Просперити

В машине слишком душно и положение не спасает даже открытые настежь окна. Ветер, дувший в лицо, раскален до того, что обжигает кожу, словно горячий пар воздуха. Ненавистное лето. Другое дело прохладная бархатная осень, прелестный сентябрь, который для Чонгука является месяцем жизни, ибо родился он в сентябре и в эту же пору совершил важную для своей судьбы сделку, связав жизнь с итальянской мафией. Сейчас, оглядываясь назад, он ни о чем не жалеет. Жить в послевоенное время это родиться заново, восстать из пепла и вылезти из-под трупов товарищей, как некий подснежник, протолкнувшийся сквозь толстый слой позднего снега. Даже теперь, раскрыв газету и увидев знакомое имя, Джей Кей Скретч переносится во Францию; сразу в ушах слышится свист и трель летящих патрон, запах пороха и кровь, раскрашивающая лица в красный. Двадцатилетний он, на чужбине в окружении французов и раненых британцев, бежит на врага, зная, что любой шаг может быть последним. Но отчаянное желание жить, иначе - инстинкт самосохранения, заставляет мыслить, а мысль, к тому же здравая, не позволит дать себе погибнуть. На фронте Чонгук показал себя верным солдатом с львиным сердцем, и по возвращении в Америку ему вручили медаль Победы. «В отеле "Мирон" было найдено тело кубинского бизнесмена Матео Руиза», - жирный шрифт привлекает внимание Чонгука и небольшая, лишенная желаемой четкости черно-белая фотография, места преступления. Проходясь по тексту глазами, Скретч ухмыляется и просит шофера ехать в центр. Проезжая Уолл-Стрит, главный финансовый квартал, где часто трудно проехать из-за толпы трудяг и толстопузых тунеядцев, приезжающих в банк лишний раз посчитать свои богатства, Форд заворачивает. У обочины в ряд стоят кареты и машины. Высокие каменные здания, из-за которых на стены соседних высоток падают тени, насылают странное состояние ничтожности - на фоне этих громадин, строящихся в стиле арт-деко, то есть со всей вычурностью, чувствуешь себя муравьем. Чонгук доезжает до нужной ему улицы, где находится головной офис Скретчев. Он, стянув с головы шляпу, бросает её в салон, на сложенную утреннюю газету со свежими новостями, и поднимается по широким каменным ступенькам к дверям. — Ты убил гребенного Матео Руиза, - заваливается в кабинет без приглашения Чонгук, начав разговор с неоспоримого факта. Он, шагая смирно и в тоже время неспешно, держит руку с золотыми часами в кармане фланелевых темно-синих штанов. Майкл, не поднимая взора, продолжает читать бумаги, рукой указывая племяннику присесть на диван. Кабинет в 26 квадратных метров пропускает солнечный свет, так как Майкл предпочитает естественный свет искусственному, к тому же помещение находится на последнем 30 этаже, и ни одно другое здание не заслоняет солнце. Мраморный светлый пол с ковром идеально вычищен, а кожаная мебель, стоявшая в углу для отдыха, привезена из Франции. — Он подослал ко мне женщину, так что мы квиты, - снимает очки для чтения с глаз Майкл, садясь в кресло из акулий кожи поудобнее. Джей опускается на диван и перебрасывает ногу на ногу, расстегнув первые две пуговицы рубашки. — Как бы его партнеры не доставили нам проблем. — Не осмелятся, - отмахивается Майкл. Он подходит к серванту из красного дерева и достаёт янтарный напиток в хрустальном сосуде, предлагая выпить, но Чонгук отказывается. — Чего так? Решил соблюдать сухой закон? - посмеиваясь, журит племянника старший и наливает себе в бокал коньяка. Приятное журчание напитка наполняет комнату не только звуками, но и запахами. Чонгук, рассматривая картины за спиной Майкла, чешет большим пальцем скулу. — Я к тебе заскочил на две минуты, мне нужно в Грейт-Нейк. — Соскучился по невесте? Было ясно, что у Майкла настроение поиздеваться. Таким игривым он становится после достигнутого желания: в данном случае смерть кубинца. Брюнет глядит на него с прищуром и легкой ухмылкой, не желая останавливать фонтан положительных эмоций старшего. Чонгук улыбается шире, обнажив зубы. Майкл подмечает про себя, что улыбка эта полная загадочности. Он делает глоток, смотря на того из-под бровей. — Соскучился, - подтверждает ехидно Чонгук и его лицо обретает странное выражение, будто он выпил холодной воды после долгой жажды. Майкл удивлённо приподнимает правую бровь, со стуком опустив