Imprint trouble

      Эшли уже целых сорок минут вертелась перед зеркалом в своей комнате, выбирая наряд, в котором предстанет перед Полом на сегодняшнем ужине. Надевать платье было глупо, она никогда не любила слишком уж наряжаться, если не шла на свадьбу или день рождения, а привлекать внимание отца и Джона Лэйхота к собственной персоне не хотелось совершенно, да и выглядеть она будет полной дурой. Эшли тяжело вздохнула, вновь растерянно оглядывая содержимое платяного шкафа, а после перевела взгляд на лежавшие на кровати футболки, кардиганы и свитера. Часть вещей нашла свое место в куче на стуле у письменного стола.       — Эшли? Если ты решила сделать уборку в шкафу, о которой я тебя прошу уже месяц, то сейчас не самое лучшее для этого время, — рассмеялась Эмма, оглядывая бардак в комнате дочери. — Милая, что происходит?       — Мама, я не знаю, что мне надеть… — она растерянно обвела взглядом комнату, переводя взгляд на маму. — Помоги…       — Что-то я не замечала у тебя такого волнения перед свиданиями с Эмбри, — Эмма, широко улыбаясь, многозначительно посмотрела на дочь. — Я уж думала, что моя дочь исключение.       Эшли смущенно улыбнулась, опуская взгляд в пол и чувствуя, как горят ее щеки. Она прекрасно понимала, на что намекает мама, ведь она действительно ни разу не волновалась перед встречами с Эмбри, не придавала большого значения тому, как будет выглядеть, во что нарядится. Но сейчас, когда до прихода Пола и его отца оставалось меньше часа, ее сердце колотилось словно перед первым свиданием. Сложно было представить, как бы она нервничала, если бы действительно шла на свидание с Полом Лэйхотом. Наверное, пришлось бы выпить три бутылочки успокоительного, чтобы унять нервную дрожь.       — Мама! — возмущенно воскликнула она, чувствуя, как горят щеки.       — Ладно-ладно, — Эмма подняла руки, сдаваясь. — Вот дети пошли, уже ни слова сказать нельзя. Советую надеть это, — она указала на лежавший на кровати голубой вязаный кардиган с большими круглыми пуговицами. — Он очень тебе идет.       Просияв и поблагодарив маму за помощь, Эшли быстро натянула топ на бретельках, сверху надевая теплый кардиган и джинсы. Собрав разбросанные по комнате вещи в одну большую кучу, она запихнула их в шкаф одним нехитрым движением, решив, что разберется с ними потом. Главное не забыть потом и не открыть случайно дверцу, иначе она рисковала быть похороненной под горой одежды.       В последний раз Эшли наносила на лицо косметику, когда шла на свадьбу к Леа и Сэму, но, стоя перед зеркалом, она потянулась за баночкой тонального крема, что была почти полной. Хотелось скрыть следы от недосыпа, что отпечатались на ее лице за последние несколько недель. Она знала, что долго не продержится, просыпаясь посреди ночи и смотря в потолок до самого утра.       Когда раздался стук в дверь, она бросила последний взгляд на себя в зеркало и вышла из комнаты, плотно прикрывая за собой дверь. Эшли было страшновато, что их отцы поймут по ее взглядам, что к Полу она испытывает отнюдь не дружеские чувства, но от мысли что он будет рядом на душе становилось спокойнее. Словно она находилась за каменной стеной, которая никому не даст ее в обиду, при этом никак не ограничивая свободу ее действий.       В их небольшой гостиной был накрыт стол на пятерых человек. Он стоял возле окна, откуда открывался вид на лесную чащу, а вдалеке виднелся обрыв, откуда так сильно любили нырять в океан Сэм, Джаред и теперь уже Пол. Эшли все еще хмурилась, стоило друзьям намекнуть на секту, наркоманию и прочую ерунду, но ее все больше беспокоили секреты, которыми с ней делиться никто не торопился. Хотя Пол и обещал, что скоро она обо всем узнает. Но когда наступит это самое скоро? Сколько ей еще мучиться в неведении?       