Imprint trouble

      Эшли Картер была в уверена в том, что их дружба с Полом Лэйхотом долго не продлится. В конце концов, как долго можно быть другом человеку, в которого влюблена? Взять хотя бы Эмбри. Их дружба долго не продлилась — меньше чем через год он предложил ей стать его девушкой. Каков будет исход ее дружбы с Полом?       Проект по физике они сдали, получив почти заслуженное «отлично», чему Эшли была несказанно рада, однако, помня свое обещание, данное Эмбри, не могла найти себе места, понимая, что он может потребовать его выполнения. Наряду с и без того кучей проблем она не могла не замечать, что характер ее парня значительно испортился: он стал раздражительнее, вспыльчивее, ревнивее, меньше шутил. Отчасти, виной такому поведению, как казалось Эшли, была Ким. Совершенно не жалея нервную систему Эмбри, Ким во время ланча тащила подругу за их с Джаредом столик, где непременно оказывался и Пол, каждый раз занимавший стул возле нее, оправдывая это тем, что Джаред предпочитал занимать место возле своей девушки и держать ее за руку. Крыть было нечем, пришлось смириться.       Самого же Пола, ситуация, казалось, абсолютно устраивала, и он не видел в ней ничего предосудительного. В результате, каждый день они сидели за квадратным столом в двадцати сантиметрах друг от друга, частенько соприкасаясь коленями под столом. Эшли вздрагивала каждый раз от этих случайных столкновений, в памяти мгновенно всплывали картинки из снов, где он жадно целовал ее, ласкал, любил на белоснежных простынях, дарил незабываемое наслаждение. И, казалось, чем больше времени проходило, тем более изощренно ее подсознание над ней издевалось, сговорившись с Ким.       — С тобой все в порядке? — ухо опалило горячее дыхание, когда она, в очередной раз вспомнив ночной «кошмар», покраснела до кончиков ушей.       Эшли понимала, что ей стоило бы отодвинуться от Пола подальше, однако размеры стола были настолько маленькими, что это казалось просто невозможным. Но его случайные прикосновения к ее ноге, его огромная ладонь в паре сантиметров от ее на столе, жар его тела, который она чувствовала, сидя рядом, что еще немного и словно сожжет ее, еще больше усугубляли ситуацию, превращая ланч в пытки времен Инквизиции. У нее из головы не выходили слова Пола, сказанные в коридоре. Пол хотел ее поцеловать, но значило ли это, что он любил ее, что он готов вступить с ней в отношения, терпеть косые и осуждающие взгляды, что непременно будут преследовать их после ее расставания с Эмбри, глупые слухи и даже оскорбления? Эшли не знала.       — Все хорошо, — закивала она головой, все еще чувствуя на себе его пронзительный взгляд. — Совсем забыла тебе рассказать, недавно я снова видела волка. Другого правда, не того, что в прошлый раз, — начала Эшли, чтобы увести его внимание от собственных покрасневших от смущения щек.       — Волка? — Пол ухмыльнулся, придвигаясь к ней поближе. — Сильно испугалась?       Вспомнив то, каким ручным на деле оказался зверь, Эшли улыбнулась, качая головой. Было даже как-то грустно от того, что волк с безумно красивой темно-серебристой шерстью больше не навещал ее, оставляя страдать одну по ночам. Она уже было надеялась, что разделит свое одиночество с кем-то, кроме луны.       — Знаешь, как ни странно, не испугалась вовсе.       — Кого не испугалась? — поинтересовался Джаред, вклиниваясь в их разговор.       — Волка, мы видели его около дома Ким несколько ночей назад.       