бокал на свой большой рабочий стол с антикварной лампой. Чонгук в самом деле не лгал: он соскучился, только речь шла вовсе не о кокетке Мисо, а о парне, который в данную минуту, по расчетам самого Скретча, должно быть отсыпается после ночной смены. Чонгук зря время не терял: покинув в ту ночь бар, он твердо для себя решил узнать всё о Мин Юнги. Поэтому, связавшись со своими людьми, уже сегодня утром на журнальном столике лежала полученная информация. Чонгук читал её залпом, словно самый интересный роман. Из прочитанного он многое понял и смог наконец-то объяснить себе неординарное отношение мальчишки к аристократии. Обиженный на жизнь эмигрант, которого наказала судьба за грехи его семьи. Парень, которого не принимает собственная родня; её-то Чонгук резко возненавидел и точно для себя решил, что Мины - гнилой плод в корзине сочных яблок, и его необходимо ликвидировать, чтобы другие плоды тоже не сгнили. — Не знаю, что ты задумал, но повеселись. Это хорошая идея, - одобрительно кивает Майкл, допив коньяк залпом, — поиграй в примерного жениха. Оставь дела на время, пока вопрос с инспектором не закроется. — Я выяснил, у него в планах пока Бостон и Чикаго, так что выдохни, Майкл, - хлопнув себя по коленам, выпрямляется Чонгук и подходит к дяде, которого он слегка выше. — Ты уже начал ковыряться в бельишке Джихо? — В процессе, - закатывает глаза мужчина, обогнув стол и плюхнувшись обратно на кресло, — терпение благодетель, Джей. — И куда заводит это терпение? - усмехнувшись, подходит к двери Чонгук, хватаясь за позолоченную ручку. — Вероятно, в могилу. Верно, дядя? *** Чонгук ошибался в своих расчетах - у Юнги не было времени на сон, разве что на трехчасовой, и то по душевной доброте садовника. Одетый в то, во что не жалко, он под палящим солнцем стрижет газон для гольфа, потому что Мисо вдруг взбрело в голову поиграть. Беспощадное солнце, достигнув зенита, напекает затылок Юнги. Его не спасает даже панама. Он весь вспотевший и липкий; белая хлопковая майка в пятнах от зелени и испарины. Возникает безумное желание раздеться и работать так, потому что ко всему прочему несчастью, к телу липнет одежда, отчего вспотевшая кожа начинает чесаться. Зуд доводит Юнги до мигрени. Он останавливается посреди лужайки, вытирает подолом кофты лицо и чешет ноги, проклиная сегодняшний день. Это ведь весьма иронично - батрачить в свой день рождения. Юнги двадцать, и он подумать не мог, что такую дату отпразднует солнечным ударом и крапивницей, если, конечно, он прямо сейчас не побежит под струи прохладной воды. В конце концов мучения заканчиваются. Он убирает газонокосилку в сарай, где хранятся остальные садовые принадлежности, и идет мыться. Кожа его от природы белая обретает розовый оттенок, и Юнги молится всем богам, чтобы она не потемнела от загара. — Мой малыш, - Тэян замечает переодетого в чистые вещи сына и, оставив нарезать морковь, бежит его обнимать. — С днем рождения! Юнги принимает поздравления, обняв мать так нежно, как самый хрупкий цветок. — Прости, что без торта, но я подготовила тебе подарок. — Что? Не стоило, у нас ведь и так каждый цент на счету, - бурчит Юнги, но знает, что мама бы при любом раскладе поступила бы по-своему. Тэян просит того подождать, а когда возвращается на кухню, то в её руках уже упакованный в бумагу большой сверток. — Надеюсь, тебе понравится. Девушка в магазине сказала, что сейчас это очень модно, - широко улыбаясь и тем самым обнажая ямочки в уголках рта, протягивает подарок Тэян. Юнги дёргает за шнурок и снимает бумагу, покрываясь заметным румянцем, потому что сердце его пропускает удар. В руках он держит строгую рубашку с бежевым жилетом на высоких пуговицах из дорогой ткани. — Прости, на брюки мне не хватило денег, - застенчиво добавляет Тэян, нервно наблюдая за реакцией сына, который, будто набрав воды в рот, просто буравит глазами свой новый наряд. До чего же он был тронут этим подарком и до чего же был зол на самого себя, что его мама оправдывается из-за каких-то жалких штанов. Он вдруг резко обнимает худощавую женщину, целует её в лоб и утешительно улыбается. — Это самый прекрасный подарок, мама. Ты у меня потрясающая. Тэян солнечно улыбается словам Юнги, гладит его нежную щеку и резко выпрямляется, когда на кухню заходит дворецкий. — Довольно