Эксперимент "Любящее сердце"

Шерлок Холмс отдавался Джону Ватсону. — Да, да, Джон, так, ещё, ещё! Джон стал целовать его между лопаток, безмолвно обещая, что всё будет столько, сколько нужно Шерлоку и так, как нравится Шерлоку. — О-о-о, Джо-он! Джон прикасается к его соскам, поглаживает их, слегка сжимает и Шерлоку кажется, что он взрывается, чтобы раствориться в невероятном, ошеломительном, ослепительном наслаждении. Возвращаться из этого блаженства в обычный мир не хочется, но там Джон, его поцелуи, его тепло, запах, голос, объятия. Шерлок прижимается к Джону, тает от его нежных, благодарных поглаживаний и поцелуев. От неправильности ситуации хочется плакать. Ведь благодарен должен быть Шерлок, а не Джон, потому что это Шерлоку было так невероятно, так фантастически хорошо. Но Джон будет напуган и огорчён, если увидит слёзы Шерлока. Поэтому Шерлок прячет лицо на груди Джона. — Шерлок, — едва слышно шепчет Джон. — Шерлок... Судя по интонации, Джон улыбается. И это прекрасно. Сладкая, томная усталость и расслабленность проходят, их сменяет новая волна желания и возбуждения. Шерлок целует грудь Джона, проводит ладонью вдоль позвоночника. — Если хочешь взять меня, — говорит Джон, — бери. Щедрость предложения заставляет теряться. Любого другого партнёра или партнёршу Шерлок просто трахнул бы без особых разговоров, но Джон — особенный. С ним нельзя так, как со всеми. — Ты уверен, что хочешь? — спрашивает Шерлок. Джон нежно проводит ладонью по животу Шерлока, и эта ласка заставляет потерять рассудок от желания. В голове остаётся только одна мысль: «Джону должно быть хорошо. Очень хорошо. Настолько хорошо, насколько это вообще возможно». Шерлок ласкает Джона не просто страстно и нежно, он делает то, что не стал делать бы ни для кого другого. Но сладкие вскрики и стоны — более чем достаточная награда за труды. Их соитие приносит Шерлоку невероятное, невозможное удовольствие, и это целиком и полностью заслуга Джона — до него Шерлок и не подозревал, что наслаждение от телесной близости может быть настолько сильным. — Джон, — шепчет Шерлок, — Джон... Обычные слова благодарности слишком бледны и невыразительны, чтобы выразить то, что чувствует Шерлок. Поэтому он просто целует Джона и утыкается лицом ему в плечо. Джон поглаживает Шерлока по волосам, по спине. Глаза Джона закрываются, но он старается не заснуть. Шерлок выскальзывает из его объятий и постели. Джон грустно улыбается на прощание, но не пытается остановить любовника. Это давний уговор, принять который Джона заставил Шерлок: «Мы занимается сексом, но не спим вместе». И это принцип, который Шерлок соблюдал во всех своих связях. Однако сейчас хочется остаться, чтобы слушать сонное дыхание Джона, чувствовать тепло его тела, просто быть рядом с ним... Но Шерлок заставляет себя уйти. В гостиной почти прогорел камин. Шерлок скрючивается в кресле. «Это надо прекратить, — думает он. — Я не могу так зависеть от кого бы то ни было. Это отвратительно. И страшно». ............. ............. По утрам Шерлок вял и раздражителен. А Джон наоборот, полон сил и оптимизма. Это одновременно и злит, и привлекает. — Ты выглядишь встревоженным, — говорит Джон. — Какие-то непростые известия? — Виктор Тревор приезжает в Лондон. — И? — Я рассказывал тебе о нём. — Да, я помню. Виктор Тревор — твой университетский друг. А происшествие с его отцом стало твоим первым настоящим расследованием. Отец Тревора тогда же умер. Инфаркт, его сердце не выдержало напряжения и потрясений. Тревор после этого уехал в Шри-Ланку и сделал неплохую карьеру в какой-то международной компании по производству чая. Но на тебя он обиды не держал, вы переписывались по электронке — не часто, но связи не теряли. — Всё верно, — кивнул Шерлок. — Однако Виктору надоело работать на Большого Босса, и он решил перебраться в Лондон, чтобы открыть собственную юридическую контору. — И что тебя в этом напрягает? Тревор хочет, чтобы ты нашёл ему квартиру и офис? — Нет. Он легко справится с этим сам. Виктор всего лишь хочет, чтобы я встретил его в аэропорту. — Ну так встреть. Мне тоже было