Враг моего врага

Казалось, все идет по плану и можно расслабиться, предоставив событиям случаться самостоятельно, ибо они знают как лучше, а я – нет. М. Фрай «Энциклопедия мифов». Хмурое небо прорезал солнечный луч. Катя стояла у огромного окна в кабинете Андрея и пальчиком рисовала на стекле сердце, когда дверь с шумом открылась: – А вот и я! – Рома улыбался в 220 вольт. – Катерина, почему грустим? Грустить – нехорошо! – Я не грущу, - Катя через силу улыбнулась. – Все в порядке, Роман Дмитриевич. – Замечательно. Какие у нас рабочие вопросы? - Ничего нового, текучка. – Значит, мы можем позволить себе слегка пренебречь служебными обязанностями. Пойдемте, Катенька. – Куда? Рома, не отвечая на вопрос, схватил ее за руку и потащил за собой. Около лифта опомнился и послал Федю за оставленными в каморке вещами Кати: сумкой и пальто. – Для начала – пообедаем. Знаешь, Катерина, (он перешел на «ты» легко и просто), в этой Праге я себе заработал несварение. Очень много пива, а еда какая-то.. – и он изобразил на лице недовольную мину. По дороге Рома старательно смешил Катю, и та хохотала, забыв печаль. – Итак, Катюша, как вы тут без меня жили? – подкатывая к ресторану, спросил Малиновский. – Нормально, - Катерина покраснела. – Признавайся, ты влюбилась? – Рома смотрел на нее с лукавой улыбкой. Катя покраснела и ничего не ответила. – Смотри, Катя, не разбивай мне сердце, - и он погрозил ей пальцем. – Роман Дмитриевич, зачем Вы меня смущаете, – Катя подняла на него огромные глаза. – Катя, ты меня с кем-то путаешь! Смущать таких хороших девушек? Боже упаси! – он помог ей выйти из машины. – Итак, обедать! Их обслужили по высшему разряду. – Роман Дмитриевич, у Вас так легко получается со всеми общаться. – Мда, легко. Очень легко. Он уже заметил, что обещанное: «Все двери для тебя открыты» – отныне можно было считать девизом жизни. Переговоры в Праге прошли гладко, даже Кира смотрела на него с огромным уважением, удивленная такой деловой хваткой. Теперь для него не составляло труда пройти в любое учреждение, в любой пафосный закрытый клуб, куда угодно. Рома подозревал, что даже двери Кремля приветственно распахнутся перед ним, пожелай он этого. И любой человек открывал перед Ромой двери своего сердца. Это было приятно, но несколько обременительно: список потенциальных друзей и любовниц стремился к бесконечности. Это пьянило поначалу, но очень быстро стало утомлять. Все чаще и чаще Рома вспоминал сон, приснившейся в самолете, тот странный город, не похожий на земные города, и все чаще он задавался вопросом, а не остался ли прежний Роман Дмитриевич Малиновский в том коридоре, и не вернулся ли в самолет другой Рома? После ресторана Катерина сделала попытку вернуть Рому на путь истинный – то есть в кабинет в офисе «Зималетто», но Рома сказал, что и так наработался и имеет право на выходной. И Катя имеет, так как работает, наверное, больше всех. – Нет, больше всех работает Милко! – с уважением заметила Катя. – Все равно. Будем считать, что у нас дела и ужасно важные переговоры. Вот сегодня все сделаем, а завтра, со свежими силами…. – Какие у нас дела? – Важные. Вы меня сегодня должны сопровождать на одно мероприятие. – Мне… мне надо переодеться? Рома критически оглядел Катю, стараясь скрыть свои истинные мысли насчет ее наряда: – Думаю, надо, и поэтому для начала мы заедем в один магазин. – Может лучше домой? – пискнула Катя. – Сомневаюсь. То, что подходит для офиса, гм, не совсем подходит для клуба. – Но деньги… – Не беспокойтесь, Катенька, считайте это премией, со Ждановым я договорюсь. Они приехали в магазин. Рома приветственно помахал продавщицам, набрал ворох одежды и заставил примерить Катю джинсы с модной вышивкой на карманах и топик. Посмотрел, что получилось, удалился и принес джинсы на размер меньше и топик на размер больше. – Вот, теперь совсем другое дело. К этому надо сапожки, куртку. Нет, свое надевать не надо. Девушки, это – упакуйте, а отсюда - срежьте бирки. Как ни странно, любимый смешной красный пиджак с джинсами и шпильками смотрелся очень стильно. Потом они отправились в салон, где Кате сделали укладку, завив волосы в кудри, и макияж. Круглые очки было решено не менять, поскольку они добавляли, по