вам бездельничать. К нам приехал гость, подготовьте напитки с закусками и вынесите их в сад, - строго проговаривает тот, смерив Юнги предупреждающим взглядом, по которому тот понимает, что лучше вернуться в свою комнату. Возражать немому требованию брюнет не стал и, покинув помещение, проходит мимо кустов белых роз, над которыми порхают разнокрылые бабочки и жужжат пчелы, идет к себе. Юнги даже рад, что ему дается время на сон, который, по закону подлости, как рукой сняло, и тогда он решает просто почитать в тишине. Первые две главы всё идет идеально, пока снаружи не доносится визгливый голос кузины. Мисо, то хихикая, то кокетничая, бросая неуместные глупые комментарии в адрес гостя, прерывает мысли Юнги, отчего он недовольно бросает книжку на пол и вздыхает. — Юнги, - входит в комнату Тэян, — пойдем пообедаем. Я приготовила рагу. Женщина выходит, а Юнги, обрадовавшись, надевает обувь и тоже выходит в сад. Со стороны поля для гольфа доносятся голоса, однако парень не обращает на них внимания. — Кого сюда занесло в такую жару? Снова университетские подружки Мисо? - следуя за матерью, интересуется брюнет. — Нет, в гости с визитом заглянул её симпатичный жених. Юнги моментально бледнеет и застывает на дорожке, словно заколдованный. Его живот хватают спазмы и желание отобедать меняется на желание опустошить желудок. Он круто разворачивается за спину и видит неполадку высокую фигуру, державшую клюшку. Это был он. По всей спине проходится холодок, и это состояние длится пару мгновений, пока Юнги не делает шаг назад. — Знаешь, я лучше поем позже. Аппетита нет. — Ты заболел? - с беспокойством спрашивает Тэян, однако Юнги заверяет, что просто перегрелся на солнце и хочет поспать. Кивнув, мать отпускает его, скрывшись в вилле, а Юнги, в панике распахнув веки, несётся обратно, чтобы не столкнуться с Чонгуком, от которого ему не по себе. Подняв голову вперед, он вдруг больше не видит на поле ни души, а когда голос кузины становится громче, то с ужасом понимает, что они идут ему навстречу. Это вынуждает его в панике прикусить губу. — Черт! - шипит Мин и юркает в лабиринт из кустов роз. Здесь, в окружении зелени и белых цветов, он застывает подобно восковой фигуре и прислушивается к приближающимся шагам. Чонгук в метре от него - между ними только стена из роз. И это осознание настолько пугает его, что он начинает икать. Сжав рот ладонью, парень считает гулкие удары своего сердца. — Я так рада вашему визиту, Джей, - доносится звонкий голос Мисо. Она становится напротив Чонгука, держа клюшку двумя руками. — Мне было бы приятно видеть вас почаще. — Полагаю, что это возможно, - странной интонацией был получен ответ. Мисо счастливо улыбается, сжимая пухлые уста в полоску. — Должно быть, на веранду уже вынесли напитки. Я узнаю и вернусь, а вы наслаждайтесь погодой и чувствуйте себя как дома. Юнги вновь икает, громче, чем следует и перепуганно сгибается пополам, словно так его точно не заметят. И угораздило же его попасть в такую нелепую ситуацию! — Может, вы чего-нибудь хотите? - уходя, оборачивается Мисо. Икание в который раз подводит Юнги. Он мысленно посылает себя к черту и боковым зрением косится через кусты на фигуру Скретча, желая понять по повадкам, услышали ли его. — Попросите вынести для меня пепельницу, - отвечает Чонгук и снимает с плеча сумку для клюшек. Некоторое время всё тихо, даже слишком. Кроме щебетания птиц и шелеста листьев ничего не слышно, и на миг у Юнги на душе становится умиротворенно спокойно; словно буря, беспокоившая море, закончилась. Юнги выпрямляется, но рот все равно прячет под рукой. «Наверное, пошел за Мисо», - думает он и в ту же секунду чувствует как кто-то опускает на его плечи ладонь. Застигнутый врасплох в столь напряженный момент, он издаёт отчаянный крик, но Чонгук, оказавшись расторопным, быстро закрывает ему рот рукой и толкает глубже в лабиринт. Юнги оказывается вжатым лопатками к твердым кустам, отчего торчащие бутоны раскрытых роз находятся вблизи него, благоухая тонким ненавязчивым ароматом. В это мгновение время словно остановилось, и нет ничего вокруг, кроме их двоих. — Не кричи, и я отпущу, - нависнув словно скала, предлагает дипломатично Чонгук, который к нему слишком близко. Юнги ниже него на полторы головы и силенок у него в