бы приятно, если бы в чужом городе меня встречал старый друг. Шерлок свирепо оскалился — простодушие Джона граничило с тупостью. — Это была не просто дружба. Если считаешь себя знатоком человеческих отношений, мог бы и сам догадаться. Джон посмотрел на него без тени ревности. Шерлок почувствовал себя уязвлённым: сам он ревновал Джона ко всему и ко всем, от работы до бывших подружек. — Шерлок, ты опасаешься, что Тревор попытается возобновить ваши отношения? — Не то, чтобы опасаюсь... Но это было бы обременительно. Джон улыбнулся. — Мы можем встретить его вместе. Судя по твоим рассказам, Тревор не глуп, и сразу поймёт, что вы с ним можете быть только приятелями. — И тебя это не тревожит? — Будь у меня основания для тревоги, ты не сказал бы мне о Треворе. «Я что-то говорил о его тупости? — удивился Шерлок. — В некоторых вопросах Джон гораздо умнее меня». ............. ............. Кристофер Адамс заметно нервничал. Лестрейд сидел в его номере, смотрел на монитор. К машине Кристофера пока никто не подошёл. Шерлок нетерпеливо постукивал по подлокотнику кресла. — Внимание! — прозвучал из рации голос Салли Донован. — Пошло движение. К машине подошла фигура в спортивной одежде, голова укрыта капюшоном куртки так, что лица не видно. Злоумышленник отключил сигнализацию, открыл капот и начал возиться с тормозной и топливной системой. — Интересный способ, — сказал Лестрейд. — Тормоза не просто откажут, машина даст искру, которая заставит загореться бензин. У жертвы практически нет шансов. Злоумышленник закрыл капот. — Захват! — приказал Лестрейд. Двое полицейских выскочили из укрытия, схватили преступника. — Вы арестованы именем королевы, — сказал один из полицейских. — Вам будет предъявлено обвинение в предумышленном покушении на убийство. Вы имеете право... Преступник дернулся и обмяк как тряпичная кукла. — Он мёртв, сэр, — растерялся полицейский. — И это не он, а она, — добавил второй полицейский, сдёрнув с умершего капюшон куртки. — Яд, вшитый в десну, — сказал Джон. — Я видел такое в Афганистане. При женщине наверняка нет ничего, что способно идентифицировать личность. Разве что отпечатки как-то засветились в полицейской базе данных. Но это вряд ли. В камикадзе всегда выбирают тех, кто нигде и ничем не засветился. — Но это я ещё посмотрю, — высокомерно бросил Шерлок и вскочил из кресла. — Джон, пойдём! — Подождите! — вскричал Кристофер. — Если исполнительница мертва, то организатор всё ещё на свободе. Я остаюсь в опасности. — Это не надолго, — ответил Шерлок. — Не выходите из номера. ............. ............. — ...она долгое время занималась тяжёлой низкоквалифицированной работой, — вещал Шерлок. — Работать начала лет с пятнадцати, а может и раньше. Посмотрите на её руки и варикозные лодыжки. Ей не более тридцати, и чтобы руки и ноги были в таком состоянии, первоначальная сверхнагрузка должна появиться у подростка. Она жила в неблагополучной семье, явно где-то в сельской местности. Городского ребёнка забрали бы в приют, позаботились бы о том, чтобы она получила хоть какое-то образование, кроме элементарной грамотности. В Лондон погибшая перебралась несколько лет назад, но в её жизни переезд ничего не изменил — всё та же работа на износ и безнадёжность. Однако недавно у неё завёлся любовник, это видно по неумелому макияжу. До этого она не уделяла своей внешности внимания. И вдруг начала красится, сделала маникюр — причина очевидна. Любовник достаточно обеспечен, принадлежит к верхушке среднего класса и проводит очень много времени на работе. — С чего ты взял? — удивился Джон. — Её одежда. Она слишком дорога для женщины, которая живёт на зарплату чернорабочей. Это подарок. Но зачем покупать не то чтобы дорогой, но весьма недешёвый костюм для смертницы? Ведь судя по ампуле в десне, организатор избавился бы от помощницы сразу же, как только она выполнила свою миссию. Ответ прост — любовник просто не знает о том, где есть магазины эконом-класса. У него нет времени это узнавать. Он слишком занят работой, и поэтому купил костюм для исполнительницы там же, где покупает одежду и для