Imprint trouble

      В школу в понедельник Эшли шла с большой неохотой, заранее зная, что Пола Лэйхота там не будет. Она понятия не имела, чем он болел, и это сильно напрягало. Да и последний разговор с Ким оставил неприятный осадок. Подруга вела себя так, словно знала что-то, чего не знала Эшли, и это нервировало. Особенно, учитывая то, что это что-то было явно связано с Полом. Его не будет в школе как минимум неделю. Эшли поспорила бы на миллион долларов, которого у нее не было, что вернется он подкачанным и с той же татуировкой на левом плече, что красовалась у Джареда и Сэма. Похоже, Эмбри был прав, в Ла Пуш действительно происходило что-то очень нехорошее.       — Подруга, что происходит? — кивая куда-то влево, спросил Джейкоб, когда она подошла к его пикапу, припаркованному у школы.       Проследив за его взглядом, Эшли увидела целующихся посреди школьного двора Ким и Джареда. Причем целовались они так, словно хотели съесть друг друга, совершенно не стыдясь того, что их могли увидеть маленькие дети, пришедшие в школу учиться, и что еще хуже учителя или директор. Эшли поморщилась от отвращения, подруга точно стала другим человеком.       — И давно это так?       — Полагаю, с вечера пятницы, — ответила Эшли, тяжело вздыхая и качая головой. — Ким не в себе, и совсем меня не слушает.       — Кэмерон ей все мозги высосал, не видишь, что ли? — оба рассмеялись во весь голос, привлекая внимание окружающих.       Эмбри с Квилом пришли гораздо позже, когда до урока оставалось чуть больше пяти минут. Подойдя к Джейкобу и Эшли со спины, Эмбри привычным движением обнял свою девушку за талию, крепко прижимая к себе и коротко целуя в уголок губ. Это повторялось изо дня в день, и она уже почти привыкла. Почти.       — Ребята, у вас появились конкуренты, — поддел их Квил, толкнув Эмбри в бок локтем. — Устройте-ка шоу, покажите, кто кого. Давай же, Эшли, хватит уже быть такой скромницей.       Эшли понятия не имела, была ли она скромницей на самом деле. Она не желала целовать Эмбри так, как Ким целовала Джареда, страстно, забыв весь мир вокруг, отдаваясь без остатка этому моменту. Не хотелось прижиматься к нему настолько близко, пропускать пальцы через пряди темных прямых длинных волос. Эшли не знала, как вела бы себя, будь на месте Эмбри тот, кого она любила долгие годы.       Она до сих пор с трудом смотрела Эмбри в глаза после произошедшего в пятницу. Если в кинотеатре она могла уставиться на экран и заставить себя хотя бы на пару часов перестать смотреть на него виноватым взглядом, по которому он все поймет, то в школе сделать это было куда труднее. По понедельникам большая часть уроков у них была общей, да и на обеде, Эшли была уверена, Ким не станет сидеть с ней за одним столом, предпочтя ее обществу своего нового парня. Подругу слишком поглотило присутствие Джареда, она даже ни разу не взглянула на Эшли.       Этот день обещал быть очень сложным.       — Не обращай внимание, Эшли, — в попытке приободрить Квил приобнял ее за плечи несмотря на шутливое предупреждение Эмбри:       — Руки прочь от моей девушки.       Все рассмеялись, зная, что он на самом деле совсем не злился, да и на что тут можно было злиться? Эмбри не раз признавался, что он был только рад тому, что его девушка нашла общий язык с его друзьями, и, более того, даже неплохо с ними сдружилась. Все могло бы быть куда хуже, ненавидь они друг друга и ставь Эмбри перед выбором. Он как-то признавался, что это было его самым худшим кошмаром.       Для Эшли же худшим кошмаром и одновременно сладким сном стал тот самый недопоцелуй на кухне Лэйхотов. Она мечтала остаться в том моменте навсегда, но этого не происходило. Этот миг вскоре обернулся кошмаром, ведь совесть мучала Эшли, она даже несколько раз предпринимала попытки рассказать обо всем Эмбри, но понятия не имела, с чего начать, а главное, как объяснить, чтобы он понял все правильно.       Но что такое это «правильно»? То, что она отчаянно желала прикосновений Пола, но не получила их по воле случая? То, что до безумия хотела повторить этот момент, но знала, что нельзя, и поклялась никогда ни инициировать ни одно сближение с ним? То, что испытывала громадное чувство стыда перед Эмбри и не знала, как загладить перед ним свою вину, о которой он и не подозревал? А если бы знал, принял ли бы он ее извинения? Простил бы? Смогли ли бы они остаться друзьями?       