разы меньше, так что драться не получится. Он, сощурив глаза, мотает головой и мычит невнятное «пусти». Джей усмехается на это и одновременно любуется открывающейся картиной. Юнги на фоне белых пышных роз сам похож на цветок. У него ровная фарфоровая кожа, темные лисьи глазки, которые пускают в него сейчас молнии; маленький круглый носик и блестящие отросшие волосы, в кои хочется запустить пальцы, провести по ним и вдохнуть их аромат. Чонгук говорит себе перестать разглядывать его, но это трудно, это невозможно, когда он так близко. Мысли вдруг творят странные вещи: они требуют вжаться вплотную, но куда ближе? Если только не вжать его в свои объятия… — Ты избегаешь меня? - все-таки опускает руку Джей, усмехнувшись, когда Юнги демонстративно вытирает свои губы. — Что за чушь! Я шел в свою комнату! Чонгук поднимает голову в сторону, оценивающе рассматривая отведенный для прислуги дом, стены которого поглощены зеленым плющом. На фоне виллы, это здание напоминало крошечную жалкую хижину. — Твой дед совсем рассщедрился, - с сарказмом подмечает Чонгук, скрестив руки на груди, обтянутой бледно-желтой майкой. Теперь очередь Юнги глазеть, поскольку мужчина был одет не в типичный костюм тройку, а в длинные светлые шорты, демонтирующие крепкие ноги, и майку-поло с короткими рукавами, отчего Юнги мог оценить накаченные руки, которыми пару мгновений назад он прижимал его к кустам. — Что вы здесь делаете? — Я соскучился, - говорит быстро Джей — Что? - в шоке раскрывает рот Мин, и следом Скретч добавляет: — По Мисо. — Я спрашиваю о другом, - почувствовав себя глупо, хлопает ресницами Юнги. Он смотрит за спину гостя, опасаясь, что их заметят вместе и отходит в сторону. — Вы меня преследуете? То в баре, то здесь. — Может, это просто совпадение?.. Или судьба? - сигналит глазами Чонгук, очаровательно улыбнувшись. — Это не смешно. — А кто смеется? Хорошо, Мин Юнги, признаюсь, я пришел сюда намеренно, - подкрадывается к нему, как тигр, и снова Юнги оказывается втиснутый в розы, которые своим ароматом отравляют его лёгкие. Скретч наклоняется ближе, касается тыльной стороной ладони его щеки, за что получает по ней, но улыбаться не прекращает. — Я пришел к тебе. — Я так и думал. — Разве это преступление? — В моем мире - еще какое, - сокрушенно хохочет брюнет, стараясь отодвинуть от себя крепкое тело, только попытки эти тщетные, — в прошлый раз за разговор с вами я получил сполна. — О чем ты? - не понимает Чонгук. — Держитесь от меня подальше. — Не хочу. Я буду так близко, насколько это вообще возможно. — Вы ведёте себя странно, - хмурится парень и всё же выбирается из чужего плена. — Меня, честно говоря, огорчает это твое «вы». Когда ты обращаешься ко мне формально, такое чувство, словно между нами расстояние, а меня это не устраивает, - Скретч вздыхает, доставая из кармана портсигар. Он сует в зубы сигарету и зажигает её. — Но я в первую очередь джентельмен... — Вы? О да, определенно, - иронично прыскает Юнги, становясь серьёзнее, — мне рассказали о вас многое и я знаю чем вы промышляете. — Вот как? Значит, ты интересовался мной? Скретч скользко усмехается, и Мин, растерявшись, понимает, что высказался довольно неоднозначно. Но на сей раз Чонгуку не удастся смутить его. Он поднимает гордо подбородок и продолжает: — А как же, вы ведь имеете дела с мафией. Я не хочу, чтобы у моей семьи были проблемы. — Твоя семья их сама создает, жемчужинка, - затягивается Джей, и упускает момент, когда из уст вылетает последнее слово, ведь его произносить вслух он не намеревался. Оно вылетело само по себе. И как же идеально оно описывает этого мальчишку. — Думаешь, твой дед занимается тем, что птичек и белок в лесу кормит? Это жизнь. В ней все негодяи. — Значит, чтобы быть богатым, нужно быть мерзавцем? — Именно так. Иначе золотых гор не видать. Твоя наивность простительна, - Чонгук слышит шаги и визгливый женский голос. Он выдыхает дым и поглядывает с лёгким прищуром на озадаченного парня. — Хорошие люди всегда наивны. — Вы... — У нас мало времени, - быстро подходит к Юнги Скретч, приводя в недоумение своими действиями, — я приехал сегодня сюда только из-за тебя, жемчужинка, - уже намеренно произносит мужчина и аккуратно поглаживает оцепеневшего парня по щеке, — мне хотелось поздравить тебя с днем