выражению Ромы, «перчинку». – Замечательно! Теперь можно и в люди, – удовлетворенно отметил Роман. Клуб, в который они приехали, был мечтой тусовщика. Катя тушевалась, но пара бокалов мартини и неуемное веселье Малиновского сделали свое дело, и через какое-то время девушка заливисто смеялась в обществе нескольких симпатичных незнакомцев. – Мне надо родителей предупредить, – Катя дотронулась до Роминой руки. – Набирай с моего, – Роман протянул мобильник, – я решу все вопросы. И действительно, через секунду Валерий Сергеевич был готов отпустить Катю с Романом Дмитриевичем хоть на край света. А уж по делам – сам Бог велел. – Чудеса! – радостно захлопала в ладошки Катя. – Еще какие! – со знанием дела ответил Рома. Из клуба они поехали смотреть на ночные гонки по улицам Москвы. Это было здорово! Это было невероятно, это было – нереально. Катерина пила жизнь жадными глотками. Она не знала, что бывает вот так, а Рома, глядя в ее сияющие глаза, задавался вопросом, почему именно ей было суждено сыграть такую роль в его жизни. Он привез ее домой в три часа ночи. Пока Рома курил, Катя переоделась в «свое», а пакет с одеждой оставила на заднем сидении BMW Романа. – До завтра? – спросил Рома, задерживая ее пальчики в своей ладони. – До завтра! – ответила она, сияя так, что Рома невольно ей залюбовался. На работу оба проспали. Катерина мимоходом просмотрела полученные электронные письма: 10 новых непрочитанных сообщений, отругала себя, но ответить не успела. Малиновский закружил ее в водовороте дел, а вечером снова были поездки – новые знакомые, новые места, новые впечатления. И так каждый день: Каток, который работает ночью. Ночной сеанс в кино. Жизнь в Москве не прекращалась не на минуту. Они отдали должное боулингу, презентации непонятной книги непонятного автора, аттракционам и даже прыжкам с тарзанки. Катерина получала неописуемое удовольствие от такой двойной жизни: днем – серая мышка, а ночью… – Эх-ей! – Катя высунулась в окно машины. – Нам лю-юбые-е до-ороги-и доро-оги-и, ля-ля-ля-ля-ля. – Катя! – смялся Рома, пытаясь затащить Катю обратно в салон. – Не хулигань, Катерина! – Ой, Ром, спасибо тебе! Это такое чудо! Для меня эта неделя пронеслась, что я даже… – Что? – Ничего, просто мне так здорово никогда в жизни не было! – Ну, давай напоследок еще в одно местечко зарулим. Они приехали в очередной клуб, прошли к стойке бара. – Мартини? – Только чуть-чуть. – Катюша, я хоть раз предлагал не чуть-чуть? – Нет, Ром, прости. – Ну вот, давай за все хорошее. Зазвенели бокалы. Катерина смотрела на Рому из-под опущенных век. Какой он замечательный! Просто чудо! Подарил ей такую сказочную неделю. Он подарил ей больше – другую Катю. Катю, которая могла бы быть. Завтра приедут Андрей и Кира, и жизнь изменится. Сердце сладко заныло. Андрей! Андрей! Они созванивались несколько раз, но расстояние, отделявшее их, постепенно делало свое дело. Тот поцелуй казался грезой. – А теперь по домам? – По домам. Он остановился у дома и опять курил, пока она переодевалась в машине. Вышла, держа пакет в руках. – Вот и все? – она грустно вздохнула. – Почему все? Все только начинается. – До завтра, – она потянулась к его щеке губами, но он повернул голову и поцелуй пришелся в губы. Катерина оторопело смотрела на Романа. – Ой, Рома, извини… Прости, я пойду? – и убежала. Рома вздохнул, взял со скамейки горсть снега, приложил к пылающему лбу. – Вот так всегда. Все идет не так. – Все идет не так? Кто же вернулся из коридора в салон самолета? – На этот вопрос тебе сможет ответить только он сам. – Он не хочет бороться. – А кто сказал, что надо бороться? Катя тихонько пробралась к себе в комнату. Родители спали. Удивительно, но всю неделю ее никто и ничто не беспокоило. Словно Рома знал секрет, как отгородиться от всего мира невидимой дверью. Она разделась, легла, долго ворочалась. – Пушкарева, как так можно! – выговаривал она себе. – Ты зачем его поцеловала? А как же Андрей! Это же… – Случайно, случайно получилось! Всего-навсего благодарность… – искала она себе оправдание и тут же: – Могла бы поблагодарить по-другому. Добрым словом, например, а вдруг, он скажет Андрею? – Это было случайно и всего один раз. Один раз – не считается, правда?