Стоило Полу войти в ее дом, как их взгляды встретились. На красивом лице появилась ухмылка, когда он оглядел ее с ног до головы. Однако взгляд столь любимых ею карих глаз не был оценивающим, совсем наоборот, он словно любовался ею. Эшли никогда не думала, что можно обнять взглядом, однако, стоя в узеньком коридоре, начинала понимать каково это.       Эшли и сама не заметила, как они с Полом остались наедине. А через мгновение она и сама не поняла, как оказалась прижатой к стене сильным телом. По обе стороны от нее в стену уперлись руки, перекрывающие ей путь в гостиную. Эшли не понимала, было ли ей жарко от его напора или от самого тела Пола, стоявшего от нее на расстоянии меньше двадцати сантиметров, исходило тепло. Дыхание сбилось, она смущенно отвела взгляд, когда он начал медленно наклоняться к ее лицу.       — Привет, красавица, — Пол дерзко улыбнулся, оставляя поцелуй на ее щеке и заставляя ее тем самым замереть на пару мгновений, в попытке понять, что только что произошло. — Я соскучился. Когда смущаешься, ты еще красивее.       — Что ты творишь? — Эшли коснулась его торса ладонями, но оттолкнуть его от себя не хватало сил. — Нас могут увидеть, Пол, отойди.       Но отходить он не спешил. Напротив, Пол обхватил ее запястье, без особых усилий притягивая к своему телу вплотную. Если раньше их разница в росте составляла сантиметров десять, не больше, то теперь каким-то образом Пол возвышался над ней чуть ли не на две головы, заставляя запрокидывать голову назад, чтобы смотреть в глаза. Она словно за ночь переместилась в другую реальность: туда, где нет никаких препятствий для их чувств, где все замечательно, и, кажется, что от «жили они долго и счастливо» ее отделяет один разговор с Эмбри. Тяжелый, но такой необходимый.       Когда их позвала Эмма, Эшли, собрав все силы в кулак, оттолкнула уже особо не сопротивляющегося Пола, и вошла в гостиную, ловя на себе любопытные взгляды их родителей. Он вошел следом за ней, легонько касаясь тонкой девичьей талии, заставляя ее вздрогнуть всем телом. Лишь на мгновение Эшли показалось, что не только мама догадывается о том, что происходило в коридоре пару минут назад. Однако, решив, что у нее просто разыгралось воображение, она поспешила занять место за столом. Пол сел напротив нее, в темно-карих глазах плясали чертята.       — Ну что, отмучились с физикой? — улыбнуся Джон, и Эшли кивнула.       — Если бы не Ваш сын, я бы мучилась с ней еще очень долго, — рассмеялась она, и Пол тут же расправил плечи, надувшись от гордости, чем вызвал еще одну волну смеха.       Если бы у Эшли в тот момент спросили, в чем заключается счастье, ответ был бы прост: сидеть вот так в кругу семьи, с любимым парнем, смеяться над веселыми, порой глупыми, шутками, вспоминать детство и просто позволить себе забыть весь мир за пределами этой комнаты. Она устала стыдиться своих чувств и понимала, что историю с Эмбри давно пора было заканчивать. Это не будет легко, придется пережить осуждающие взгляды, обвинения, упреки, а после ужасные сплетни, без которых невозможно было обойтись, живя в крохотной резервации. Но она была готова ко всему, лишь бы наконец быть вместе с любимым человеком.       — Я рад, что у моего сына есть такой друг, как ты, Эшли, — улыбнулся Джон. — Я помню, еще в детстве, когда он не мог ни с кем найти общий язык, у тебя каким-то образом получалось его разговорить.       