рождения. Обещаю, скоро ты получишь свой подарок. — Откуда вы узнали?.. - бегает глазами по чужому лицу Мин, на что Чонгук тепло улыбается и расправляет плечи, направляясь к выходу из лабиринта. Юнги слышит Мисо, их разговор, а затем отдаляющиеся шаги, но не смеет сдвинуться с места, погруженный в свои бесконечные мысли и впечатления от встречи. Он снова чувствует это трепетное волнение и жар. Чонгук пробуждает в нём необъяснимые ощущения, вынуждая глотать удары неспокойного сердца под ребрами. Юнги никогда не испытывал подобного и ему страшно, что это может вырасти в нечто большее. А большее - значит, в запретное. *** — И давно он у нас? - держа трубку у самого уха, курит папиросу Джихо, развалившись на своем огромном кресле. — Неужто он в самом деле заинтересовался нашей дурой? Дворецкий, который является правой рукой старшего в его отсутствие, отчитывается с докладом, и старик довольно хохочет. — Очень хорошо. Передай Мисо, чтобы много не болтала и делала все, о чем попросит Скретч. Мне нужно, чтобы он ни о чем не заподозрил. — Да, господин, - отвечает ему учтиво дворецкий, и Джихо кладет трубку, выдохнув дым в потолок своего кабинета. Улыбка, больше похожая на оскал, долго не покидает его лицо. Пока что всё идет гладко и есть большие шансы на успех. Не думал он, что его враг настолько глуп. И как у таких глупцов вообще столько власти и денег? — Время всё рассудит, джентельмены, - тушит сигару Джихо, обращаясь к газетной вырезке, прибитой дротиком дартса к мишени на стене. На ней изображены Скретчи. Вечером, закончив бумажную волокиту, экипаж Джихо тормозит за углом безлюдного переулка. С наступлением сумерек во всем городе включается свет, в квартирах играет музыка. Джихо, на голове которого плоская кепка в строгую полоску, велит своим ждать его у машин, а сам, спустившись ниже по улице, входит в аптеку. Там, кроме одной женщины, покупавшей обезболивающее, никого нет. Мин, важно достав из кармана рубашки с подтяжками визитную карточку, протягивает её через кассу молоденькой дамочке. Она придирчиво изучает визитку, а потом кивает головой следовать за ней. Джихо входит в дверь, оказывается на маленьком складе, где хранятся препараты. На вид обычное место со всем характерным инвентарем, однако дамочка подходит к стене и дёргает за шторку, отчего показывается потайная дверь. Джихо откашливается, снимает кепку и стучит пять раз - первые два коротко, три - с паузой, и дёргает за ручку, проходя внутрь темной комнаты. *** Город засыпает - просыпается мафия. Юнги подсчитывает уже троих представителей бандитского круга в Нью-Йорке, и все они здесь, в баре, в объятиях миленьких дам в ярких платьях. Только стукнуло за полночь, а зал переполнен и музыка, по своему обыкновению сотрясающая стены, разгоняет скуку. Юнги не успевает разносить шампанское, как его перехватывают другие и просят добавки. Так, за один только час, из бара выносят три ящика с пустыми бутылками. Марко, вытворяя трюки с коктейлями, улыбается аплодисментам дамочек и наполняет пустые фужеры розовой пеной. Музыка контрабаса, саксофона и трубы приглашает в пляс. Юнги опускает с подноса блюда и закуски, улыбается вежливо, особенно тем, у кого за пазухой пушки. Они оставляют его старания без внимания, ведя серьезный разговор, который остаётся непонятным для парня. Они вроде говорят на одном языке, но слова, видимо зашифрованные в тайные послания от лишних ушей, вводят в заблуждение. Собрав со стола пустые фужеры, Юнги уносит их на кухню и возвращается к бару, за которым Марко достает из коробок новую партию алкоголя. Свет приглушается, и все понимают, что на сцену выходит Тэхён, собираясь исполнять лирическую песню для белого танца. Юнги в поддержке улыбается ему, подняв большой палец вверх, а потом случайно натыкается взглядом на столик номер шесть. — О, снова он, - будто читает его мысли Марко, опустив на барную стойку меню, — зачастил что-то. — Он и раньше здесь появлялся? - у Юнги совсем нет желания обслуживать Чонгука, только что-то в чужих темных глазах говорит о том, что у него нет выбора. Он ждёт именно его. Скретч без пиджака. Его рубашка с закатанными рукавами в плену черного жилета и без галстука. Его неформальный наряд, пусть и скромен, но вызывает одобрительный шепот у дамочек с французскими шляпками. А