Не вздумай спалиться!

      Я выпроводила Малфоя, подождала несколько минут и вылетела из подземелий. — И куда нас опять несет? — В башню Гриффиндора. — А у тебя со своей случаем проблем нет? Что ты там делать собралась? — Ка-ак гру-убо. Не ругайся, мне надо кое-что рассказать Поттеру и Грейнджер. Возможно, это будет пиздеж. — Только не говори, что собираешься натравить их на Дамблдора. — Теперь этого говорить все равно не требуется. — Блять, ну Алиса!!! Я улыбнулась, втыкая наушник в ухо. — Трепещи, хрень невнятная!       До Гриффиндорской башни я добралась исключительно на том, что помнила дорогу с того раза, когда мы мотались с Поттером за заданием на Турнир. — Мне подсказывает что-то: это лучший де-е-ень в аду-у! — напевала я по дороге. Ну как напевала… орала. На меня ажно ученики оборачивались. Еще бы. Таким они грозу школы еще не видели! — Где такие песни-то берешь? — Да так. Что-то советуют немногочисленные друзья, что-то узнала от отца, что-то попадается в случайном порядке. Остальное ищу на основе первых трех пунктов. — Интересно. И много ты так находишь? — Для того, чтобы заполнить песнями всю память, вполне хватает.       Крепко вцепившись пальцами в камень ближайшей колонны, я покрасовалась грацией и повернула вокруг нее в нужном направлении, не сбавляя скорости. В следующую секунду пришлось вскочить ногами на перила нужной лестницы, по которой в это время шла группка подростков чуть старше меня, и пробежаться по ним несколько шагов. — Фига себе! — прошептал кто-то из них у меня за спиной. Я обернулась и театрально поклонилась. — Э-это че щас было? — То, чего тебе ни в коем случае не рекомендую повторять. Я как-то попыталась этому трюку одноклассника научить, так он упал и сломал руку, а меня из школы к чертям выгнали, — вспомнив этот инцидент, я чуть не начала ржать на весь коридор. Помешало мне то, что я едва не впилилась головой в портрет Полной дамы. — Прошу прощения, миледи. — Прощаю, — благосклонно кивнули мне. — Пароль? — Банановые оладьи, кажется. Да епрст! — Если не пропустит, вся идея прахом пойдет ведь!       Пронесло. Портрет открылся. — Спасибо. — Я пролезла в гриффиндорскую гостиную и едва не ослепла — к такому обилию ненастоящих ярких цветов я не привыкла. — Я прошу прощения! — на меня разом обернулись все. Тех, кто был мне нужен, не видела, — Может кто-нибудь Поттера и Грейнджер позвать? — Конечно, профессор. — Джинни Уизли спрыгнула с кресла и пошла в сторону спален. — Что? — на меня все еще смотрели. Все тут же поотворачивались. Я подошла к двум играющим в шахматы гриффиндорцам, Рону и Фреду Уизли. Как я их различаю? Они одинаковые — улыбки разные. Джордж скалится с долей надменности, Фред выражает улыбкой чистое озорство. — Не помешаю? — Нет, конечно, садитесь, — кивнул Рон. — Благодарю. — Я села на подлокотник одного из кресел и взглянула на доску. Фред, с которым я сидела, занёс руку над пешкой. — Королеву слону откроешь, — предупредила я. — Так тут без вариантов. — Почему? Есть же конь. Если перепрыгнуть им как раз через эту, — я показала на фигуру в руке студента, — пешку, можно съесть ладью, или башню, не знаю, как вы ее называете. — Да? — Боги, он даже не рассматривал такой вариант! Вот как так можно? Думать надо, золотые мои! — Профессор Снейп? — услышала я. По лестнице спускались младшая Уизли, а с ней Гарри и Гермиона. — Оо, добрый вечер! Можем мы поговорить без свидетелей? — просияла я и спрыгнула с подлокотника. — Конечно, пойдёмте, — студенты вышли через портрет. — Благодарю, миледи, — я дала Уизли ворованную шоколадку и вышла следом. — Зачем вы хотели нас увидеть? — встретили меня вопросом. — Плохая идея. — Есть разговор. Пойдёмте ко мне в кабинет.       До кабинета мы шли в гробовом молчании, но как только зашли и я захлопнула дверь, Грейнджер не выдержала: — Мы в чем-то провинились, сэр? — Нет, просто хотел кое-что рассказать про нашего дражайшего директора. Ну, и чаем угостить. Уверен, что информацию вы найдете достойной внимания и потраченного времени. — Ловко стелешь. — А че ты хотел? Я же подросток, имеются кумиры, на которых я хочу походить. Психи, манипуляторы и актеры в основном. А если не умеешь красиво говорить, таким не стать.       Рассказ о директоре занял почти 2 часа. За это время Гермиона несколько раз порывалась прибить директора самолично, но Гарри, умничка, успокаивал ее всякий раз. — Я одного не понимаю: зачем вы рассказали нам? Вам разве есть дело? Вы-то в любом случае в выигрыше останетесь, — удивлялся Поттер. — Нельзя быть одновременно на 2 сторонах. К какой-то одной профессор все же более привержен, и судя по манере речи, это не Орден феникса, — логически рассудила девушка. — Умница. Но к вам двоим я особой неприязни не питаю, и мне ничего не мешает помочь. Думаю, вы поразмышляете над моими словами и сделаете свои выводы. Перейдете на сторону Лорда — он получит двух ценных союзников. Останетесь — хотя бы будете знать, за что боретесь. — Спасибо вам. Мы обдумаем. — Если хотите уйти — не задерживаю, спасибо за внимание, — улыбнулась я. — До свидания.       