не делал, маска его не показывала эмоций, царящих на лице, но буквально каждый в комнате в момент ощутил, что что-то идёт не так. — Первый, — подозвал он, не поворачиваясь, — подойди-ка сюда… Человек, что ранее описал ситуацию с распределением ресурсов, моментально встал и тоже подошёл к окну. — Твои работники? — кивнул он, указав на странную группку людей в клетчатых рубашках, столпившихся на земле. Не успев получить ответ, все услышали приглушённое начало фразы «Мы требуем!» — а за ней воздух пронзил хлопок, тут же смешавшийся со звоном стекла. Пуля прошла в опасной близости с, во всех смыслах, привлекательной (главное, не употребить случайно это слово рядом с ним) икроножной мышцей человека в красном костюме, пробила стекло и устремилась куда-то вниз. Чешир этот, в свою очередь, и испугаться не успел от неожиданности происшествия, а ругаться ему не хотелось, так что… — Что ты делаешь? — необоснованно спокойно спросил он, повернувшись на Шестого, который всё ещё направлял дымящийся ствол практически в его сторону. — Ой, ну прости уж, — невинно усмехнулся глава Белой отрасли, пожимая плечами, — у меня просто рефлекс на это ваше «мы тре-» — он не знакончил, будто удавился последним словом. Двое снова уставились в окно. — Это не мои, — только и успел выплюнуть Первый в сторону. «Мы требуем!», — снова донёсся уже другой голос до ушей Совета. Тут же человек в красном костюме резко и без лишних слов выбросил руки ладонями вперёд… И вслед за белой ослепляющей вспышкой, огромное стекло на последнем этаже оглушительно взорвалось у всех на глазах. Крики пронзили пустую локацию. Удерживая еле стоящую на ногах Рыжую, Вильям обречённо смотрел, как разлетается окно над ним. Стоя под дождём из осколков, он забыл, как дышать. Стеклянная пыль сыпалась на голову, оставляя лишь один вопрос: какая сила вообще была способна на что-либо настолько разрушительное?! Вопли стоящих сзади перешли на новый уровень, в ушах завизжало. Вильям обречённо переглянулся с теряющей сознание Рыжей и не нашёл в себе иных сил, кроме как порыва заплакать от отчаяния. Он провыл, подняв голову вверх, к небу, снова намереваясь прокричать что-то уже не сильно важное, как вдруг увидел его. Красный. Тот самый человек в красном пиджаке смотрел на него с высоты молчаливыми прорезями масок, так же, как и смотрел с того яркого экрана. Вживую. — Мы!.. — заливисто прокричал Вильям, надеясь на банальное понимание, снисхождение, жалость или пощаду… но не сумел. Очередная белая вспышка озарила небо над головами, и, следуя за её путём, главный герой снова увидел красный. Его дорога прочертила по малиновой клетке свой судьбоносный путь… И ад снизошёл на землю.***
— О! Новенький? — невозмутимо спросил вошедший чешир и, совершенно без удивления рассмотрев испуганные глаза собеседника, добавил — А ауру почему не надел? До сих пор за свои убеждения горой? Похвально, — он бархатисто и громко рассмеялся, уложив руки на пояс. — Второй класс? — вроде говорил незнакомец и простыми словами, вот только Вик так ничего и не понял. Он не нашёлся, что ответить, проклиная свою удачу сразу же наткнуться на проверяющего. — Где я?.. — нерешительно промямлил Вик, стараясь не смотреть в пустоты бумажной маски. — Да ну?! — воскликнул чешир. Вику хотелось закрыть рот чересчур эмоциональному собеседнику, ведь он, казалось, буквально звал всех остальных посмотреть на незваного гостя. — Тебе от раскаяния напрочь память отшибло? — поняв, что вытягивать какие-либо слова бесполезно, чешир пояснил: — Ты в третьем подразделении, глупый! А ну признавайся, что натворил? Враг народа, наверное? Вик задрожал. — Нет! Я не нарушал никаких законов! — соврал он не слишком искусно и продолжил бы нести чепуху, если бы собеседник его не перебил. — Не нужно тут языко-о-ом мотать! — чешир пригрозил пальцем, но тут же громко засмеялся. Он понизил голос: — Порядочные граждане сюда не попадают… Вот я, знаешь, почему народный враг?.. — в прорезях маски высветились две белые запятые, похожие на хитрые, маленькие глазки, смотрящие в сторону. Вик не мог поверить…***