Ким закивала в подтверждение слов подруги, рассказывая, что, проснувшись, увидела как Эшли беседует с диким зверем, совершенно его не испугавшись, точно перед ней стоял милый маленький щеночек. Они с Джаредом многозначительно переглянулись, что не ушло от внимания Эшли, но вслух она решила ничего не говорить. Что-то подсказывало, что этих троих связывала тайна, в которой ей, к сожалению, места не было.       — А какой окрас был у этого волка? — продолжил допрос Джаред.       — Темно-серебристый, — ответила она. — Такой красивый и совершенно безобидный, даже не попытался напасть.       — Как интересно, — протянул Джаред, а через мгновение почему-то тихо ойкнул.       Ким, Джаред и Пол снова обменялись красноречивыми взглядами, заставляя ее сердце сжаться от обиды. Она могла понять Джареда, но Пол и Ким… Ее обижало, что подруга ничего ей не рассказывала, и всякий раз, как Эшли пыталась что-то узнать у подруги о «банде» Сэма Адли, она лишь качала головой, переводя тему. От недоверия Ким становилось больно, но еще больнее было от того, что этой тайной она была связана с Полом. Ким знала о нем что-то очень важное, а Эшли нет, и их переглядки очень сильно действовали ей на нервы. Она неоднократно ловила себя на мысли, что ревнует Пола к своей собственной лучшей подруге. Эшли было стыдно за свои чувства, она никому не говорила о них, молча страдая.       И если раньше она могла спрятаться от себя, забывшись глубоким сном, то сейчас и там ей совершенно не было покоя. И Эшли могла бы списать свою разбушевавшуюся фантазию на взбесившиеся гормоны, ведь большинство шестнадцатилетних подростков беспокоит вопрос «с кем бы потерять девственность?» если они до сих пор этого не сделали. Но никто кроме Пола ей не снился, хотя с ним она даже ни разу не целовалась. Было бы куда логичнее, если бы во сне она видела Эмбри, хотя физически он ее никогда не привлекал. Ким пугала ее, что когда-нибудь наступит тот самый момент и Эмбри станет более настойчиво интересоваться, когда их отношения выйдут на новый уровень.       — Это, знаешь ли, безумно приятно. Но только с тем, кого любишь, — рассказала ей как-то раз Ким, смущенно улыбаясь.       — Сейчас обязательно пойду к Лэйхоту и потребую со мной переспать, — огрызнулась Эшли, отворачиваясь к окну собственной спальни.       Ким рассмеялась, качая головой.       «Она лежала на огромной кровати на белоснежных простынях, полностью обнаженная, выгибаясь навстречу столь желанным поцелуям. Нависая над ней и удерживая вес своего тела на локтях, Пол оставлял нежные поцелуи на загорелой коже ее тонкой шеи. Эшли робко гладила сильные плечи, застенчиво отводя взгляд в сторону, чтобы не видеть то, как он дерзко разглядывает ее неприкрытое ничем тело.       — Ты самая красивая девушка на свете, — сердце защемило от всепоглощающей нежности, которую он даже и не пытался скрыть. — Не смущайся.       Прикосновение горячих влажных губ к ключицам, и с губ Эшли сорвался тихий вздох, но он услышал. В прикосновениях и взгляде Пола был целый букет эмоций: нежность, страсть, любовь, желание — и все это он испытывал к ней. Своими поцелуями он словно пытался стереть всю причиненную ей боль, от которой раз за разом разбивалось на тысячи осколков хрупкое и ранимое девичье сердце. Он собирал их все воедино, целуя ее, обнимая, лаская сильными руками каждый миллиметр ее тела. Залечивал все раны, не пропуская ни одной.       Осторожно касаясь кончиком языка ее губ, Пол словно просил разрешения, и лишь когда она разомкнула губы, давая ему зеленый свет, он углубил поцелуй, крепче обнимая ее за талию и притягивая к себе так близко, что между ними не осталось и миллиметра. Эшли робко касалась его лица, словно пытаясь запомнить каждый его миллиметр: нос с небольшой горбинкой, тонкие губы, острые скулы — как же он был красив. Обхватив ее запястье пальцами, Пол поднес его к губам, целуя тонкие пальчики и заставляя ее тихо хихикать. Эшли чувствовала его возбуждение, понимая, что впереди ее ждет долгая ночь с любимым человеком.»       