Гриффиндорцы ушли. Я включила музыку и села перед зеркалом в покоях Северуса. — Ты подстричься не хочешь? — Да как-то не очень… — Точно? Просто смотри, че подумала. С короткими волосами может быть удобнее. А если срезать аккуратно и согласовываясь с твоей внешностью, то можно сделать очень даже красиво. — Точно? — Как говорит Ира: клянусь логикой. — Слушай, ты все время на слова этого человека ссылаешься. Это ведь подруга твоя? — Да, и я уважаю ее едва ли не сильнее, чем себя. — Ну, если уж так… На каком моменте обсуждения моей унылой прически мы остановились? — Так вот. Если волосы ровно отрезать, примерно чуть ниже ушей, то они не будут путаться и лезть в глаза. — А у тебя получится ровно? — Обижаешь. У меня руки из нужного места растут. — Ну, тогда можно попробовать… — Северус заметно нервничал. — Я сделаю все, чтобы не напортачить. Тебе должно понравиться.       Следующий час я старалась оправдать наши ожидания. — Что скажешь? — Это… Чего?.. Вау, это я? — Зеркало отлично передавало все изменения. Я с величайшей осторожностью старалась отрезать волосы ровно, и теперь они действительно свисали буквально на пару миллиметров ниже ушей. Мне нравилось, как это выглядело, и Северусу, видимо, тоже. — Нет, Венский хор мальчиков. — Это здорово! Спасибо! — у меня возникло ощущение, что меня кто-то обнял до хруста костей. — Отлично, я могу собой гордиться. — Было ясно, что зельевар очень дорожит своими волосами, но я, к счастью, ничего не испортила. Более того, вместе с лишней длиной я скинула другу половину морщин и — жаль, что только визуально — лет пять. — Слушай, а у тебя краски есть? Акриловые желательно. — Где-то валялись, а что? — Да ничего, просто у меня есть одна идея… — Ладно, после этой стрижки я не столь радикально настроен к твоим идеям. Че удумала? — Да просто хочу немного беспредела напоследок учинить, — отозвалась я, перебирая в памяти известные мне песни. — Да будет дичь. Посмотри в столе, вроде я там видел перманентные маркеры, сгодится? — Да более чем. — Я порылась в ящиках стола и нашла шесть разноцветных маркеров и два баллончика с краской в нижнем. - Отлично. Отбой во сколько? — Уже минут 10 как. — Чудно!       Я выскользнула из комнаты и побежала по коридорам замка. Бесшумно бегать для меня не шибко сложно, тем более без обуви — тут кто угодно справится. Выбежав из подземелий, я написала на первой стене «Следи за словами, у стен есть уши». — Я думаю, что многим это покажется смешным, но… — О чем мы мечтали, где ты пропал?.. — Я наблюдал за погромом, мама, до чего мы дошли… — Сбежать от пустоты, от бездны серых дней… — Не по руке крыло… — Это так архаично — преследовать кого-то 1000 лет…       «У меня есть масса вопросов к тому, кто считает, что он неуязвим», «Если вы — искусство, мы — партнерский материал», «Им не досталось трофеев, ведь в нас нет войны», «Увидеть, как горит звезда, и вспыхнуть вслед за ней», «Не по делам слова», «Это так архаично — желать кому-то зла по много лет» — все новые надписи украшали стены.       Последней стала «Прячешь лик от мира, жизнь проходит мимо». Я запустила руку в обновленные волосы: — Я молодец? — Я не понял, зачем это было сделано, но идея хорошая. — Я просто развлекаюсь. И мало ли, кто-то задумается?.. — Иди спать ложись, у тебя глаза слипаются. И вообще, хватит твоих выебонов с нас обоих.       И я спокойно пошла спать, потому что Северусу после недели со мной еще долго психику в норму приводить, да и в принципе он не виноват в том, что на его голову в качестве соулмейта свалилась дамочка с гиперактивностью, листоманией и бешено работающей фантазией. — Ну че, вот и прерывается наша с тобой кулстори, — сказала я другу, свернувшись клубочком на кровати. — Последние минуты я с вами. Даже грустно. — Увидимся через неделю. Ну, то есть я тебя увижу. А вот ты меня только слышать будешь. — В смысле? — Неделю ты со мной посидела, потом неделю перерыв в нашем знакомстве, а после меня в тебя перебросит. — Ура, значит, надолго не прощаемся! — Спи давай, ребенок, — улыбку Северуса можно было услышать. — Спокойного. — Я закрыла глаза и тут же вырубилась.       Проснувшись, я увидела над собой знакомый белый потолок со светящимися в темноте пластиковыми звездочками. — Дом, милый дом… Ты по мне скучал? Знаю, что да, никто тут по мне не скучает, кроме тебя.       Я встала, потянулась до хруста в позвоночнике и краем глаза уловила сбоку движение кого-то, явно не являющегося мной. Резко развернувшись, я вспомнила, что здесь всегда стояло зеркало в человеческий рост, и тут же прилипла взглядом к своему-не своему отражению. Из зеркала на меня с озорством смотрела высокая для своего возраста девушка с угольно-черными волосами по пояс, белой кожей и ярко-фиолетовыми глазами. — Не припомню, чтобы Северус об этом говорил. Ну, это крайне любопытно, — я улыбнулась отражению, и оно дерзко улыбнулось мне. Ну, если я теперь мало того что умная, так еще и красивая волшебница — трепещи, родной город! — Мааам, что есть на завтрак?