Мрачные мысли были нарушены осторожным прикосновением Эмбри к ее руке, когда они сидели за одной партой на уроке литературы.       — Ты в порядке, Эшли? — она поспешно кивнула, натягивая на лицо улыбку. — Переживаешь из-за Ким, да?       Эшли не могла сказать, что вовсе не переживала из-за Ким, если быть точнее, то подруга занимала лишь небольшую часть ее мыслей. Бóльшую часть времени она проводила в раздумьях, написать ли Полу хотя бы коротенькое сообщение, спросить о его самочувствии. Хотя, как она объяснит, откуда знает о его болезни? Не слишком ли подозрительно будет выглядеть то, что она узнала об этом от Ким? Не задастся ли Пол вопросом, почему они разговаривали о нем?       Ей хотелось стукнуться головой о парту, чтобы перестать наконец о нем думать. Сконцентрироваться на чем угодно, только бы не переживать о том, как он, как себя чувствует, и не нужно ли ему что-нибудь. Эшли пыталась понять, почему не может больше контролировать свои эмоции рядом с ним, хотя первое время справлялась с этим вполне неплохо. Возможно, виной тому был проект по физике благодаря которому они в последнее время общались гораздо чаще, чем раньше. Заставлявший ее в каком-то смысле самой инициировать общение с ним.       Спустя четыре попытки написать сообщение, она отправила ему следующее:       «Привет. Как ты себя чувствуешь? Я слышала от Джареда, что ты заболел»       Эшли не знала, когда Пол ей ответит и ответит ли вообще. Отложив телефон в сторону, она вздохнула. Как же тяжело было слушать учителя, когда все мысли вертелись вокруг темного экрана, не оповещающего ее о новом сообщении. И с чего она взяла, что он вообще ей ответит? О нем наверняка есть о ком позаботиться, а ее интерес выглядел крайне странно. Весь оставшийся урок, так и не получив ответа, Эшли жалела о том, что нельзя удалить отправленное сообщение.       Бросив взгляд в сторону сидевшей за одной партой с Джаредом Ким, держась с ним за руки, она вздохнула, закрывая лицо руками. Кто бы мог подумать, что их дружба разрушит исполнившаяся мечта Ким? Но если Джаред действительно любил ее подругу, Эшли была готова отойти в сторону. Даже если придется в одиночку справляться со всеми своими переживаниями. Ким заслужила немного счастья, ведь совершенно нет ее вины в том, что ее мечта исполнилась, в отличие от Эшли.       «Привет. Встретимся после уроков на Третьем Пляже?»       Она едва сдержалась, чтобы не расплыться в счастливой улыбке.       Третий Пляж среди местных жителей был наименее популярным. Это объяснялось тем, что располагался он дальше всех от густонаселенной части резервации, а проход между пляжами загораживали скалы, тем самым деля береговую линию на три отдельных больших пляжа: Первый, Второй и Третий. Каждый имел свой отдельный въезд и несколько парковочных мест.       Эшли не поняла, почему он предложил встретиться именно там, но все равно согласилась.       «Разве он не болеет? Тогда почему предложил встретиться у берега океана? Там ведь всегда ветрено»       Она знала, что если расскажет Эмбри о своих планах, он тот час же раздует из мухи слона, сказав, что Пол наверняка замышляет что-то нехорошее, раз зовет ее на Третий Пляж, самый немноголюдный из всех. Он и летом-то пустовал, а уж поздней осенью и подавно. Решив, что лучше всего будет скрыть от него предложение Пола о встрече, она убрала телефон в сумку, понимая, что после совесть станет грызть ее еще больше, чем обычно. В последнее время она слишком много скрывала от Эмбри, о многом умалчивала, хоть и понимала, что так нельзя, он этого не заслуживал. Но когда дело касалось Пола Лэйхота, ее мозг словно переставал работать.       О чем Пол хотел с ней поговорить? Почему назначил встречу на пляже, будучи не в состоянии приходить в школу? Слишком много вопросов оставались без ответов. Но Эшли была уверена, что встретившись с Полом, обнаружит на его левом плече ту же татуировку, что красовалась у Джареда и Сэма. Может Джейкоб был прав, и дело действительно в каком-то культе? Хотя Сэм Адли и не походил ни на сектанта, ни на наркомана, ни на бандита. На счет Джареда Кэмерона Эшли не была так сильно уверена.       