По щекам Эшли, сидевшей на кровати, текли горькие слезы. Обнимая свои колени, она громко всхлипывала, понимая, что этот сон никогда не сбудется, он не поцелует ее, не обнимет, не назовет самой красивой на свете. Пол не полюбит ее, а сны, кажется, до конца жизни будут донимать своей притягательностью и невозможностью. Эшли хотелось бы остаться в них навсегда, не возвращаясь в реальную жизнь. Собственные мысли пугали ее, она понимала, что реальная жизнь привлекает ее куда меньше, чем сновидения.       Все эти сны были настолько реальными, что она, даже проснувшись, чувствовала его прикосновения на своей коже, будто он действительно касался ее тела наяву.       Внезапный стук в окно заставил ее вздрогнуть, а сердце пропустить удар. Поднявшись с кровати в одной тонкой пижаме, Эшли увидела Пола Лэйхота, стоявшего за ее окном. Будучи настолько пораженной, что даже забыла стереть с лица доказательства недавней истерики, она подошла к окну, раскрывая его настежь и удивленно глядя на незванного, но столь желанного гостя. Зачем он пришел сюда в три часа ночи?       — Пол? — пролепетала она, до конца не веря в то, что это не сон.       Жестом показав ей, чтобы отошла от окна, и дождавшись, пока она выполнит его просьбу, за долю секунды Пол оказался в ее спальне. Как — Эшли и сама не поняла. Она лишь удивленно переводила взгляд с раскрытого настежь окна на Пола, стоявшего перед ней в одних джинсовых шортах и кедах несмотря на то, что на дворе было отнюдь не лето. Хотя низкая температура преследовала жителей резервации даже в, казалось бы, жаркое время года.       — Ты плакала?       Сократив расстояние между ними, Пол ласково коснулся ее щек, стирая подушечками пальцев мокрые дорожки с ее лица. Прикосновения были столь нежными и осторожными, точно как во сне, что Эшли невольно затаила дыхание, боясь моргнуть. Вдруг это снова был сон? Ей в детстве частенько снились сны во сне. Может быть это происходило снова, и она сейчас проснется в своей постели, а в комнате с закрытым наглухо окном никого кроме нее не окажется. Или она и вовсе сошла с ума, и это ее галлюцинация?       — Ты мне снишься? — еле слышно спросила Эшли.       Обхватив ее лицо ладонями, Пол смотрел ей в глаза тем самым ласковым взглядом, точно как каждую ночь во сне. Глаза Эшли вновь заслезились, стоило ей вспомнить, от чего она проснулась пятнадцать минут назад. Покачав головой, он утянул ее в свои объятия, целуя в висок. Внутри разлилось тепло, и в кои-то веки совесть уснула, не напоминая ей об Эмбри. Эшли не раз замечала ребят из «банды» Сэма, разгуливающих по резервации с голым торсом, да и на пляже видела Пола в одних плавках, но стоять рядом, прижавшись к его груди… Это было совершенно другое. Тепло его тела дарило столь необходимые сейчас покой и умиротворение. Эшли и не думала сопротивляться.       — Ты видишь меня во сне? — раздался хриплый шепот над ухом, заставивший мурашки пробежать по коже. — Как Ким Джареда?       «— У меня тоже так было, — нехотя призналась Ким, дослушав ее до конца. — После свадьбы Ли и Сэма эти сны сводили меня с ума, — поймав удивленный взгляд подруги, Ким добавила: — Снился мне не Пол, ясное дело. Джаред.»       — Откуда ты знаешь о снах Ким? — резко отпрянув от него сантиметров на пять, непонимающе нахмурилась Эшли.       