себя. А по образованию он врач или биохимик — вшить в десну ампулу с ядом не так просто, здесь необходимы знания и навык. К тому же надо найти или синтезировать яд, что для медика или биохимика несложно. И, судя по уровню занятости, организатор работает в исследовательском центре с режимным функционированием — пропуски, многосуточные дежурства. Он редко выходит с закрытой территории, но у его подружки таких ограничений не было. Она выполняла для него всю грязную работу и одновременно обеспечивала алиби, потому что все преступления совершались в тот момент, когда организатор был на работе. — Мне нужны подробности об исполнительнице, — буркнул Лестрейд. — Поищите её данные в прошлогодних записях бесплатных клиниках. Она должна была заполнять там медкарту для устройства на работу. Чернорабочие не задерживаются подолгу на одном и том же месте — надобность в них быстро исчезает, и они ищут новую работу. Поэтому медкарточку она обновляла несколько раз в год. И вряд ли меняла для этого поликлинику. — Потрясающе! — восхитился Джон. Шерлок бросил на него короткий испытующий взгляд. Но в словах Джона не было и тени иронии — он восхищался абсолютно искренне. — Извини, молчу, — тут же ответил Джон, который истолковал взгляд Шерлока как недовольство. — Да нет, ничего, — ответил Шерлок. — Пошли отсюда. Нам здесь делать больше нечего. ............. ............. Шерлок знал, что за прошедшие годы Виктор почти не изменился — густые светлые волосы нисколько не поредели, лицо юношески свежее, живот подтянут и крепок, красивые ровные зубы. Но увидеть это воочию, а не на фотографии, было почему-то неприятно. Наверное, во всём виноват Джон, который смотрел на красоту Виктора с наивным восхищением, как ребёнок на яркую дорогую игрушку в витрине магазина. И это неправильно, потому что восхищаться Джон должен только Шерлоком. Виктор приветственно помахал рукой, подошёл ближе и улыбнулся: — О, Шерлок, ты всё же решился меня встретить. — Познакомься, Виктор, это Джон Ватсон. — Я читал ваш блог. Очень интересно. Я рад, что у Шерлока есть напарник для расследований. — Джон не просто напарник, Виктор. Он мой партнёр. Во всём. — О, даже так... Джон смущённо улыбнулся: — Я пойду поймаю такси, которое берёт за проезд нормальную цену. А ты, Шерлок, помоги мистеру Тревору с вещами. Гражданская часть аэропорта — довольно бестолковое место, здесь всегда теряется куча времени. — И потому вы предпочитаете договариваться о поездках с военными друзьями? — сказал Виктор. — Я читал об этом в блоге. — У военных много недостатков, но порядок и слаженность действий искупает большинство из них. Я пойду за такси. Виктор посмотрел вслед Джону, глянул на Шерлока. — Куда подевался твой безупречный вкус? Как ты мог взять в любовники такое... недоразумение? Он же просто никто. Абсолютная серость во всех отношениях. Шерлок болезненно стиснул руку Виктора выше локтя. — Мне плевать, что ты думаешь о Джоне, но говорить о нём ты всегда должен с уважением. Он этого заслуживает. — Прости, Шерлок. — Виктор потёр руку, поморщился. С удивлением посмотрел на Шерлока. — Я и представить не мог, чтобы кто-то станет для тебя настолько важен. — Джон не кто-то. Джон — это Джон. — Я понял. В нём и правда должно быть что-то особенное, если беспокоиться об этом человеке стал такой эгоцентрик как ты. — Я был плохим любовником? — Нет, — качнул головой Виктор. — В постели ты был идеален. Но за её пределами... Сам не понимаю, как я мог тебя терпеть. — Пойдём за вещами, — сказал Шерлок. — Подожди. У тебя и правда с ним так серьёзно? — Даже не пытайся к нему подкатить! — мгновенно ощетинился Шерлок. — Мне и в голову такое не приходило! — возмутился Виктор. — Я говорил о тебе. — Извини, но Джону ты не конкурент. Не сердись, но нам лучше оставаться только приятелями или разойтись прямо сейчас. — Нет-нет, всё нормально. Я никогда не воспринимал такие вещи всерьёз, ты ведь знаешь. Просто не могу понять, что ты в нём нашёл. — Я буду тебе очень признателен, если ты продолжишь не понимать и дальше, — буркнул Шерлок и потянул Виктора к пункту выдачи багажа.