то, он ведь такой красивый и с шикарным телом; глядя на него, ненароком хочется произвести хорошее впечатление и получить одобрение. — Конечно. Здесь побывало много всякой нечисти, и он не исключение, - хмыкает Марко, мельком взглянув на Скретча, который даже не думает прятать свою заинтересованность в Юнги, испепеляет его затылок. Марко принимает это внимание за желание поскорее промочить горло. — Но он вскоре перестал навещать нас. — С чего вдруг? - берет в руки меню Мин. Марко воровато оглядывается по сторонам, особое внимание предав Тэхёну, который покамест не замечает появившегося гостя. Бармен наклоняется близко к Юнги. — Если что я тебе ничего не рассказывал, понял? - дождавшись кивка, он начинает: — Ты разве не замечал как Тэхён надувается при виде него? Они раньше крутили роман. — Что? - Юнги роняет книжку меню под ноги и рассеянно смотрит на коллегу, решив, что ослышался, однако Марко медленно кивает, подтверждая свои слова. Брюнет поднимает меню, стараясь переварить услышанное. Он и подумать не мог, что Тэхёну нравятся мужчины и больше того, он бы ни за что не поверил, если бы кто-то сказал, что Тэхён встречался с Джеем Скретчем. Да что это такое, в самом деле? Юнги осторожно поворачивает голову к столику, за которым сидит тот, о ком идет речь, и вспоминает их недавний разговор. Эти касания, фразы, намёки. Значит ли это, что Джей Кей заинтересован в нём, как в партнёре? И значит ли это, что ему вовсе не нравится Мисо? Парень потирает рукавом лоб, задаваясь вопросами, на которые ему никто не даст ответа. Он просто переводит взгляд с одного на другого и переспрашивает бармена: — Роман? — Ну, это Тэхён так думал, - всё также тихо рассказывает Марко, наливая в стакан воды для подошедшего мужчины. — У них была интрижка, Тэхён временами составлял ему компанию за столами, а потом вдруг все прекратилось. Джей принялся его игнорировать. Вот поэтому Тэхён его терпеть не может. — Джею Скретчу интересны мужчины? - неуверенно звучит Юнги. — Женщины тоже, раз уж он собирается жениться на твоей кузине. Не удивляйся, у богатых свои причуды, - хмыкает Марко, — лучше отнести ему меню, чтобы он выпил и побыстрее свалил, пока Тэхён его не увидел. Находясь в шоке, Юнги крепче сжимает кожаный переплет. Он бы очень хотел знать, что чувствует, но не понимает. Окажись в эту минуту здесь желтая пресса и услышь она то, что слышал Юнги, весь Нью-Йорк гремел бы от сплетен. К счастью или к сожалению, прессе здесь делать нечего. — Почему так долго шел, если заметил, что я тебя жду? - смотрит на бабочку на его воротнике Чонгук, сразу обращая взор на насупленный вид официанта. — Не хотел вас видеть, - честно отвечает Юнги, переполненный враждебностью, которую не намерен скрывать. — Прямолинейность - лучшая твоя черта характера. — Что будете заказывать? Джей бросает одну руку через спинку диванчика, и челка падает на его лоб. Он пафосно зачесывает её назад. — Как обычно, на твой вкус. — Так и запишу, «самое дорогое вино из бара и устрицы Марен-Олерон», - Юнги собирается уходить, но Чонгук окольцовывает его запястье своей ладонью и тянет назад. Парень успевает лишь заметить любопытный взгляд Марко. — Постой, пожалуйста. Ты слишком взвинчивый, даже для себя обычного. Что-то случилось? — Да. Вы случились. Не трогайте меня, иначе я наплюю на правила и нормы и просто врежу вам, - сквозь стиснутую челюсть заверяет без шутки Юнги. Чонгука угрозы не пугают, более того, ему смешно, но он послушно разжимает пальцы, наблюдая за вздутыми венками на лбу парнишки, которого ему вдруг захотелось расцеловать. Это больше нельзя оправдывать: Чонгуку он нравится. Понравился ещё тогда, в первый день их встречи, когда он стоял весь напыщенный во дворе с секатором в руках. Его вечно прищуренные глаза и розовые, будто девичьи, губки, выглядят жутко соблазнительно. Он весь сам сплошной соблазн и видимо не подозревает об этом. Чонгук знаком со многими, кто тоже предпочитает мужчин, и увидев такого ангела, они несомненно захотят опорочить его свои грязными руками. В местах, вроде этого бара, подобных уйма. Джей и сейчас оглядывается, чтобы удостовериться в том, что Юнги в безопасности. Юнги принимается за работу, игнорируя взгляд справа и становится рассеянным от того, что не может избавиться от мысли, что