Уже не было смысла стоять на месте. Строй взорвался воплями. Словно обитатели разрушенного муравейника, все побежали кто куда, в разные стороны разнося то, что осталось от несчастного сотоварища, на которого снизошёл пучок света. Вильям тоже закричал и побежал прочь, в полной мере осознав безрассудство своих действий. Он ревел, рывками таща за собой соседку, до последнего надеясь на спасение. Но было уже поздно. Бунт был затеян и осуществлён. Вильям прогадал, думая, что кто-то действительно считает его жизнь или жизнь кого-то схожего с ним важной. Никакого снисхождения не будет. Никакой пощады, справедливости и свободы. Подавление мятежа несло за собой уничтожение. Безмолвное. Методичное и молчаливое истребление всех неугодных.***
— Вы не шутите?! — удивлённо чуть ли не крикнул Вик, сам не замечая, что начинает улыбаться. Он не мог поверить своим ушам. Человек, что казался ему таким опасным теперь, как оказалось, был таким же, как и он. Третье Городское подразделение — не просто пристанище для боязливых представителей первого класса, оно содержит в себе магических особей, которые сами решились пойти против системы! Та группка бунтовщиков, подкинувшая письмо, была не единственным спасением! — Ничуть, — чешир вздёрнул плечами — а что ты сделал, если не секрет? В горле пересохло.***
Белые лучи пронзали воздух, словно собранное лупой солнце, выжигая копошашихся на земле разумных букашек. Букашки кричали и умоляли, думая, что ничего хуже просто невозможно представить, но они разуверились, когда к молчаливому человеку в красном костюме пришло подкрепление. Ритм грохота их огнестрела наполнил воздух, пули начали бить по спинам отступавших. В воздухе слышался победный страшный хохот, принадлежащий тому самому чеширу, который должен был отправить их всех в экспедицию. Он с наслаждением мстил, забирая своё. Всё мешалось воедино. Магические потоки становились розовыми в алых брызгах, пули били по уже бездыханным телам и их остаткам. Вильям рывкам тащил за собой Рыжую, надеясь не быть прибитым следующим раскатом… Мироздание трещало по швам. В отличие от человека в чёрном и человека в красном, Шестой обладал явным азартом в уничтожении земных тварей. Не переставая смеяться, он удерживал в руках целых два внушительных пистолета, стреляя ими одновременно и как-то умудряясь переодически попадать по головам. По сторонам от подавителей бунта на высоте стояли рыжая девушка и хвостатый паренёк, продолжение позвоночника которого то и дело подрагивало при каждой огрестрельной очереди. Они оба смотрели холодно и безучастно, не пытаясь ни напасть, ни отвернуться. Становилось страшно от мысли о том, что же случится, если ещё кто-то решит устроить убийственное световое шоу… И эта была пророческая мысль. Истратив весь запас патронов, Шестой выкинул оба пустых пистолета прямо в окно, и продолжил бить врага уже с помощью магии. Той самой мирной магии, использование которой в военных целях в Альтер.Вондерленде было «непринятым». Белые вспышки смешались со смехом, криками, стонами, звуками рвущейся плоти, диким плачем… Тройная мощь била по головам.***
— Я из шестого подразделения! — сообщил Вик вдохновлённо — Мои товарищи намереваются изменить общественный строй! — он больше не боялся. В приступе радости он чувствовал долгожданную поддержку. — Вот как? А выступаете вы за что? — по-доброму, словно заботливый родитель, спросил чешир в ответ на восторженные и по-своему невинные слова Вика. — Ну… — задумчиво и весело протянул говорящий. — Они хотят отменить маски, внедрить гласность, остановить работу пятого подразделения!.. — Либералы, значит? — легко рассмеялся чешир, сложив руки на груди и нагнув голову. Он не стал дослушивать до конца. — И откуда ваши объединения появляются только… А не боитесь все сюда отправиться? — Нет! Ничуть! У них обязательно получится! — благоговейно сообщил Вик.***