Пол закатил глаза, наверняка вспоминая те самые моменты из детства, когда любопытные одноклассники донимали его дурацкими вопросами, на которые он каждый раз огрызался. Однако с маленьким Полом у нее были связаны только самые прекрасные воспоминания. Вся боль, что он ей причинил, ворвалась в ее душу только в средней школе, в младшей же они все были слишком чистыми и наивными, еще совсем детьми, чтобы уметь лгать, притворяться, использовать других и делать больно.       — Да, пап, мы с Эшли очень близкие друзья, — ответил Пол, подмигивая ей, чем заслужил пинок, которым она одарила его под столом.       Эшли смущенно улыбнулась, не зная, куда себя деть от его пристального взгляда, что заставлял ее щеки залиться краской. Внезапно ее взгляд упал на полупустой графин из-под сока.       — Я принесу еще сока, — прошептала она, воспользовавшись этим, поднимаясь из-за стола.       — Я помогу, — тут же вызвался Пол, поднимаясь следом.       — Она сама, — остановил его Саймон. Эшли бросила удивленный взгляд на отца, но говорить ничего не стала.       Отец редко вмешивался в что-либо, уж тем более в подобные мелочи, поэтому Эшли и показались столь странным его поведение. Словно он хотел что-то сказать Полу, воспользовавшись отсутствием дочери в комнате.       Кухня находилась достаточно далеко для того, чтобы она услышала, о чем они говорили. Однако складывалось впечатление, что отец просто не хотел, чтобы она слышала, о чем они говорили. Застыв возле столешницы, Эшли раздумывала над тем, как бы подслушать разговор в гостиной так, чтобы ее никто не заметил. Уж слишком ей было любопытно, да и не оставляло чувство, что говорили они о ней. Налив в графин сок, Эшли, бесшумно ступая, вернулась обратно, остановившись в паре метров от двери.       — Она ведь пока ничего не знает? — спросил Саймон, обращаясь к Полу. — Мало осталось, сынок, потерпи еще немного.       — Я правда не знаю, как долго смогу еще молчать, — ответил Пол, тяжело вздыхая. — Я устал.       А после наступила тишина.       Эшли так и не поняла, чего ждет Пол и почему он устал и кто что должен знать, и, когда мистер Лэйхот заговорил с ее отцом на другую тему, вошла в гостиную, ставя графин на стол, чувствуя на себе пронзительный взгляд Пола. Словно он знал, что она подслушивала. Но как он мог знать? Дверь была почти полностью закрыта, и он не мог ее увидеть, да и ступала она почти бесшумно как раз для того, чтобы ее никто не застукал на месте «преступления». Когда дело касалось поведения Пола, тут же возникала сотня вопросов, ответов на которых у нее не было.       «Неужели они говорили обо мне?»       Если разговор был о ней, то ее отец явно знал что-то, чего не знала она.       Ей хотелось допросить Пола прямо там, но что-то подсказывало, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Возможно, они вообще говорили не о ней. Только выставит себя полной дурой в глазах Пола и родителей. И чего она так разнервничалась?       Эшли вновь заняла место возле матери, стараясь разглядеть в ее взгляде хоть намек на то, о чем они разговаривали. Но Эмма смотрела на кого угодно, кроме нее, и Эшли совсем отчаялась, понимая, что правды ей не узнать. Уж сейчас, по крайней мере, точно. Она молча ковыряла в тарелке, пытаясь скрыть свое разочарование от того, что толком ничего не узнала, хотя и пыталась подслушать, но получалось плохо.       — Решила, что будешь делать после школы, Эшли? — поинтересовался вдруг мистер Лэйхот.       Эшли покачала головой.       — Пока нет, — ответила она. — Я не тороплюсь, ведь еще целых два с половиной года.       Ей бы решить все проблемы, что были у нее сейчас. Отношения с Эмбри, взаимная симпатия с Полом, бесконечные секреты, которые, казалось, связывали всю резервацию, и только она ничего не знала. Иногда ей казалось, что все шептались за ее спиной, насмехаясь над тем, что Эшли понятия не имеет о том, что происходит вокруг. И, когда все это наконец закончится, тогда можно подумать и о колледже. Да и то, вряд ли ее сбережений хватит на какое-нибудь серьезное высшее учебное заведение.       — Ребята, может вам прогуляться? — предложил вдруг мистер Лэйхот, вновь переводя взгляд с сына на Эшли. — Погода неожиданно хорошая.       Это не было чем-то удивительным, когда Эшли с родителями приходили в гости к Билли, Квилу-старшему или Гарри, и родители хотели что-то обсудить друг с другом, они частенько выпроваживали детей погулять. А после они сами сидели со взрослыми около часа, после убегая по своим делам: в гараж, на пляж или на их излюбленное место на нижнем ярусе скалы.       Эмбри с друзьями сегодня был в Порт Анжелесе, это она знала наверняка, поэтому понимала, что неприятной встречи, после которой ей придется объяснять, что она делает в общества «великого и ужасного», по мнению Эмбри и его друзей, Пола Лэйхота, избежать удастся. Хотя Эшли и решила поговорить с ним при первой же встрече, все объяснить и попросить прощения, а после с чистой совестью признаться Полу в чувствах, но делать это при нем самом совершенно не хотелось. Разговор должен был быть только между ней и Эмбри.       Они вышли из дома, и Эшли остановилась, не зная, собирается ли Пол действительно проводить с ней сейчас время. Он всегда казался ей слишком отстраненным, общаясь больше со своими уже бывшими друзьями, избегая ее, Эмбри, Джейкоба, Квила, даже Джареда с Сэмом. Будь на его месте кто-то из вышеперечисленных ребят, ее бы не раздирали сомнения по поводу того, что он может сейчас уйти, оставив ее одну.       — Что будем делать? — прервал тишину Пол. Переведя на него удивленный взгляд, Эшли пожала плечами. Он на мгновение задумался, а после выдал: — Ты машину водить умеешь? — Эшли покачала головой, издавая характерный звук, означающий отрицание. — А научиться хотела бы?       — Папа боится, что я разобью его машину, — усмехнулась она, глядя в сторону дома, словно Саймон мог ее увидеть.       Она действительно не раз просила отца научить ее водить машину, но Саймон отказывался, говоря, что еще рано, она еще ребенок, хотя и у половины ее одноклассников были права. Эшли считала отказы отца ужасной несправедливостью, но поделать с этим ничего не могла. Слишком уж он дорожил машиной, доставшейся ему от отца. Да и денег на новую у них не было. Она понимала это, поэтому и давно перестала о чем-либо его просить.       — Я не боюсь, — беспечно пожал плечами Пол. — Пошли, — и, взяв ее за руку, повел за собой.       — Куда? — Эшли изумленно смотрела на его спину, не понимая, куда Пол ее ведет.       — Будем учить тебя водить машину.       Она остановилась, не будучи уверенной в том, что не ослышалась. Он собирается учить ее водить машину? Даже Квил не был способен на такие подвиги, ведь как и большинство мужчин и парней крайне ревностно относился к своей «ласточке», и не мог допустить, чтобы неопытный водитель ее испортил. Джейкоб придерживался того же мнения, еще в те времена, когда его отец не продал пикап Чарли Свону. А настоящую школу вождения она себе позволить не могла, во-первых, из-за ее цены, а, во-вторых, местоположения. Находилась она в Порт Анжелесе, что было достаточно далеко.       — Ты в своем уме?! — воскликнула она. — Я за рулем ни разу не сидела, а ты готов доверить мне свою машину?       — Я буду рядом, бояться нечего, — он открыл дверцу и кивнул ей. — Но для начала нам нужно поехать в какое-нибудь безопасное место. Например, пляж.       Эшли бросила внимательный взгляд на Пола, чтобы удостовериться в том, что он действительно не шутит. Однако на красивом мужском лице не было и тени насмешки. Пожав плечами, она быстро забралась в пикап, словно он мог передумать, если бы она станет медлить.       