Скретч затеял нечто зловещее. Вряд ли он в действительности полюбил Мисо. Да и кто влюбляется с первого взгляда? Возможно, в красоту, коей природа её не обделила, но не в самого человека. Любовь... Мерзавцы не умеют любить. Юнги это доказали здешние гости, приходящие выпить в компании любовниц. Он уверен, что Чонгук такой же повеса, если не хуже. «Может, он даже людей убивал», - он ежится от своих мыслей пока разливает в бокал виски с содовой, находясь у столика за которым сидят четверо американцев и один ирландец. Они, одетые в костюмы с галстуками, выглядят мрачнее любого из здешних. И Юнги точно знает, что эти люди - гангстеры. — Это все обретает дурной характер, меня это не устраивает, - вслушивается ненароком в чужой разговор брюнет, переходя к следующему стакану. — Почему акции достались этому желтолицему ублюдку Мин Джихо, если я предлагал больше? Чем он подкупил? - рявкает ирландец, краснея от злости. Рука с бутылкой виски застывает в воздухе, когда Юнги слышит знакомое имя. Он встревоженно раскрывает веки и, пытаясь сохранять невозмутимость, доливает оставшееся. Правда, актер из него никудышный: теперь он нервничает больше. — Если избавиться от него, мы сможем выйти вперед. Мировая биржа полна возможностей. Мин дрожащими руками опускает пустую бутылку на поднос, собирая всякий мусор со стола, как один из американцев больно хватает его за руку и прижимает к столу, отчего Юнги издает всхрап. Его испуганные глаза находят бесстрастные гангстера, и душа скоропостижно уходит в пятки. — Ты что, сученыш, тут уши свои греешь? — Я не... — Гляньте на его морду. Он часом не крыса Мин Джихо, а? - не дают договорить те Юнги, становясь свирепее. Рука парня в чужой хватке чуть было не крошится, он сжимает зубы от боли, боясь вскрикнуть, а гангстеры отводят подолы пиджаков, обнажая пушки. — Вздумал чужие разговоры подслушивать, азиатская мразь?! - повышает голос американец, привлекая внимание посторонних, которые резко забыли про музыку и напитки. Юнги чувствует, что сейчас умрет. Либо от пули, либо от страха. Мужчины поднимаются со своих мест, а его наоборот тянут к столу, желая ударить головой, однако закончить начатое у них не получается. Мин, прощаясь с жизнью, жмурится, уже не чувствуя свою ладонь, а бандиты, наставив на него оружие, оборачиваются. — Какие-то проблемы, джентльмены? Руки Чонгука в карманах черных брюк с манжетом. Он выглядит расслабленно и непринужденно, словно подошел стрельнуть сигарету, но на самом деле, если заглянуть ему в глаза, то напускное хладнокровие сменяется гневом. Он способен убивать взглядом. Без каких-либо усилий внушать страх и авторитет, о котором другим и не снилось. — Почему бы вам не лезть и наслаждаться своей выпивкой? - рявкает тот, на ком черная шляпа с белой лентой. Чонгук спускается взором к сжатой ладони Юнги и без слов подходит к американцу; не нарушая зрительный контакт, он одним движением заставляет того расслабить хватку и высвободить парня. В зале значительно тише: Тэхён, заметив копошение, практически не поет, а мычит, люди на танцполе просто толпятся, следя за каждым движением Скретча и ожидания кульминацию, характерную для подобных мест, где встречаются важные шишки. — Почему бы вам не ответить на мой вопрос? - парирует Чонгук. — Этот гаденыш подслушивал нас. Ему не жить, - наступает на побледневшего Юнги ирландец, и Джей рукой заводит его за свою спину. Увидев это, ирландец добавляет: — Он явно шпионит! — Это недоразумение, я не делал ничего подобного, - пищит взволнованно Юнги, у которого от нервов голос ломается. — Поговори мне здесь, желтолицый ублюдок! — Вы имеете что-то против азиатов, джентельмены? - поднимает одну бровь Джей, спрашивая холодно и резко, чем заставляет чувствовать себя ущемлено. Гангстеры смеряют мужчину долгим взглядом. Они несомненно знают, кто с ними говорит и им известно, что Чонгук смешанной крови. — Этот человек мой. И если он говорит, что не делал этого, значит это так. Если у вас какие-то проблемы, господа, - тут же смягчает интонацию Скретч, доставая из кармана свою визитку, — я буду рад оказать услугу. Так мы договорились? Ирландец забирает визитку и хмыкает, обещая подумать. — Тогда будьте добры спрятать оружие. Вы смущаете дам, - разводя руками, заставляет бандитов обратить внимание