После уроков она, не задерживаясь, вышла из школы, направляясь на Третий Пляж, поймав у выхода из школы на себе внимательные взгляды Джареда и Ким. В другой момент она бы остановилась, спросив, в чем была его проблема, а после добавила бы пару не самых вежливых фраз, но заставлять Пола ждать ей не хотелось. Да и ругаться с Ким тоже.       Придя на Третий Пляж, что заняло у нее чуть больше десяти минут, Эшли заметила одинокую фигуру, сидевшую на песке сгорбившись, точно все проблемы мира приходилось таскать на себе. Она узнала его даже со спины, это совершенно точно был Пол. Надета на нем были лишь худи без рукавов и джинсовые шорты, хотя на дворе был конец ноября, а зима уже начала вступать в свои права, хоть и на неделю раньше, чем полагалось. На самой Эшли был свитер грубой вязки и теплая куртка, поэтому она на мгновение остановилась в нескольких метрах от Пола, удивленно на него уставившись.       — Пол? — окликнула она его, сокращая расстояние и останавливаясь в шести шагах от него, сама не заметив, как назвала его по имени, не фамильничая как обычно. — Ты разве не болеешь?       Услышав ее голос, он выпрямился. Поднявшись с песка и отряхнувшись, Пол обернулся, встречаясь с ней взглядом.       И застыл, точно каменное изваяние. От статуи его отличали тысячи эмоций, плескавшиеся во взгляде, направленном на нее.       В темно-карих глазах читались тревога, надежда, сменившиеся облегчением и радостью, словно огромная гора упала с его плеч в тот момент, когда Эшли окликнула его. В следующее мгновение на лице появилась веселая улыбка, и он рассмеялся.       — Не представляешь, насколько я рад, что это ты, — произнес он, рукой взъерошив короткие темные волосы, ставшие чуть короче, чем раньше.       Эшли непонимающе нахмурилась. О чем он говорил? Чему он был рад? И почему радовался ее приходу? Что происходит?       Однако несмотря на кучу вопросов, возникающих у ее разума, сердце от неожиданного признания пропустило удар, а после словно пустилось в пляс, отбивая чечетку в ее груди. К несчастью для израненного от неразделенной любви органа, Эшли за много лет привыкла слушать разум, боясь, что иначе ей не выжить. Поэтому и повторила один из вопросов, что задавал ее разум:       — Ты позвал сюда кого-то еще?       Пол замотал головой, рассмеявшись.       — Прости, звучало по-идиотски. Нет, никого, только тебя, — он кивнул головой на песок. — Садись, здесь не холодно.       Эшли, недолго думая, опустилась на песок, Пол последовал ее примеру. Они сидели в не меньше, чем двадцати сантиметрах друг от друга, даже не касаясь плечами. Она должна была ничего не подозревающему о происходящей в ее душе войне Эмбри хотя бы это.       Но его «только тебя» звучало так, словно Пол хотел сказать «люблю только тебя», «хочу только тебя», «есть только ты». Или Эшли так показалось, она не знала, что и думать. Возможно, она начала сходить с ума, пытаясь найти в его простых фразах какой-то намек на взаимные чувства.       — Джаред сказал учителям, что ты болеешь, ты же ходишь в таком виде в конце ноября, — она опустила взгляд вниз, замечая босые ноги и отсутствие всякой обуви поблизости. — Еще и босиком. Скажи честно, что происходит?       Эшли действительно было интересно, что послужило причиной тому, что шестнадцатилетние подростки якобы заболевают на несколько недель, а после объявляются вновь совсем на себя не похожими. Пол совершенно не выглядел больным, хотя Джаред и сообщил на уроке физкультуры, что тот сильно простудился и будет отсутствовать неделю. И она бы совершенно не волновалась из-за отсутствие любого другого человека, но Пол…       — Я отвечу на все твои вопросы, но не сейчас, — ответил он, бросая быстрый взгляд на гущу деревьев за их спинами. — Сэм и так прибьет меня, когда узнает, что я с тобой встретился, — не заметить того, что ее испугал его ответ, было невозможно, поэтому Пол добавил: — Не в прямом, конечно, смысле.       — Ты хоть знаешь, как это выглядит? — всплеснула руками Эшли, желая как можно быстрее узнать, что происходит в ее родной резервации. — Уже третий человек «заболевает», а после появляется подросшим на пару тройку сантиметров, не чувствующим холода и с татуировкой на плече. Я начинаю верить словам Джейка, о том, что… — он не дал ей договорить.       — Блэк несет чушь, — резко оборвал ее Пол.       Стоило ему договорить, как его тело пробила крупная дрожь. Эшли мгновенно вспомнила, как несколько дней назад точно так же дрожало тело Джареда, когда она сказал ему, чтобы не смел подходить к Ким, когда разозлила его. Слишком много совпадений: татуировка, прибавление в росте, теперь еще и эта дрожь, начинавшаяся тогда, когда они злились. У Пола и так были проблемы с гневом с самого детства. Он заводился с любого вопроса о матери, о разводе родителей, бросаясь с кулаками на любого, кто его задавал. Ситуация с возрастом лучше не стала, а, судя по его реакции на простую фразу, проблемы с гневом только ухудшились после этой странной болезни.       Эшли несмело протянула руку, осторожно касаясь подушечками замерзших пальцев его плеча возле татуировки. Литые мышцы под смуглой кожей дрогнули в последний раз. Сделав два коротких вдоха, Пол прикрыл глаза, сжимая руки в кулаки. Дрожь сошла на нет, что позволило ей наконец обратить внимание на температуру его тела — он горел, температура наверняка поднялась до сорока градусов по Цельсию, если не еще выше.       Она хотела одернуть руку, но горячая ладонь Пола накрыла ее, не давая это сделать. Распахнув глаза, он всем телом повернулся в ее сторону. От внимательного, прожигающего ее взгляда темных глаз по телу Эшли прокатилась волна жара, сметая на своем пути все. Она знала, что не имела права поддаваться чувствам, но как им сопротивляться? Эшли вновь предприняла попытку освободить руку из его плена, но Пол лишь крепче сжал ее, не причиняя однако боли. Они все еще смотрели друг другу в глаза, не силах отвести взгляд.       — Ты весь горишь, тебе нужно в больницу. Отпусти, — прошептала она, почти умоляя. — Прошу.       — Я один раз совершил эту глупость, — он покачал головой, намекая на случившееся в прошлую пятницу и полностью игнорируя ее слова о больнице. — Я буду совсем идиотом, если совершу ее еще раз.       — Так нельзя, — внезапно произнесла она громче. — Я с Эмбри, нам нельзя.       Наконец сумев вырвать руку из его плена, она вскочила на ноги, чувствуя подступающую истерику. Ей было физически больно отказывать ему, казалось, словно каждая клеточка ее тела горела в агонии. Эшли никогда не думала, что окажется в такой ситуации, когда ей придется отказывать Полу, говоря, что она с Эмбри, но другого выхода у нее не было. Она не считала себя святой, совсем нет, но даже она не была настолько дрянью, чтобы изменить ему. Даже если хотела броситься на шею Полу, вдыхая его запах, и раствориться в нем, оставшись навсегда в его объятиях.       Эшли и сама не заметила, как с языка сорвалось это предательское «нам». Словно Эмбри был по одну сторону, а они с Полом по другую. Но заметил он, и тонкие губы расплылись в широкой улыбке. Пол поднялся с песка следом за ней, хватая ее за кисть, дергая ее на себя и не позволяя уйти. Пытаясь удержать равновесие Эшли впечаталась ладонями в его грудь. Горячая кожа пылала под ее прикосновениями.       — Ты сказала «нам», — выдохнул он прямо ей в губы. — Значит есть «мы»?       Эшли покачала головой, не рискуя что-то сказать. Она боялась, что как только откроет рот, то признается ему в любви. Этого нельзя было допускать. Его внезапный напор радовал и пугал ее одновременно, хотя Пол и казался искренним. По крайней мере, огонь в глазах, грозивший сжечь ее дотла в пучине страсти, горел вполне правдоподобно. Она вновь покачала головой, взглядом умоляя его отпустить ее руку. Жар его тела Эшли чувствовала даже сквозь несколько слоев одежды, и молила всех богов, чтобы ей хватило самообладания не наделать глупостей.       — Нет. Нет, — вырвав наконец руку из его железной хватки, она убежала с Третьего Пляжа.       Эшли бежала как сумасшедшая, но не от него. Она прекрасно понимала, что бежит прежде всего от самой себя. Она боялась себя, дел, которых могла натворить, чувств, сердца, которое забывало обо всем, стоило ей увидеть его, услышать его голос. А после того, что произошло сегодня на пляже, она и вовсе перестала что-либо понимать. Пол, конечно, всегда хорошо к ней относился, ни одного грубого или резкого слова, ни одного косого взгляда она не замечала с тех самых пор, как он приехал в резервацию с отцом, но то, что происходило в последнее время… Ей было все сложнее сдерживать свои чувства.       