До нее медленно начало доходить, что Пол, должно быть, догадывался о содержании ее снов, если не знал наверняка. Лицо вспыхнуло от смущения, но он лишь, улыбаясь во все тридцать два зуба, нежно погладил ее щеки большими пальцами рук. Эшли не знала, куда себя деть от его пристального взгляда, смотрящего ей точно в душу. Он видел ее насквозь, отрицать и сопротивляться было бесполезно, даже если бы Эшли и попыталась, у нее все равно ничего бы не вышло.       — От Джареда, — ответил Пол, и тут же добавил: — Это не то, о чем ты думаешь, клянусь. Я не могу пока объяснить, но это правда не зависит ни от меня, ни от него. Но я обещаю, что воплощу все твои сны в реальность, когда придет время.       — Пол! — она небольно шлепнула его по руке, понимая, что должна быть возмущена его последней фразой, но тело окатила волна жара, заставив ее стыдливо опустить взгляд. — Как ты можешь говорить такое?       В глазах Пола промелькнуло понимание, в следующее мгновение его губы расплылись в широкой улыбке. Он смотрел на Эшли таким счастливым взглядом, словно она только что сообщила ему, что он выиграл миллион долларов, если не миллиард, и может делать с этой суммой все, что вздумается.       — Ты не… Вы с Коллом не… Ты не спала с ним?       «Как же неловко!»       — Это не твое дело.       Эшли действительно считала, что Пола совершенно не должна волновать ее личная жизнь, и особенно сексуальный ее аспект. Она обсуждала подобные темы разве что с Ким, и то крайне редко и, в основном, с подачи подруги. Но разговаривать об этом с Полом Лэйхотом… Как он мог задавать ей такие вопросы, делать подобные намеки, вгоняя ее в краску?       — Это еще какое мое дело, Картер, — продолжал настаивать Пол. — Ты ведь не любишь Колла, не так ли?       Зачем? Зачем он напоминает ей про Эмбри? Неужели нельзя хотя бы на пару часов сделать вид, что между ними нет этой стены в лице Эмбри Колла — ее парня? Что они одни во всем мире, и нет никаких препятствий на пути к тому, чтобы быть вместе единым целым?       — Люблю, — и это была чистая правда.       — Но ты не влюблена в него, — он договорил за нее. — Твое сердце не сбивается с ритма, когда он обнимает тебя, но стоит мне сделать так, — он провел кончиками пальцев по ее руке, ей с трудом удалось подавить вздох. — И ты больше не можешь думать ни о чем другом. Ты не ревнуешь Эмбри, ни к друзьям, ни к кому-либо еще, но стоило мне поцеловать Мелани, твои красивые глаза вспыхивали от ярости.       Эшли замерла, услышав последнюю фразу. Но как он посмел?! Выходит, все это время, даже в средней школе, он знал, что нравится ей, а теперь заявляется к ней в дом посреди ночи и так спокойно рассказывает, что знал, как сильно Эшли ревновала его, видя с Мелани! Она замахнулась, чтобы дать ему пощечину, а после выгнать из дома и больше никогда с ним не разговаривать, но сильная рука обхватила ее запястье, на позволяя этого сделать. Глаза Эшли метали молнии, но Пол, казалось, этого совершенно не замечал. Он смотрел на нее спокойно, слишком спокойно для человека, имеющего серьезные проблемы с гневом.       — Это только доказывает то, насколько я прав. Ты ревновала меня к тем, с кем я спал. А сейчас ревнуешь к собственной подруге, которая, попрошу заметить, встречается с Джаредом, моим другом.       — Замолчи!       Это было жестоко с его стороны. Несправедливо обвинять ее в том, что она ревнует его к Ким, хотя именно они постоянно переглядывались за столом, словно связаны секретом, который ей знать не стоит, разжигая в ней яркое пламя ревности, провоцируя ее. Она боялась признаться в этом Ким, но Пол все понял по ее взглядам и теперь швырнул ей в лицо эту ужасную правду.       — Заставь меня замолчать, — выдохнул он ей прямо в губы.       — Я не стану целовать тебя, Лэйхот. Но твои, — она сделала глубокий вдох, чтобы не выругаться. — Сделают это, стоит тебе только пальцами щелкнуть. Удачи тебе с ними, только смотри не подцепи заболевание какое-нибудь, передающееся половым путем. Лечение, говорят, недешевое.       Отойдя от него шагов на пять и отвернувшись, Эшли закрыла глаза, запуская пальцы в волосы и взъерошивая их, чтобы унять напряжение в теле. Она понимала, что совершенно не удивится, если завтра он действительно появится с какой-нибудь новой девушкой, и будет действовать ей на нервы, обнимая и целуя очередное безмозглое существо с симпатичной мордашкой. Эшли знала и то, что ее сердце разобьется в очередной раз на сотни тысяч осколков, стоит ей увидеть эту великолепную картину, как разбивалось раз за разом последние три года. Но ему, по всей видимости, было совершенно все равно на ее чувства.       — Ну чего ты злишься, красавица? — он сократил расстояние между ними, со спины обнимая ее поперек живота и упираясь подбородком ей в плечо. — Я тоже тебя ревную к Коллу, даже к Блэку и Атеара. Страшно ревную.       Эшли покачала головой, оборачиваясь. Пол смотрел на нее мягко, точно лаская взглядом. Словно он и тот парень, что недавно избивал Дерека на полу посреди школьного коридора были двумя совершенно разными людьми.       Она видела, что Пол даже не понимал, почему она злится.       — Я злюсь, потому что ты, прекрасно зная о чувствах, что я испытывала к тебе, целовался с Мелани на моих глазах. А я в тот момент наивно полагала, что ты ни о чем не подозреваешь, — каждое слово сопровождалось сильным ударом в грудь, но он даже не шелохнулся, не попытался схватить ее за руку, предотвратить удары. — А теперь ты смеешь говорить, что я ревную тебя к Ким, хотя это вы ведете себя так, словно я лишняя в вашей компании!       — Я знаю, что в средней школе и прошлом году поступал отвратительно, — сев на ее кровать, Пол понуро опустил голову словно провинившийся ребенок и сцепил пальцы в замок. — И мне нет и не может быть оправдания. Но я хочу, чтобы ты знала только одно: между мной и твоей подругой нет вообще ничего. Даже дружбы, она просто девушка Джареда, и на этом все. Тебе неприятно, что ты не посвящена в нашу тайну, но осталось недолго, правда. Я надеюсь, что когда ты все узнаешь, то станешь ненавидеть меня чуть меньше. А если нет, то я не буду мешать вам с Коллом.       Сердце защемило от его слов, от тоски во взгляде, от того, каким потерянным он выглядел. Злость мигом куда-то испарилась, словно ее и не было. Вставая между его широко расставленными ногами, Эшли призвала все самобладание, чтобы не поцеловать Пола Лэйхота прямо здесь и сейчас, когда родители могли в любую секунду их застукать на «месте преступления». Стоило ей подойти достаточно близко, как он обнял ее за талию, утыкаясь носом в живот. Нежную кожу обдало горячим дыханием сквозь тоненькую ткань пижамы, от чего жар прошел по телу сосредотачиваясь внизу живота.       — Я не ненавижу тебя, — дрожащим голосом ответила Эшли. — Даже если злюсь и не понимаю причин твоего поведения, все равно не ненавижу.       Голос дрожал то ли от возбуждения, что током прошло по всему ее телу от его хриплого голоса, от взгляда его потемневших глаз, что было заметно даже при свете ночника на прикроватном столике, от горячих рук, что обнимали ее, от его глубокого дыхания, то ли от морозного воздуха, проникавшего в комнату сквозь раскрытое окно и создававшего резкий контраст температур вокруг нее. Эшли до сих пор не понимала, как он мог прекрасно себя чувствовать при том, что температура его кожи достигала как минимум сорока градусов по Цельсию, настолько горячей она была. Но Пол разгуливал с голым торсом в середине декабря и совершенно не чувствовал себя при этом некомфортно.       — Я бы очень хотел все объяснить тебе, но пока не могу. Я знаю, что прошу много, но ты можешь пообещать мне кое-что?       Эшли не хотелось произносить фразу, давно ставшую клише из-за сотен мелодрам, в которых ее использовали: «все, что угодно», но понимала, что действительно выполнит почти любую его просьбу, если, конечно, она не связана с чем-то противозаконным или смертельно опасным. На такие подвиги она бы не пошла даже ради Пола Лэйхота.       — Пообещать что?       — Кто бы тебе что не рассказывал, даже старейшины, дождись моей версии происходящего.       — Обещаю.       Она не была уверена в том, что поступает правильно. В голове вертелось множество вопросов, Эшли не понимала, какое отношение ко всему происходящему имеют старейшины, почему они вообще должны ей что-то рассказывать, и чем версия Пола отличается от их? О чем вообще шла речь? Она знала Квила-старшего, Билли и Гарри с самого детства, эти люди не стали бы ей врать, они хотели для всех только хорошего.       Эшли уснула только под утро, оставшись одна. Пол пробыл в ее комнате еще час, они разговаривали обо всем на свете, лежа на кровати лицом друг к другу. Она тихо смеялась над его шутками, над тем, как он жаловался на Джареда, рассказывая, что тот, не замолкая ни на мгновение, только и говорит о Ким. За долгое время на душе Эшли действительно стало спокойно. Джаред не врал ее подруге, а Пол, кажется, действительно испытывал к ней сильные чувства. Это путало ее еще больше, она не понимала, что ей делать. Если расстанется с Эмбри, то причинит ему боль, если продолжит встречаться с Эмбри, причинит боль Полу.       Но если от мысли о страдающем Эмбри ей становилось стыдно, то, когда дело касалось Пола, Эшли понимала, что лучше отдаст жизнь, чем увидит боль в его взгляде.       — К нам на обед сегодня придут Лэйхоты, — сообщил Саймон, когда она утром вышла из комнаты, зевая и протирая глаза, чтобы проснуться. — Помоги маме на кухне.       Новость отрезвила лучше любого контрастного душа. Он был у нее ночью, почему ничего не сказал?       — Только Лэйхоты? — спросила она. Не хотелось бы оказаться с Эмбри и Полом за одним столом.       — А тебе кто-то еще нужен?       Ответ показался ей неоднозначным, но больше никаких вопросов Эшли задавать не стала, списав все на необычное отцовское чувство юмора.       Пол редко приходил к ним домой, хотя их отцы и были дружны. Джон Лэйхот заходил к ним почти каждые выходные, частенько жалуясь на сына, из-за того, что Пол пропадал с друзьями и очень поздно появлялся дома. Эшли беспокоил вопрос, заметил ли Джон отсутствие сына ночью? Не догадался ли он, что Пол находился у нее дома?       Хотя Эшли и понимала, что просто себя накручивает, она не могла об этом не думать. Было страшно, что отец узнает о том, что происходит в жизни его дочери и разозлится на нее, посадив под домашний арест и запретив видеться с друзьями.       В последнее время в ее жизни стало слишком много Пола Лэйхота. Ее детская мечта начала сбываться, желания, что она загадывала на каждое Рождество, говоря Санта Клаусу, что ей не нужны никакие подарки, лишь бы Пол захотел с ней дружить, стали реальностью. Желавшая дружить с Полом Эшли была всего лишь маленькой девочкой, которая и понятия не имела, через какие мучения ей придется пройти на пути к счастью, но Эшли знала, что все это было не зря. Просто не могло быть.