на умолкшую толпу Чонгук и толкает Юнги в сторону. — Спектакль окончен, вернитесь к своим делам, - непринужденно звучит он, кивая гостям и персоналу. Он берет Юнги под локоть и ведет в сторону лестницы. Тот, брыкаясь, шипит, однако сбежать не пытается, поднимаясь в ресторан, а затем выходя через задний ход в темный переулок, где стоят несколько дорогих машин. Тэхён и Марко провожают их пристальными взглядами. — Я только что спас твою жизнь. Ты что, не знаешь кого обслуживаешь? Какого хрена ты подслушивал их?! - отпускает брыкающего Джей и немедленно закуривает. Юнги поправляет рукава рубашки, переводя неспокойное дыхание, ещё не оправившись после случившегося. Адреналин в крови бушует, и сердце трепещет под ребрами. Он не чувствует почву под ногами и не совсем понимает что вообще произошло. В одну секунду все вышло из-под контроля. — Они говорили про моего деда! На моем месте любой бы растерялся. — Да, но не каждый после такого остаётся в живых. Тебе очень повезло, что я был рядом, иначе твои мозги растеклись бы по полу, - тычет в него пальцем с перстнем Чонгук, который одновременно злится на рассеянность парня и рвётся от желания обнять его. — Теперь меня уволят, - чертыхается тот, пиная воздух носком обуви. Скретч наблюдает за ним и удивлённо ахает. — И это вместо «спасибо»? — Тебе не понять! Это место может стать моим билетом в новую жизнь, я не имею права на ошибку! - срывается на эмоции Мин, позабыв о формальности и дистанции, он подходит близко, смотрит, задрав голову, и кажется, что вот-вот расплачется. — Ты уже её допустил, - тихо произносит Чонгук, и выражение лица Юнги становится похожим на призрака. — Ладно, успокойся, никто тебя не уволит. Я позабочусь об этом. — Хватит строить из себя благодетеля и лезть в мою жизнь. — Я никого из себя не строю. Я хочу тебе помогать, я и помогаю. — Ты упустил один момент - мне от тебя ничего не нужно. И больше того, - дабы выглядеть уверенно, сам себе кивает Юнги, — я не позволю одурачить тебе свою семью. — А с этого момента поподробнее, - хмыкает мужчина, стряхнув пепел с папиросы прямо на носок обуви Юнги, у которого едва хватает терпения. Кажется, он готов выцарапать ему глаза. — Я всё про тебя знаю!.. - выплевывает дерзко младший, не замечая, что Чонгук к нему с каждым шагом всё ближе. Они оба вопросительно поднимают брови на чей-то отклик за спиной. Тэхён выходит на улицу, скрестив руки, и серьезно смотрит исключительно на Скретча. Юнги, застав друга, не подобрав слов для объяснения, открывает и закрывает рот, глотая воздух. — Юнги, спускайся в бар. Менеджер ждёт, - ободряюще улыбнувшись ему, кивает на проход за собой парень. Брюнет принимает расстроенный вид, осознавая какой выговор его ждёт, делает стремительный шаг. Чонгук берет его под локоть, заставляя обратить на себя взгляд. — Я не забыл про подарок. В пятницу ты его получишь, - потянув уголок рта в улыбку, отпускает того Скретч. Тэхён в полном непонимании, тем не менее, поборов любопытство, он дожидается когда Юнги уходит и, зло фыркнув, приближается к высокой фигуре, которая заканчивает курить. — Что тебе от него нужно? — И я рад тебя видеть, Тэхён. Как поживал? — Не смей трогать Юнги! - пропускает мимо ушей вопрос парень, до сих пор смотря на Скретча с недоверием. Он знает на что способен этот человек. Его волшебные сладкие речи и красивая внешность умеют расположить к себе, но у этого нет ничего общего с ним самим. Он бизнесмен до мозга костей и о чувствах речи быть не может. Тэхён проверял. На себе. — Не смей мне указывать, - усмехается не по-доброму Чонгук. — Я ценю твою опеку над ним, но не ты спас его от смерти пять минут назад. — Оу, выходит ты у нас записался в его телохранители? С чего бы это? Решил трахнуть ещё одного корейца? Ты же их так любишь, - с сарказмом тянет брюнет, искривив рот. — Короче, я всё сказал. Не вздумай его обижать. Скретч на провокации не ведется, прекрасно зная, что парень все ещё держит обиду за прошлое. Впрочем, это справедливо, решает Чонгук. Тэхён просто пытается защитить друга. — Я его не обижу, - убедительно звучит он, но Ким, громко фыркнув, надломленно улыбается. — Мне ты говорил тоже самое, - выдержав многозначительную паузу, парень с глубоким вздохом возвращается внутрь, оставив Джея наедине со своими мыслями.