По щекам текли горькие слезы, ком в горле не позволял нормально дышать, ноги гудели от быстрого бега, волосы растрепались — Эшли выглядела ужасно. Остановившись на узкой тропинке, что вела к ее дому, она вздохнула, вытирая слезинки с лица. Так больше не могло продолжаться, нельзя было врать Эмбри, хватит. Ей следовало уже давно рассказать ему обо всем и принять любое его решение. А после выяснить у Пола, что происходит.       «Сегодня же. Нет, не сегодня. Прямо сейчас. Ты завралась, хватит»       Дрожащими от холода руками, она достала из кармана телефон. Большой палец замер над кнопкой «вызов» рядом с именем Эмбри. Эшли никогда не была трусихой, но в тот момент страх завладел всем ее телом. Как она расскажет ему правду? Как переживет эти взгляды, полные злости, обиды и разочарования. От нее откажется не только Эмбри, но и Джейкоб с Квилом, и будут правы. Ким и без того полностью поглощена Джаредом, ей было не до подруги. Эшли останется совсем одна, но внутренний голос, частенько называемый совестью, твердил, что она это заслужила.       Наконец нажав на кнопку вызова, она замерла в ожидании. Спустя три гудка в трубке раздался веселый голос Эмбри:       — Эшли? Где ты?       Эшли стало стыдно. Он доверял ей, а она… Врала ему на каждом шагу, скрывала, чуть не поцеловалась с Полом, и кто бы знал, что могло произойти сегодня, если бы она не сбежала. Он ясно дал понять, что сдерживаться не собирается. Все стало еще сложнее, чем было раньше.       — Я на пляже. Была, — поспешно добавила она, чтобы он не решил туда приехать. — Мне нужно с тобой поговорить, Эм. Ты где?       — У Джейкоба в гараже, — на заднем фоне раздался веселый смех и передразнивание. Наверняка Квил снова издевался над «послушностью» Эмбри. — Приходи сюда.       Они частенько собирались в гараже Блэков, и Эшли изредка присоединялась к ним. По большей части проследить, чтобы эта троица не перебрала с пивом или сигаретами. Билли всякий раз смеялся, говоря, что без нее они бы уже давно пропали. Гараж хранил много счастливых воспоминаний, из детства и последних двух лет. Сегодняшним признанием она перечеркнет их все, но больше тянуть было нельзя. Ей надоело каждый день брать за руку Эмбри, отвечать на него поцелуи, совершенно этого не желая, а после виня себя за нелюбовь. Она издевалась над собой, над ним, и это нужно было прекращать.       Дорога до гаража заняла у нее чуть меньше двадцати минут. Остановившись в метре от знакомого до боли входа, она вытерла слезы тыльной стороной ладони, стараясь успокоиться. По ту сторону хлипкой темно-бордовой двери раздался смех, женский смех. Эшли нахмурилась.       «Здесь девушка? Неужели Ким?»       Она знала, что Ким не могла прийти к Джейкобу после их последнего разговора. Но надежда умирает последней, не зря ведь говорят.       Открыв дверь, Эшли вошла в гараж, тут же встречаясь взглядом с девушкой, которую никогда раньше не видела. Она была не местной, кожа была чересчур бледной для жительницы резервации, да и она бы ее наверняка знала, ведь в Ла Пуш редко приезжал кто-то «бледнолицый». Девушка скорее всего жила в Форксе, что находился в получасе езды от резервации, а может была чьей-то дальней родственницей, приехавшей погостить.       — Белла, это Эшли, — улыбаясь во все тридцать два зуба, объявил Джейкоб. — Девушка нашего Эмбри.       Эшли улыбнулась, понимая, кто перед ней стоял. Белла Свон, дочь Чарли и первая и пока что единственная любовь Джейкоба, которую недавно бросил Эдвард Каллен, уехав со своей семьей. Хотя и определение «девушка Эмбри» больно кольнуло ее. Джейкоб мог бы представить ее, как свою подругу, но фраза «девушка Эмбри» только доказывала ее подозрения — расстанься они с Эмбри, и она в тот же миг станет для них никем.       — Смею заметить, я единственный здесь, у кого есть девушка, — самодовольно расправил плечи Эмбри, подходя к Эшли и целуя ее в щеку.       — Эшли, это Белла Свон, дочь Чарли. Надеюсь, вы подружитесь.       «Кажется, с признанием придется повременить»