Она замечала, что чем больше времени она проводила с ним, тем меньше ее мучила совесть. Эшли знала, что в один не такой уж и прекрасный день ей придется расплатиться за все вранье, которого она придумала немало за все эти годы. Однако в тот момент все, что она могла, это смотреть на Пола, сосредоточенного на дороге.       Пол остановился на въезде на Третий Пляж, который она уже некоторое время называла «их местом», и вышел из машины, жестом призывая ее поступить так же. Тяжело вздохнув, понимая, что спорить с ним бесполезно, да и себе дороже, она потянулась к дверце, но Пол опередил ее. Эшли не поняла как, но он стоял возле открытой дверцы, протягивая ей руку ладонью вверх.       Стоило ей вложить свою ладонь в его и коснуться ногами холодного песка, как Пол притянул ее к себе, невесомо касаясь губами виска и заставляя ее задрожать в очередной раз. Бросив быстрый взгляд в сторону, чтобы убедиться, что за ними никто не наблюдает, Эшли, быстро обойдя пикап, залезла в салон с другой стороны, прижимая руки к груди. Сердце быстро-быстро колотилось, так и норовя выпрыгнуть из груди прямо к нему в раскрытые ладони. Когда Пол занял пассажирское сидение, совсем близко к ней, почти вплотную, Эшли поняла, что не запомнит ни слова из того, что он будет ей объяснять. В нос ударил до мурашек знакомый запах, а в памяти всплыл их ночной разговор. И его губы… Совсем рядом… Как же ей хотелось их поцеловать…       — Смотри, — начал объяснять Пол с усмешкой на лице. — Это руль.       Закатив глаза, Эшли стукнула его кулаком в плечо. Пол залился смехом, совершенно не обращая внимания на ее возмущенный взгляд. Однако стоило ей нахмурить брови и скрестить руки на груди, как смех тут же стих.       — Прости, красавица, — он поднял руки, сдаваясь. — Приступим к уроку. Во-первых, тебе нужно пристегнуться.       Склонившись к ней и протянув руку, Пол помог ей разобраться с ремнем, в то время, как она и слова вымолвить не могла от близости к его горячему телу, что снилось ей каждую ночь, доводя до сумасшествия. Эшли слышала его слова, словно через пелену, приглушавшую звук. Все, на что она была способна, это смотреть на его губы, на руки, и мечтать дотронуться до его кожи, не испытывая при этом стыда ни перед ним, ни перед Эмбри.       — Картер? Ты меня слушаешь? — она кивнула, больше по инерции, чем действительно понимая, о чем он ее спрашивает. — Понятно… О чем думаешь? Скучаешь по своему парню?       Он отсел от нее, отворачиваясь к окну. Внезапно стало холодно, хотя на ней был все тот же теплый свитер и зимняя куртка. Эшли вздрогнула, а глаза защипало. Она понимала, что не имеет права плакать из-за него. Сидя в его машине, но будучи девушкой другого парня, она не имеет права проливать слезы из-за Пола Лэйхота. Она должна была бы ответить на вопрос положительно, сказать, что действительно думает об Эмбри, а после избегать его всеми силами, но… Она не могла сопротивляться.       — Я думала о тебе. Я не могу перестать о тебе думать, — одними губами прошептала она, но Пол, каким-то чудом услышал.       Расплывшись в счастливой улыбке, он заключил Эшли в крепкие объятия, вдыхая ее запах. Горячее дыхание щекотало ее кожу, и она тихо хихикнула, обнимая его в ответ. Скорее всего, если бы их сейчас кто-то заметил, уже на следующий же день вся резервация только бы и говорила о том, что Эшли Картер изменяет своему парню с Полом Лэйхотом. А ей не хотелось, чтобы Эмбри узнал обо всем именно так, хотя и скрывать дальше смысла не было никакого.       — Я думаю о тебе каждое мгновение каждого гребаного дня, Эшли, — зашептал он. — Я ненавижу Колла за то, что ты с ним.       — Логичнее было бы ненавидеть меня, — грустно усмехнулась она, чуть отодвигаясь и заглядывая ему в глаза.       — Разве я могу ненавидеть самую прекрасную девушку на свете?       Эшли смущенно улыбнулась, чувствуя, как пунцовеют щеки от его пронзительного взгляда и слов, которые она мечтала услышать всю свою жизнь. Щеки загорелись еще больше, когда Пол осторожно проведя рукой по ее щеке, повторил тот же путь губами, и она закусила губу, чтобы не захныкать, желая почувствовать его губы на своих, хотя и знала, что не имеет на это никакого права.       Он коснулся пальцем ее нижней губы, освобождая ее из плена зубов.       — Если бы ты знала, как сильно я хочу поцеловать тебя сейчас, — проговорил он ей прямо в губы. — Я тебя очень…       Она не дала Полу договорить, накрывая ладошкой его губы, чувствуя как горячее дыхание опаляет ее кожу. Воспользовавшись тем, как близко ее ладонь находится от его губ, Пол оставил на ней нежный поцелуй, заставляя Эшли вздохнуть.       — Пожалуйста, не говори этого сейчас. Только не так, когда я все еще связана обещаниями с другим. Я поговорю с ним, завтра же, обещаю.       — Правда? — она закивала головой.       Если бы кто-нибудь сказал Эшли, что Пол Лэйхот будет учить ее вождению, да еще и столь терпеливо, по сто раз объясняя одно и то же, совершенно не злясь, когда у нее что-то не получалось, когда она забывала, как поворачивать или как остановить машину. Одна его рука постоянно находилась на руле, контролируя, и от этого ей становилось спокойнее. По крайней мере, таким образом она не разобьет его машину, врезавшись в какое-нибудь дерево, что росло на въезде на Третий Пляж. В том, что она обязательно бы врезалась куда-нибудь, Эшли совершенно в этом не сомневалась.       Этот вечер стал одним из лучших в ее жизни. Он учил ее водить машину, пока не стемнело, а после сам сел за руль, и они просто катались по резервации, разговаривая одновременно ни о чем и обо всем на свете, лишь избегали некоторых щекотливых тем. Оба знали, что им придется все это обсудить, но между ними словно существовало негласное соглашение оставить это на потом. Когда-нибудь обсудят, когда никаких преград между ними не останется. Она была уверена в том, что ей и спрашивать ничего не придется. Пол сам все расскажет.       Проснувшись следующим утром и быстро собравшись, она набрала знакомый номер, решив договориться с Эмбри о встрече до занятий. Чем раньше она все ему расскажет, тем лучше. Однако в трубке слышались гудки: один, второй, третий. Эмбри не спешил принимать вызов, и Эшли невольно задумалась о том, а не увидел ли он их с Полом накануне вечером? Ее сердце упало от одной мысли о том, что все друзья и правда могут возненавидеть ее. Разумеется, кроме Ким. Она спала и видела, как подруга расстается с Эмбри.       Когда она уже, отчаявшись, хотела сбросить вызов, на том конце трубки раздался сонный голос.       — Эшли? Что-то случилось?       — Эм? Ты что спишь? Первый урок через тридцать минут.       Эмбри шумно выдохнул.       — Я заболел, температура с ночи не падает. Не приду сегодня.       Зная характер своего все еще парня, а прежде всего одного из лучших друзей, Эшли могла с уверенностью сказать, что лечиться он не собирается и сейчас, разговаривая с ней, находится где угодно, только не в постели под теплым одеялом. Эмбри чаще всего переносил болезнь на ногах, порой даже выходил из дома, сидя в гараже Джейкоба или заходя к Квилу, пока не станет совсем плохо. Тяжело вздохнув, она провела рукой по волосам, понимая, что разговор вновь придется отложить.       — Ложись в кровать, я скоро буду, — скомандовала она. — Тебя надо поставить на ноги как можно быстрее. И укройся потеплее, Эм, пожалуйста.       «За что мне все это?»