Вильям не мог бежать. Даже если бы захотел, чувство раскаяния и отчаяния не дало ему отпустить раненную Рыжую, чудом оставшуюся живой в этой суматохе. Он захлёбывался в собственых слезах, пускай и был совершенно цел. Он кричал и надрывался, пробираясь по остаткам от того, что ранее было «строем». Группа успела отойти на достаточное расстояние, но бой всё равно не прекращался. Из автоматических дверей на входе Главного здания вышло около дюжины чеширов в клетчатых рубашках. Тот, кто был у них поглавнее вздрогнул от отвращения, увидев месиво из тел, царящее вокруг, но тоже пошёл в сторону убегающих. — Идём! Ещё немного! Мы спрячемся! Мы убежим! — выл Вильям, удвоив интенсивность рывков, с которыми волок раненную соседку, конечности которой уже охолодели от обильной кровопотери. Он плакал настолько обречённо и долго, таща на себе Рыжую, что бумажная маска его намокла и размякла. — Пожалуйста! — взорвался он прошением в пустоту, захлёбываясь и крича из последних сил. — Прости меня, пожалуйста, прости! Это я во всём виноват! — хрипел он без устали.***
— Ой, а вы поможете? — оживился Вик, когда его, наконец, покинула неподвижность. Чешир в ответ издал короткое «м?» и, нагнув голову, отрезал высоким голосом: — Пожалуй, нет. Вика будто током ударило. Он легонько помотал головой из стороны в сторону и наклонился вперёд: — Но почему? — прошептал он, не веря своим ушам. Мгновение назад всё было так удачно, так хорошо… Что же остановило его нового знакомого? — Полагаю, вы и сами справитесь, если Создатель позволит. Зачем вам ещё одна единица? Вы хотите применить силу? Взять количеством? — Силу? Ой, нет! На сколько я понимаю, тот, кто всё это начал, не приветствует подобное… — Вик смущённо призадумался, но прежде чем смог что-то сказать, услышал глухой смех в ответ. — В таком случае, вам, вероятно, не стоило становиться либералами! Подумай, кто идёт на Компанию с пустыми руками? — чешир хихикнул. В прорезях маски невозмутимо нарисовались две дуги, обозначающие улыбку. — Но я верю, что у них получится! — не унимался Вик, несмотря на пренебрежительный подход собеседника. — Я был отправлен сюда, чтобы дать остальным обделённым и покинутым надежду! Ведь первый класс — самый уязвимый слой населения и!.. — Погоди, — остановил чешир. Магическая аура снова медленно начала чернеть, — ты — первый класс? — Д-да, — краснея, подтвердил Вик, медленно подняв взгляд. В ответ собеседник сделал резкий шаг назад. — В таком случае, сделаем вид, что я тебя не видел, — голос чешира всё ещё звучал по-доброму, но в этой напускной доброте явно слышались нотки отвращения. Он указал на дверь и изрёк: — Пошёл вон. И на этой ноте Вику действительно пришлось распрощаться с новым знакомым и побрести дальше в поисках других особей. Он не знал, что его ждёт, но на этот раз решил быть осторожнее. Главное: он искренне был уверен в успехе дела! Он знал, что ничей порыв не был изречён напрасно!***
Рыжая навалилась на Вильяма всем телом, толкнув его с места и практически сбив с ног. Он было подумал, что та потеряла сознание, но это было не так. В общем хаосе главный герой услышал попытки соседки к речи. Он открыл рот… и увидел краем глаза белую вспышку. В висок Вильяма проник горячий поток, затмивший абсолютно все мысли. Он повернул голову на высокую фигуру, маска на голове которой слетела от удара. На мертвенно бледном и потном лице в области лба разошлась тоненькая трещина, будто служившая продолжением тех пушистых, таких милых, рыжих волосинок. Несколько мгновений растянулись на вечность. Сердце остановило свой ход. Ручей из собственного виска ударил по скуле, уху, векам… Вильям заорал одновременно с тем, как голова Рыжей взорвалась, оросив своим содержимым всё, что находилось вокруг. Тело соседки упало на траву. Ничего больше не осталось. Затуманенными и залитыми кровью глазами Вильям видел, как уходят вдаль клетчатые рубашки тех, кто не попал под удары. Повезло ли им? Алый фонтан бил из виска, не оставляя надежд. Вильям упал на траву, начав рвать пластмассовый газон, ставший красным, но вскоре бросил это дело. Не осталось сил кричать… Он перевернулся на спину, последний раз устремляя взгляд в далёкое акварельное небо, невероятно светлое и мягкое. Потянувшись к маске, он натужно задышал, намереваясь открыть лицо, но и этого не сумел. Взор заволокло красным туманом. Больше не больно. Последнее, что увидел чешир, — силуэт, промелькнувший над ним, после чего вовсе перестал ощущать окружающее пространство. Протест был успешно подавлен. Компании и народу более ничего не угрожало.